…Прервав пустой, ввергающий меня в отчаяние видеоразговор по скайпу, я отправилась погулять. Любимый мой город прекрасен. И потом – просидеть еще один день у компа показалось злой шуткой, особенно потому что разницы нет – одна и там и тут, несмотря ни на что. Бывают таки дни…

  Фотографировала дорожки и тропинки города. Они разные, как и люди. И где-то посредине между одним шагом и другим ощутила знакомый запах. Немного сырой теплоты, немного душноватой прохлады, намного зеленой свежести только что скошенной травы – или осенней листвы, еще золотой и манящей поднять ее. Вдохнув это, я почти сразу начала видеть иначе. Вот перевернутый камень, смешной и угловатый, как я,  маленький камень в целом море пушистых одуванчиков. Вот забавный пенек – из трех стволов дерева спилили один и получилось такое кресло для гнома… Вот небо и дождик… Хорошо то как!

  Когда-то под каждым камнем была тайна или сказка. Каждый миг жизни был особенным, и это было естественным и совсем не обращало на себя внимание. Пробуя сейчас описать это чувство, я понимаю – все не то. Может ради того, чтобы нашлось, наконец,  потерянное то, я и вышла сегодня из дома. Ну и еще потому, что нужно было кое-что купить и мне захотелось новый цветок на окно. И да, просто захотелось «выйти».

  Немного трудно дышать – горло сдавливает петля тоски от всех моих потерь и горчащей памяти. Свет моей тени, какие глупости в голову приходят! Когда было то, потери не существовали – их не было отдельно от всего остального, цельного мира. Простое достоинство жизни, не разделенной ни на какие стороны, жизни невинных разума, души и сердца, совершенных,  вероятно и в своем эгоизме тоже, но поистине, любить себя не так страшно как никого не любить!

  Ребенок живет каждую минуту, а не через одну, как взрослый, проживающей те, когда он счастлив и у него все хорошо, и торопящей, прогоняющий те, когда не все ладно в его жизни - и постоянно возвращающийся мыслями к тому, что прожито впопыхах – по разным причинам.

  Как то сразу решила съездить в город – во-первых тут не нашла цветка, и просто захотелось. Отправилась покупать тетрадку, ибо НУЖНО, и если не выскажусь сейчас, будет тяжко. Два магазина – ни тетрадей, ни записных книжек. Меня даже азарт охватил: препятствия? Ха! В третьем тетрадку таки купила… Автобус, дорога…

  Где ты, моя потеря? В самом-то деле не за цветком же я еду сейчас на другой берег реки, за вокзал? Не потому ли я так люблю дороги, что они дают мне надежду найти потерянное то? А я даже не знаю, что это было, что не давало мне когда-то произносить грубость  делать грубость, мыслить грубость, делало все это невозможным, как печаль, тоску, одиночество. Что давало знать и верить – под каждым камнем живет тайна или сказка, все осколки стекла умеют блестеть,  а люди улыбаться и быть счастливыми.

  Слезла с автобуса на кот знает какой остановке. Ошиблась примерно на две – лет сто не была в этом районе. Реально мне надо быть дома и готовить обед, ибо завтра с утра на работу. Я чувствую, как напряжено мое лицо и ничего не могу с этим сделать. Может быть, прогулка поможет.

  Только что прошла мимо часов – 15:26. Надеюсь, рынок еще не закрылся. Не знаю, что я там буду делать, и уже хочется есть. Но я все еще уверена в том, что хочу эту прогулку.

  Так что я потеряла? Какое-то особенное ощущение мира? Детскую невинность? Тройственное единство разума-сердца-души? Нетронутость – злом-тьмой-светом-добром? Эти слова так часто приносились по отношению ко мне и в качестве железобетонных аргументов, что сейчас они для меня хуже всяких ругательств.

  Железнодорожный путь. Поезд… Может,  скоро я тоже смогу поехать на поезде в другой, очень далекий город. 

  Крохотный магазин точечных светильников. Зашла – безумно красиво. Хрусталь, синие огоньки, светильники крошеные, с ладошку малыша, и огромные.

  Магазин «Ковер-Самолет» – улыбка  и шикарный шест восточного купца, намалеванного на стеклянной двери, ковер на его плече, легкий как пушинка или как не существовавшая в детстве печаль, которая позже становится даже оружием. Возникает необходимость – в оружии и доспехах. Как утром возникла необходимость оборвать пустой, мертвый разговор.

