Все люди похожи на цветы, каждый человек - это цветок. Он был розой…
Я сидел на уроке теории магии и безумно скучал, преподаватель опаздывал. Ко мне подбежала Фумико и спросила:- Макото, а ты поедешь на озеро?
- Нет, Фумико, я не поеду.
- Макото, там будет весело и много цветов, ведь сейчас весна, все цветет, тебе там понравится.- умоляла Фумико.
Мне ехать не хотелось: я опять буду любоваться цветами, и вспоминать его… Его, такого красивого, нежного и мертвого…
- Ой, Макото прости, я не подумала. Прости, прости, прости.- сделала огромные глаза Фумико, готовая вот-вот заплакать.
- Все хорошо Фумико, я поеду туда.- ответил я лишь бы Фумико не плакала. Лишь бы в мире было меньше боли и слез.
И тут вошел директор, а за ним новый преподаватель. По классу пошел шепот: «Кто это? Какой симпатичный! Интересно, а где учитель Хирохата?
Я же смотрел в окно, скоро сакура зацветет, а там и весна придет и зацветут розы… Очнулся я от того что Фумико дергала меня за рукав.
-Что Фумико?- спросил я, не поворачивая головы.
-Тебя директор уже пятый раз зовет.- прошептала Фумико.
Интересно, что ему от меня нужно? Я посмотрел на доску и тогда только понял, что от меня хотел директор.
-Макото! Макото Имайдэгава!- раздраженно звал директор.
- Что сенсей?- я вечно забывал, как зовут директора, хотя я у него бывал часто за последний год.
-Макото! Это новый преподаватель не доводи его пожайлуста! – еще более раздраженно сказал директор.
-Я никого не довожу. – глядя в окно, ответил я.
И тут вмешалась Фумико, она всегда меня защищала, она была мне как сестра, и в последнее время она очень грустила из-за того что я все время был или в учебе, или в своих мечтах. Фумико была красивая девушка, с янтарными глазами, высокая, с красивой фигурой, большой грудью, с короткими, фиолетовыми волосами, только две пряди были по пояс.
- Сенсей, а поехали с нами на озеро Черная жемчужина?- попросила Фумико.
-Кхм, мне очень приятно, что вы меня приглашаете с собой Фумико Танако, но я вынужден отказаться, дела не ждут.- ответил директор.
Со стороны могло показаться, что директор был толстым, вечно лебезил перед другими и издевался над теми, кто ниже и младше его. Но это было не так. Это он помог мне хоть как-то придти в себя. И он знал, что учителей я не довожу, просто беру то, что нужно и все. На вид ему было лет 25, но по школе ходил слух, что он пришел в школу 300 лет назад. Он любил свою работу, он поселил меня в одного в комнате, хотя это было не положено. У него были длинные волосы по пояс, белейшие как снег, вечные очки на носу, он был очень женственным, глаза не было видно из-за очков. И часто засматривался не только на короткие юбки старшекурсниц.
Директор продолжал что-то говорить, но я не слушал, вроде он представлял нового учителя. Я смотрел в окно, любуясь видом. И не заметил, как я в руке держал розу. Живую розу. Я взял её из бокового кармана рюкзака, у меня с собой часто были живые цветы. А на листе бумаги под другой рукой появлялся Его портрет. Я часто рисовал с помощью магии. С помощью нее и преобразованной фантазии можно было создать рисунок-набросок.
Около уха я услышал чей-то мужской голос. Опять меня кто-то тревожит. Это, наверное, учитель. Может, стоит не обращать внимание?! Хм, а голос приятен, он словно бархатный. Я посмотрел на источник шума. «Милый»- пронеслось в голове.
Это был мужчина довольно-таки высокий. С черными волосами чуть ниже плеч, голубыми глазами.
- Макото Имайдэгава, что вы там рисуете? Урок давно уже идет.- раздраженно спросил он.
- Ничего, сенсей.- ответил я, стараясь убрать рисунок и розу в рюкзак.
- Вы его получите только в конце урока.- уже спокойно сказал он мне.
И с помощью телекинеза поднял листок с парты и понес его к себе.
Ну уж нет! Не позволю смотреть на моего любимого! И я прошептал: «Феникс уничтожь то, что взято без спросу у хозяина» и когда листок уже был в руках преподавателя он вспыхнул и обратился в пепел. Улыбка бродила по моему лицу. Упс, я кажется, разозлил мага. Как же я люблю смотреть на их офигевшие лица. Но… Он не разозлился, он был спокоен, не смотря даже на то что я мог обжечь его, ведь он бросить на пол листок до того как огонь мог обжечь его.