Логика идеологического либерализма

В этой третьей части «Мира с Россией» нам нужно понять, почему либеральный Запад стал склонным к самоубийству.

Действительно, если мы победим Россию, это закончится войной массового уничтожения; а если мы проиграем, то будем втянуты в то же самое уничтожение нашим отказом признать поражение. Мы на пути к этому.

Наше нынешнее поражение на фронте Донбасса приводит нас к желанию атаковать Россию еще глубже, оккупировать ее территорию с этого момента, стремиться достичь Москвы и крупных городов нашими ракетами, «терроризировать» российское население.

Мы хотим заставить русских отреагировать, чтобы затем мы могли отреагировать чрезмерно широкомасштабной войной, которая означала бы наш собственный конец. 

Давайте взглянем на нынешнюю сдержанность России. Россия на самом деле не воюет с нами. Она ограничивает себя войной на Украине, особенно в Донбассе; она не нападает на американских спонсоров или своих европейских доверенных лиц. Но это терпение имеет свои пределы.

Мы, европейцы, беспечно стремимся выйти за эти пределы, чтобы втянуть русских в тотальную войну, которая, как мы считаем, будет нам на руку — она вынудит Соединенные Штаты вмешаться и поддержать европейские державы, какими бы шаткими они ни были, и если русские не отреагируют на все наши провокации, они окажутся ослабленными перед своими собственными, будучи неспособными их защитить. Действительно, отсутствие реакции на оккупацию своей территории или на нападение на свой народ обычно приводит к потере авторитета любой власти, включая президента Путина, с последующей нестабильностью в самом сердце российской власти.

Для нас, жителей Запада, удивительно видеть Россию, имеющую в своем распоряжении самый мощный арсенал оружия массового поражения, и при этом позволяющую захватить часть своей территории или даже допускающую нападения на собственный народ. Представьте себе, что мексиканцы, как доверенные лица русских, при поддержке российских военных и южноамериканской коалиции, захватывают часть американской территории и отправляют ракеты на Нью-Йорк и Вашингтон. Москва будет уничтожена или, по крайней мере, Мехико в качестве предупредительного выстрела.

Чтобы понять это русское терпение, нам нужно знать, что у русских, как и у нас, нет либеральной культуры. Они слишком много страдали от коммунизма, который идеологически вытекает из либерализма, разделяя тот же материализм через либеральный индивидуализм, что приводит к коллективизму в традиционных патриархальных обществах. В некотором смысле, они невосприимчивы к либерализму, даже если они остаются под влиянием его потребительского материализма. Русские все еще воротилы, но Россия президента Путина заново открыла свои исторические культурные основы: православное христианство, с Москвой как своего рода новой Византией. Таким образом, государство поддерживает Церковь, а Церковь поддерживает государство, как и в те дни, когда наши короли правили Францией. И русские, в своей христианской мудрости, знают, что ответ на провокации Запада приведет войну к крайностям, к тотальной войне. Они хотят избежать такой войны любой ценой из-за христианских основ своего общества. Зеленский не испытывает никаких угрызений совести, принося в жертву всех украинцев войне, которая служит его шаткой и незаконной власти, поскольку его мандат не был продлен из-за отсутствия выборов; президент Путин, с другой стороны, переизбранный при подлинной народной поддержке, беспокоится о русских и российском народе, который он не хочет заводить в тупик. Отвечать на западный нигилизм, по сути, означает самому стать нигилистом и вести Россию к этому нигилизму.

В этой борьбе президент Путин, в отличие от наших западных глав государств, знает, что победителя нет, есть только проигравшие на поле руин. Любой победитель, даже если он частично избежит оружия массового поражения, выйдет полностью ослабленным; затем он станет жертвой других существующих держав; поэтому он в конечном итоге будет побежден и уничтожен. Китай, например, поддерживает Россию, но двусмысленным образом: Китай вмешивается, но не слишком сильно, чтобы каждый раз «побеждать» — против России, которая принимает на себя удары, которые в противном случае были бы направлены на Китай; против Соединенных Штатов, которые будут ослаблены ударами России и коалицией «остального мира», которую Китай надеется вести; и против Европы, которая подчинится политической власти Китая, потому что она уже подчинена его экономической власти.

