"Друг, все, что ты любил, разочаровало тебя: разочарование стало вконец твоей привычкой, и твоя последняя любовь, которую ты называешь любовью к "истине", есть, должно быть, как раз любовь - к разочарованию".


"Не существует человека, ибо не существовало первого человека!" - так заключают животные.

"Послушание" и "закон" - это звучит из всех моральных чувств. Но "произвол" и "свобода" могли бы стать еще, пожалуй, последним звучанием морали.


«Я это сделал», - говорит моя память. «Я не мог этого сделать», - говорит моя гордость и остается непреклонной. В конце концов память уступает.


Антисемит не становится приличнее оттого, что лжет согласно принципу.


Аскет из добродетели делает нужду.


Без музыки жизнь была бы ошибкой.


Богу, который любит, не делает чести заставлять любить Себя: он скорее предпочел бы быть ненавистным.


Будь тем, кто ты есть!


В моей голове нет ничего, кроме личной морали, и сотворить себе право на нее составляет смысл всех моих исторических вопросов о морали. Это ужасно трудно - сотворить себе такое право.


В настоящем мужчине скрыто дитя, которое хочет играть.


В стадах нет ничего привлекательного, даже если они бегут вслед за тобой.



В усталости нами овладевают и давно преодоленные понятия.


Величественные натуры страдают от сомнений в собственном величии.



Вера в причину и следствие коренится в сильнейшем из инстинктов: в инстинкте мести.



Видеть и все же не верить, - первая добродетель познающего; видимость - величайший его искуситель.



Во всякой морали дело идет о том, чтобы открывать либо искать высшие состояния жизни, где разъятые доселе способности могли бы соединиться.


Во мне теперь острие всего морального размышления и работы в Европе.


Возвышенный человек, видя возвышенное, становится свободным, уверенным, широким, спокойным, радостным, но совершенно прекрасное потрясает его своим видом и сшибает с ног: перед ним он отрицает самого себя.



Возраст самомнения. Между 26 и 30 годом - прекрасная пора жизни, когда человек зол на судьбу за то, что он есть столь многое и кажется столь малым.


Всегда теряешь от слишком интимного общения с женщинами и друзьями; и иногда при этом теряешь жемчужину своей жизни.


Вы, любители познания! Что же до сих пор из любви сделали вы для познания? Совершили ли вы уже кражу или убийство, чтобы узнать, каково на душе у вора и убийцы?


Высшее мужество познающего обнаруживается не там, где он вызывает удивление и ужас, - но там, где далекие от познания люди воспринимают его поверхностным, низменным, трусливым, равнодушным. Это свойственное познаванию хорошее, тонкое, строгое чувство, из которого вы вовсе не хотите сотворить себе добродетели, есть цвет многих добродетелей: но заповедь "ты должен", из которого оно возникло, уже не предстает взору; корень ее сокрыт под землей.


Героизм - таково настроение человека, стремящегося к цели, помимо которой он вообще уже не идет в счет. Героизм - это добрая воля к абсолютной само-погибели.


Господствовать - и не быть больше рабом Божьим: осталось лишь это средство, чтобы облагородить людей.


Да благословенны будут все забывающие, ибо не помнят они ошибок своих.


Давать каждому свое - это значило бы: желать справедливости и достигать хаоса.


Для познающего всякое право собственности теряет силу: или же все есть грабеж и воровство.


Долгие и великие страдания воспитывают в человеке тирана.


Должно быть, некий дьявол изобрел мораль, чтобы замучить людей гордостью: а другой дьявол лишит их однажды ее, чтобы замучить их само-презрением.


Если дрессировать свою совесть, то и кусая она будет целовать нас.


Есть черствость, которой хотелось бы, чтобы ее принимали как силу.


Женщина - вторая ошибка Бога.


Жить - это сжигать себя и все-таки не согреться.


Заблистать через триста лет - моя жажда славы.


И истина требует, подобно всем женщинам, чтобы ее любовник стал ради нее лгуном, но не тщеславие ее требует этого, а ее жестокость.


Когда хотите подняться вверх, полагайтесь на собственные ноги.


Кто в состоянии сильно ощутить взгляд мыслителя, тот не может отделаться от ужасного впечатления, которое производят животные, чей глаз медленно, как бы на стержне, вытаращивается из головы и оглядывается вокруг.


Кто живет борьбою с врагом, тот заинтересован в том, чтобы враг сохранил жизнь.


Кто не живет в возвышенном, как дома, тот воспринимает возвышенное как нечто жуткое и фальшивое.


Кто сильно страдает, тому завидует Дьявол и выдворяет его на небо.

