Я с удовольствием читаю блог фотографа-натуралиста Игоря Шпиленок. Для тех, кто любит дикую природу и ее обитателей! Интересные рассказы и фотографии ждут Вас! Впрочем, убедитесь сами...

Игорь Шпиленок

Представьтесь, пожалуйста. Скажите пару слов о себе.

Игорь Шпиленок, родился на Брянщине в 1960 году, женат, четверо сыновей.

Как давно вы занимаетесь фотографией? Что привело вас к этому?

Фотографией я начал заниматься в школьные годы и занимаюсь до сих пор без перерывов. Она очень важная часть моей жизни… Момент, когда мне нестерпимо захотелось взять в руки фотоаппарат, я хорошо помню. 1973 год; мне 13 лет; я уже начал странствия по Брянскому лесу, по пойменным дебрям реки Десны. В апреле я обнаружил удивительную поляну с сотнями подснежников. Мне показалось несправедливым, что эту красоту вижу только я один из нескольких миллиардов людей, живущих на земле. Две недели я уговаривал бабушку купить мне камеру, но, когда с новеньким фотоаппаратом Смена 8М вернулся на поляну, понял, что опоздал. На месте цветов выросла высокая летняя трава. Целый год я ждал следующей весны и учился технике фотографии, тратя на это все доступные мне материальные ресурсы. 25 апреля 1974 года я вернулся на поляну и не поверил своим глазам. На месте куртин подснежников чернела перевёрнутая гусеницами тракторов почва, громоздились штабеля свежесрубленной древесины. Это было одно из самых сильных отроческих потрясений, определивших мою будущую жизнь.

Кто больше всего повлиял на ваше творчество? Кто ваши любимые фотографы?

В посёлке, где я вырос, не было выставочных залов и серьезных фотографов. Но хорошая библиотека была. Немало книг было и дома. На моё формирование повлияли больше писатели, чем фотографы. Сначала Виталий Бианки, потом Паустовский, Песков, Гржимек, Даррел… они развили у меня интерес к дикой природе и её охране, сделали из меня увлечённого работника заповедников, натуралиста и путешественника. И во взрослой жизни я живу и работаю вдали от выставочных залов и фотографических тусовок. Вот и сейчас я живу в таком месте на краю света, куда попасть можно только вертолётом.

Тем не менее, из российских фотографов-пейзажистов я преклоняюсь перед Вадимом Гиппенрейтером. Из тех, кто снимает дикую природу, диких животных, мне очень нравится ещё пока не очень известный Алексей Безруков. Пока… Он работает, охраняя природу, в самых удаленных местах России, вроде заповедника на острове Врангеля или Курильского озера на юге Камчатки. Кстати, он мой полный коллега, сейчас, как и я, служит в инспекции Кроноцкого заповедника. Алексей — неоднократный победитель в номинациях «Золотой черепахи», но чувствую, что у него это только начало…

Из европейских фотографов мой любимый — Винсент Мюнье, а из американских — Джим Бранденбург.

Я готов работать при любой погоде, но предпочитаю ту погоду, которую обычно называют непогодой, и ждут её улучшения. Особенно люблю туман и метель.

Расскажите о методах съёмки животных, которые вы используете? В каких случаях используются засидки, а в каких можно снимать так?

Обычно я не езжу в фотоэкспедиции на два-три дня. Как за это время можно снять диких животных? Разве распугать их. Обычно я поселяюсь в каком-то интересном месте на несколько недель, а то и месяцев. Потом снова и снова возвращаюсь в любимые места. Живу обычно в лесных избушках, землянках, иногда в палатке, фургоне машины… Первое время я занимаюсь больше наблюдениями, съёмка почти не идет; да я и не форсирую события, стараюсь не преследовать животных. Устанавливаю несколько скрадков в ключевых местах, чтобы они стали частью привычного для животных ландшафта. Постепенно я вживаюсь в ситуацию, детально изучаю местность; приходит понимание, где, что и как можно снять. Некоторые животные, поняв что я их не преследую, перестают меня панически бояться. И на фотографиях выглядят естественно. Особо осторожных животных снимаю из скрадков. Стараюсь делать их из местных материалов. Например, из снега, коряг, плавника на берегу океана. Есть у меня самодельные скрадки из ткани. Иногда приходится использовать скрадки из фанеры, чтобы была защита от сильного ветра или медведей.