Русские также знают, в своей мудрости, что тотальная война означает потерю контроля над событиями. Такая реакция на события делает вас зависимыми от вашего противника, потому что вы должны постоянно реагировать на то, что он решает сделать. Вы больше не следуете своим путем; вы идете туда, куда, разумно, вы не хотите идти. Таким образом, Россия знает, что она сильно пострадает, если последует за Западом в его самоубийственной логике, отреагирует на его провокации и в итоге окажется в тотальной войне, которая для России разумно самоубийственна.

Либеральный Запад, с другой стороны, движимый своей идеологией, стремится беспечно пересечь российские красные линии. Однако эта стратегия противоречит осторожности, выраженной многими западными аналитиками, полными здравого смысла, в противостоянии с ведущей мировой ядерной державой. Вдумчивые американцы, такие как Том Грэм из CFR, отмечают, что благодаря войне на Украине континентальная ось была сломана и больше не будет приносить пользу Китаю; Европа снова находится под американским экономическим контролем и остается под американским политическим контролем. Германия ослаблена и больше не будет полагаться на Китай и Россию экономически. Она уловила посыл. Учитывая хорошие результаты, полученные благодаря войне на Украине, было бы срочно воспользоваться этой ситуацией и вернуть Россию в западный лагерь в интересах Соединенных Штатов. Столкнувшись с Китаем, США необходимо вернуть Россию в западный лагерь, если они хотят победить. Поэтому было бы разумно «подарить» России Донбасс, чтобы не оттолкнуть ее навсегда, и сохранить ее частично в нашем лагере, потому что, сталкиваясь с Китаем, это также в интересах России. Действительно, Китай слишком жаждет самоубийственной западной стратегии, чтобы обеспечить свое лидерство и над Западом, и над Россией.

Но патриоты и реалистичные аналитики в западном лагере подавлены иррациональной ненавистью к русским, а также ненавистью к некоторым восточноевропейским странам, олицетворяемой прежде всего Польшей, но также и всеми теми журналистами в западном лагере, которые играют на этой здоровой ненависти к коммунизму, преследуя образ советского пугала. Эта страсть ненависти никогда не является хорошим стратегическим советом, потому что она заставляет страсть преобладать над объективным разумом.

Реалистичные патриоты также высмеиваются небольшими государствами-изгоями, которые хотят играть в тотальную войну с бывшей Российской империей, очевидно, под сенью американского зонтика, не принимая на себя последствий, если окажется, что американцы считают, что их уничтожение в тотальной войне не стоит усилий этих стран, которые на самом деле не существуют и не представляют собой ничего в глобальных ставках.

Теперь патриоты «обманываются» высокомерием французского президента, даже если они привыкли к французским родомонтадам. Франция считает себя способной заменить Соединенные Штаты в защите Европы благодаря своей ядерной бомбе, «разделенной» для европейской защиты, без каких-либо просьб об этом и вопреки своей собственной доктрине использования ядерного оружия только для защиты территории. Хотя для Соединенных Штатов обнадеживает то, что их французский союзник готов быть уничтоженным таким образом, делая Францию ​​главной целью России с такой ядерной доктриной и, таким образом, позволяя Соединенным Штатам занять умеренную позицию, американцы, тем не менее, обеспокоены тем, что у них есть такой союзник, который может, несмотря ни на что, втянуть их в тотальную ядерную войну, фактически не осознавая этого, из-за высокомерия Макрона. Сделав Европу полем битвы ядерного конфликта, Макрон мог бы запустить глобальный процесс, который никто не будет контролировать.

Эта коалиция ненависти, высокомерной слабости и гордыни — все три из которых всегда счастливо сочетаются в людях — приводит к безумию наших европейских глав государств, которые подобны детям, играющим в войну, но с оружием массового поражения; и европейские государства, не обладающие им, просят своего американского союзника иметь его, чтобы подбросить монетку и стать первыми, кто уничтожит Европу. Европейские страны, находящиеся на передовой, отчаянно игнорируют российские красные линии, которые для Путина — просто пустая трата времени.