  Дверь – просто дверь в стене, окруженная темным небом с яркими точками звезд. Нет таблички, нет надписи – что, куда, зачем – не понятно. Тайна из-под камня…

  Дело даже не в том, что что-то было, а в том что чего то не было: границ, преград, иной веры, чем искренняя вера в… себя наверное, и в жизнь. Не было разделения территорий и чувств. Мы жили в полуподвальном помещении – много свободного места, окна ниже уровня первого этажа – я наблюдала ноги пешеходов – иногда в гости забегали крысы. Таинственный подвал – а подвалы и чердаки вообще самые таинственные места не земле. И все-таки там был не только запах сырости и пустота, скрипучие полы и черно белый телек, «Березка», но и сказки по этому телеку, Новый год, те два гостя – потрясающие молодые люди, в глазах ребенка похожие на рыцаря и его оруженосца. Кажется, это были знакомые мамы из другого города. Была Красота,  но она была всегда.

  Зачем уничтожают настоящие, хаотичные рынки? Стоит затащить его под крышу и рассовать вещи по «бутикам», как шопинг теряет свою прелесть. Моя жажда побыть среди людей – пусть даже чужих, так и осталась неудовлетворенной. Но после того, как я купила мороженое стало полегче, и совсем полегчало как только я пристала с вопросами к продавцу цветов – и вот она торговала как раз на улице. Мне очень нужно  поговорить хоть иногда хоть с кем-то - и не так как утром, выдавливая из себя темы для разговора и уговаривая в сущности взрослого человека, растекшегося кляксой перед экраном, пойти налить себе чаю, или пошукать в холодильнике еды, или прогулять пса, или лечь поспать. Надо поговорить с человеком, который ничего мне не сделал – ни дурного, ни доброго. Эффект попутчика. Не иметь дело с неприязнью или привязанностью, а просто быть… И да, я несправедлива – сама бываю той еще кляксой и размазней… Просто утром не хватило терпения.

  Одиночество непередаваемо словами. В него входит щемящая нежность к цветам на окне и к кошкам, сотовому телефону, потому что с его помощью я могу позвонить маме и друзьям из очень далеких городов; чувство пустоты, перекрывающее горло твердым комом, который пытаешься проглотить с утра до ночи. Одиночество - это стихи «ну хоть что со мной делайте, а я должна это сказать!». Это утренняя уборка в экстренном режиме, потому что придут гости – и вечерняя лень, потому что убрать за гостями можно и завтра, ведь завтра никто не придет. Это когда проходишь мимо всех лавочек, баров и таверн, потому что одной там делать него, кроме как привлекать чьи-то взгляды. Это дороги, по которым люди едут к другим людям. Это смешные названия заведений и учреждений, которые помнишь совсем недолго, ибо не для кого, некого этим повеселить. Это мое вчерашнее «не с кем поделится своим миром», сказанное чудесному летнему ребенку и просьба прочесть «Лита-стори» потому что «для меня сейчас это очень важно» хотя на самом деле хотелось просто реветь. Одиночество – старушка, довольно ходко топающая по дороге  с очень кривой палкой от местного карагача, вместо костыля – потому что некому купить ей костыль.  Это невозможность больше, чем возможность.

  Интересно, человек, с котором я оборвала тягостный разговор – он сделал хоть что-то? Наверное, да, ведь все равно пришлось бы. Свет мой, как можно жить так, через силу?..

  Поразил длинноволосый мрачный парень, идущей по мосту с набыченным видом, наверное, в начале путешествия мордаха у меня была ничуть не лучше, разве что без надвинутой на глаза бейсболки…

  Мне все время нужен костыль. Вот как это прогулка – сучковатый кривой костыль из палки, подобранной в кювете. И тоска – тот же костыль. Но она помогает идти не мне, а моему одиночеству. Как отказаться от костыля, где найти потерянное то? Его не было в маленьком дворике камней, устроенном кем-то в самом центре города, не было в том магазине светильников, не было под дождем и при солнце… Мне кажется, на днях после смены я снова пойду искать. Может, обнаружу хотя бы частицу своего потерянного «я», у которого сегодня явно не тот день?

  И если уж честно – я иногда должна быть маленьким ребенком - ради того чтобы мой взрослый помнил, что он только часть большего, и мог быть счастлив просто так, без причины. И да, очень часто это означает тоску и капризы и в конце концов я должна - хоть мысленно - просить прощения у всех кто с этим сталкивается… Все равно – не дай мне свет повзрослеть настолько, чтобы забыть, как пахнет после короткого летнего дождя воздух в полупустом парке, как пахнул он когда мне было четыре.