"Невы холодной Клеопатра". Графиня Елена Завадовская -

[Madame d~ Ash( Лана Астрикова)] Версия для печати

1814 год. Польша. Казенная квартира генерала от кавалерии Михаила Влодека.
...Она снова и снова пыталась дотянуться тоненькими, шаловливыми пальчиками до странной - золотистой, звенящей бахромы на плече отца.
Удивляло, что этот звон бахромы слышала только она, и более никто!
Ей все казалось, что золотовитые шнуры рассказывают ей какую то свою, очень странную, сказку. То в ней слышен цокот копыт, то скрежет сабель; то вдруг дохнет прямо ей в лицо свежестью чуть оттаявшей, мартовской земли, перемешанной со снегом, еще льдистой и холодной.. То разгоряченным солнцем июля, устало играющим на блестящей упряжи коней.. Ей казалось, что она видела, как летят, распластавшись над землей лошади, как свистят в воздухе сабли.
Сладко зажмуривалась. Утыкалась головкой с гладко расчесанными черными волосами в теплоту белого с золотом мундира. Обхватывала сильную, кряжистую шею..
- Панночка моя, спи! – слышала, смежив пушистые реснички, неожиданно мягкий шепот – кавалерийский генерал снижал громовые раскаты зычного гласа своего, сколько мог!
Ослабевшие пальчики ее сонно запутывались в очарованной шелковистости сказочных нитей, словно к ним прирастали.. Она не выпускала эполеты из рук, а генерал – гроза на плацу, неистовый страж порядка в казармах! - покорно и растерянно сидел с засыпающей девочкой на коленях, боясь шевельнуться, хотя руки от мало привычной тяжести быстро немели.
Сдерживая дыхание, прикасался губами к черным прядям душистых волос. Качать не решался, боясь совсем уронить спавшее дитя с неуклюжих колен. На звонок бесшумно вбегала проворная няня в белом переднике и накрахмаленном чепце, и что то укоризненно бормоча по - польски, уносила «маленькую пани Хелену» в глубину дома, в даль детских комнат.
Генерал идти за нею вслед отчего - то побаивался, вздыхал коротко, расправлял по-армейски плечи, и садился было за стол - читать нудные многословные рапорты ротных командиров и штаб - офицеров, но засыпал уже на второй строке. Сладко засыпалось ему, будто и сам – дитя!
Где – то вдалеке, смягченные коврами и портьерами, рассыпали хрустальное драже клавикорды пани Александры Влодек, урожденной графини Толстой, но они не будили уставшего за день генерала от кавалерии, Михаила Влодека… Уронив голову на стол, он досматривал сон, в котором маленькая девочка с бархатисто – влажным, словно куда то зовущим взглядом. Сплетала тонкие косички из его эполет и все норовила накормить его прямо с ладони какими то золотистыми пылинками, похожими на медовую пыльцу.
Он покорно ел их, а они таяли у него во рту..И девочка смеялась, смеялась, и так сладко замирало сердце от этого смеха : будто колокольчики по лугу рассыпали, с серебристым звоном, или летний ливень вдруг будто бы обрел звук и запели его струи нечаянно...
Осень 1824 года. Петербург. Особняк графа Завадовского.
- …Вы так смеетесь, Елена Михайловна, что голова кружится! Пощадите!
- Это к чему, Василий Петрович?! Вам же и лучше: не собьетесь в такте хоть к последнему туру вальса! – она шутливо ударила кавалера веером по плечу и расхохоталась снова!
- На нас уже смотрят! – вспыхнул было негодующе тот, но вовремя спохватился, вспомнив о роли покорного жениха, склонил голову. Грассирующие звуки отличного французского стихли в осторожном прикосновении к душистому и нежному запястью невесты, что белело из под отвернутой перчатки.
В огромной гостиной, примыкавшей к бальной зале, они были почти одни,не считая полусотни гостей и слуг, сновавших туда -сюда. На шумном, почти предсвадебном балу, право, трудно было найти место для уединения! Но панну Хелену, почти уже – графиню Завадовскую - это не смущало ничуть! Она смело продолжила:
- А Вас это тревожит, граф? Вы так трепещете от вздорного мнения чопорных мумий в чепцах – «тысячелетних фей», подобных княжне Наталье Загряжской, и их бывших любовников – старых камергеров и генералов, этих пучеглазых жаб с камнем сплетен во рту?! Забавно! – хохотнула опять ослепительная остроумница , и обмахнулась раскрытым веером, от души забавляясь недоуменным выражением на лице графа Завадовского, промелькнувшем, как молния, и тут же сменившемся чуть испуганной, но любезной, «бальной» улыбкой…
- Зачем так строго, Елена! - сиятельный жених тяжко вздохнул, и продолжил светски - шутливо: Меня ничто не тревожит, когда я с Вами, но вот вдали от Вас, панна Влодек! Что то мне говорит, что не я один поселился в Вашем сердце..
-Конечно, нет! Там осталось место для моих близких: отца, матушки.– недоуменно – серьезно отвечала она, оставляя мишуру кокетства, которой он хотел ее опутать, где то под ногами.. Разве иначе можно?
- Нет, дорогая, я вовсе не о том, что Вы!.. Но, не далее, как вчера, у Ваших ног все вертелся этот, как его, Мишель Велгурский!*
(* Так в «пушкинские времена», с заметным польским акцентом,- что, несомненно, верно, - произносилась фамилия музыканта и композитора, в будущем: камергера Двора Его Величества, графа Михаила Юрьевича Виельгорского – автор.)
- Ну и что же с того? - Красавица холодно пожала покатыми плечами, и цветок в ее волосах качнулся, распостраняя вокруг пряный аромат.. - Мало ли кто вокруг меня может вертеться?! Не все ли равно Вам? Вы что ревнуете, Basile?! Мишель Вельгурский прекрасный музыкант, его принимают даже у Императрицы.. Да, он нравится мне – не более, но к чему это Ваше нелепое недоверие?
- Вы так смотрите на него! - виновато залепетал жених, смущенно одергивая рукава новенького виц – мундира по министерству юстиции.
- Как?! – Елена прищурила глаза и с треском сложила веер. Завадовский почувствовал, что явно переусердствовал с неуместной пока сценою ревности, и поспешил ретироваться.
