8. У чёрной ленты

Из сообщения Советского Информбюро. Оперативная сводка за 20 апреля:
«Центральная группа наших войск вела наступательные бои западнее реки ОДЕР и реки НЕЙСЕ. На остальных участках фронта — бои местного значения и поиски разведчиков».

8.1. КОШМАР ПЕРВОГО РУБЕЖА ОБОРОНЫ ПИЛЛАУ

Ночь с четверга на пятницу стрелковый взвод лейтенанта Н.П. Чернышева провел в наспех вырытых и отсыревших окопах вблизи Фишхаузена. Не давая спать, молодой солдат допытывался у командира: «А, правда, что немцы хотят открыть шлюзы и затопить эту местность?». Об этом говорило «солдатское радио» — источник самых разных слухов на передовой. «Ну и что, что затопят, пойдем вперед вплавь»,— ответил ему взводный. «Ну, товарищ командир,— не унимался боец, положивший подле себя кусок широкой доски,— у нас в деревне речки-то не было, и я плавать не умею».

Первый противотанковый ров

После того как старшина разложил в солдатские котелки уже остывшую кашу и выдал «наркомовских сто грамм», Чернышев поел, а затем стоя, положив руки на бруствер окопа, ненадолго задремал. На рассвете его и других командиров взводов вызвали к ротному, перед которым на земле лежала немецкая трофейная карта, испещренная жирными красными стрелами, упиравшимися в городские кварталы, причалы и гавани Пиллау. У взводных карт не было, и они больше надеялись на интуицию и свой боевой опыт.

В свои девятнадцать лет Н.П. Чернышев уже два года воевал в пехоте, был дважды тяжело ранен. К концу войны молодых офицеров старались беречь для мирной армейской службы, и ему потребовалось немало настойчивости и усилий, чтобы попасть на фронт, где таких, как он, называли «Ванькой-взводным». Впрочем, в этом не было оскорбительного намека, скорее понимание непростой участи командиров, которые едят и пьют вместе с бойцами, а после команды «Вперед! В атаку!» раньше всех должны покинуть траншею, иначе солдаты могут подумать, что взводный прячется за их спины. Только за три дня боев на подступах к Пиллау 11-я гвардейская армия потеряла убитыми и ранеными 5 комбатов, 19 командиров рот, 59 командиров взводов.

В ожидании команды к выступлению солдаты сдали в обоз мешавшие им противогазы и даже каски, спасавшие больше от осколков, чем от летящей в голову пули. У многих не было кирзовых сапог, и, чтобы не мерзли ноги, вокруг голени они наматывали обмотки — длинные ленты из темно-зеленой ткани.

Чернышев перепоясался ремнем, прикрепив булавкой к рукаву зеленой английской шинели перевязочный пакет, и вложил в подсумок два автоматных рожка. Чтобы не было осечек, в них вставляли вторую пружину, и тогда патрон подавался четко, с автоматическим лязгом.

Несмотря на густой туман, фантастически менявший очертания местности уже в десяти-пятнадцати метрах от линии окопов, командиры корпусов получили приказ о начале наступления в девять часов утра. И все же сигнал «К атаке!» пришлось перенести еще на два часа позже, для того чтобы артиллерия смогла сделать необходимые поправки на погоду. Противник был рядом, беспрерывно стрелял наугад из орудий и минометов.

Схема положения войск перед началом штурма Пиллау

Для усиления 11-й гвардейской армии ей были приданы артиллерийские части из Резерва Главного Командования. И если при штурме Кенигсберга на один километр фронта приходилось 190 орудий и минометов, то в пиллауской операции их число возросло до 400 стволов, главным образом, большого калибра. При этом расход боезапаса только в первый день наступления составил 475 автомашин. И это без учета залпов других армий фронта, чьи батареи вели контрбатарейную борьбу с берегов Фишхаузена и Бальги. Особую роль сыграли знаменитые «катюши», выпустившие в период штурма Пиллау около семи с половиной тысяч реактивных снарядов, по своему эффекту сопоставимых с залпом тысячи орудий большого калибра.

«Показалось ласковое весеннее солнышко, дождь перестал. Началось наступление. После длительной обработки вражеских позиций там все затянуло дымом. Дул западный ветер, и тучи едкого, горького, раздражающего дыма докатились и до наших огневых позиций. Это запах гари, сгоревшей одежды, раскаленного металла, серы, пороха. Ужасные запахи войны»,— вспоминал наводчик гвардейских минометов сержант И.Г. Братченко.

