— … быть может, во всём виновата осень; я ощущаю её сильнее, чем ты. Осенью рвутся пакты и всё становится недействительным. И человек хочет… Да, чего же он хочет?
— Любви. 

Эрих Мария Ремарк. Тени в раю.

☼ОНА: 
Когда мне будет восемьдесят пять 
Когда начну я тапочки терять, 
В бульоне размягчать кусочки хлеба, 
Вязать излишне длинные шарфы, 
Ходить,держась за стены и шкафы, 
И долго-долго вглядываться в небо, 
Когда все женское, 
Что мне сейчас дано, 
Истратится и станет все равно- 
Уснуть,проснуться,или не проснуться. 
Из виданного на своем веку 
Я бережно твой образ извлеку, 
И чуть заметно губы улыбнутся. 

* ОН: 
Когда мне будет восемьдесят пять, 
По дому буду твои тапочки искать, 
Ворчать на то,что трудно мне сгибаться, 
Носить какие-то нелепые шарфы 
Из тех,что для меня связала ты. 
А утром просыпаясь до рассвета, 
Прислушаюсь к дыханью твоему 
Вдруг улыбнусь и тихо обниму. 
Когда мне будет восемьдесят пять , 
С тебя пылинки буду я сдувать, 
Твои седые букли поправлять 
И взявшись за руки по скверику гулять. 
И нам не страшно будет умирать 
Когда нам будет восемьдесят пять

Вечной любви не бывает. Бывает удачное сочетание привычек. Бывает хорошо в постели. Бывает чувство уюта от того, что ты не один. Бывает надежность. Вот, собственно, и все, чего вполне достаточно для счастья.

Людям нужно отвечать взаимностью: на любовь - любовью, на дружбу - дружбой, на безразличие - безразличием. Ни больше - ни меньше.

Вот интересно и забавно – ведь ни одной секунды счастья, ну такого счастья, которое можно понять как счастье. Вот это было счастье!.. Ни одной секунды. Ну потому что, когда влюбляешься по настоящему, когда падает на тебя любовь, вот так… упала на тебя любовь – и что, это счастье что ли? Да какое же это счастье… И ты думаешь: «Боже мой, ну чего мне надо, чего я хочу? Что мне нужно от этой вот женщины? Чего конкретно мне хочется?» И кажется, что можно быть счастливым тогда и только тогда, когда она будет сидеть рядом за столиком в маленьком кафе, пить кофе и иногда посматривать на меня. А я буду смотреть на неё непрерывно. И, может быть, тогда мне удастся взять её за руку и говорить что-то… и ещё говорить, и вот это будет – счастье. И для того, чтобы добиться этого счастья, я привожу планеты в какое-то ускоренное движение и изменяю даже наклон земной оси, и политические события идут какой-то непостижимой чередой, и всё это из-за меня. И наконец-то, наконец-то в результате этой вот работы она сидит за столиком напротив меня, пьёт кофе и иногда на меня посматривает, а я смотрю на неё непрерывно и чувствую, что могу взять её за руку, и вот моя рука ложится на её руку, и в эту секунду – не в следующую секунду, а прямо в эту – всего этого становится недостаточно… недостаточно. Я ведь так этого хотел! И этого уже недостаточно… Ни одной секунды счастья! А потом вдруг начинает говорить она. И этого тут же становится много, и не потому, что она говорит какие-то глупости, и не потому, что лучше бы она помолчала, а просто – этого становится уже много. Ни одной секунды счастья. Ни одной. Но планеты движутся быстрее, земная ось наклонилась, а мне то недостаточно, то много… то недостаточно, то много… то много… или недостаточно… недостаточно… или много… ни секунды счастья… или недостаточно… ни одной… или много… (текст из альбома «Петь» Евгения Гришковца)

наступает момент, когда просто любишь, 

не за то, что он там хороший или плохой, или ещё какой. 

просто любишь. 

это не значит, что вы всегда будете вместе.

не значит, что не будете друг другу делать больно.

значит только, что любишь.

иногда вопреки тому, кто он такой, иногда — благодаря.

и знаешь, что он тебя тоже любит,

иногда благодаря тому, кто ты такая,

а иногда — вопреки.

нет, счастье не в количестве пар обуви.
счастье не лежит на дне сумок, счастье не расфасовано в пудреницы и не разлито по бутылкам. счастье не висит на стенах и не смотрит в окна. счастье не нужно заправлять бензином и менять резину два раза в год. счастье может быть только в глазах. счастье – это быть рядом. все остальное не важно.
 

«У тех, кто по-настоящему любит, не может быть депрессии. Депрессия возникает только у тех, кто зациклен на себе. А любящий думает о другом человеке, о том, кого он любит. И даже, если любимому человеку плохо, у него не опустятся руки и не будет депрессии. Ему не до слез…»

(Анхель де Куатье).

Мы взрослели. Делали выводы. Поступали в университеты. Мы напивались. Совершали безумные вещи. Покупали бесчисленное количество шмоток. Выкуривали по три пачки за день, только потому что он был не совсем удачный. Покупали спиртного на вечеринку количеством больше, чем выпивают наши родители за год. Смотрели эти фильмы-однодневки, фильмы-на-всю-жизнь, фильмы-катастрофы, фильмы-блокбастеры на последних рядах любимых кинотеатров. Учили что-то перед сессией. Знакомились на одну ночь с парнями. Удаляли телефоны из записной книжки, с надеждой больше никогда не звонить абоненту. Вели дневники. Теряли друзей.
Начинали новую жизнь. Строили планы на будущий год. Дарили подарки близким. Смеялись в лицо опасности. В этом городе, который мы любим всем сердцем, и который ненавидим в глубине души. В этом городе, глядя по вечерам на пустынные улицы, думали каждый о своем. Мы просто хотели быть самостоятельными. Мы просто хотели стать старше. Мы просто хотели быть собой. Все, чтобы мы не делали, как бы отчаянно не кричали о том, что мы уже ни во что и никому не верим. Все эти планы, что строили, все те мечты, каким придавались, все это было только ради одного. Вся жизнь, все годы. Часы и месяцы. Мы искали любовь. Мы так хотим ее получить. Хотя, возможно, меньше всего и заслуживаем. Одинокие и гордые. С волосами всех цветов. С умными глазами. С незабываемыми улыбками. Мы все хотим влюбиться. Взаимно. Навсегда. Так красиво, так романтично, так беспечно. Как в кино. Мы можем сами себе не признаваться в этом. Можем годами смеяться над парочками, идущими за ручку, ехидничать на счет того, во что мы верим, а во что нет, упиваться своей циничностью. Но, каждую ночь, в холодной постели, когда снова не удается долго уснуть, мы возвращаемся к одной и той же мысли, которая не дает покоя.
Любовь. Единственное ради чего стоит жить. Единственное во что стоит верить.