Файерволл сдвинул брови: вопрос о том, почему его запрос привёл сюда, отпадал. Но почему ссылка была выдана только одна и только сюда? Для интереса он листнул книгу вперёд, почти дойдя то того места, где записи обрывались.

А она красива. Золотые кудри, заразительный смех, улыбчивые глаза, доверчивые движения... И боже мой, что начинается, когда она шутит – у неё великолепное чувство юмора! Я нисколько на неё не обижен, я почти люблю её за ту непосредственность и улыбки, что она так щедро дарит окружающим.
Она подходит ему.
А я предсказуемо встречаюсь с ним всё реже и реже. Будь рядом с ним хоть сам ангел небесный, мне всё равно тяжело это видеть, даже если он счастлив.

Нахмурившись, Файерволл листнул до конца, читая последнюю запись. Она уже не содержала конкретного смысла и была скорее лиричной.

Как жаль.
Я всё же люблю печаль, она приходит так спокойно и тихо, даже не замечаешь её поначалу. Жаль. Я заплатил свою цену за это спокойствие и теперь получаю его сполна.

«Ты платишь за песню полной луною
Как иные платят звонкой монетой,
Я отдал бы всё, чтобы быть с тобою,
Но может тебя,
но может тебя,
но может, тебя
И на свете нету...»

Ещё немного полистав, Файерволл решительно захлопнул книгу и поднялся с кресла. У него возникли вполне закономерные вопросы, которые он намеревался прояснить.

Зал Гугла встретил его обычным шуршанием бумаг и едва слышным говором переговаривающихся служащих. Какое-то время изучая не замечающего его Гугла, Файерволл решительно спросил, словно создавая запрос:

— Что это было?

Такой запрос мог бы стать ему вполне приличной бумажной могилкой от обилия ссылок, но Файерволл рассчитал правильно – Гугл воспринял вопрос лично. Он остановил свою беспрерывную работу, посмотрел на Файерволла своим ничего не выражающим взглядом, а потом неожиданно заговорил:

— Как ты считаешь сам?

У него был звучный, хороший голос, вот только говорил он очень быстро и намеренно сдерживался, чтобы его речь была чётко различима. Видимо, он во всём привык торопиться, потому и медленная речь от него требовала определённых усилий. Однако, Гугл, прервавший работу и лично заговоривший с программой – это было что-то совершенно не вписывающееся ни в какие рамки...

— Не надо быть гением, чтобы догадаться, что я попал на сайт, где описывается такая же проблема, как у меня. Но почему именно он и ни одной другой ссылки?

— Они тебе не помогут. – Гугл чуть склонил голову набок, и несмотря на некоторую странность его речи, слова не казались механически произнесёнными, Гугл был вполне живым и внимательным собеседником, разве что говорил быстрее обычных обменных импульсов.

— Почему?

Гугл секунду подумал.

— Опиши, какое впечатление на тебя произвёл тот сайт.

— Но с чего ты взял, что мне нужно именно это?.. – Файерволл был в абсолютном замешательстве. Гугл пожал плечами – быстрое, почти незаметное глазу движение.

— У меня было бесчисленное количество встреч с самыми разными личностями. Я научился многое понимать с полувзгляда. – Он повторил: — Опиши впечатление от сайта.

На сей раз задумался Файерволл. Странный вообще это был разговор – программа, которая чаще всего находится в режиме обучения, постоянно задавая вопросы, и крупнейший сайт, привыкший постоянно на всё подряд отвечать.

— Там было уютно. Приятно. Записи не так давно оборвались, так что даже не слишком заметно, что сайт брошен, там думали о посетителях и любили их.

Гугл повертел в пальцах карандаш, очень простой и приземлённый жест, что сразу прибавило ему естественности.

— Ты говоришь в прошедшем времени. Что сейчас? И что ждёт этот сайт в будущем?

Файерволл озадаченно посмотрел в ответ, и Гугл пояснил чётче:

— Он будет окончательно заброшен и превратится в пыльное старое место, хотя когда-то у этого места был замечательный хозяин. Он тоже хотел избавиться от неразделённой любви.

— Ты хочешь сказать, что мне надо мучиться дальше? – в тоне Файерволла против его воли проскользнул сарказм. Гугл так добр!

— Нет.

Файерволл снова был озадачен. Гугл отложил карандаш в сторону, переплёл пальцы между собой, теперь локти и мизинцы рук касались поверхности стола.