Поэтому приближается время, и оно не за горами, когда России придется высвободить свою силу, но сдержанную. Конечно, Россия все еще отчаянно надеется, что Запад уничтожит себя, запутавшись в собственных противоречиях, с демократией, которая все больше проявляет себя как тирания, ведущая к гражданской войне; или он уничтожит себя банкротством все более слабеющей европейской экономики, высвобождая профсоюзы и популизм в безумной политике; или они надеются на восстание европейских народов, которые будут направлены на бойню, в перспективе тотальной войны, которая им не принадлежит — война между Украиной и Россией, в конечном счете, является войной за господство, инструментализованной внешними интересами. Поэтому русские пытаются снова и снова выиграть время, надеясь на такие комбинированные сценарии или, по крайней мере, на то, что один из них осуществится.

Но приближается время, когда, сделав все, чтобы избежать худшего, осознав, что народы Европы любят свое рабство, даже если оно ведет их к смерти, осознав также, что они полностью одурачены фабрикацией мнений западными СМИ, что народ не только не восстанет, но, напротив, любит ложь, которая руководит их поверхностностью, заставляя их верить в «светлое завтра», даже заходя так далеко, чтобы голосовать за тех, кто больше всех лжет; и отметив, наконец, что американские выборы никак не повлияют на военную ситуацию на Украине, потому что Глубинное государство готово убить любого президента, который будет проводить политику, отличную от необходимой для его выживания, а война необходима для выживания Глубинного государства, подчиняя себе население мира, — тогда Россия высвободит свою силу, потому что в противном случае ей придется выбирать собственное уничтожение, чего она не сделает.

Как только пределы превышены, больше нет никаких пределов, поскольку они давно уже превышены. Момент жестокого ответа России приближается; он прозвучит как набат всеобщей западной мобилизации перед погребальным звоном нашего уничтожения.

Почему Запад совершил самоубийство? Почему нет ясного анализа реальности? Все просто из-за либеральной идеологии, которая структурирует нас на фундаментах, которые заставляют нас терять всякое чувство реальности и истины.

Либерализм превращает нас в абсолютно свободных людей, которые создают общество посредством общественного договора. Таким образом, мы создаем общество демократическим путем, свободными людьми для свободных людей, в конститутивно свободном обществе. Полностью свободные люди являются своими собственными суверенами; они боги, которые создают реальность своей человечности и общества. Это означает, что им не нужно беспокоиться о геополитике, о балансе сил, о сдерживании своей национальной мощи ради блага других наций, которые являются другими реальностями, не зависящими от их либерального мира, что по определению невозможно, поскольку человек создает реальность вещей, — таким образом, все зависит от западного человека.

Невозможно, чтобы человек был по природе социальным существом, как в античном и христианском обществе, считающимся эпохой тьмы, поскольку общество должно быть построено из полностью свободных индивидов, поскольку в противном случае абсолютная свобода человека была бы ограничена его социальной природой. Социальный человек подчиняется социальным ограничениям — его семье, его обществу, его родине — с устоявшимися социальными моральными ценностями, которые зависят не от него, а от правильного функционирования общества. Другими словами, абсолютная индивидуальная свобода не может существовать, но ограничена нашей социальной реальностью и ее кодексом хорошего поведения, что по определению невозможно для либерализма. Социальный человек получает свою человеческую и социальную природу; либеральный человек создает свою человеческую и социальную природу.

Только басня об общественном договоре позволяет нам строить общество посредством нашей свободы; только эта басня позволяет нам изобретать совершенно свободных индивидов, которые каким-то образом упали с неба, потому что таких индивидов не существует и никогда не существовало. То, что существует, — это люди данной природы, рожденные от отца и матери, в данной семье, которая является ядром человеческого общества. Человек не создает себя сам, и общество никогда не состояло из изолированных индивидов из ниоткуда, Робинзонов Крузо, которые решили сформировать общество; читай: общество состоит из семей, которые образуют город, затем из родин, которые становятся нациями, в результате совместно переживаемых реальностей, составляющих национальную «совместную жизнь».