- Разумеется, моя дорогая, в Вашем поведении нет ничего предосудительного!
Мсье Вельгурский бесподобный музыкант, но так открыто выражать восхищение его талантом несколько.. неудобно, милая Helene! Я бы бы предпочел..
- Что предпочли бы Вы, милый граф?! - новоявленного Отелло, еще не успевшего вступить в права мужа, словно окатили ледяною водой, так грозно – неприступен и полон скрытой иронии был тон невесты. - Чтобы я, как тень ходила за Вами, и преданно заглядывала в глаза, чтобы восхищалась лишь Вами и Вашими недюжинными талантами танцора и очарователя дам? Я уже отдала им должное, но, поверьте, чтобы завоевать мою любовь, их одних - слишком мало! А своим недоверием Вы мало чего добьетесь!
Я, пожалуй, так и не успею Вас полюбить… Или Вам сие – неважно? - панна Влодек вдруг как то зло усмехнулась:
-Странно, что это Вы, граф Василий Петрович, с Вашим то родовитым именем, не выбрали невесту познатней?! Или в альбом побед бывшего гусара лейб – гвардейского полка, шалопая и картежника первой статьи, презрелую богатую девицу княжьих кровей вписывать стыдно было бы? Уж лучше - посмазливей, да победней, без грОшей несчитанных, как у Вас в роду?!
- Панна Елена, прошу Вас! К чему все это?! – залился краскою румянца Завадовский, чертыхаясь про себя нещадно!
Она посмотрела на него, прищурившись.. И вдруг устало вздохнула, выпустила веер из рук. Он безжизненно повис на холеном запястье.
-И правда – к чему?.. Простите, Василий Петрович. Что есть, того уж набело не переписать! Но давайте заключим тихий договор?
- Какой? – Завадовский выжидательно смотрел на невесту, чувствуя, что язвительность ее не иссякла и все еще ищет выхода.. Надо было приготовится к отпору, но как?! В голове звенела пустота. Не единой мысли!
-Названный сын фаворита Екатерины Великой не будет указывать своей жене, ( *Василий Петрович Завадовский был «узаконенным сыном» бывшего фаворита Екатерины Второй, графа Петра Завадовского, от любовника его жены, князя Ивана Ивановича Барятинского – факт, установленный совершенно точно! – автор.) кого следует выбирать в фавориты ей самой! Вы согласны, милый граф? И вновь нарочито громко затрещав сложенным веером,Елена внезапно и почтительно присела в придворном реверансе: мимо нареченной четы проплывала тучная фигура статс – дамы Двора, графини Елизаветы Потемкиной.
«Представительница» монаршего внимания милостиво раскланивалась со всеми направо и налево, страусовое перо с бриллиантовым аграфом лениво раскачивалось в воздухе, и было, пожалуй, единственным предметом, окружающим облако лент, кружев и газа, имеющим реальные, четкие очертания во всем облике знатной гостьи. Заметила «государственная дама» и изысканный поклон Елены, и тотчас вцепилась в ее руку мертвой хваткой сплетницы, неумолчно болтая, сыпя на ходу комплиментами, светскими остротами, и поздравлениями от Государя. Елена почтительно благодарила, отвечала на вопросы, усаживала графиню поудобнее на бархатные кресла,и, казалось, совсем - совсем забыла о женихе, который долго стоял посреди гостиной, мучительно теребя тесную перчатку и зачем то пытаясь стянуть ее с руки!
Грянули мощные аккорды очередного утомительно - длинного вальса, к графу с каким то вопросом подошли две дамы.. Он ответил им совершенно невпопад, они рассмеялись, одна из них подхватила его под руку, и скоро он уже кружился в вихре танца, а вместе музыкальными тактами мешались в голове и последние слова, сказанные непостижимой панной, что вскоре станет его женой: «не будет указывать , кого выбирать в фавориты ей самой!» Однако, не слишком ли сильно?! То ли еще впереди?!
А, впрочем, быть может, так и удобнее?.. Светский брак.. Мало ли таких заключается на брегах холодной Невы?.. Отнюдь. Он сам знал с десяток примеров, и не слышал, чтобы кто – нибудь из сторон слишком страдал. Скорее, можно было говорить о взаимном удовольствии… Не попробовать ли и им с Еленой?
16 мая 1832 года. Петербург. Дом графини Завадовской. Английская набережная.
- Ну, говорите же, что Вы еще хотели сказать, мой друг? – графиня нетерпеливо шевельнула бровью и потянулась к тяжелому малахитовому пресс – папье, отодвигая от себя малиновый бювар с недописанным письмом…
Она лениво – безмятежно смотрела на супруга, и ни один мускул не дрогнул на ее прекрасном лице. Выпрямилась, встала, не спеша повернулась к высокому зеркалу и отразилась в нем вся: высокая,как античная статуя, фигура, стянутая в рюмку талия, покатые плечи, - с них никогда -никогда не осыпается надоевшая, забивающая дыхание пудра – молочно – розовая кожа и без нее поражает своим сиянием и нежной бархатистостью! Как у шестнадцатилетней девушки!
Василий Петрович отвел глаза, выдохнул, стараясь дышать только через нос, и, с трудом подавив в себе бешеное, неукротимое желание вцепиться ногтями в эту снеговую мягкую белизну, и оставить на ней кровавые борозды, полосы, царапины, синяки, ну хоть что то , чтобы сорвать с лица графини непостижимую маску отрешенности, безразличия, высокомерия?!… Чего?
Он никак не мог этого понять, но дорого бы дал, чтобы хоть раз в жизни услышать ее крик, увидеть как эта бесстрастная статуя дает волю хоть какому то чувству! Он прибегал к всяческим уловкам изощренного любопытства: бранил прислугу в ее присутствии, словно нечаянно разбивал дорогие вазы и каминные безделушки из севрского фарфора в залах – гостиных
( в стиле Людовика Шестнадцатого!) их нового дома на Английской набережной, где гости боялись, бывало, и дышать, и ступать на ковры и наборный паркет!
Граф нарочно сбрасывал с атласных диванных подушек любимого кота супруги, Василия, - баловня и лакомку неимоверного, и все наровил наступить ему на хвост или лапу! Кот душераздирающе мяукал, бросался под ноги кому не попадя, фыркая, опрометью, бежал к двери…
