Первый день круиза

Крепость Орешек (продолжение)

Начало круиза  

 

Мы прошли крепость по кругу, зашли почти в каждое здание, поднялись на боевой ход, прошли по стенам.

Некоторые туристы просто бегают с одного места на другое, делают селфи. Некоторые внимательно слушают аудиогида, потому что им все это в новинку.

Меня порадовало, что очень много людей знают об Орешке больше, чем дает «школьная программа».

А теперь посмотрим, что находится в центре крепости.

Камень в память об Ореховом мире 1323 года установлен недалеко от руин церкви.

В 1323 году была основана крепость и в том же году, после 30 лет военных действий между Новгородом и Швецией, был подписан Ореховый договор, в котором впервые официально была установлена государственная граница между Шведским королевством и Новгородской республикой.

 

Сначала крепость была деревянной, первая каменная крепость появилась в 1352 году. Крепость перестраивалась несколько раз.

Во время раскопок в 70-е годы прошлого века раскрыли кладку Новгородской крепости 1352 года.

Фрагмент каменной крепости.

Сейчас они находятся под навесом за руинами собора.

 

В центре крепости находятся руины Иоанновского собора.

Церковь Рождества Иоанна Предтечи была построена в 1826 году, в 1917 году ее закрыли и превратили в склад, в 1941-43 годах она пострадала от немецких обстрелов и бомбардировок.

Так выглядела церковь в 1900-1906 годах. У колокольни был очень высокий шпиль.

Это не первый храм на данном месте. Известно, что шведы построили тут лютеранскую церковь, пока хозяйничали 90 лет. После взятия крепости лютеранский храм перестроили в православный в 1702 году. Обе церкви, и шведская и наша, были деревянные. Первый каменный храм был построен в 1776-1779 годах, но в 1822 году его разобрали и в 1826-1831 годах построили то, что на фото.

Что было на этом месте с 1323 года до шведов – неизвестно. Может и шведы построили свой храм на нашем фундаменте?

Так выглядела крепость в 1941 году.

Все здания целы. Не видно шпиля у колокольни, его сломали после революции.

8 сентября 1941 года, когда немцы захватили город Шлиссельбург, фашистская блокада вокруг Ленинграда сомкнулась. Остров посреди Невы оказался в буквальном смысле между двух фронтов: на правом берегу советские войска, на левом - немецкие.

  Часть советских войск успела перебраться на остров и занять оборону.

Гарнизон крепости составляли подразделения 2-го стрелкового полка 1-й дивизии войск НКВД и 409-я морская артиллерийская батарея 302-го отдельного артиллерийского дивизиона Краснознаменного Балтийского флота. 

 

Перед бойцами гарнизона были поставлены следующие задачи:

1. Не допустить захвата крепости противником.

2. не допустить высадки десантов противника на фронте крепость – Черная речка.

3. Уничтожать появляющегося противника и его боевые точки на левом берегу реки Невы.

Гарнизон крепости прикрывал Дорогу Жизни, по которой в блокадный Ленинград доставляли продовольствие. 20 ноября на восточный берег Ладоги отправили первый пробный обоз – конно-санный. Утром 21 ноября он вернулся в Ленинград и доставил 63 тонны муки – первый хлеб, провезенный по дороге жизни.

Дорога жизни была необходима Ленинграду. Это понимали и те, кто ехал по ней под немецкими обстрелами, и те, кто ее от обстрелов защищал.

В течение всей летней кампании 1942 года батарея обеспечивала безопасность плавания кораблей и судов флотилии по «малой трассе», проходившей на расстоянии четырнадцати километров от Орешка."

Вся южная стена крепости Орешек и расположенные здесь башни были оборудованы под огневые точки. Орудия поднимали на стены и в башни.

На берегу до сих пор около башен лежат основание для зенитных орудий.

 

Древняя крепость имела мощные стены, но к современной обороне не была подготовлена. Поэтому, прежде чем начать боевые действия, гарнизон Орешка в течение нескольких дней и ночей строил систему обороны. Эта работа потребовала огромных усилий. Все приходилось делать вручную, да к тому же скрытно от противника, преимущественно ночью. Ломы, зубила и молотки — вот нехитрые орудия, которыми в вековых стенах долбили проходы, амбразуры. Надо было также построить основания и укрытия для орудий, пробить в каменистом грунте траншеи, приспособить для жилья тюремные казематы, оборудовать склады для боеприпасов и тыловое хозяйство.

