Она говорила и говорила,

как Шехерезада.
Заплетая мне пальцы
и расплетая волосы,
и я не заметил, как Зима
превратилась в Лето.
А потом - исчезла.
Наверное, решила,
что всё мне уже рассказала,
Исчезла, забрав запах
своего тела,
оставив аромат сандала
своих рассказов,
отравив меня ядом
словопоклонничества.

 @Алек Маркизов             

 Выборы - это единственный день в России, когда бумажки не бросают мимо урны.

Бог его обидел и поступил совершенно правильно.

Кто был никем, тот обязательно станет всем... поперёк дороги.

Если верить отражению в луже, человек довольно зыбкое, мелкое и мутное существо.

В Китае нет понятия "изменил". Есть понятие "перепутал".

У бывалого главбуха даже гора с горой сходится.

Сколько рыцарей не состоялось из-за страха перед упрёком!

Людям свойственно исправлять одни ошибки на другие.

Унесенные здравым смыслом...

Хорошие мужики на дороге не валяются. Они валяются на диване...

Кто в пробках постоял, тот над мопедом не смеётся!

С годами шансы на любовь до гроба заметно возрастают.

Получив хорошего пинка, он обрёл крылья.

Чтобы познать мужа вдоль и поперёк - не обязательно его пилить.

У нас дома всё решает папа. А кто у нас папа - решает мама.

Повторенье - мать ученья, свекровь теченья, сестра мученья и дочь леченья.

А ты опять сегодня не ушла!

Жизнь - игра. Можно всё проиграть, но выиграть все нельзя.

Многие люди очень быстро бегают, но в жизни много чего не догоняют.

Хуже сердечной недостаточности может быть только недостаток сердечности...

На супружеский долг набежала пеня...

Единственное, о чём я прошу - дайте мне шанс убедиться, что деньги не могут сделать меня счастливым.

Редкостная скотина ищет изощрённую стерву для совместных дискуссий.

Торт в морду ещё надо заслужить...

Скромность красит человека. В серенький цвет...

 Это уже не сенсация, но просто интересно)))

Мона Лиза с картины великого Леонардо да Винчи оказалась юным подмастерьем художника по имени Джан Джакомо Капротти. Таким образом, развеян очередной миф о знаменитом полотне.

Мона Лиза не была женой флорентийского купца Лизой дель Джокондо, как привыкло считать большинство специалистов. Не являлась она и дочерью миланского герцога Бьянкой Сфорца, как недавно заявила исследовательница Карла Глори.

Одни из главных специалистов, который на протяжении многих лет занимается изучением картины, и глава Национального итальянского комитета по охране культурного наследия Сильвано Винчети утверждает, что шедевр Леонардо - портрет не женщины, а юного красавца Джан Джакомо Капротти. С 1490 по 1510 год мальчик работал у живописца в мастерской и за свои бесчисленные проделки заслужившего прозвище "Дьяволенок".

По мнению ученого, Леонардо написал с Капротти двух Иоаннов Крестителей и одного ангела. Все перечисленные персонажи похожи друг на друга и одновременно имеют большое сходство с Моной Лизой: это стройные, слегка женоподобные, кудрявые юноши. Вдобавок, как заявил исследователь, Капротти стал героем нескольких эротических набросков мастера, из чего Винчети сделал вывод, что между живописцем и подмастерьем могла быть любовная связь, сообщает РИА Новости.

В прошлом году 62-летний тележурналист и исследователь Сильвано Винчети сделал сенсационное заявление. Он обнаружил на полотне Леонардо загадочные цифры и символы. Под аркой моста, расположенного по левую руку от Джоконды, нашлись цифры "72", которые ученый счел отсылкой к неким мистическим теориям да Винчи. Таинственные знаки отыскались и в зрачках Моны Лизы.

*** На снимке: Картина Леонардо да Винчи «Иоанн Креститель» 

Представьте, что нет рая,
Это легко, если попытаться,
Никакого ада под землей -
Только небо над нашими головами.
Представьте, что все люди
Живут сегодняшним днем.