Чаще всего я совмещаю фотосъёмку с работой в охране заповедников. Это очень скромная зарплата, иногда я работаю как волонтёр, но инспекторские полномочия позволяют мне активно участвовать в прямой охране дикой природы, что для меня очень важно.

Как изменилась бы ваша фотография, если бы вы жили не в дикой природе, а в городе?

А я не жил бы в городе. Я выстраиваю свою жизнь так, чтобы жить среди дикой природы. С двадцати одного года, сразу после получения высшего образования, я жил только либо в маленьких деревнях, либо на лесных кордонах. В городах появляюсь только на несколько дней.

Один из ваших любимых сюжетов — медведи. Расскажите немного о ваших взаимоотношениях.

Медведь — замечательный зверь. Когда постоянно живёшь в таких медвежьих углах как Кроноцкий заповедник, медведи становятся твоими главными, самыми заметными соседями. Это зверь, изумительно приспособленный к суровым условиям, необычайно пластичный во многих смыслах, умный, фотогеничный. Один из моих любимых писателей, Виктор Астафьев говорил: «О медведях, как о чертях, можно рассказывать бесконечно и занятно… Но всех, кто пожелает послушать о берлогах, о проказах косолапых на пасеках, об охоте на овсах, о случайных встречах с медведем грибников, малинников, пастухов, о медвежьих свадьбах, даже о том, как медведица спасла деревенское дитя и воспитала его в лесу, я отсылаю к охотничьему костру, там любитель подобных историй наслушается такого, перед чем даже иной фантаст спасует и может бросить писать, понявши, что приземлён взлёт его и детски слабо вдохновение». Вот и я развел такой «охотничий костер» у себя в блоге, рассказываю про свою жизнь рядом с медведями. Читателям блога медвежья тема очень нравится, и они просто не дают мне делать перерывы. Почти все посты о медведях попадают в топ российской блогосферы.

Какую роль, по вашему мнению, играет фотография в природоохранном деле?

Многие просто не представляют, каким мощным оружием может быть качественная фотография в деле охраны природы и как мы, фотографы, можем влиять на людей своей целенаправленной работой. Есть потрясающий пример, который вряд ли будет скоро превзойден. В сентябре 1999 американский фотограф Майкл Николс совместно с исследователем Майком Феем организовали 15-месячную пешую экспедицию в дождевых лесах Западной Африки. Они прошли мегатрансекту длиной 3 200 километров через Конго и Габон. Майкл снимал чёрно-белые снимки самой экспедиции и цветные снимки дикой природы. Было опубликовано три фотоистории в журнале National Geographic, рассказывающих об уникальных ценностях тропической природы и об угрозах для этих ценностей. Эти три фотоистории сделали то, чего перед этим не могли добиться десятки чисто научных экспедиций. Президент Габона организовал сразу 13 национальных парков, которые заняли 11 процентов территории страны.

В современном сверхурбанизированном обществе многие люди могут прожить всю жизнь не соприкасаясь с дикой природой. Но тем не менее, именно люди, живущие в мегаполисах, в столицах, занимающиеся политикой, бизнесом, принимают решения о судьбе диких мест, например, о разработке месторождений, о маршрутах прокладки газопроводов, автомобильных и железных дорог, о создании новых заповедников или закрытии существующих, их финансировании. Представления о природе у таких людей чаще всего взяты из телевизора и наших фотографий. И то, как мы показываем дикую природу, какие мы ставим акценты в своей работе, может влиять на принятие решений этими людьми. Мы, фотографы, можем быть послами дикой природы в каменных джунглях. Это не просто мои слова, это уже практика. Я — участник Международной лиги природоохранных фотографов.

Лига объединяет несколько десятков наиболее активных фотографов дикой природы, которые организуют экспедиции быстрого визуального реагирования в горячие природоохранные точки планеты и показывают людям, как выглядит эта проблема, то есть делают людей сопричастными и неравнодушными к проблеме. Сейчас лига проводит около десяти таких экспедиций по всему миру. Один пример: появилась реальная угроза американскому национальному парку Глэйшер на границе с Канадой. Канада собиралась развивать прилегающую к парку дикую территорию, а именно добывать газ, нефть и уголь. Будь это реализовано — это была бы медленная смерть парку. Семеро фотографов Лиги поехали туда, снимали несколько недель, встречались с союзниками, представителями властей и бизнеса, создали сайт, рассказывающий о проблеме, опубликовали репортажи в печатных изданиях. Инициированная моими коллегами кампания набрала обороты. Дискуссия вышла на уровень правительств двух стран, были приняты решения в пользу природы. Вы скажете, что в России такое невозможно? Тогда читайте дальше, про заповедник «Брянский лес».

