6 июня 2014 года - 215 лет со дня рождения А.С.Пушкина

7 июня 2014 г. - 220 лет со дня рождения
П. Я Чаадаева (7 июня 1794 — 26 апреля 1856)

Среди московских литературных салонов немалую роль играл салон Екатерины Гавриловны Левашовой.

Екатерина Гавриловна Левашева ( ум. в 1839), жена Н. В. Левашева. урожденная Решетова; двоюродная сестра И.Д. Якушкина, друг П.Я. Чаадаева, А.И. Герцена, Н.П. Огарева, Н.К. Кетчера и др. Находилась в переписке со ссыльными декабристами, посылала им книги. Друг А.А. Дельвига, А.С. Пушкина

Неизвестный художник. Портрет Е.Г.Левашовой. 1840-е годы. Холст, масло. Собрание Ю.Б.Шмарова
Портрет был исполнен, судя по всему, после ее смерти по какому-то прижизненному изображению

Другой ее портрет работы П.Ф.Соколова известен по знаменитому левашовскому альбому: молодой художник был учителем рисования в доме Левашовых и нарисовал в нем восемь портретов членов этой семьи и их друзей

Соколов Петр Федорович. Левашева Екатерина Гавриловна (ок. 1810) 

Екатерина Гавриловна Левашова была одной из самых замечательных женщин русской истории 1810—1830-х годов, жена участника войны 1812 года Николая Васильевича Левашова. Он уволился из армии в чине поручика, не желая делать военную карьеру 

ЛЕВАШЁВ (ЛЕВАШОВ) Николай Васильевич (? -1844 год). Общественный деятель, московский дворянин, лесопромышленник и помещик, один из крупнейших землевладельцев Марийского края.

«Образованная и умная женщина, — как писал о радушной хозяйке Андрей Иванович Дельвиг, двоюродный брат поэта, лицейского друга Пушкина, сам добрый пушкинский знакомец, — она и умела занимать всех посещавших ее и вести свою многочисленную прислугу в порядке, не употребляя ни крика, ни телесных наказаний». Муж ее, Николай Васильевич, «был добрый человек», читал постоянно французские газеты или играл в шахматы, более молчал, и жена его умела делать так, что и он казался человеком образованным».  

На Новой Басманной улице в доме Левашовых бывали И.И.Дмитриев, М.А.Салтыков, М.Ф. Орлов, А.Н Раевский, Е.А.Боратынский, В.А.Жуковский. Семью Левашовых знали А.С.Пушкин и его дядя В.Л.Пушкин.

Пётр Федорович Соколов (1791–1848)  Портрет А.С. Пушкина. (1836, Всероссийский музей А.С.Пушкина, Санкт-Петербург)
Пушкин познакомился с ней в поместье Левашевых при поездке в Болдино, что и описал в стихотворении «Если ехать вам случится» (1835). Встречи Екатерины Гавриловны с Пушкиным продолжились в ее доме на Новой Басманной в Москве. 

из статьи Ю.Лотмана «Задумчивый вампир» и «Влюбленный бес»

следует обратить внимание на специфику того кружка слушателей, к которым был обращен рассказ Пушкина («Уединенный домик на Васильевском»). Крайне характерно, что история пушкинского рассказа многими нитями связывается с Дельвигом: в «Северных цветах» на 1829 год повесть была опубликована, сведения об участии Пушкина в ней дошли до нас через племянника Дельвига Андрея Ивановича, да и сам сюжет «рассказан был Пушкиным гостям Дельвига» (по другим сведениям — у Карамзиных). Литературная позиция Дельвига была своеобразна: он мало писал и еще меньше печатал — аудитория, к которой можно было бы обращаться со страниц печатного издания, мало его интересовала. В росте числа читателей он видел не успех литературы, а начало ее падения. Подлинная культура для него состояла в непосредственном общении между людьми и в искусстве такого общения. Поэзия, которую он разливал вокруг себя в жизни, в тесном дружеском кругу, в рафинированном литературном салоне, была в его глазах выше поэзии, обращенной к неведомому, анонимному читателю. В кругу Дельвига культивировалась устная литература, литература непосредственного контакта. Ее высоко ценил Пушкин, хотя взгляды их в этом вопросе не совпадали. В окружении Дельвига, во время литературных импровизаций, жанр «страшного рассказа» был особенно популярен.