Представьте, что нет стран,
Это не так уж сложно,
Никто не убивает и не умирает за что-то,
И религий тоже нет.
Представьте, что все люди
Живут в мире и согласии.

Вы можете сказать, что я мечтатель,
Но я не один такой
Надеюсь, что однажды вы присоединитесь к нам
И мир будет един.

Представьте, что нет собственности.
Я удивлюсь, если вы сможете это сделать.
Нет понятий «жадность» или «голод»,
Все люди – братья.
Представьте, что этот мир
Принадлежит нам всем.

Вы можете сказать, что я мечтатель,
Но я не один такой.
Надеюсь, что однажды вы присоединитесь к нам
И мир будет един.

 За  более чем сорок лет экранной жизни фильм “Белое солнце пустыни” выучен наизусть, реплики из него вошли в повседневную речь. Даже история его создания изучена вдоль и поперек. Но о картине, горячо любимой мною, а также космонавтами, таможенниками, да и всем народом))))), “Московский Комсомолец” разыскал факты, известные лишь немногим:

Владимир Мотыль: “После “Белого солнца...” коллеги сказали мне, что я деградировал”

Никто не хотел снимать 

Мосфильмовская легенда гласит, что первым снять “советский вестерн” предложил Владимир Познер, но не телеакадемик, а его отец, работавший в ту пору в руководстве студии. Позднее жанр назвали “истерном” и сняли немало лент про Гражданскую войну в Средней Азии. Писать историю про басмачей и красного командира поручили Валентину Ежову, автору сценария знаменитой “Баллады о солдате”, и молодому Рустаму Ибрагимбекову, который “отвечал за восточный колорит”. В основу положили историю, рассказанную Ежову ветераном Гражданской войны: про то, как басмачи, спасаясь от Красной Армии, бросали в пустыне свои гаремы. Под его впечатлением соавторы и написали сценарий “Пустыня”.  

— Был он довольно простой, — рассказал “МК” режиссер Владимир Мотыль. — Красноармеец возвращается с Гражданской войны, ведет гарем сбежавшего бая, потом этого бая убивает и идет дальше с идеями Октября в душе. Не было любви Сухова к своей Катерине Матвеевне. Таможенник Верещагин был эпизодическим персонажем, чудаком, которого убили в середине фильма.  

Окончательный вариант сценария создавался уже во время съемок. Но прежде “Пустыня”, написанная специально для режиссера Андрея Михалкова-Кончаловского, на некоторое время оставалась бесхозной. Проект сватали Витаутасу Жалакявичусу, снявшему перед этим литовский “вестерн” “Никто не хотел умирать”, Юрию Чулюкину и даже Андрею Тарковскому. В результате фильм доверили Владимиру Мотылю. Как оказалось — к счастью. Название сменилось на “Спасти гарем”. Классический же заголовок родился на съемках в результате коллективного мозгового штурма, подогретого двумя бутылками призового коньяка.

Петрухой мог стать Савелий Крамаров 

С актерами, как водится, определились не сразу. На роль Саида, того самого, который являлся на подмогу красноармейцу Сухову с лаконичным “стреляли”, пробовались разные артисты, в том числе Игорь Ледогоров. Режиссер остановил выбор на артисте Театра сатиры Спартаке Мишулине, которого знал по совместной работе в Омском театре драмы. На съемки Мишулин ездил тайком от главного режиссера Театра сатиры Валентина Плучека, не любившего отпускать своих актеров в кино. Для роли Мишулина обрили наголо, и в театр он являлся в парике. Однажды, здороваясь с Плучеком, вместе с кепкой снял и парик.  

На роль простодушного красноармейца Петрухи пробовался Савелий Крамаров, а утвердили Николая Годовикова, которого Мотыль приметил в фильме Геннадия Полоки “Республика ШКИД”. Полока и обратил внимание Мотыля на актера Большого драматического театра Павла Луспекаева, тоже снимавшегося в “Республике ШКИД”. Хотя на роль таможенника были другие претенденты, в том числе Ефим Копелян, режиссер загорелся снять Луспекаева. Тот только что перенес ампутацию стоп и от съемок решительно отказывался. Согласился лишь с условием, что сниматься будет без скидок на инвалидность.  