Чем вы снимаете? Используете ли какие-то необычные приспособления при съёмке? Может быть что-то самодельное.

Я снимаю камерами Nikon (D3 и D300) с объективами от 14 до 500 мм, плюс иногда использую конвертер 1,4.

Фильтрами, даже поляризационными, давно перестал пользоваться. Мне кажется, что они создают на снимках ощущение «красивости» и «правильности». Также избегаю пользоваться вспышкой, предпочитаю в крайнем случае подсвечивать фонариком. Полноматричные современные камеры имеют столь высокую чувствительность, что можно снимать при естественном освещении задолго до рассвета и долго после заката, не используя вспышки. Прибавьте к этому светосильные объективы, такие как мои любимые никоновские 300/2,8 и 50/1,4.

Скажите несколько слов о том, как вы обрабатываете фотографии?

Всегда снимаю в raw, затем обрабатываю и конвертирую в Nikon Capture NX — программа не из быстрых, но качество выдает великолепное. К конкретному применению снимки готовлю в Photoshop. Не занимаюсь трансформацией изображения: фотошоповский Clone Stamp Tool для меня существует только чтобы убирать со снимка пыль.

Панорамы сшиваю либо в простейшей программе Panorama Maker, либо в Photoshop. Стараюсь калибровать свои мониторы, профилировать принтеры.

Ваши самые любимые и нелюбимые моменты в фотосъёмке?

Фотосъемка — очень органическая часть моей жизни. Иногда даже бывает приятна тяжесть двадцатикилограммового рюкзака. Я часто ловлю себя на том, что обычно людям в тягость — подъемы задолго до рассвета, марш-броски в ночи, переохлаждения в снегу, перегревания на солнце, переноска тяжестей, гнус, одиночество в долгих экспедициях — для меня не кажутся особенно тяжелыми, особенно когда есть надежда на результат. Я люблю весь процесс и особо не разделяю его.

Вот что по-настоящему тяжело для меня в том образе жизни, который я веду, — это длительная разлука с близкими. Бывает больно, когда пропускаешь важное в жизни детей, не можешь в нужный момент поддержать родителей…

Тут я должен сказать, что я многого не успел бы сделать без всегдашней поддержки жены Лоры. Мало того, что в моё отсутствие она одна тянет нелегкий воз семейных забот, она ведет за меня всю деловую часть моей работы: переписку с редакциями, фотоагентствами и заказчиками, пересылку снимков. Именно она отбирает и посылает мои снимки на конкурсы — и они побеждают. (Я раз или два сам пытался отобрать и послать снимки, но особого результата не было, поскольку для фотографа лучшими снимками являются те, которые ему тяжелее дались; но судьи, которые эмоционально не связаны со снимками, безжалостно отбраковывают их.) Всё это Лора как-то успевает делать помимо своей основной работы, которая по интенсивности нагрузок никак не уступает моей (она работает директором программ в международном природоохранном фонде).

Что такое фотография в вашей жизни? Чем занимаетесь помимо фотографии?

Вообще-то главное в моей жизни — охрана природы. Этим я занимаюсь всю жизнь, работая в заповедниках на должностях от директора до рядового инспектора охраны. (Причем моя карьера идет наоборот: начал сразу директором, а сейчас работаю рядовым инспектором.) А фотография всегда была для меня мощнейшим инструментом в этой работе. С помощью фотографии, организуя фотовыставки, публикации в газетах и журналах, собирая союзников, я добился организации заповедника «Брянский лес» в тех местах, где я родился, где я нашел поляну с подснежниками. Пятнадцать лет заповедник «Брянский лес» был для меня центром вселенной: местом жизни, работы, объектом фототворчества. Потом я начал расширяться до всей заповедной системы России, но остановил меня Кроноцкий заповедник на Камчатке. В 2004 году я приехал на Камчатку на две недели, да так до сих пор не могу отсюда вернуться. Для меня Камчатка — машина времени. Приезжая сюда, ты попадаешь на сотни лет назад. Первые русские казаки под предводительством Владимира Атласова появились на Камчатке более трехсот лет назад, но большая часть полуострова остается в том же виде, как и до прихода русских. Причина этому — огромная оторванность Камчатки от промышленных центров России. В транспортном отношении Камчатку можно считать островом, так как здесь нет сухопутных дорог, связывающих с материком. Здесь совсем нет железных дорог. Пассажирский самолет от Москвы до Камчатки пролетает семь тысяч километров, девять часовых поясов. Чтобы лучше представить огромность этого расстояния, отложите его от Москвы на юг, и вы окажитесь в Южно-Африканской республике, а если отложите от Москвы на запад — то в середине США. Здесь я оказался в первозданном прошлом человечества, в прошлом, по которому мы все тоскуем. Человек здесь мало чего успел разрушить. Меня здесь окружают величественные вулканы, никогда не рубленые леса, неиспорченные электрическими линиями и автодорогами драматические ландшафты. Звери порой здесь не знают, что человек — царь природы, и не уступают тропы, а рыбы, идущей на нерест, может быть так много, что в реке нельзя искупаться.