Либерализм также внутренне противоположен идее нации, которая предполагает множественность различных наций, рожденных различными коллективными талантами, состоящих из народов, которые не являются взаимозаменяемыми, несмотря на одни и те же константы социальной человечности, но в разнообразии индивидов, составляющих различные народы. Напротив, индивидуализм, универсальный через свои индивидуальные права, требует, по своей конститутивной логике, глобального общества для утверждения универсализма «естественных» индивидуальных ценностей.

Либеральная басня, таким образом, хочет навязать свое идеологическое видение остальному миру на основе универсализма индивидуальных прав. Любая власть, которая не является либеральной, поэтому нелегитимна, потому что она подавляет универсальные индивидуальные права: нелиберальная власть по определению тираническая. Либеральный свет должен освободить народы мира от гнета тиранов, от тьмы, которая предшествовала либеральному Просвещению. Либерализм по своей сути гегемоничен.

Эта гегемония также навязана внутренней логикой. Либеральное государство, по сути, является внутренним гарантом «либеральных ценностей», поскольку любой общественный договор всегда требует более высокой власти, гарантирующей договор. Но поскольку в международных отношениях не существует такого понятия, как мировая власть, поскольку не существует такого понятия, как мировое государство, а международное общество не является иерархическим, подчиняющимся единой власти, выражающим единый народ и единую власть, либеральный Запад должен быть гегемоном и стать этой мировой властью для всеобщего мира.

Давайте внесем ясность: по системной логике либеральное государство должно уничтожить другие силы, которые конкурируют с ним. Другая представляет собой угрозу в своем утверждении своих «универсальных» «ценностей», вытекающих из его общественного договора, так называемых «демократических» ценностей.

Эти «ценности» делают возможным общественный договор.

Это индивидуализм, потому что именно изолированные индивиды, свободные от всех ограничений, основывают и создают общество посредством договора.

Этот индивидуализм объясняет субъективизм нашего общества, поскольку личности выражают истину вещей через свои мнения и чувства. Они создают реальность.

Субъективистский либеральный индивидуализм требует релятивизма, потому что нет истины, кроме истины свободного индивида, который создает истину человека и общества. Социальная толерантность вытекает из релятивизма — нет никакой объективной, трансцендентной истины, кроме субъективных истин, созданных индивидом посредством его или ее воли, и социальных истин, вытекающих из общественного договора, которые колеблются в соответствии с многочисленными голосами, основывая «наши ценности» для социального и всемирного мира.

Этот релятивизм призывает к секуляризму и религиозной свободе, но если Бог существует и является Суверенным, человек больше не может быть суверенным. Только индивидуалистический, субъективистский, релятивистский бог, по образу человека, таким образом, приемлем.

Таким образом, секуляризм трансформируется в воинствующий атеизм, с отрицанием любой внешней трансцендентности, например, Бога, сотворившего небо и землю, но также и с отрицанием любой объективной реальности, которая не зависит от нашей человечности, — реальность субъективна.

Однако теория общественного договора — это чистая басня, в которую нас просят верить, поскольку общественный договор, создающий общество, никогда не существовал, являясь предпосылкой, фикцией, обеспечивающей абсолютную свободу человека.

Таким образом, западный нигилизм следует искать в самых корнях либерализма, который является индивидуалистическим, субъективистским, релятивистским и секуляристским, отрицающим реальность истинного человека посредством сконструированных «ценностей», которые он, тем не менее, хочет навязать остальному миру посредством войны.

Но то, что произойдет с либеральным Западом, — это то, что Иезекииль говорит о людях, которые игнорируют Бога: «За то, что возгордилось сердце твое, и ты сказал: «Я Бог», и воссел на престоле Божием в сердце моря, между тем как ты человек, а не Бог, и расположил сердце твое, как сердце Божие… За то вот, Я приведу на тебя иноземцев, сильнейших из народов, и обнажат мечи свои на красоту мудрости твоей, и осквернят красоту твою… Будете ли еще говорить пред убивающими тебя: «Я Бог», тогда как ты человек, а не Бог, в руках убивающих тебя?» (Иезекииль 28:2,7,9).