Гвардейские минометы на берегу залива Фришес-Хафф

Когда воздух еще гудел от снарядов, солдатам зачитали приказ Военного совета армии о начале наступления. «Мы в кратчайший срок штурмом овладели городом и крепостью Кенигсберг, за что заслужили благодарность товарища Сталина. Перед нами последний оплот врага в Восточной Пруссии — порт Пиллау,— говорили бойцы,— и эту задачу мы выполним с честью, чтобы «служить еще одну благодарность товарища Сталина!».

Плотная серо-молочная стена, как ватой, закрыла поле боя, спрятав извилистую ленту атакующих батальонов. С началом атаки минометная рота капитана А.И. Студийского укрылась за земляной насыпью железной дороги, впереди которой просматривались немецкие траншеи. Трудно было представить более неудачное расположение: на виду у противника, в досягаемости пулеметного огня. Но, прикрывая атакующих, Студийский приказал: «Минометы к бою! Расстояние между стволами три шага. Направление в сторону пулеметного огня. Дальность стрельбы шестьсот метров. По две мины — беглый огонь». И уже через несколько минут раздались глухие разрывы, безошибочно угаданные им в мелодии боя. Став командиром роты, Студийский получил и девять новеньких минометов, купленных на его офицерскую зарплату и деньги товарищей, ответивших на всенародный призыв: «Все для фронта, все для Победы!». С этим оружием минометчики Студийского прошли от Витебска до Пиллау, пользуясь редкой в условиях фронта привилегией — у него не брали бойцов для пополнения поредевшей пехоты.

Линия обороны противника

Когда артиллерия противника нащупала его позиции, Студийский приказал: «Минометы на вьюки!» — и побежал вслед за бойцами, сгибавшимися под тяжестью минометных плит и лотков с боеприпасами. От близкого взрыва под его ногами дрогнула земля, и капитан провалился в бункер, где укрывалось несколько десятков немецких солдат, сдавшихся советскому офицеру, буквально упавшему на их головы.

В штабе генерала Галицкого ожидали, что мощные удары артиллерии сломят сопротивление противника, но этого не случилось. В отличие от Кенигсберга, при обороне Пиллау противник оказал исключительное огневое сопротивление, расходуя в день от одной до двух тысяч снарядов, разбивая ими дома и корежа деревья, обрушивая на землю осколки и твердые комья грунта, под градом которых стрелковые цепи залегли у противотанкового рва.

Каждые полчаса, вставая в полный рост, пехотные командиры пытались увлечь за собой бойцов, но все было тщетно. Гвардейцы отбили за день девять отчаянных контратак немецкой пехоты, поддержанных танками и штурмовыми орудиями. Стремясь во что бы то ни стало остановить советское наступление, немцы использовали свой последний резерв — 170-ю пехотную дивизию, переброшенную морем из Данцига в Пиллау.

Из сводки разведотдела 3-го Белорусского фронта.
На 14.30 20.04.45 г.
«В лесу 1 км западнее Лохштедта — 50 танков. На восточной опушке леса западнее Лохштедта — 4 САУ, на северной опушке Лохштедта — 2 танка. В лесу 1 км юго-западнее Лохштедта — 4 танка и 3 САУ. На северной опушке леса 1 км северо-восточнее Нойхойзера — 5 танков. В лесу южнее Детского курорта — на просеке 10 САУ на месте».

Генерал Галицкий посылал в бой вторые, а затем и третьи эшелоны войск, которые раз за разом откатывались назад, так и не сумев закрепиться во рву, по обе стороны которого рвались гранаты, отрывисто звучали автоматные очереди, шли рукопашные схватки. Раненые и убитые падали на песчаное дно, одни в поисках спасения, другие — вечного покоя.

Артиллерия отстала, а танки и самоходки были встречены губительным огнем орудий прямой наводки, замаскированных на опушке леса. Совершив полторы тысячи вылетов, фронтовая авиация не смогла переломить ход событий и помочь своей пехоте, которая, несмотря на все усилия, к исходу дня продвинулась вперед всего на три сотни метров и овладела первой траншеей и несколькими высотами.

Было досадно, что это происходило в тот самый день, когда советские войска прорвали фронт на Одере и вышли к городской черте Берлина. Находясь на своем командном пункте, командующий 11 -й гвардейской армией принял решение готовиться к ночным боям. Его приказ был передан в дивизии, и пехота начала зарываться в землю.