Кто стремиться к величию, у того есть основания увенчивать свой путь и довольствоваться количеством. Люди качества стремятся к малому.


Кто хотел бы казаться толпе глубоким, заботится о темноте. Ибо толпа считает глубоким все то, чему она не может видеть дна.


Кто хочет оправдать существование, тому надобно еще и уметь быть адвокатом Бога перед дьяволом.


Кто хочет стать водителем людей, должен в течение доброго промежутка времени слыть среди них их опаснейшим врагом.


Культура - это лишь тоненькая яблочная кожура над раскаленным хаосом.


Лучшим автором будет тот, кто стыдится стать писателем.


Люблю ли я музыку? Я не знаю: слишком часто я ее и ненавижу. Но музыка любит меня, и стоит лишь кому-то покинуть меня, как она мигом рвется ко мне и хочет быть любимой.


Любовь к жизни – это почти противоположность любви к долгожительству. Всякая любовь думает о мгновении и вечности, - но никогда о продолжительности.


Мистические объяснения считаются глубокими. Истина в том, что они даже и не поверхностны.


Мое сильнейшее свойство - самоопределение. Но оно же по большей части оказывается и моей нуждой - я всегда стою на краю бездны.



Мы охладеваем к тому, что познали, как только делимся этим с другими.


Настало время, когда дьявол должен быть адвокатом Бога: если и сам он хочет иначе продлить свое существование.


Наш долг - это право, которое другие имеют на нас.


Нести при себе свое золото в не отчеканенном виде связано с неудобствами; так поступает мыслитель, лишенный формул.



Одиннадцать двенадцатых всех великих людей истории были лишь представителями какого-то великого дела.



Отвратить взор от страданий своих и забыться - это пьянящая радость для тех, кто страдает.


Отвратить взор от страданий своих и забыться - это пьянящая радость для тех, кто страдает.



Покуда к тебе относятся враждебно, ты еще не превозмог своего времени: ему не положено видеть тебя - столь высоким и отдаленным должен ты быть для него.


Презирающий самого себя все же чтит себя при этом как человека, который презирает.


Слышат только те вопросы, на которые в состоянии найти ответ.


Соблазнить ближнего на хорошее о ней мнение, а затем всей душой поверить этому мнению ближнего – кто сравнится в этом фокусе с женщинами!


Стремление к величию выдает с головой: кто обладает величием, тот стремиться к доброте.


Там, где не подыгрывает любовь или ненависть, женщина играет посредственно.


Тонкой душе тягостно сознавать, что кто-нибудь обязан ей благодарностью; грубой душе - сознавать себя обязанной кому-либо.


Человек предпочтет хотеть Ничто, чем ничего не хотеть.


Что такое счастье? Чувство все большей власти, чувство преодоленного противодействия.


Щедрость у богатого часто есть лишь особого рода застенчивость.


…Для глупого лба по праву необходим, в виде аргумента, сжатый кулак.

Фридрих Ницше

Источник:

Aforismo.ru

 «За исключением Маркса, в истории человеческой мысли превратности судьбы учения Ницше не имеют себе равных; нам никогда не возместить несправедливость, выпавшую на его долю, - восклицал Альбер Камю.- Разумеется, в истории известны философские учения, которые были извращены и преданы. Но до Ницше и национал-социализма не было примера, чтобы мысль, целиком освященная благородством терзания единственной в своем роде души, была представлена миру парадом лжи и чудовищными грудами трупов в концлагерях. <…> не повторить ли отчаянный крик Ницше, обращенный к его эпохе: «Моя совесть и ваша совесть больше не одно и то же!» (10, с.176) И, действительно, «ницшеанство ближайших десятилетий, можно сказать, всей первой половины нашего века правильнее было бы назвать не ницшеанством собственно, а неким фёрстер-ницшеанством». (19, с.36) Еще Федор Степун писал о Ницше: «Его неправда и его правизна в том, что он может оставаться прав лишь до тех пор, пока он трагичен, одинок и непонятен. Всякая попытка популяризации – его уничтожает». (11, с.21)

         «Философия Фридриха Ницше – это уникальный  и всей жизнью осуществленный эксперимент саморазрушения «твари» в человеке для самосозидания в нем «творца», названного «сверхчеловеком». (19, с.23) И вот теперь «…Ницше, оболганный, табуированный, пораженный в культурных правах, <…> будем надеяться, этому Ницше приходит конец». (19, с.43) Возможно, что и данный реферат хотя бы в малой степени будет способствовать восстановлению доброго имени Фридриха Ницше.

картина из поста
Диаскоп

Прочитать целиком