(музыка Микаэла Таривердиева)

Е.Л.

Я зарастаю памятью,
Как лесом зарастает пустошь.
И птицы-память по утрам поют,
И ветер-память по ночам гудит,
Деревья-память целый день лепечут.

И там, в пернатой памяти моей,
Все сказки начинаются с "однажды".
И в этом однократность бытия
И однократность утоленья жажды.

Но в памяти такая скрыта мощь,
Что возвращает образы и множит...
Шумит, не умолкая, память-дождь,
И память-снег летит и пасть не может.

1964
Давид Самойлов

 

 

 

 

 фото Taneka

 

Я ТАКОЕ ДЕРЕВО...Другое дерево...

Он встает на рассвете. Оголтело поют птицы. Он выходит на балкон. Выкуривает сигарету. Смотрит в сторону рассвета. Небо голубое, а трава зеленая. Есть все, что он любит. Есть море, есть солнце, есть ощущение полета, есть любовь. Есть музыка.

«Всему, что было во мне хорошего, я научился у моей матери.
А все плохое – это то, чему я не смог у нее научиться».
Микаэл Таривердиев, из книги «Я просто живу».


МИКАЭЛ ТАРИВЕРДИЕВ, армянин по происхождению, родился 15 августа 1931 года в Тбилиси. Всю свою профессиональную жизнь, с момента учебы в Государственном музыкально-педагогическом институте имени Гнесиных в классе Арама Хачатуряна и до последней звуковой партитуры, которую он сдал за два месяца до смерти в Московский театр имени Ермоловой, он провел в Москве. Умер 25 июля 1996 года в Сочи, куда уехал на море. Он был спортсменом, фотографом, за год до смерти попал в список секс-символов России, многие годы слыл плей-боем и светским человеком, вел телепрограммы и писал музыку кино. Он композитор необычной судьбы. Его имя было популярным на протяжении всей его жизни в искусстве. Для многих он так и остался автором музыки к кинофильмам «Семнадцать мгновений весны» и «Ирония судьбы». Широко известные работы в кино заслонили огромный пласт творчества Микаэла Таривердиева. Вокальные циклы, сочинения для органа, оперы, балеты, инструментальные концерты – все это оставалось в тени.





В последнем интервью, которое Микаэл Таривердиев дал в Сочи весной 1996 года, отвечая на модный тогда вопрос «Почему Вы не уехали из этой страны», он, полушутя, полусерьезно, ответил: «Я люблю свой диван». Безупречно владея формой в музыке, он владел законами формы и в жизни. И дом был для него не просто адресом, не просто местом прописки или вложения своих средств. Дом придавал, создавал форму его личной, частной жизни, которая, может быть и есть главная форма жизни людей. «Я просто живу» - так озаглавил он свою автобиографическую книгу.

Дальше