Из донесения начальника штаба 99-го гвардейского стрелкового полка:
«Противник подразделениями 32-й пехотной дивизии и остатками отдельного батальона отличных снайперов обороняется на заранее подготовленном рубеже.
Полк в 11.30. атаковал высоту отметки 20.7 и водную станцию. В 14.30. и 15.00. отражены две контратаки, каждый раз силами до роты пехоты. В 16.00. полк вышел на рубеж: 200 метров севернее противотанкового рва, где вел ожесточенный бой.
В 16.30. противник силами до двух взводов пехоты контратаковал
2-й стрелковый батальон. В 18.00. противник силами до взвода пехоты контратаковал 1-й стрелковый батальон.
В 20.00. после десятиминутного артналета стрелковые батальоны поднялись в атаку, но залегли ввиду артминометного огня противника, за которым последовала контратака силами до роты пехоты. К 20.40. контратака отражена, взяты пленные.
В 21.30. стрелковые батальоны ворвались в ров и вели бой на северной опушке леса. Потери в живой силе и технике 70 %».

8.2. ПРЕОДОЛЕНИЕ ПЕРВОГО РУБЕЖА ОБОРОНЫ ПИЛЛАУ

Поздним вечером командира 18-й гвардейской стрелковой дивизии генерала Г.И. Карижского вызвал к телефону командующий фронтом. Маршал Советского Союза А.М. Василевский был в хорошем расположении духа. Накануне Сталин поздравил его с награждением вторым орденом «Победа». Комдив откровенно признался: «Не могу преодолеть черной ленты. Думаю сделать это ночью». — «Попробуйте,— спокойно ответил маршал. — Надо взять! Надо!».

Первый противотанковый ров

При тусклом свете лампы-коптилки генерал перебирал варианты продолжения атаки и потом решил — прикрываясь кюветами железной и шоссейной дорог, скрытно, по-пластунски, выйти ко рву, подняться бесшумно, без криков «ура»
и без выстрелов. И лишь после того как противник обнаружит атакующих, открыть огонь. Комдив знал, кому из командиров батальонов он мог поручить это задание: самым боевым и удачливым — капитанам А.И. Старцеву и Е.И. Зырянову. Апрельская ночь выдалась исключительно темной, и немцы время от времени освещали передний край. Едва взмывала в небо ракета — пехотные цепи замирали, когда она гасла — движение продолжалось. Уже глубокой ночью Карижскому доложили, что «сестрички» (стрелковые роты) находятся на другой стороне рва, а следом за ними туда тянутся и «братики» (батальоны). В обороне противника была найдена брешь.

Из досье:
Имя 18-й гвардейской стрелковой дивизии отмечено на мемориальной доске на площади Сибиряков в Новосибирске. 133-я стрелковая дивизия получила крещение в самых трудных оборонительных сражениях 1941 года. За участие в битве под Москвой ее преобразовали в 18-ю гвардейскую и наградили орденом Красного Знамени. Боевой стяг дивизии реял в Литве и в Восточной Пруссии, где она получила наименование «Инстербургская». За отличие при штурме Кенигсберга дивизию удостоили ордена Суворова III степени. На Балтике, после взятия Пиллау, завершился боевой путь этого прославленного соединения.

Когда к вечеру в штабе 11-й гвардейской армии уточнили списки личного состава, то оказалось, что за первый день штурма армия потеряла 1.659 человек убитыми, ранеными и пропавшими без вести. Едва ли не каждый второй из них приходился на долю 31-й гвардейской стрелковой дивизии. В минуты затишья командиры батальонов сидели на опушке леса, вблизи свежевырытых братских могил, и молча пили из фляжек водку, закусывая сухарями. Каждый из них потерял в бою большую часть своих солдат. Словно подслушав их мысли, появился верхом на лошади командир полка полковник П.А. Лещенко: «Поминки справляете? Туды вашу мать. Научились бы лучше воевать. Не доволен наш командующий, грозит всех строго наказать». — «Чтобы наказать, большого ума не надо,— ответил ему комбат Г.П. Яшкин. — А вот зачем в эту проклятую горловину, в пасть дракона, бросать безрассудно людей, подумать бы полководцам надо». — «А ты скажи это Галицкому сам,— прервал его Лещенко. — Быстрее приводите в порядок свои батальоны, к вечеру получите пополнение — и немедленно приступайте к их обучению. Народ «сырой», призыва конца 1944 года, совсем не подготовленный для боя».

Из досье:
31-я гвардейская Витебская ордена Ленина Краснознаменная ордена Суворова II степени стрелковая дивизия была создана в первые месяцы войны в Ярославской области. Бойцы дивизии обороняли Москву, участвовали в Курской битве. Гвардейское знамя ей вручил прославленный полководец К.К. Рокоссовский. После взятия Витебска дивизия завоевала славу ударной и прорывной. Ее полки в числе первых вышли к государственной границе СССР.