К. Шлезингер Anton Delvig (1798-1831), poeta russo (1827)

В этой связи примечателен рассказ современницы, опубликованный в анонимно изданной книжке И. В. Селиванова «Воспоминания прошедшего», который, кажется, не привлек внимания исследователей, может быть, потому, что содержащиеся в нем инициалы не были раскрыты. Со слов К. Г. Л-ой автор записал: «Когда мы жили в Петербурге, были коротко и приятельски знакомы с поэтом Д<ельвигом>ъ. Ежели вы судите Д<ельвиг>а по его сочинениям, несмотря на всю их задушевность, вы его знаете мало; в них не высказалось и сотой доли того, что было в этом человеке прямодушного, благородного и возвышенного. Толстый, неуклюжий, по-видимому флегматической, он обладал душою поэтическою по преимуществу: фантаст и идеалист, как большею частию все немцы, он любил говорить о загробной жизни, о связи ее с здешнею, об обещаниях, данных при жизни и исполняемых по смерти, и однажды, в видах уяснить себе этот предмет, поверить все рассказы, которые когда-либо читал и слыхал, он взял с меня обещание, обещаясь сам взаимно, явиться после смерти тому, кто останется после другого в живых». Рассказывая об этом, мемуаристка роняет интересное свидетельство о контексте этого странного уговора: «Это был простой, обыкновенный разговор, causerie de salon». Интересна и характеристика салона К. Г. Л-ой в целом: «Все посещавшие дом этот поддерживали господствующее настроение: так, например, тут бывал чуть ли не каждый день господин с обнаженным черепом, который нес свою голову, как голову Крестителя на блюде, считая себя пророком, в чем уверяли его все, особенно женщины — и во что он безусловно верил сам».

Далее г-жа Л. сообщает, что Дельвиг выполнил обещание: ровно через год после смерти, в 12 часов ночи, он пришел в кабинет к ее мужу — человеку практическому и деловому, чуждому фантазий.

Ценность этих зарисовок, воспроизводящих обстановку «разговоров о необычайном», существенно зависит от того, кто служит их источником. К. Г. Л-а — это, конечно, Катерина Гавриловна Левашова, на дочери которой, Эмилии, был женат племянник поэта, Андрей Иванович Дельвиг. С Дельвигом она была коротко знакома, хорошо знала и Пушкина, соседкой которому по Болдину приходилась. Чаадаев («господин с обнаженным черепом») рассказывал Герцену об ее доме как центре оппозиционного правительству Николая I кружка. Кузина И. Якушкина и приятельница М. Орлова, она не скрывала своих симпатий к декабристам. И личность мемуаристки, и степень ее близости к Дельвигу заставляют со вниманием отнестись к ее описанию атмосферы того литературного окружения, с которым был связан устный рассказ Пушкина.

Их салон был одним из центров московского «западничества»; постоянным его посетителем и ближайшим другом был П.Я.Чаадаев, который с 1831 года и до самой смерти жил в одном из флигелей дома Левашовых.

Ш. Козима. Портрет П. Я. Чаадаев

Городская усадьба Е. Г. Левашевой на Новой Басманной, где в 1833—1856 жил Чаадаев (вероятно, что флигель, в котором он проживал, не сохранился).

Сохранился текст завещания П.Я.Чаадаева, в котором он просит похоронить его рядом с Е.Г.Левашовой в Покровском монастыре в Москве.

из воспоминаний А.И.Герцена:

«Женщина эта принадлежала к тем удивительным явлениям русской жизни, которые мирят с нею, которых все существование — подвиг, никому неведомый, кроме небольшого круга друзей. Сколько слез утерла она, сколько внесла утешений не в одну разбитую душу, сколько юных существований поддержала она и сколько сама страдала. “Она изошла любовью”, — сказал мне Чаадаев, один из ближайших друзей ее, посвятивший ей свое знаменитое письмо о России». Герцен рассказал о ней еще и в одной из статей в цикле «Германский путешественник», а Н.П.Огарев написал стихотворение в память о скончавшейся Екатерине Гавриловне.

Alexandr Herzen in youth by A. Zbruev (1830s,_GIM) Герцен в молодости

“То было одно из тех чистых, самоотверженных, полных возвышенных стремлений и душевной теплоты существ, - писал о ней Герцен, - которые излучают вокруг себя любовь и дружбу, которы.е согревают и утешают все, что к ним приближается. В гостиных г-жи Левашевой можно было встретить самых выдающихся людей России - Пушкина, Михаила Орлова (не министра полиции, а его брата, заговорщика), наконец, Чаадаева, ее самого задушевного друга, адресовавшего ей свои знаменитые письма о России"

С 1831 года П.Я. Чаадаев жил во флигеле дома Левашовой на Новой Басманной. В другом флигеле одно время (1836 г.) снимал квартиру Бакунин. М.К. Лемке полагает, что он немало обязан был своим развитием соседу по флигелю. Никаким материалом, подтверждающим эту мысль Лемке, мы не располагаем, однако бесспорно одно, что Бакунин был действительно частым посетителем вечеров и в доме Левашевой.  

Picture of Mikhail Bakunin around 1840.