Подъем на Королевскую башню. 1941-1942.

Пулеметчик в башне Головина, 1941-1942

В трех южных башнях, напротив Шлиссельбурга, работали снайперы.

На крепость практически каждый день сыпались снаряды и мины, иногда немцы обстреливали Орешек буквально по расписанию в 7, 16 и 19 часов. В общей сложности по крепости было выпущено более 50 тысяч снарядов и мин.

 

После освобождения Шлиссельбурга был найден дневник немецкого офицера. Вот запись, относящаяся к 21 сентября 1941 года:

«Вот уже сутки стоит красная туча над крепостью. Десятки наших тяжелых орудий бьют по ней беспрерывно. Из-за этой тучи не видно стен. Сплошной гром. Мы оглохли от этого шквала. А как они? Во всяком случае, я не хотел бы быть на их месте. Мне жаль их… 13 часов. Наши орудия прекратили огонь. Рассеялась туча. Крепость стоит, как скала с обгрызенными утесами. Опять нам ничего не видно. Русские открыли огонь из крепости. Кажется, их ещё больше стало. Не поднять головы, их пули поджидают нас на каждом шагу. Как им удалось уцелеть?»

Бойцы передвигаются к огневым точкам по стене крепости, фото 1941г.

  В Орешке не осталось ни одного целого здания. Бойцы были вынуждены перейти в подземные казематы, а по открытой территории передвигаться исключительно перебежками по специально вырытым траншеям и коридорам.

Помимо непосредственно боевых задач, приходилось заниматься бытом, ремонтом укреплений, разбором завалов, строительством новых огневых точек, тушением пожаров.

Зимой 1942 года на льду перед крепостью появились противопехотные заграждения.

На берегу у подножия крепости также были наблюдательные пункты. Отслеживали время смены караула, численность патрульных групп. Зима 1941-42 гг. была необыкновенно суровой, стояли 30-40 градусные морозы. Время дежурства было сокращено до 30 минут.

Фото 1943 года

Положение гарнизона осложняло то, что всё снабжение шло через Неву. Пока на реке не стоял лёд, боеприпасы и продовольствие на остров возили на шлюпках, таким же образом доставляли пополнение и забирали раненых. При этом переправа не была безопасной, так как немцы держали её под пулемётным и миномётным огнём. Особенно тяжело со снабжением было в период белых ночей, когда даже небольшие объекты на реке можно было разглядеть с расстояния километра.

Как результат, периодически у защитников возникали трудности со снабжением. К примеру, весной 1942 года в крепости ощущался настоящий снарядный голод, это не говоря уже о голоде обычном, так как снабжение продовольствием в ту суровую зиму 1941-1942 годов и весной 1942 года было очень скудным и в тылу, и в частях, оборонявших Ленинград.

 Чтобы раздобыть снаряды, была предпринята экспедиция на затонувшую в Неве ещё осенью 1941 года баржу.

Операция по подъёму боеприпасов шла несколько ночей, при этом добровольцы не просто рисковали своими жизнями, так как их в любой момент могли обнаружить немцы, они могли банально утонуть, пока ныряли в холодную воду и искали на барже снаряды. Учитывая низкую температуру воды и сильное течение реки, подъём снарядов был очень непростой задачей. Несмотря на все трудности, за несколько ночей в крепость удалось перебросить так необходимые боеприпасы, большая часть из которых оказалась вполне пригодной для ведения огня.

Как символ непобедимости над крепостью ежедневно развевался красный стяг.Сначала его подняли над водонапорной башней. Это было 23 сентября 1941 года. Это вызывало ярость противника. После уничтожения башни флаг водрузили над колокольней Иоанновского собора. Произошло это 1 мая 1942 года.

Жили в нижних ярусах башен: в Королевской моряки, в башнях Флажной, Головкина и Головина – пехотинцы, в Светличной был медпункт. В башне Головкина находились командный и наблюдательный пункты. В бойницах стояли пулеметы, которые позволяли обстреливать некоторые улицы Шлиссельбурга.