— Когда он шел на съемочную площадку, за ним следовала его супруга со складным стульчиком, — вспоминает ассистент оператора Игорь Клебанов. — Павел через каждые 20 метров говорил ей: “Подставь”. После съемок он всегда садился у моря, опускал ноги в воду, и у него в глазах слезы стояли. Он чувствовал, что жизнь его подходит к концу, и старался как можно чаще быть в кругу людей. За свой счет покупал выпивку и приглашал посидеть всех — от режиссера до плотника. Рядом всегда была жена и девочки из “гарема”. Очень любил петь под гитару, особенно песню “Степь да степь кругом”. А вот пьяным я его никогда не видел.  

Особенно теплые отношения у Луспекаева сложились с Годовиковым.  

— С Луспекаевым мы подружились с первых же дней, — говорит Николай Годовиков. — Он сразу заявил: “Какой я тебе Павел Борисович? Просто дядя Паша!” Когда со съемок уезжала жена Луспекаева, Инна Кирилловна, я перебирался в его номер “люкс”. Для меня, мальчишки, в этом человеке было собрано все самое лучшее.  

Всем известно, что на роль красноармейца Сухова утвердили сначала Георгия Юматова. Накануне отъезда в экспедицию он выпил, подрался и сильно повредил лицо. Выручать роль пришлось срочно вызванному телеграммой Анатолию Кузнецову, который пробовался, но не был утвержден. Теперь другого Сухова и представить нельзя. Успех актера в этой роли был таким, что после выхода фильма появился самозванец: мужчина, похожий на Кузнецова, выдавал себя за знаменитого артиста, соблазняя доверчивых женщин.  

Путана в гареме и мафиози в банде 

Исполнительницу на роль жены Сухова, “незабвенной Катерины Матвеевны”, нашли случайно, хотя среди прочих на нее пробовалась Наталья Фатеева. В коридоре “Ленфильма” Мотыль встретил журналистку из редакции кинопрограмм Центрального телевидения Галину Лучай. Сниматься Галина согласилась лишь после долгих уговоров.  

Нелегко было собрать и подходящий гарем.  

— Все женщины из гарема, кроме одной актрисы, были непрофессионалами, — рассказывает “МК” Владимир Мотыль. — Искали их повсюду, одну даже нашли в Латвии. Была среди них и женщина по имени Зина, которая зарабатывала в петербургской гостинице “Астория”, торгуя собой. Она сказала: “Я за ночь зарабатываю больше, чем вы мне в месяц платите за съемки”. Зина снималась, а потом ей надоело, и она уехала домой, “на заработки”. Еле уговорили вернуться. Она согласилась, заметив: “Ладно, хоть отдохну”.  

Одну из жен сыграла актриса Татьяна Ткач (подруга Фокса из фильма “Место встречи изменить нельзя”). Гюльчатай играла сначала цирковая артистка Татьяна Денисова. Но, получив в цирке свой собственный номер, она покинула съемки. На роль утвердили 17-летнюю студентку Вагановского училища Татьяну Федотову, которую ассистент по актерам приметил на улице, когда она прогуливала занятия. А озвучила роль Гюльчатай актриса Надежда Румянцева.  

Исполнителей на роли нукеров Абдуллы ассистент режиссера нашел в пивном баре “Пльзень” в московском парке Горького.  

— Только мы приехали на съемки в Махачкалу, как местные обворовали нас начисто, — вспоминает Игорь Клебанов. — Увели костюмы, сабли, пистолеты. Тогда мы нашли главного мафиозо Махачкалы. Спросили: “Хочешь сниматься в фильме? Одно условие: верни все, что у нас украли”. Через пару дней весь реквизит был на месте. А мафиозо сыграл того бандита, которого убили у баркаса. После выхода фильма он стал чуть ли не национальным героем. Вся Махачкала ломилась в кинотеатры, чтобы посмотреть на него. 