Немецкие корабли не давали покоя войскам Галицкого, и если днем его выручала авиация, повредившая на пиллауском рейде плавучие батареи и учебный артиллерийский корабль, то в сумерках за противником следили прожектора и противотанковые батареи, установленные на береговых откосах. Увидев вспышки выстрелов корабельных орудий, капитан П.Д. Стоцкий, еще мгновение назад наносивший на карту позиции своей батареи, скатился в подвал разрушенного дома. Один из снарядов попал в перекрытие и рикошетом разорвался в воздухе. Через какое-то время обстрел стих, и корабли противника отошли от берега. Одну из подлодок, которые немцы использовали для высадки диверсантов и спасения офицеров и нацистских чиновников, обстреляла батарея капитана Авдеева. С лодки ответили огнем, а когда она погрузилась, из-под воды донеслись сильные взрывы.

В часы, когда солнце уже давно поднялось над горизонтом, к Северному молу подошел быстроходный катер с единственным пассажиром — капитаном 1 ранга Г. Штробелем, назначенным незадолго до этого комендантом «морской обороны Восточной Пруссии». Все, что оставалось в его подчинении,— это узкая полоса земли, протянувшаяся от Пиллау по косе Фрише-Нерунг. Штаб в цитадели, разрушенный прямым попаданием авиабомбы, перенесли в бетонные укрытия возле Северного мола. После ознакомления с обстановкой Штробель понял, что Пиллау продержится до тех пор, пока будут в строю батареи береговой обороны и боезапас к ним. Ежедневные потери более тысячи солдат лишили оставшихся в живых воли к борьбе.

Несмотря на опасность, Штробель проехал по улицам города, и увиденное потрясло его. В «день рождения фюрера» артиллерийские обстрелы и налеты советской авиации следовали один за другим. Потери среди мирного населения уже никто не регистрировал. Повсюду бушевал огонь. Городские кварталы лежали в развалинах, и укрывшиеся в подвале ратуши люди думали о наступлении «конца света». Разбитая техника, брошенные повозки с домашним имуществом перегораживали улицы и подъездные пути, ведущие в Морскую гавань.

Все пережитое Штробелем в эти дни навсегда осталось в его памяти: «Крайне неприятное впечатление производил сказавшийся уже в течение 20 апреля недостаток боеприпасов для зенитных орудий всех калибров, а также полное отсутствие немецкой истребительной авиации. Русские самолеты с раннего утра и до темноты ревели над городом и портом, вызывали большие потери среди скопившихся на территории города войск, а также производили значительные разрушения на городской территории. Уже в этот день не осталось ни одного неповрежденного здания. Только маяк выдержал все налеты до самого конца».

Вечером полиция обыскала все дома, укрытия и бункеры. Найденных там людей мелкими группами переправили на косу Фрише-Нерунг. И только местным крестьянам, отказавшимся бросить свои хозяйства, разрешили остаться в городе, где не работали водопровод и канализация и уже несколько недель не было освещения. Днем из Внутренней гавани вышел танкер «Лиза Эссбергер». Находившиеся на нем люди узнали, что прежде чем попасть на запад, им предстояло зайти в Либаву. Там на борт поднялось несколько мужчин с ручной кладью. Это были банковские служащие, перевозившие восемь миллионов рейхсмарок. В Курляндии эти деньги уже мало кому были нужны.

Серия сообщений "БАЛТИЙСК":
Часть 1 - Мой город - Балтийск. ХРОНИКА ШТУРМА ПИЛЛАУ
Часть 2 - ХРОНИКА ШТУРМА ПИЛЛАУ. Сергей Якимов. 1. В германской дальней стороне
...
Часть 18 - ХРОНИКА ШТУРМА ПИЛЛАУ. Сергей Якимов. 6. Штурм «рыбного дома»
Часть 19 - ХРОНИКА ШТУРМА ПИЛЛАУ. Сергей Якимов. 7. Поршневой удар
Часть 20 - ХРОНИКА ШТУРМА ПИЛЛАУ. Сергей Якимов. 8. У чёрной ленты
Часть 21 - ХРОНИКА ШТУРМА ПИЛЛАУ. Сергей Якимов. 9. СЕРЫЕ, ГОЛУБЫЕ И МАЛИНОВЫЕ
Часть 22 - ХРОНИКА ШТУРМА ПИЛЛАУ. Сергей Якимов. 10. СОКРОВИЩА РЫЦАРСКОГО ЗАМКА
...
Часть 30 - Армейский магазин - Первый на флоте!
Часть 31 - Балтийск. День ВМФ - 2013
Часть 32 - Балтийск - маленькая Ибица