Конечно, отрицая Бога, т. е. Суверена, человек становится сувереном, а народ (созданным общественным договором) — сувереном общества; но поскольку этот суверен пока не в состоянии своим голосованием ни вызывать дождь, ни светить, ни изменять катастрофическую реальность нашей экономики, ни даже иметь избранных представителей, которые уважают его выраженную волю, — к чему тогда эта басня?

Басня позволяет самым богатым людям, тем, у кого есть деньги, взять под контроль политическое общество и стать истинными богами либерального Запада. Действительно, если общество является продуктом демократического договора, этот договор является результатом воли индивидов. Поэтому индивиды должны организоваться в лобби, чтобы отстаивать свои интересы и мнения, которые будут выражать их волю и, в своих различных выражениях, позволят появиться демократической «истине», через большинство, создающее устав общественного договора, политическую программу и политику большинства.

Но те, у кого больше средств для лоббирования, т. е. больше денег, больше финансовых средств, будут иметь больше влияния; поэтому они могут легче заставить людей иметь «голос». Для этого они используют свободную прессу, которую они покупают; прессу, которой подчиняются «свободные» политики, потому что, если они хотят быть избранными, они должны подчиняться мнению. Они также используют бесплатные научные публикации, издателей которых они также покупают, чтобы заниматься «реальной» наукой с помощью «реальных» опросов, которые только подтверждают их сфабрикованные мнения. Они поддерживают политиков, которые им обязаны и которые будут «истинными демократами», потому что они будут «связаны своими деньгами», остальные будут дисквалифицированы опросами, показывающими, что у них нет поддержки народа. Наконец, они могут, через свои пресс-группы, дисквалифицировать политиков, которые их смущают, если таковые остались, с помощью свободной системы правосудия, которая разбирается со «скандалами», раскрытыми их собственными СМИ.

С другой стороны, они эксплуатируют реальные скандалы, которые сами же и вызывают своей коррупцией, без обсуждения их прессой, конечно, чтобы лучше держать своих избранных представителей в узде и контролировать всю власть. Так работает либеральная демократия — логически и структурно.

Либеральный народ — это «народ», полностью сфабрикованный общественным договором и, в конечном счете, богатейшим лобби, чьи интересы становятся выражением народа «истинно и демократически». Интересы народа сливаются с жадностью тех, кто сконструировал народ для своих собственных интересов. Настоящий Народ находится вне этой машины и, более того, склонен все больше и больше воздерживаться от демократического процесса производства политических элит, «избираемых» этой системой для этой системы.

Как мы видим, эта либеральная демократия может прекрасно функционировать без какого-либо реального лидера; поэтому неважно, насколько вменяем глава государства. Западная демократическая политика — это не более чем огромный театр теней, в котором нет реальных актеров. Большинство идей настоящего Народа находится в меньшинстве среди людей, сфабрикованных общественным договором, и это «демократически». Демократическая система, установленная таким образом, работает не для Народа, а для тех, кто благодаря этой либеральной системе демократическим путем взял под контроль Народ.

Таким образом, есть голосование народа, но парламент делает противоположное реальному голосованию — Лиссабонский договор против отклонения Маастрихта — и если парламент своим голосованием не пойдет против голосования народа, то останется Исполнительная власть, президента которой выбирает плутократическая медиасистема, которая находится под ее контролем, президента, выбранного из-за его слабостей. И если этого недостаточно, глава государства устраняется, как это неоднократно случалось в США, с недавней попыткой Глубинного государства, которое контролирует всю систему.

Скоро системе больше не понадобится голосование Народа. Искусственный интеллект будет знать лучше Народа истинное благо для Народа — ИИ будет голосовать за нас, согласно нашим предсказательным указаниям, выражая нашу волю. Тем временем машины для голосования уже позволяют осуществлять этот контроль. Народ, чья сплоченность как Народа разрушается путем уничтожения всякой солидарности и всех общих исторических, культурных, экономических и политических точек соприкосновения, Народ, который стал толпой индивидуумов, которые принимают все, наконец-то будет освобожден, когда станет настоящим народом рабов, наконец-то служа либеральному просвещению.