Фотография для вас хобби или работа? Или, может быть, и то, и другое?

Немного уточню: природоохранная фотография, показывающая ценность дикой природы и необходимость её сохранения для меня и работа, и хобби, и смысл жизни, она определяет образ моей жизни, делает её наполненной.

Расскажите о своих ближайших планах? Может быть хотите заняться каким-то интересным проектом? Или освоить какой-то новый фотопроцесс?

Фотопроцессы, да и вообще техническая сторона фотографии меня мало интересует. А вот планов и проектов на ближайшее и отдаленное будущее — громадьё. Я сейчас только в начале текущего проекта: многомесячной зимовки в удаленной от цивилизации избушке на Камчатке, на берегу Тихого океана, среди вулканов. Хочу показать красоту зимней природы, привлечь людей к поддержке заповедного дела. Каждый день, используя спутниковую связь, я рассказываю в своём блоге о заповедной природе, о своих наблюдениях за животными, о работе сотрудников заповедника. Хотя мой блог не существует ещё и года, у него более одиннадцати тысяч подписчиков, отдельные посты читают до ста тысяч человек. Я надеюсь, что часть из них станет союзниками в охране дикой природы.

Дайте, пожалуйста, один Очень Важный Совет нашим читателям.

Если только один, то тогда самый важный. Поскольку наши читатели в большинстве своём интересуются фотографией и путешествиями, я хочу посоветовать в этих делах всегда помнить о том, в чём клянутся врачи в начале своей профессиональной деятельности: не навреди! В результате нашего посещения и нашей работы дикая природа не должна пострадать. Мы не должны оставлять отвратительных следов нашего пребывания! Наше увлечение фотографией должно работать на природу, а не против. Это критически важно, ведь нас становится всё больше и больше, а дикая природа продолжает сжиматься…

Долина гейзеров - это каньон глубиной 400 - 500 метров и длиной около 10 километров, прорезавший склон вулкана Кихпиныч.  По утрам, в тихую морозную погоду пар от гейзеров наполняет каньон, создавая сказочную картину "молочного озера".

 Избушка в кальдере вулкана Узон в начале зимы на фоне парящего на морозе термального поля. Узон - одно из самых суровых по по микроклимату мест заповедника.  Еще не было суровых метелей.  В феврале из сугроба будут видны только кусочек крыши и труба.

 Сорока и белоплечий орлан

Брусника

Голубика

А это - шикша, еще ее называют водяникой.

 

Это медведь Робинзон. Он живет на островах реки Кроноцкая, рыбачит в ледяной воде идущего на нерест кижуча.

 

Медведица с медвежатами

 

Хулиган  - с реки Тихая (там Игорь жил пять месяцев зимой 2007-08 гг), он у него новогоднюю колбасу и налобный фонарик украл. Зовут его Лизовин (от слова лизать)

 

Серия сообщений "РОССИЯ":
Часть 1 - Золотое Кольцо
Часть 2 - Извержение вулкана Ключевская сопка на Камчатке
...
Часть 9 - Игорь Шпиленок. Кроноцкая золотая осень...
Часть 10 - Игорь Шпиленок. Курильское озеро. Зимовки орланов.
Часть 11 - Пейзажисты России. Игорь Шпиленок. Интервью с фотографом.
Часть 12 - Никитский ботанический сад. Зимние этюды
Часть 13 - Город Мышкин и музей Мыши!!!
...
Часть 37 - Экскурсия в крепость Пиллау
Часть 38 - Балтийск. День ВМФ - 2013
Часть 39 - Балтийск - маленькая Ибица