 Жили так. У стены стояли нары, посреди комнаты стол с коптилкой из консервной банки. Для отопления печка, сделанная из железной бочки.

Командование гарнизона решило, что в таких сложных условиях людям нужен отдых.

Из воспоминаний В.А. Марулина (комиссара гарнизона):

«На втором этаже четвертого корпуса отыскали подходящую комнату, поставили несколько коек, с правого берега привезли шахматы, шашки, домино – раздобыли всё это с помощью жителей поселка имени Морозова. Комнату отдыха гарнизонные шутники называли «курортом Орешек», а её обитателей «курортниками». Отдыхающие менялись каждую пятидневку. Как правило, первые два дня «курортники» отсыпались, а потом с увлечением читали, писали письма, сражались в шахматы и шашки, вели «стратегические» беседы о ходе и перспективах войны…»

С мая 1942 года защитники крепости начали выпуск своего рукописного журнала «Окопный Орешек», который сейчас хранится в музее истории Петербурга. Всего было выпущено 10 номеров журнала. Это простые школьные альбомы со статьями и рисунками.

Благодаря «Окопному Орешку» мы можем увидеть портреты некоторых бойцов. Эта работа Степана Александровича Левченко, погибшего на фронте в 1944 году.

Кстати, о снайперах отдельная история:

Из воспоминаний И. Цыбульского в книге - "Разорванное кольцо":

"Когда наши артиллеристы вывели из строя водонапорную башню в Шлиссельбурге, гитлеровцам пришлось таскать воду канистрами и вёдрами из Ладожского озера. А берег здесь открытый, песчаный, растительности почти нет, и каждый солдат - водонос был отличной мишенью.

Тогда враг вместе с водоносами стал пригонять к озеру шлиссельбургских ребятишек. Мы вынуждены были прекратить огонь, чтобы случайно не погубить кого-нибудь из детей."

"Фашисты вроде бы и добились своего. Но ненадолго: всего на 5 дней. Ровно столько времени ушло на подготовку снайперов, которую взял на себя комендант гарнизона капитан Николай Иванович Чугунов. Он сам прекрасно стрелял и счёт мести в крепости открыл первым, показав, как надо снимать вражеских водоносов, прячущихся за детские спины. Гитлеровцы перестали использовать в качестве прикрытия ребят и вынуждены были запасаться водой только ночью.

К декабрю 1941 года снайперы крепости Орешек уничтожили 186 вражеских солдат и офицеров."

Снайпер Владимир Коньков на стенах крепости Орешек.

 

Вот еще один эпизод из жизни защитников крепости.

Из воспоминаний Куклина Ивана Уваровича - бывшего заместителя политрука взвода разведки 2-го полка 1-й стрелковой дивизии войск НКВД: 

...О такой огневой точке мог только мечтать каждый снайпер: позиция противника всего в сотне метров, а враг тебя не видит. Фашисты недоумевают - откуда стреляют?   Им и в голову прийти не может, что два красноармейца забрались ночью на полузатопленную в Неве землечерпалку, стоящую у них под самым носом, и ведут оттуда огонь.

Попали мы на землечерпалку так. Накануне, после комсомольского собрания группы, в которую входили роты автоматчиков, разведчиков, сапёров и связистов, ко мне - комсомольскому секретарю - подошёл невысокий крепыш:

- Комсорг, пошли со мной дразнить немцев.

- А как ты их думаешь дразнить? - спросил я.

- Видел землечерпалку на Неве, подбитую?   Так вот, подберёмся к ней ночью в лодке. А утром стрелять начнём. Пусть фашисты подёргаются.

Идея показалась мне заманчивой. Получив "добро" от командира, мы той же ночью отправились к землечерпалке. С собой прихватили ручной пулемёт, 2 винтовки с оптическими прицелами и глушителями да 3 ящика патронов.

До землечерпалки добрались благополучно. Спустились в кубрик, устроились на тюфяках, как будто специально для нас приготовленных. Тут только и познакомились по - настоящему друг с другом. Василий - так, помню, звали парня - был сибиряком. Он оказался разговорчивым собеседником, всё о родных краях вспоминал.