Лакеи и горничные из - за рыжей бестии роняли подносы, пачкали разлитым чаем, сливками, разломанным бисквитом и густым кофеем дорогие и пышные персидские ковры, а хозяйка и бровью не вела!
Улыбнувшись и осветив обе щеки неотразимыми ямочками, неслышно ступая по испачканному великолепью, ловила молчаливая графиня своего перепуганного любимца, крепко прижимала его к груди, и тут же уходила из комнаты, с отсутствующим видом, велев подать «его сиятельству другой кофей, да вычистить ковер - всего и дел то!» – и подмигивала лукаво, как тайная сговорщица, старому седоусому Матвею – камердинеру .
А тот, молодея на глазах, и сияя даже пышными седыми подусниками, уже спешил разогнуть в стремительном беге вечно ноющую поясницу, и ухарски несся вниз по лестнице, в швейцарскую, чтоб едва ли не самолично подать карету ее сиятельству для прогулки по набережной, да накинуть на плечи госпожи пышный соболий палантин!
Скандал же, столь жадно предвкушаемый Васильем Петровичем, срывался окончательно, и он оставался в одиночестве кусать ногти от досады, среди стайки горничных в белых передничках и наколках, суетящихся в неприбранной гостиной!
Удивительно, но отчего то даже и не тянуло ущипнуть крахмальных щебетуний, за грудь или куда еще, попикантнее! Все их рельефные прелести вдруг почему то разом теряли всяческое очарование для вечного «дамского баловника» – графа..
Ночные попытки оживить бесстрастную статую тоже не имели решительного успеха.. О, нет, красавица - графиня относилась к любовной опытности мужа весьма благосклонно, и вовсе не потупляла ханжески очи дОлу, если тот высказывал какое - либо властное желание или проявлял весьма прихотливую фантазию.. Отнюдь!
Но ее неудержимый смех посреди самых пылких ласк и лобзаний, словно выхватывал графа из нечаянного омута страсти и швырял в холодный снежный сугроб действительности, в которой он испуганно замирал, сам, подчас, превращаясь в мрамор статуи.
Граф брал в такие минуты в ладони лицо Елены, до боли сжимал, словно тисками, и все всматривался в бездонность глаз. Они блистали холодом. Они ничего не выражали! Она беззастенчиво продолжала смеяться. Фальшиво - лунно. Так, должно быть, смеются русалки в сказках об утопленниках! «И как мог плениться ею Император Николай Павлович?! Русалка!» – с невыразимою тоскою думалось ему тогда!
Он не находил ответа на свой вопрос, беспомощно обертывался в ледяной шелк простыней, по привычке,кусая пальцы в рвущей сердце досаде, и опять злился.. На себя, на весь белый свет, на Господа Бога.. и на русалку с бездонными глазами! Ее смех медленно стихал в ночи и она засыпала, удивляя его безмятежно ровным дыханьем..
(Курсив от автора: «Завадовская была одной из самых блистательных великосветских красавиц пушкинского времени, об «исключительной красоте ее не перестают твердить воспоминания и письма той эпохи. В. Вересаев. Очерк «Княгиня Нина Воронская..»
«Мадам Завадовская полностью опрвдывает свою репутацию красивой женщины. Высокая, статная, с великолепными правильными чертами, ослепительным цветом лица, но о ней можно сказать, как говоришь, стоя перед прекрасной картиной:
«Как можно было бы полюбить ее, если бы в ней были жизнь и душа!»
Долли Фикельмон. Дневник. Осень 1829 года. Перевод Св. П. Мрочковской -Балашовой..)
Наутро вставал граф Василий Петрович с гудящей от боли головой, уже за завтраком велел подать себе лафита и мешая его с шабли и Клико, до утра «закатывался» играть в Англиийский клуб, отчаянно манкируя обязанностями в министерстве юстиции и новополученною должностью Обер – прокурора! *
(* На самом деле, граф В. П. Завадовский вступил в должность обер - прокурора при 4 – ом департаменте Министерства юстиции в 1833 году. В новелле чуть смещены временные рамки для цельности восприятия – автор.)
Что должность?! Весь Петербург шептал по углам, что графиня Елена Михайловна – верная «обожательница Государя»
( Д. Ф. Фикельмон. Дневник. 1832 – 1833 гг), только шевельнула белым плечом, с которого никогда не сыплется облако пудры!…Плечом ли, или было что либо еще….Граф предпочел об этом не думать и, громадным нервическим усилием воли, заставив себя освободиться от мысленных терзаний, громко проговорил, тщательно подбирая слова:
-Мне хотелось бы Вас предостеречь, мой друг!
От чего это ? – все так же лениво протянула графиня, продолжая смотреться в зеркало, и осторожно оправляя выбившийся локон .
- Частые визиты господина Пушкина. – граф закашлялся, но продолжил внушительно: По городу ходит эпиграмма. На меня! Говорят, что он сочинил ее прямо в нашем доме!
Ах, это? - Елена повернулась вполоборота и продекламировала своим мягким, медовым голосом, растягивая буквы:
Кот Васька - плут, кот Васька – вор
Ну, словом, обер – прокурор!
(Эпиграмма, приписываемая А. Пушкину. Истинный автор не установлен.)
- С чего же Вы взяли, что это эпиграмма, мой друг? Не более, чем обычное bon mots* (острословие* - автор.) на плутишку нашего рыжего, с бархатными лапками: слизал сливки прямо со стола, с блюдца у Александра Сергеевича, несносный проказник! – графиня рассмеялась звонче, чем обычно, и это чуть насторожило рассеянного, но тщеславно - обидчивого мужа.
Василий Петрович бросил быстрый взгляд на бювар, из которого, как бы напоказ, торчал краешек бумаги с водяными знаками фамильного герба Завадовских.
- Вы пишете ему письма? – сухо поинтересовался он у жены, мысленно сжимая пальцы в кулак, и считая до трех.
- Господин Пушкин нынче в большой моде! Все хотят видеть в своих альбомах его стихотворения. – спокойно возразила она. - Чем я хуже других? Или иметь на память лист стихов поэта уже так непозволительно светской даме? – графиня обидчиво пожала плечами и запальчиво произнесла: 