Екатерина Гавриловна Левашова

Семья Левашовых была большой и дружной: у них было четыре сына: Николай, Василий, Анатолий, Валерий и две дочери: Лидия и Эмилия.

Когда у ЛЕВАШЁВЫХ появились дети, то Белинский, попавший в опалу и лишившийся своего имущества, долго проживал у них во флигеле, обучая их детей. Николай Васильевич находился в тесной дружбе с Антоном Дельвигом, лицейским другом Пушкина. За его двоюродного брата барона Андрея Ивановича Дельвига, инженера путей сообщения, в 1838 году он выдал замуж Эмилию.

Андрей Иванович Дельвиг, (1813-1877) занимался научно-практической деятельностью и руководил устройством водопроводов в Москве и Нижнем Новгороде, переправ через Кубань, Днепр и Неву. В конце жизни он стал сенатором и был известен как выдающийся гидротехник и инженер-железнодорожник.

а два года спустя вышла замуж и Лидия — за отставного офицера графа Николая Сергеевича Толстого, близкого родственника Льва Толстого.

Сын бывшего нижегородского вице-губернатора Николай Сергеевич Толстой (троюродный брат великого писателя) впервые приехал в Богородское в 1839 году вместе с сестрой Александрой Сергеевной, подругой Лидии и Эмилии. Позади у него была школа гвардейских подпрапорщиков и недолгая служба в лейб-гвардии Волынском полку, стоявшем в Кронштадте (рвения к службе Толстой не проявил). За жениха Лидии Николай Васильевич гостя признавать не желал — по причине невысоких умственных достоинств и плохого характера Толстого. Дельвиг свидетельствовал: Николай Сергеевич имел обыкновение длинно говорить («заговаривал» слушателя), отличался узким кругозором, во время игры с Николаем Васильевичем в шахматы постоянно устраивал ссоры; женщин не любил и «не придавал никакой важности брачному союзу». Тем не менее в мае 1840 года в Богородском была сыграна свадьба — как ни странно, с согласия Николая Васильевича. Если верить Дельвигу, Толстой рассчитывал увеличить свои доходы благодаря имению Лидии Николаевны. И ему это со временем удалось.

 

 

Валерий Николаевич и его жена Ольга Степановна  оставили заметный след в русском революционном движении. В книге Анисенковой А. К. и Балика Д. А. «Нижегородские годы семьи Ульяновых» написано: «Имя Ольги Степановны Левашовой, «госпожи Ольги», встречается в переписке Карла Маркса. Она знала его лично, знала его дочерей и пользовалась их доверием. Левашова — одна из основательниц Русской секции I Интернационала». Она уроженка Симбирской губернии, родом из знатного рода Зиновьевых, внучка писателя Жомини.

Валерий Николаевич Левашев, 1822 г.р.

Ольга Степановна Левашева (Зиновьева), 1837 г.р.

В  начале 60-х  гг.— активная  участница  первого  общества «Земля и воля» и кружка Ишутина, с которыми были связаны и  ее сестры Мария и Аделаида, их мужья — Н. И. Жуковский, впоследствии один из членов Русской секции   I Интернационала  Л. Ф. Рагозин, ведший активную пропаганду в селах Поволжья. Валерий Николаевич Левашев — племянник декабриста И,Д. Якушкина, связанный близкой дружбой с П. Я. Чаадаевым, корреспондент герценовского  «Колокола», активно сотрудничал с обществом «Земля и воля». Был мировым посредником в Макарьевском уезде Нижегородской губернии, входил в дворянскую оппозицию. Состоял под жандармским надзором с  1861 года, подвергался аресту. В 1868 году нелегально выехал в Женеву с целью финансирования журнала «Народное дело», органа Русской секции   I "Интернационала".
Валерий Николаевич не терпел крепостничества и даже вынашивал планы самовольно отпустить крестьян. После реформы 1861 г. когда он был назначен мировым посредником по Макарьевскому уезду, призывал помещиков снизить выкуп, говорил, что царь обманул народ, за что был подвергнут аресту и снят с должности. Но он сбежал в деревню и занялся делами поместья. 

У Валерия Николаевича и у Ольги Степановны так же как у их отца было шестеро детей. «И воспитали их отец и мать Левашевы в любви к простому народу. Дети с юных лет имели доступ к легальной и нелегальной  прогрессивной литературе из собственной левашевской библиотеки. Вместе с тем они всё же росли аристократами, у каждого имелись репетиторы и гувернантки – и русские, и француженки.  

Ссылки:

 

http://www.rulex.ru/rpg/portraits/23/23195.htm

http://www.nasledie-rus.ru/podshivka/6205.php

http://feb-web.ru/feb/classics/critics/lotman/lot/lot-3462.htm

http://ggaliba.ucoz.ru/blog/iz_istorii_usadby_levashevykh/2013-08-04-220