Мне тоже было что рассказать. По тем временам - осень 1941 года - я был опытным бойцом. Участвовал в освобождении Западной Украины в 1939-м, в Финской кампании, да и в эти несколько месяцев войны с фашистской Германией успел многое повидать. В составе парашютного десанта был выброшен в районе Полоцка в тыл врага, раненым попал в плен, дважды под пулями автоматов рыл себе могилу - так меня гитлеровцы стращали. Удалось бежать.

В сентябре 1941 года я был зачислен в отряд политбойцов Московского района, а затем попал во 2-й стрелковый полк 1-й стрелковой дивизии войск НКВД.

В разговорах прошла ночь. Когда начало светать, мы вылезли на палубу. Укрываясь за металлическими конструкциями судна, стали вести снайперский огонь по врагу.

Вот уже несколько часовых на берегу выведены из строя. Фашисты, обозлясь, начинают вести беспорядочный миномётный огонь по правому берегу и по Орешку. Палят ожесточённо, грохот стоит неимоверный. А нам чем больше шума, тем дольше мы можем оставаться незамеченными.

Часов в 12, однако, нас всё же засекли. Фашисты обрушили на землечерпалку артиллерийский, миномётный и пулемётный огонь. Били, не переставая 2 часа. Мы в это время сидели в машинном отделении.

Как только гитлеровцы прекратили огонь, мы снова вылезли на палубу и вновь стали охотиться за ними. Но враг был уже начеку. Не успели мы сделать и нескольких выстрелов, как над нашими головами засвистели пули. Потом гитлеровцы опять начали миномётно - артиллерийский огонь. Мы снова спустились в машинное отделение. Вскоре огонь был прекращён. Я тогда сказал Василию:

- Идём скорее наверх, а то они могут попытаться живьём нас забрать...

Василий первым вылез на палубу.

- Комсорг, лодка с немцами плывёт к нам! - крикнул он.

- Вася!   За пулемёт!

Мой напарник послал из пулемёта очередь. Все 6 гитлеровцев, находившиеся в лодке, были убиты. Тогда фашисты опять открыли по землечерпалке артиллерийский огонь. Один из снарядов попал в борт и разворотил его. Землечерпалка накренилась. Половину машинного отделения и кубрик, в котором мы отдыхали, залила вода. Больше укрыться было негде, а тут ещё пошёл сильный дождь. Уйти с землечерпалки мы не могли - наша лодка была разбита и затонула, виднелась лишь её цепь... К тому же Василий был ранен.

Наступило утро. Обстрел не прекращался. Чтобы как - то оповестить своих, что мы живы, мы вывесили окровавленную рубаху Василия на мачту. В ожидании помощи прошёл день - голодный и, как показалось тогда нам, последний наш день. Мы замерзали. Патронов осталось совсем мало. Однако с наступлением темноты с правого берега подошла лодка и нас переправили в крепость. Так состоялось моё знакомство с Орешком.

...В суровые Декабрьские дни 1941 года в нашем полку развернулось движение снайперов - истребителей. Во всех подразделениях прошли комсомольские и партийные собрания, на которых обсуждался лозунг: "Почёт бойцу, который уничтожит одного врага, слава тому, кто уничтожит 10 гитлеровцев, и вечная благодарность тому, кто уничтожит 100 фашистов!"

Были открыты лицевые счета снайперов. В первый же день снайперской стрельбы молодой солдат Пьянков убил 8 фашистов, я - троих. Комендант крепости Чугунов и комиссар Марулин перед строем поставили нас в пример.

На второй день истребителей стало больше. К нам присоединились Первухин, Смирнов, Ермаков, ещё несколько бойцов. Бойцы - снайперы вели огонь с крепостной стены. Мы приходили сюда в свободное время, занимали излюбленные места в расщелинах и иногда часами выслеживали противника.

С крепостных стен вражеские позиции представали перед нами как на ладони. Мы могли наблюдать смену постов, передислокацию небольших подразделений, движение автомашин. Поэтому перед нами командование поставило особую задачу: совмещать снайперскую работу и разведку.