- В таком случае, мадемуазель Карамзиной, этой старой злой деве Софи, повезет больше, чем мне.. Говорят, Пушкин уже вписал в ее альбом три строфы «Кастальского ключа!» Даже усатая Принчипесса (латинизированная пародия титула княгини Е. И. Голицыной, пользующейся большим влиянием при Дворе и в свете - автор. ) Голицына имеет его оды. А мне, по Вашей ревнивой милости! – Елена опять засмеялась, но как то сухо и резко. – Впрочем, воля на все – Ваша! Вы просите отказать ему от дома? Мне его совсем не принимать?
- Мадам, успокойтесь! Я ничего не имею против, и вовсе не говорю ни о чем подобном! Пусть Ваше тщеславие спокойно тешится приходящей в дом знаменитой пиитической личностью! Я уверен, что господин Поэт положит к Вашим ногам прекрасное стихотворение.. Меня волнует другое.
-Что же именно?
- Имеют ли место быть все эти вольные описания любовных свиданий и пылких побед на самом деле, или это все - лишь мираж его духа, воображения?
- Я не вторгалась в его духовную обитель! – пожала плечами графиня, барабаня тонкими пальцами по спинке кресла - Меня туда и не впустят!
- Вы уверены? Он не сводит с Вас глаз, сидит тут часами, запоминает все Ваши движения, ловит каждое слово, каждое невольное откровение Ваше! Он, пожалуй, почти влюблен! –Граф словно и не замечал ее нетерпения. Он решил все выяснить до конца.
- А Вам - то какое дело? Несносный шпион !– графиня чуть побледнела, закусила губу от досады. – Ведь мы же с Вами договор заключили!! Очень давно! – попыталась она образумить графа. - И потом, Поэты всегда в кого – нибудь влюблены. Для них любовь – воздух. Смешно говорить об этом, право.
- Я прекрасно знаю сие, но дайте мне честное слово, что будете осторожны с ним! Прошу Вас! Он циничен и бесконечно похваляется своими победами над женщинами едва ли не перед всеми, особенно перед этим опальным снобом, князем Петром Вяземским! Пушкин «коллекционирует» дам, говорят, усердно ведет какой то список..
Боюсь, что даже некоторые подробности Вашего пылкого романа с Апраксиным, когда нибудь, да и лягут в основу его очередной модной светской повести..
- Моего романа с кем? - графиня искусно притворилась удивленной, но щеки ее вмиг нежно заалели румянцем.
- С графом Апраксиным, ma cherie ! (Граф Степан Федорович Апраксин, генерал, командир Кавалергардского полка, был старше Елены Михайловны на 15 лет и отчаянно увивался вокруг Императрицы, Шефа этого полка. Походя, он покорял сердца и других искушенных светских красавиц. Их роман длился непозволительно долго для обычной « светской связи» - с перерывами, около шести лет – автор.)
Не удивляйтесь, мадам, весь Петербург твердит об этом. Вы даже покинули ради него Императора! Впрочем, отдаю должное Вашему тонкому вкусу – в свете говорят, что никто не умеет любить так, как Апраксин! Мне об этом сказала наша умница Долли! (Имеется ввиду графиня Дарья Федоровна Фикельмон, оставившая в своем дневнике несколько записей о Е. М. Завадовской, которая привлекала ее своею « непроницаемой загадочностью сфинкса» - автор. )
-А Долли откуда знать? – задумчиво проронила графиня. – Она не была его пассией…
-Вы забываете, она очень наблюдательна! Замечает малейшую деталь и ошибается редко. Её за то прозвали Сивиллой. Мне странно лишь одно…
-Что именно?
-Почему Вы все - таки предпочли его, не меня?! Он так стар и некрасив! - нервическая гримаса неожиданно передернула изящно очерченный рот графа.
-Милый друг, Вы же сами и дали ответ на свой вопрос: никто не умеет любить так, как Апраксин! – графиня холодно пожала плечами и взяла в руки изящный флакон с сандаловой пробкой. В воздухе тотчас запахло духами.
-Но он давно променял Вас на баронессу Фредерикс. Все говорят о том, что он заставляет Вас забыть саму себя! Грешно такой даме..
-Это моя печаль, мой друг! Никому не стоит читать мне мораль, тем паче – Вам! – легкая горечь усмешки тронула губы графини. Она чуть прикоснулась надушенными пальцами к вискам.
-Воля Ваша, милая, но я не желал бы, чтоб ветер сплетен, как то задел имя нашего сына, благо, всеведущая графиня Долли оба раза приписывала Ваше внезапное исчезновение из светской круговерти Вашим болезням и семейным обстоятельствам, а не нестерпимым сердечным мукам по бросившему Вас Апраксину. Пока посольша так считает, у Вас весьма благожелательная репутация в свете, я думаю..
-А что же, кто то может ее разрушить?
- Ваш поклонник – стихотворец.
- Каким же образом?
- Он обессмертит Вас своими рифмами, а все вокруг будут озабочены, повторю снова, лишь тем, имели ли пылкие мадригалы или еще хуже того – строки прозы - отклик в Вашем сердце, уме..и, простите великодушно, - теле.
-Вот как? Теперь я все больше убеждаюсь в том, что Вы ревнуете, мой друг, но даже и себе в этом не признаетесь! – графиня откинула голову и засмеялась, тихо, так как она обычно смеялась редкими ночами, в которых граф терял самого себя.
Так она и смеялась до тех пор, пока муж, недоуменно пожав плечами, не отвесил изысканно - сухого поклона в ее сторону, и не вышел из « комнаты с гортензиями» - как она называла свой кабинет - , бесшумно притворив двери. Едва он исчез с глаз, Елена подошла к столу, вытащила из бювара почти написанное письмо, развернула. Взгляд ее торопливо скользил по отточеным в долгом обдумывании фразам:
« Вы осуществляете, Милостивый государь, живейшее и постоянейшее мое желание, разрешая мне послать к Вам мой альбом – я слишком ценю возможность владеть памяткой от Вас, чтобы не быть Вам благодарной за сделанное Вами обещание.
Примите уверение, прошу Вас, в этом, как и в моих самых отличных чувствах.
Елена Завадовская.»
16 мая 1832 года.
Она тщательно подправила затейливый хвостик буквы «я», запечатала хрупкий лист тяжелою фамильной печатью и вручила тотчас вбежавшей на нетерпеливый звонок молоденькой камеристке с строгим наказом: немедля доставить письмо по адресу и дожидаться ответа, сколько нужно.
Вместе с тонким конвертом был вручен в руки горничной и тяжелый альбом, в роскошном, темно – синем бархате с золотыми застежками.
Несколько дней спустя она получила альбом назад, и в нетерпении раскрыв его прочитала на самой середине ошеломляющее, совсем нежданное ею, непостижимое!
К***
Все в ней гармония, все диво,
Все выше мира и страстей;
Она покоится стыдливо
В красе торжественной своей;
Она кругом себя взирает
Ей нет соперниц, нет подруг;
Красавиц наших бледный круг
В ее сиянье исчезает.
Куда бы ты не поспешал,
Хоть на любовное свиданье,
Какое б в сердце не питал