В «Темные века», до света либерализма, у нас было универсальное общество, руководствующееся семейными ценностями: дружелюбие, любовь к другим за то, кем они являются, уважение, жертвенность матерей и отцов ради своих семей. Это реальное общее благо семьи распространялось на общество в целом, разделяя эти семейные ценности в жертву тому, что коллективно превосходило нас в отечестве и нации. Христианский Бог присутствовал, делая крест социальной ценностью на перекрестке наших жизней. Таким образом, жертва Бога показала человечеству его истинную человечность в любви, из которой мы рождены, против нашего греха гордыни и, следовательно, эгоизма. Теперь, благодаря либерализму, именно грех эгоизма и гордыни руководит обществом через личный интерес. Человек, движимый личным интересом, превращает других в утилиты для выгоды сильнейшего. Таким образом, общество создается интересом, ради интереса, другими словами, так что бог денег правит в своем ничтожестве Реальности, создавая свою реальность.

Индивиды, с их «универсальными индивидуальными правами», больше не являются людьми, созданными по образу Божию, и тем более братьями, а рабами на службе общества, организованного жадностью и для нее, с либеральным мессианским проектом переустройства общества и мира. Либеральное просвещение — это отрицание слов Христа: Я есмь Истина и Жизнь, Свет.

Новый либеральный мессия является противоположностью Мессии Иисуса Христа; либеральный мессия является исключительным, властным, расистским и супремасистским. Он не является Мессией любви; он не призывает все Королевства или Нации этого мира, в их многочисленных призваниях, к братству. Мессия либерального просвещения является гарантом плутократического установленного порядка в исключительном мессианстве избранной либеральной Нации, которая несет либеральный свет другим Нациям мира, проклятым, если они не обратятся в либерализм. Этот бог не является христианским Богом; напротив, он утвердился не только против Бога католицизма, но и против всех религий человечества; и у него есть имя во всех религиях человечества: он называется Сатаной.

Таким образом, мы обнаруживаем истинные причины войны Запада против России:

Либерализм посредством субъективизма, релятивизма и секуляризма заставляет людей терять чувство реальности во внутренней и внешней политике — это приводит к нигилизму.

Либерализм гегемоничен, потому что он хранит истину, которая заставляет его вести войну за свое просвещение — это ведет к нигилизму.

Либерализм жаден, потому что он организует общество с расчетом на деньги; результатом становится внутренний и внешний хаос, потому что он устраняет любовь, дружбу и добровольную отдачу, составляющие национальное и международное общество, — это ведет к нигилизму.

Либерализм — это нигилизм, разрушающий других и себя.

Россию необходимо уничтожить за то, чем она является, за то, чем она является — за то, что она не нигилистическая нация, потому что она не либеральная, а христианская, несмотря на все ее слабости.

Подводя итог, можно сказать, что басня об общественном договоре допускает захват реального Народа сконструированным Народом и делает возможной гегемонию денег и жадности как социального механизма. «Вы больше ничем не будете владеть», что означает, что жадные олигархи будут владеть всем и превратят вас в своих рабов.

Либерализм в своей конечной логике и нигилизме ведет от индивидуума и общества к хаосу; но этот хаос становится еще одним примером его господства для дальнейшего контроля и господства — порабощения всего общества. Чтобы укрепить свою власть, либерализм развязывает всевозможные кризисы здравоохранения и финансовые кризисы против своих и других людей, чтобы утвердить свое внутреннее и внешнее господство. Этот процесс закончится только в войне между его небытием и Бытием. Западный либерализм по своей сути сатанинский, Сатана конца времен.

Жан-Люк Шаффхаузер — бывший депутат Европейского парламента, член Комитета по иностранным делам и Комитета по безопасности и обороне Европейского парламента.

https://vizitnlo.ru/mir-s-rossiej-chast-3/