По 3 - 4 раза в день противник, как по расписанию, открывал массированный огонь по крепости. Кроме того, гитлеровцы начинали обстрел крепости после каждого удачного выстрела нашего снайпера. Снаряды и мины ложились так густо, что истребителям приходилось на время укрываться в казематах. Бойцы шутя говорили:

- Немцев залихорадило. Надо малость передохнуть...

Прекращался обстрел, и снайперы снова появлялись на стенах. Для истребителей - разведчиков часы обстрела были самым горячим временем. Мы, укрываясь на стене, засекали вражеские огневые точки, наносили их на карту. А дальше в дело вступали наши пулемёты и артиллерия...

 

Так выглядела крепость в 1943 году.

Наступление по льду Ладожского озера на Шлиссельбург.

В январе 1943 года в ходе операции «Искра» была прорвана блокада Ленинграда. Ленинградский и Волховский франта соединились, освободили г. Шлиссельбург и отодвинули фашистов от Ладоги на 8-10 км.

По разным данным, за дни обороны крепости в ней погибли десятки советских воинов. По одним данным, количество убитых и тяжело раненых доходило до 115 человек, по другим – только убитыми гарнизон крепости потерял за почти 500 дней обороны 182 человека, десятки солдат были ранены и затем эвакуированы из крепости, многие погибли во время переправ через Неву (их в этих списках нет).

В течение 1941-1943 годов фашисты предпринимали неоднократные попытки захватить неприступный Орешек, но около 300 защитников крепости 498 дней изматывали противника, не отступив ни на шаг. Крепость не сдалась.

Так крепость выглядела в 1950-55 годы, да и в последующие годы тоже.

 

Только к 40-летию Победы над фашистской Германией, в 1985 году, увековечили память защитников крепости.

9 мая 1985 здесь был создан мемориальный комплекс «Клятва», посвященный героическим защитникам крепости.

Для его создания собрали весь металл на территории крепости, переплавили и сделали монумент.

Получается, что весь комплекс «Клятва» помнит войну, потому что был ее свидетелем.

 

  Клятва защитников крепости

"Мы, бойцы крепости Орешек, клянемся защищать ее до последнего.

Никто из нас при любых обстоятельствах не покинет ее.

Увольняются с острова: на время — больные и раненые, навсегда — погибшие.

Будем стоять здесь до конца."

Три фигуры – пехотинца, матроса и их командира – застыли навечно с зажатыми в поднятых руках автоматами.

Барельеф в виде ореха. На барельефе изображены сцены из жизни гарнизона.

У стены цитадели в 1941-1943 годах защитники крепости хоронили своих погибших товарищей. 

В 1985 их останки перенесли в братскую могилу, в которой ранее были похоронены солдаты Семеновского и Преображенского полка, павшие при штурме крепости 11 октября 1702 года.

  Вместе с солдатами петровских гвардейских полков похоронены 24 солдата РККА.

Мемориальная доска в память о 409-й морской батарее Краснознаменного Балтийского флота на стене Королевской башни.

Перед собором есть два участка развалин, огороженные забором.  

Интернет нам в помощь.

На карте под номером 2 и 3 расположены дом коменданта и офицерский корпус.

Вот фотография 1917 года слева Надзирательный корпус, прямо 4-й тюремный корпус, а справа два белых здания и есть дом коменданта и офицерский корпус. Теперь там развалины.

 

В 2022 году на реконструкцию крепости выделили 10 млрд. руб. До 2029 года планируется восстановить 1-й тюремный корпус (Петровскую казарму), цитадель и три ее башни (Колокольную, Светличную и Мельничную), часть 4-го тюремного корпуса сделать музейным пространством.

Все это замечательно, только «Дорого яичко к красному дню».

В 2023 году крепость отмечала 700-летний юбилей. Именно к этой дате и должна была закончиться полномасштабная реконструкция,а ее только начинают.

И еще. Гендиректор Эрмитажа Михаил Пиотровский призывает не превращать все руины в здания, руины - это тоже памятник. Хорошо бы, если прислушались к его словам.

Мои впечатления от крепости.

Экскурсия состояла как бы из двух частей: тюрьма и защита от фашистов.