Ты сокровенное мечтанье, -
Но встретясь с ней, смущенный, ты
Вдруг остановишься невольно
Благоговея богомольно
Перед святыней красоты.
А. Пушкин «К***».
( *Это «несравненное» (В. В. Вересаев) стихотворение пушкинисты долгое время адресовали невесте поэта, Н. Н. Гончаровой.
Многими исследователи и сейчас оспаривают посвящение его именно графине Е. М. Завадовской. Автор.)
Первые строки она прочла, даже не осознав вполне, что это адресовано именно ей.. А потом.. Потом словно ее пронзил и осветил с ног до головы солнечный луч.
Осветил так, что в душе ее мгновенно не осталось не единого черного пятна. Она чувствовала это. Ей, «сладкой светской грешнице», той, которую, как она знала, тайком называли «холодной Клеопатрой», и чью красоту считали, поистине, «губительной», (Курсив от автора:М. Ю Вельгурский – Вельегорский, в письме знакомому В. Ленцу, например, писал, что « никакая артистическая натура не может спокойно созерцать такую прекрасную женщину, и это весьма опасно!» - автор.)
отпускались такою вот необычной рифмованной епитимьей * (*церковное покаяние, налагамое священником – автор.) все ее , «вольные и невольные тяжести душевные», в которых она редко исповедовалась и перед Богом, и перед самой собою. Читая строки, слепо спотыкаясь мокрыми от непрошенных слез, глазами о точки и тире, о тонкие петли букв и затейливые узоры знаменитого почерка, графиня Елена – непокорная, насмешливая, сдержанная, непроницаемая для светской толпы « праздных зевак», - словно переживала заново всю свою жизнь.
И она ничуть не сожалела о том, что в откровенных беседах позволила перелистнуть некоторые страницы своего Пути невысокому курчавому человеку с голубыми глазами, взгляд которых притягивал неизъяснимо!
В облике Пушкина не было обычного, светского «канона красоты», черты лица его были очень неправильны. Она часто вспоминала оброненное случайно им самим, насмешливое: «смесь тигра с обезьяной», и но все это – его некрасивое лицо, невысокий рост, - становилось совершенно неважным, волшебно исчезало, как только он начинал говорить. Или слушать. Слушать он умел чудесно, но даже если она переставала рассказывать, в его присутствии было легко и молчать.. Он не задавал ей лишних, праздных вопросов, она сама описывала ему далекие годы детства, быстро промелькнувшую юность, одиночество в доме родителей, странную потерянность в огромном особняке мужа. Она проронила как то, что разгадать ее ранимую душу, всегда стремящуюся к чему то более глубокому и яркому, к полному раскрытию себя, мог бы, пожалуй, только свекор, умный и тонкий человек, но он был вечно погружен в себя, в созерцание глубин собственной натуры. Сияющая, улыбчивая красавица, жена приемного – родного сына, совсем была ему не нужна, увы!
Странно, но она рассказала Пушкину даже о тяжелых, первых своих родах.. А о том, о чем умолчала - о мечтах, разбитых надеждах, потерянной любви, снедавшем ее долгие годы честолюбии, гордости, безмерной усталости от всякого рода разочарований-, он догадался и сам - всеведующей, проницательной своею душой!
Ему, и только ему одному, открылась запрятанная в «секретный ларец» усталой женской души, тайна «маленькой панночки Хелены», что засыпала когда - то на коленях у отца, перебирая пальцами золотистую бахрому эполет. Девочка эта потом благополучно скрылась ото всех под маской светской непроницаемости и равнодушия; девочка эта ловко и непринужденно оделась в броню «обычных» грехов блистающей светской красавицы. И продолжала жить, не открывая свой истинный облик даже зеркальному отражению! Она и не ждала, не могла представить себе, что ее разгадают, раскроют спрятанное в ларце души лицо, сорвут совсем уж сросшийся с обликом маскарадный убор!
Она, смеясь, разбивала сердца многих, но то, что и ее сердце тоже было разбито под ударами Судьбы , не заметил и не понял никто, кроме Пушкина – непоседы, зубоскала, циника и Дон - Жуана, каких еще поискать!
Графиня Елена вновь и вновь перечитывала присланное стихотворение, и не замечала, что по щекам ее сползают тихие, крупные капли и оставляют следы на бархатно – белоснежных листах альбома. Она так открыто плакала впервые. Будто вернулась в детство. И будто бы, хоть и на миг, но спала долголетняя, так тяготившая ее маска «холодной Клеопатры Невы»!
_________
Через некоторое время, встретив Пушкина на одном из балов во дворце князя, министра Двора П. М. Волконского, графиня Завадовская молча склонилась перед Поэтом в низком реверансе - таком, каким обычно приветствовала только представителей Императорской фамилии, чем немало изумила свою подругу Марию Мусину – Пушкину. Но объяснять донельзя шокированной графине Мусиной причину своего, такого необычного, «жеста» Елена Михайловна не стала. Попросту – не сочла нужным. Как всегда!
____________________________________________
Черты графини Завадовской Пушкин запечатлел и в 8 главе «Евгения Онегина» - в образе княгини Нины Воронской, - и в летучих строчках своих многочисленных, незавершенных прозаических набросков: романов, повестей, драм…
Точнее, образ Елены Михайловны был всего лишь одною из граней мастерски отточенного алмазного, магического кристалла воображения Поэта. Он действительно обессмертил ее на века, но никаких иных доказательств увлеченности несравненной «Клеопатрой Невы», кроме названных уже строк и страниц произведений Пушкина, не отыскалось, несмотря на неоднократные попытки и все приложенное мною усердие..
Подробности жизни графини Завадовской также остаются, по большей части, неизвестны для широко круга читателей..
Очерк П. Щеголева «Пушкин и графиня Е. М. Завадовская», изданный в двадцатых годах прошлого века, и полный фактических неточностей и ошибок, недоступен любопытству рядового – и не очень! - читателя, а обширные своды примечаний Б. Модзалевского к трехтомнику писем Пушкина оставили графиню и вовсе почти без внимания, несмотря на то, что она была адресатом Поэта, и судя по тону ее письма, приведенного выше, - неоднократным! Подлинник письма графини к А. С. Пушкину приводится из двухтомника С. П. Мрочковской – Балашовой «Она друг Пушкина была». Т. 2. Личное собрание автора.)
Надеюсь так же искренне, что читатели великодушно извинят некоторые погрешности стиля новеллы и вольность ее временнЫх рамок.
Основная же биографическая канва жизни графини Елены Завадовской никоим образом не была здесь нарушена. Буду признательна читателям за любые уточнения дат и фактов из жизни графини.

