Под звуки Петровского марша русские войска когда-то вошли в Париж, разгромив Наполеона.
Эта мелодия настолько величественна, что даже сейчас хочется встать и снять шляпу. Что ж говорить о чувствах маленького мальчика, который волею судьбы живёт в Петербурге, в доме на краю Семёновского плаца, и с утра до вечера слушает духоподъёмную музыку в исполнении полкового оркестра. Его зовут Саша Бородин.
Дорога в мир звуков у кого-то начинается со слёз и уговоров, с пряника или кнута, а у него — с восторга! Поэтому в его жизни появляются флейта, гобой, потом фортепиано и виолончель.
И вот уже готова Полька собственного сочинения.
Девятилетний композитор преподносит её даме сердца — не маленькой девочке, а взрослой женщине по имени Елена.
"Элен-полька"
для фортепиано в 4 руки (1843;1861)
В тринадцать лет он уже был автором концерта для флейты и фортепиано(утрачен). Следующим его произведением было небольшое трио для струнных инструментов на тему оперы «Роберт-Дьявол» Мейербера.(утрачен).
За порогом уже поджидает очередной «подарок» судьбы — друг(Михаил Романович Щиглев(1834-1903), впоследствии ставший композитором, дирижером и музыкальным педагогом), с которым будущий композитор ходит на концерты с партитурой в руках, слушает оперы, исполняет в четыре руки симфонии Моцарта и Мендельсона, а бетховенские учит наизусть. Глубинное погружение в музыку — и как из рога изобилия появляются фортепианные переложения, трио, вокальные дуэты, фантазии на темы итальянских опер и даже концерт. В этом плодовитом юноше трудно узнать Бородина, который будет писать «Князя Игоря» почти два десятилетия, да так и не закончит.
К сожалению, из юношеского сохранилось немного. А из того, что играют, хоть и не часто, фортепианная миниатюра под названием Адажио(1849). Её опубликуют на деньги матери.
«В этом небольшом произведении столько души и творческой силы, что мы заранее поздравляем любителей с новым талантом», — слова на обложке окажутся пророческими.
Спустя годы судьба выполнит поручение Всевышнего и приведёт Бородина в эпицентр новой русской музыки под названием «Могучая кучка».
В 1862 г. он познакомился с М. Балакиревым, а в последствии и с остальными членами его кружка ( Ц. Кюи, Н. Римский-Корсаков и М. Мусоргский ).
«До встречи со мной», — вспоминал позднее Балакирев, — «он считал себя только дилетантом и не придавал значения своим упражнениям в сочинении. Мне кажется, что я был первым человеком, сказавшим ему, что настоящее его дело — композиторство».
Изо всех композиторов этого союза он станет при жизни самым исполняемым, и с помощью своих хедлайнеров — Первой симфонии(1862-67 гг.) и картины «В Средней Азии»(1880 г.) — «прорубит окно» в Европу.
Симфония № 1 ми-бемоль мажор Бородина воссоздает для слушателя образ певца России, который вовсе не чувствует себя отчужденным от народа, но с не меньшей силой и страстью желает уяснить самую суть национального начала и выявить самые характерные черты Отечества.
Движимый своей идеей, он идет сразу и вглубь, и вширь: углубляясь в почву народного искусства и расширяя поле духовного зрения, он охватывает соотношение с Русью двух миров – Запада и Востока.
1.Adagio - Allegro - Andantino 00:00
2.Scherzo:Prestissimo - Trio: Allegro 13:32
3.Andante 20:16
4.Allegro molto vivo 28:43
Симфоническая картина «В Средней Азии» (1880 г.) – единственное произведение Бородина имеющее конкретную программу.
Бородин обратился к событиям, развернувшимся в 1860-1870-х гг. на территории Средней Азии, в результате которых Российская империя приросла территориями Бухарского эмирата, Кокандского и Хивинского ханств.
События эти вызвали в российском обществе живейший интерес. Его проявлением стала, в частности, «Туркестанская серия»– цикл картин Василия Верещагина .
Содержание симфонической картины представляет собою движение каравана, который безбоязненно и мирно совершает свой путь по бескрайней среднеазиатской пустыне под защитой русских военных сил – программа не столько сюжетная, сколько изобразительная.
Это произведение было высоко оценено Ференцем Листом, которому композитор показал партитуру, будучи за границей.
Но даже заграничный успех не изменит отношение автора к музыке. Она навсегда останется для Александра Бородина лишь увлечением.