 Создание крепости в 1323 году, взятие штурмом в 1702 году представлены очень блекло на фоне 200-летней каторжной тюрьмы и защиты крепости в 1941-1943 годах. Может после реконструкции что-то изменится.

 498 героических дней защиты крепости от фашистов меня потрясли намного больше, чем каторжная тюрьма и все остальное. Если перевести на современный язык, то все «герои», о которых рассказывают тюремные экспозиции – это оппозиционеры, террористы, просто пятая колонна.

Мы обошли вокруг крепости сначала по берегу Ладоги, потом по берегу Невы и оказались на причале.

Возвращаемся на теплоход и плывем дальше.

Мы отошли от крепости и направляемся к о.Коневец.

Лавируем по фарватеру между белыми и красными буями, красные всегда слева.

Время – 22:30, до острова нам идти всю ночь, чуть больше 100 км, в 8:00 будем на месте.

Удачно мы выбрали время круиза - первые дни июня.

В Санкт-Петербурге существует так называемый «официальный» период белых ночей - с 11 июня по 2 июля, когда в полночь Солнце опускается под горизонт не дальше 7°. Вместе с тем многие считают началом белых ночей 25-26 мая, а концом 16-17 июля. В эти дни в полночь Солнце опускается под горизонт примерно на 9°. 

 

Проходим бухту Петрокрепость.

Мы идем почти вдоль западного берега. С солнечной палубы видно до горизонта примерно 10 км.

 

Слева по борту деревня Коккорево.

Монумент «Разорванное кольцо», открытый в 1966 году.

Две железобетонные арки (вес 32 тонны, высота 7 метров) символизируют кольцо блокады, разрыв между ними – «Дорогу жизни».

На площадке под арками в бетоне – следы протектора машин.

 

В Коккорево размещался сначала командный пункт по организации ледовой дороги, а затем штаб Военно-автомобильной дороги № 101 («Дороги жизни»).

Тут начиналась (или заканчивалась) 30-километровая ледовая переправа по льду Ладожского озера. Она проходила всего в 15–20 километрах от позиций немцев.

Весной дорога работала, пока позволял лед. Потом на трассу выходили катера и баржи.

На другом конце ледовой переправы, в деревне Кобона, установлен памятник «Полуторка». Эту машину подняли со дна Ладожского озера 6 марта 2014 года, отреставрировали и 8 мая установили на пьедестал кабиной в сторону Ладоги.

С этого места такие полуторки шли в блокадный Ленинград с продовольствием, а назад везли людей в эвакуацию, в первую очередь детей. Через Кобону во время войны было эвакуировано 500 тысяч человек.

 

В 2020 в Кобоне был установлен памятник от детей блокадного Ленинграда.

Памятник неизвестному водителю.

Памятник расположен таким образом, что ребёнок смотрит сквозь открытую дверь «полуторки» на церковь, на территории которой во время блокады находился эвакуационный пункт.

За первые две недели существования ВАД №101 под лёд ушло 157 автомобилей. За всю первую зиму – порядка 1 000. Во вторую зиму потери были существенно меньше – всего чуть более 100 автомобилей, но в итоге утонула каждая третья «полуторка», работавшая на Дороге жизни. Несколько десятилетий после войны их доставали со дна Ладожского озера. Говорят, что и сейчас, если лететь над Ладогой, кое-где сквозь воду видны чёрные прямоугольники – остовы лежащих на дне «полуторок».

Жаль, что эти места мы проплываем ночью (хотя они и белые), но не все можно с палубы теплохода рассмотреть без бинокля.

Но историю нужно знать и помнить, потому что память нужна не мертвым, память нужна живым.

 

В пяти километрах от Кокорево, за мысом Осиновец, находится пос. Ладожское озеро с Осиновецким маяком.

Осиновецкий маяк отмечает западную границу входа в бухту Петрокрепость.

Маяк (1910г.) имеет высоту 70 метров, его лампы расположены на отметке 74 метра над уровнем озера. Лестница наверх – 366 ступеней.

У Осиновецкого маяка есть брат-близнец, это Стороженский маяк. Мы его увидим через два дня, когда будем заходить в Свирь.

Всё, первый круизный день окончен, он был очень насыщенный.

Уже поздно, мы пошли спать.

  Продолжение круиза