Источник: https://www.chitalnya.ru/work/1542167/
При копировании материалов с сайта, активная ссылка на оригинальный материал обязательна.
Все права защищены © chitalnya.ru

Серия сообщений "***Жизнь женщины":
Часть 1 - Обезьяна среди людей
Часть 2 - Было бы желание
...
Часть 24 - Самая богатая наша соотечественница.
Часть 25 - "За каждым успешным мужчиной..."
Часть 26 - "Невы холодной Клеопатра". Графиня Елена Завадовская -

ТАЙНА ПОРТРЕТОВ П.Ф.СОКОЛОВА. ч.2

Однако, судя по воспоминаниям современников, благосклонность императора к той или иной красавице вовсе не была показателем супружеской неверности. В 1820-30-е годы Николай I еще настолько сильно был влюблен в свою жену, что всегда рассказывал ей о той или иной даме, с которой немного флиртовал. 
Дело в том, что Николай Первый культивировал образ Прекрасной Дамы, требуя особого почитания со стороны довольно развязных придворных кавалеров. Тем самым он, пытаясь воспитать в дворянах платоническое поклонение дамам, надеялся сформировать возвышенный строй мыслей и чувств. Сам же он не только служил императрице Александре Федоровне, отдавая дань ее красоте, но и поклонялся Прекрасной Даме в лице других красавиц. 

Есть еще одно существенное обстоятельство, давшие повод к разговорам об увлечении Николаем 1 княжной Урусовой. Заметим, что в воспоминаниях современников существуют очень осторожные намеки на значение княжны Урусовой в императорской семье. Рассказывали, что Николай Первый не скрывал своих чувств к Софье Александровне в период конца 20-начала 30-х годов, пытаясь обручить фрейлину с любимым племянником, сыном брата Константина Павловича, Павлом Константиновичем Александровым. С точки зрения императора, это был бы хороший союз, тем более, что Александров был безумно влюблен в княжну. Брак был уже не за горами. Однако, благодаря «доброжелателям», Александров проявил слабость, подпав под влияние общественного мнения. Слухи, сплетни так повлияли на него, что он, не выдержав, постарался подавить в себе любовь к Урусовой. Правда, о чувствах самой Софьи Александровны свидетельств нет. Но есть некоторые особенности ее поведения, замеченные светским обществом: она оживлялась только в присутствии императора, теряя свой обычный бесстрастный вид.

Читать далее...

ТАЙНА ПОРТРЕТОВ П.Ф.СОКОЛОВА . Проза (Статья)ч.1

Ольга Видова,доктор филологических наук и её статья  ТАЙНА ПОРТРЕТОВ П.Ф.СОКОЛОВА 

Еще один портрет работы П.Ф.Соколова, изображающий даму поразительной красоты, привлек мое внимание.                                                     Ранее модель представлялась незнакомкой и только в последнее десятилетие получила имя Софьи Александровны Урусовой                                        в замужестве Радзивилл.  Обратившись к мемуарам современников, я узнала, что в 1820-е годы самой красивой женщиной, своего рода эталоном красоты в России, по общему мнению, была графиня Елена Михайловна Завадовская, урожденная Влодек. Внешность ее нам известна благодаря портретам работы Чалона и Бинеманна


 
А.Е.Чалон. Портрет Елены Михайловны Завадовской. 1838 г

Е. М. Завадовская. Миниатюра. Э. В. Бинемана 
.
Портрет Завадовской работы А.Лагрене, 1820-е гг.

Читать далее...

Мария Александровна Пушкина – Гартунг (1832-1919),

Это дочь Пушкина.В 1919 году она умерла от голода.Умерла в полном одиночестве, в маленькой комнатке, которая находилась в Москве в переулке Собачьем, в возрасте 86 лет. В "страшный" (по - цветаевски) 1919 год...Власти приняли решение о пенсии для нее, но так долго совещались, что Мария Александровна не дождалась. Первая пенсия пошла на её похороны. 

Читать далее...

Старшая сестра Пушкина

Bo4kaMeda

Удивительные вещи старые фотографии. Вот перед нами фотография пожилой дамы, на фото ей 65 лет. Если знать кто она и пристально вглядываться в снимок, то начинает казаться, что узнаешь знакомые черты лица. Семейное сходство этой женщины с ее младшим братом проявилось в зрелом возрасте. А как выглядел ее брат, мы все отлично знаем.

✂…

Пушкинский музей-заповедник "Михайловское" и его история.

"Если народ умеет чтить своих великих поэтов, если он считает их родными себе - это значит, народ понял великое значение своих творческих сил и научился уважать себя".*
Эти мудрые слова, сказанные М. Горьким, невольно приходят на память при знакомстве с Пушкинским заповедником.
Одним из ярчайших доказательств благоговейного отношения русского народа к своему любимому национальному поэту служит замечательный историко-культурный памятник - Пушкинский заповедник.
Пушкинский заповедник.

Читать далее...

♥ღ♥Почти детективная история картины, благодаря которой мы знаем, как выглядел Пушкин♥ღ♥

В 1877 году в Музей при Александровском лицее пришел некий артист по фамилии Леонидов. В руках он держал приличных размеров сверток.

— Что ж вы, батенька-с, мнетесь на пороге, проходите, любезнейший, — сказал ему работник музея.

— Да я ненадолго, — отозвался Леонидов. — Вот, принес в дар музею картину.

— Премного благодарны-с, — разочаровано протянул работник (он-то надеялся, что Леонидов приобретет билет). — Поставьте вашу картину в углу-с.

Сколько дар простоял в углу — неизвестно, однако, в конце концов, на сверток обратили внимание. Как и предполагал принявший холст работник, картина была пустяковой. Плохая копия знаменитого портрета Пушкина кисти Кипренского. К тому же, полотно было изрядно загрязнено и потемнело от времени.

РАССЕКРЕЧЕННЫЙ ПУШКИН



Чем больше я изучаю «НАШЕ ВСЁ», тем больше понимаю, что главного мы не знаем. Миф о «солнце русской поэзии» известен всем со школьной скамьи, но главное в жизни и смерти А.С.Пушкина до сих пор остаётся засекреченным. О «засекреченном Пушкине» писал ещё Корней Чуковский в 1934 году. Существует масса фактов, которым пушкиноведы не могут или не хотят найти объяснение.
О творчестве Пушкина написаны тысячи исследований, в сотни раз больше, чем он сам написал. Каждый раз, читая новую монографию, открываешь что-то новое, и каждый раз тайна Пушкина остаётся неразгаданной. Достоевский писал: «Пушкин умер в полном расцвете своих сил, и бесспорно унёс с собой в гроб некую великую тайну. И вот мы теперь без него эту тайну разгадываем».
9 февраля 2018 года я побывал в Институте русской литературы (Пушкинский Дом) на презентации первого цифрового издания «Маленьких трагедий». Я пытался узнать, когда же рассекретят секретную жизнь Пушкина.