— Твои эмоции берут верх над логическими цепочками. – Гугл, казалось, объяснял охотно, но возникали трудности с формулировкой фраз. – Тот сайт... он совершил очень большую ошибку, он потерялся в своём избраннике. Он не отделял его от себя. Он практически считал себя и избранника одним целым. И когда избранник перестал принадлежать его миру, тот исчез сам, уверенный, что если не существует их как одного целого, значит, не существует и его.

Файерволл в изумлении смотрел на Гугла, начиная понимать, что тот хотел сказать. Медленно он произнёс, мысля вслух:
— Но был я на сайте его одного... Не их двоих как целого. Сайт – его творение.

— Потому что он всегда был способен творить. – В глазах Гугла мелькнуло что-то, похожее на удовлетворение: — Он ещё на многое способен в одиночку. Надо не забывать о своём чувстве, надо отпустить его с миром и жить дальше. Может быть, однажды к тебе заглянет гость, который встретит не пустую комнату, а тебя, и это будет самым важным для него. И для тебя тоже. А тех, кто просто заглянет и уйдёт, что-то приобретя, будет ещё больше.

Файерволл молча смотрел на Гугла, не опровергая его слова. Поисковик говорил в довольно странной манере, но его вполне можно было понимать, тем более если иметь такое желание. «Не забыть о своём чувстве, а отпустить его и жить дальше»? Тот уютный, но пустой сайт произвёл на Файерволла немалое впечатление, и было понятно, о чём говорил Гугл. И даже стало немного понятно, почему он вообще заговорил: Файерволл не относился к числу несерьёзных программ, решивших заключить себя в депрессивный цикл, неуравновешенным он тоже не был, он вообще являлся очень сильной личностью. Но даже сильные личности бывают не правы и многого могут не знать. А во многом они бывают такими болванами... Гугл не предлагал забыть Касперского, да и это невозможно, иначе он бы давно уже перестал мучиться. Он предлагал отделить себя от Касперского, не считать себя с ним единым целым из-за безответного чувства, и тогда мир переставал рушиться, ведь всегда оставался ещё сам Файерволл... А это вообще-то уже было немало.

Файерволл осторожно, не слишком явно, но вне всяких сомнений благодарно улыбнулся Гуглу, эта улыбка заменила много речевых импульсов, показывая, что Файерволл понял его правильно. И Гугл, обычно вообще не проявлявший никаких эмоций, улыбнулся ему в ответ.

***

— Доброй загрузки, приятно познакомиться, Файерфокс, и с тобой тоже, маленький автономный модуль, рад вас видеть! – Дефрагментатор зашёл в личное пространство Файерфокса так легко, словно для него не существовало запретов. Файерфокс, к счастью, был готов к такой бесцеремонности, так как Эксплорер ему успел всё объяснить, и теперь они оба спешно разбирали заваленный записями кэша огромный шкаф с кучей полок. Хуже всего было то, что из-за их сожительства теперь было очень трудно понять, где кэшированные записи одного браузера, а где – другого, они давно уже перепутали их и не особо беспокоились по этому поводу. Кто же знал, что начнётся проверка!

Дефрагментатор, едва увидев, чем заняты браузеры, выразительно покачал головой:
— Нет-нет, и не просите, вы можете общаться друг с другом, ходить в гости, да хоть исходники друг у друга изучать, но не работать на одной площади. Вы понимаете, что творится с ресурсами системы, когда запрашивается интернет-страница? Да любой сигнал заблудится у вас в записной книжке, не то что в этом шкафу!

— Всё сделаем, — мрачно пообещал Эксплорер, оглушительно чихая от пыли, взметнувшейся со стопки запомненных паролей. – Это будет долгий день...

— Дефрагментатор, у меня просьба, — решительно заявил Файерфокс, пользуясь небольшой паузой и возможностью высказаться. Тот махнул рукой, направляясь к двери:

— Никаких лишних ресурсов, даже таким симпатичным модулям, как ваш хвостатый друг! Я не делаю исключений даже для прекрасных дам, ах, какое счастье, что они на меня не обижаются... Надеюсь, Опера встретит меня так же любезно, как в прошлый раз!

— Это не по поводу ресурсов, — нечеловечески быстро выговорил Файерфокс, пока Дефрагментатор не исчез за дверью. Он приостановился, обернулся, качнулось алое перо на шляпе.

— В чём дело?

— Это касается одного очень простого графического редактора...

Интернет Эксплорер, стащив очередную пачку записей кэша с полки шкафа на рабочий стол, мельком усмехнулся, слушая разговор Файерфокса с Дефрагментатором. Он уже не жалел об устроенной тогда сцене ревности, учитывая то, каким было примирение; вдобавок, теперь у них появилась новая тема для обсуждения, а это очень ценилось на компьютере, который не слишком баловал программы интересными событиями.