Читай и смотри далее - РАССЕКРЕЧЕННЫЙ ПУШКИН

«Дантесу просто повезло». Из какого пистолета был убит Пушкин и как сложилась дальнейшая судьба Дантеса

Bo4kaMeda

Дуэль Пушкина с Дантесом (художник А.Наумов, 1885)

180 лет назад состоялась дуэль между Александром Пушкиным и Жоржем Дантесом. «Сноб» рассказывает, из какого оружия стреляли дуэлянты и как сложилась дальнейшая судьба Дантеса

✂…

Дочь Пушкина, супруга принца

Bo4kaMeda

Макаров Иван Кузьмич (1822—1897)
Портрет Натальи Александровны Пушкиной. 1849.
На этом портрете Наталье — 13 лет.

27 мая 1836 года Александр Пушкин написал в письме Павлу Нащокину:

«Любезный мой Павел Воинович, я приехал к себе на дачу 23-го в полночь и на пороге узнал, что Наталья Николаевна благополучно родила дочь Наталью за несколько часов до моего приезда... на другой день я ее поздравил и отдал вместо червонца твое ожерелье, от которого она в восхищении. Дай бог не сглазить, все идет хорошо...»

✂…

Судьба Марии Александровны Гартунг ( Пушкиной)

Мария Александровна Гартунг (до замужества Пушкина; 19 (31) мая 1832 год, Санкт-Петербург, Российская империя — 7 марта 1919, Москва, РСФСР) — старшая дочь Александра Сергеевича Пушкина и Натальи Николаевны Пушкиной, урождённой Гончаровой.

далее

НЕСКОЛЬКО ИНТЕРЕСНЫХ ФАКТОВ О ТЕЩЕ ПУШКИНА

Н.И. Загряжская. Миниатюра начала XIX века

На миниатюре изображена очаровательная молодая особа. Ее имя Наталья Гончарова. Только не Наталья Николаевна Гончарова, в замужестве Пушкина (а потом Ланская), а Наталья Ивановна Гончарова, в девичестве Загряжская, теща великого поэта.

Само ее рождение вызвало множество пересудов в обществе, и право на фамилию Загряжская за ней признавали не все.

Ее отец, Иван Александрович Загряжский был большим дамским угодником и, находясь по делам военной службы в Дерпте (Тарту), вскружил голову молоденькой жене небогатого балтийского барона Эуфрозине Ульрике фон Поссе (урожденной фон Липхардт). Баронесса настолько потеряла голову от бравого полковника, что оставила мужа и дочь и пустилась с возлюбленным в бега. Но Иван Загряжский, увы, оказался человеком женатым и с детьми... Он не придумал ничего лучше, чем привезти свою беременную подругу в имение к законной жене и попросить у нее помощи. Скандал вышел грандиозный, и Загряжский предпочел сбежать из имения, оставив женщин разбираться между собой.

Читать далее...

АЙ ДА ПУШКИН !






Oнлайн-проект «Ай да Пушкин» — интерактивная карта, на которой отмечены места пребывания поэта в разное время. Также карта содержит факты, о которых почти не рассказывают в школе.

«Проект выглядит как интерактивная карта, на которой отмечено 99 мест России и мира, связанных с жизнью поэта. К локациям привязаны любопытные факты из биографии Пушкина и истории, случившиеся с ним в этих местах. Гости проекта увидят "наше все" с разных сторон: и подростком, который стеснялся пригласить в неубранный дом друзей, и романтиком, который ушел странствовать с цыганкой и ее табором, и увлеченным историком, который проехал полстраны для разговора со свидетелями пугачевского бунта».

Все факты разделены на категории — «Ловелас», «Дуэлянт», «Легенда», «Гурман», «Путешественник», «Вольнодумец», «Повеса», «Ребенок» и «Историк». К некоторым фактам, для наглядности, приложены изображения — фотографии, картины и зарисовки, сделанные поэтом.

Также можно «бросить кости», чтобы узнать какой-либо случайный факт из жизни поэта.

«Пушкин — не только „наше все“ в десяти томах. Александр Сергеевич был живым человеком, даже очень живым. Он любил женщин, знал толк в вине, не терпел оскорблений и мог на радостях заплатить золотой червонец за хороший рассказ о Пугачеве»

Материалы собраны при поддержке Государственного музея Пушкина.



http://art1.ru/2017/06/06/yandeks-zapustil-interaktivnuyu-kartu-ay-da-pushkin-58432

Мемориальный музей-заповедник А. С. Пушкина «Михайловское»

 

далее

РОМАНСЫ НА СЛОВА АЛЕКСАНДРА ПУШКИНА. КО ДНЮ РОЖДЕНИЯ ПОЭТА

К середине 20-х годов XIX века поэзия А.С. Пушкина получила своё воплощение в вокальных произведениях. Распространение её в музыкальной форме шло по двум направлениям: одно из них - передача преимущественно устная, через, так называемые , песенники. Ноты к такого рода изданиям обычно не прилагались.

Однако, по некоторым данным можно установить, что напевы, передаваемые исполнителями по песенникам, имели самостоятельное происхождение и вначале далеко не всегда совпадали с романсовой литературой. создаваемой композиторами - современниками Пушкина. Некоторые исключения. такие как "Талисман" Н.С. Титова или "Старый муж" Гурилёва, должны быть отнесены к более поздним годам.

Русские композиторы создали при жизни поэта на протяжении почти пятнадцати лет (начиная с 1823 года) более 70 романсов на тексты лирических стихотворений А.С. Пушкина. Большинство этих произведений принадлежит популярным в то время композиторам во главе с Верстовским: Алябьеву, Титову, молодому Глинке. 

Уже при жизни поэта на текст его песни " Старый муж" были написаны романсы композиторами Верстовским, Гурилёвым и Ганнибалом (дядей поэта). На слова "Татарской песни" ("Дарует небо человеку") - романсы Одоевского, Титова. Стихотворение "Не пой, красавица, при мне" уже в те годы нашло воплощение в романсах Глинки, Титова, Гедике; стихотворение "Два ворона" ( "Шотландская песня") было положено на музыку Верстовским и Алябьевым; "Певец" - Верстовским и Титовым; "Я помню чудное мгновенье" - Н.А. Мельгуновым и, позже, - М.И. Глинкой.

Один из первых романсов на стихи А.С. Пушкина "Чёрная шаль" Верстовского с огромным успехом был интерпретирован в театральной обстановке при участии любимого в те годы певца Булахова. В письме одного из современников А.С. Пушкина А.Я. Булахова мы встречаем подробное описание такого исполнения. Оно относится к 1823 году и, следовательно, происходит в отсутствие поэта.

Некоторые стихотворения А.С. Пушкина выходят в свет вместе с музыкой, разумеется. с разрешения автора.

Читать далее...

ДОЧЕРИ ГЕНИЯ: КАК СЛОЖИЛИСЬ СУДЬБЫ МАРИИ И НАТАЛЬИ ПУШКИНЫХ

Маша, Машка, Машенька

Мария, Наталья, Александр и Григорий. Дети Пушкина. Рисунок из альбома Н. Н. Пушкиной.

Так в письмах к жене поэт называл свою любимицу. Друзьям он говорил, что Наталья Николаевна разрешилась от бремени маленькой литографией с его особы. Машенька, действительно, родилась копией своего отца, что с возрастом проявлялось все отчетливее. Девочка росла очень болезненной, но несмотря на это, была подвижной и задиристой. Ее младшие братья частенько страдали от ее бойкого нрава. 

Кукол она не признавала, - больше любила мальчишеские игры. Мать была для нее центром Вселенной: Маша обожала ее и старалась во всем подражать Наталье Николаевне. Мария с детства любила лошадей и увлекалась верховой ездой, поэтому на всю жизнь сохранила гордую осанку. Девушка получила великолепное образование, кроме того, виртуозно играла на фортепиано, преуспела в шахматах, рисовании, изучении зарубежных языков и рукоделии. 
 

Машенька, копия из альбома Н.Н. Ланской./ Фото: vm1.culture.ru

Несмотря на тот факт, что ей достались от папы крупноватые очертания лица, Маша отличалась тонкой грацией, изяществом манер и искрометным остроумием. В двадцатилетнем возрасте старшая дочка Александра Сергеевича начала часто выходить в свет и вскоре была пожалована во фрейлины императорского двора. Мария, блистая в салонах и на балах своей эрудицией, неординарным мышлением и экзотической красотой, была предметом вожделения многих "достойных мужей", однако замуж вышла поздно. Возможно, это объясняется ее разборчивостью и не слишком большим приданым.

В доме Ланских всегда бывало много народу - писателей. поэтов, актеров и военных. Впервые встреча Марии Пушкиной и известного конезаводчика Леонида Гартунга произошла в доме отчима девушки. На Гартунга, мужчину с глубокими, красивыми, но грустными глазами, Маша сразу обратила внимание, - он был чем-то сродни ей. Наталья Николаевна не мешала их союзу, и скоро молодые обвенчались и уехали под Тулу, в имение Леонида Николаевича.

Мария Александровна Пушкина, худ. И. К. Макаров, 1860 г./ Фото: letidor.ru

Мария была безумно счастлива в союзе - это был достойный и уважаемый брак. Ее семейное гнездышко стало гостеприимным и щедрым домом, в котором часто устраивались чаепития и музыкальные вечера. Здесь и познакомилась Мария Александровна со Львом Николаевичем Толстым. После продолжительных бесед о литературе и искусстве они остались добрыми друзьями, а позже Толстой передал черты Марии в облике Анны Карениной. Безоблачной супружеской жизни суждено было продлиться недолго. 

В семье Гартунгов произошла трагедия: в 1877 году муж Марии был несправедливо обвинен в мошенничестве и передан суду. Очевидно было, что его имя оплели интригами, и Леонид Николаевич, человек честолюбивый, покончил жизнь самоубийством. После кончины мужа Мария Александровна фактически осталась без гроша. Первое время она жила у сводных сестер Ланских, а затем, когда ее старший брат Александр овдовел, переехала к нему и заменила мать его 11 детям.

Читать далее...

Красота Каролины Собаньской вдохновляла Пушкина, Мицкевича и Лекруа
 

Польская любовь русского Штирлица XIX века

Авантюристка, шпионка, доносчица… Как только не называли Каролину Собаньскую историки и литературоведы! А вся вина красавицы в том, что она не изменила с Пушкиным боевому генералу и разведчику Ивану Витту. 

В Каролину Собаньскую были влюблены и посвящали свои стихи Александр Пушкин и Адам Мицкевич. Хозяйка одесского салона прославилась в начале 1820-х своей жгучей, демонической красотой.

Каролина Ржевуская родилась в 1795 году в знатной, но небогатой семье. В 18 лет родители выгодно выдали красавицу-дочку за одесского купца Иеронима Собаньского. Пылких чувств к мужу молодая жена явно не питала: исполнив супружеский долг и родив дочь, она уже через три года демонстративно поселилась отдельно. Каролину не заботили высокие моральные принципы — с 1816 года она открыто начала сожительствовать с графом Иваном Осиповичем Виттом.

Генерал Витт, портрет Джорджа Доу

Генерал Витт — личность куда более примечательная, чем его симпатичная пассия. Уж к нему-то точно можно применить слова «авантюрист» и «шпион». Но так как голландец по происхождению преданно служил российской империи, будем патриотично называть его «разведчиком». В сражении при Аустерлице полковник Витт был тяжело ранен ядром в ногу, долго лечился, а после выздоровления неожиданно для всех уехал во Францию и поступил на службу к Наполеону. Вчерашний русский офицер явно пытался максимально приблизиться к французскому императору. Помог случай: у Наполеона был в разгаре бурный роман с Марией Валевской, а Витт приходился ей в некотором роде родственником. Он был женат на сестре мужа императорской любовницы. Благодаря этому Витт стал доверенным лицом Бонапарта.

Переписка с Валевской шла через него, он поселился в Варшаве и оказался посвящен в планы французского командования. В начале июня 1812 года Витт переплыл через Неман, добрался до штаба Барклая-де-Толли и предупредил русское командование о скором нападении французской армии. С успехом выполнивший секретное задание разведчик удостоился аудиенции у Александра I. Сформировав на Украине четыре кавалерийских полка, генерал-майор Витт участвовал в боевых действиях, и в 1814 году вошел в сдавшийся Париж, секреты которого он разведал несколько лет назад.   Читать далее