“Не могу ее, проклятую, каждый день есть” 

Эта верещагинская фраза про черную икру в советские времена звучала как хорошая шутка — продукт был не только дорогой, но и дефицитный. А для сцены, где жена кормит Верещагина этим деликатесом, купили два кило икры в ресторане. Эти кадры снимали глубокой ночью. Пока настраивали аппаратуру, Луспекаев, войдя в роль, съел несколько столовых ложек икорки. Тогда режиссер скомандовал: снимать без репетиций и дублей!  

— Самое обидное, что икра никому из группы после съемок так и не досталась, — говорит Игорь Клебанов. — Все так устали, что не сообразили поставить ее в холодильник. А наутро вся она протухла.

 Эпизод с икрой, поедаемой столовыми ложками, возмутил редактуру “Мосфильма”: мол, зачем дразнить зрителей дефицитным товаром. 

“И за борт ее бросает”… 

Далеко не все из отснятых эпизодов вошли в фильм. Например, сцена, где Сухов плывет на ладье под парусом, на котором вместо солнца — лицо Катерины Матвеевны. Товарищ Сухов принахмурился, как Стенька Разин, и давай выбрасывать за борт барышень из гарема. Эти кадры снимали уже осенью. Съемочная группа в телогрейках, а девушки из гарема в одних легких платьях падали в холодную воду. Рядом дежурил спасательный катер. Девушек вылавливали и отогревали коньяком.  

Сильно сократили в финале роль жены Верещагина (Раиса Куркина): в первоначальном варианте она сходила с ума и у нее была длинная сцена на берегу.  

По-другому сначала было решено завершение эпизода смерти Абдуллы: жены бросались к его мертвому телу и начинали выть и рвать на себе волосы. Сцена была реалистичной, но в условном мире фильма смотрелась не очень подходяще.  

У Абдуллы (Кахи Кавсадзе) была даже эротическая сцена.

— Мой герой лежал без верхней одежды, а на нем — голая женщина, — рассказывает Кавсадзе. — Когда Владимир Мотыль предложил мне сняться в этой сцене, меня одолели большие сомнения. Мотыль попросил всех выйти из павильона. А в тот день должна была прилететь в Ленинград моя жена. Но рейс задержали, и она приехала прямо на студию в разгар съемок. Режиссер закричал: “Я же просил посторонних не пускать!” Моя жена тихо произнесла: “Я не посторонняя”. Мотыль, узнав ее, пригласил остаться до окончания съемки. Но, увидев мое несчастное лицо, жена решила меня не травмировать и тихо вышла из зала. Сцена, как и многие другие, была позднее вырезана. И зачем я мучился? 

“Значит, моя песенка до конца не спета” 

— Когда “Белое солнце пустыни” было выпущено, картина встретила глухую оппозицию моих коллег, — вспоминает Владимир Мотыль. — Начиная с режиссера Сергея Герасимова, который с отвращением относился к картине, кончая совсем молодым Никитой Михалковым, отнесшимся к фильму резко отрицательно. А замечательный режиссер Игорь Таланкин сказал мне: “Ты, Володя, деградировал”.  

Картина получила самую низкую категорию, что означало и низкий гонорар режиссера. При этом “Совэкспортфильм” бойко торговал картиной за рубежом.  

Но время все расставило по местам. Пошли восторженные зрительские письма в газеты и журналы, и тираж “Белого солнца” увеличили. Фильм полюбили космонавты, и вскоре стало традицией смотреть его перед стартом. Своей картину считали и таможенники, восхищенные образом Верещагина.

 Впрочем, героя в гениальном исполнении Павла Луспекаева любят все. Трудно сказать, кто более популярен — Сухов — Кузнецов или этот второстепенный персонаж, поющий хрипловатым грустным голосом песенку Булата Окуджавы на музыку Исаака Шварца “Ваше благородие, госпожа Удача”. Верещагину установили памятники в Кургане и Донецке. Скоро появится и памятник в Москве — по заказу Федеральной таможенной службы РФ его изготовит Каслинский завод художественного литья. 
Фильм “Белое солнце пустыни” в результате опроса общественного мнения был выбран для акции “Последний сеанс тысячелетия”, который состоялся 31 декабря 1999 года в московском Доме Ханжонкова. 

 * На фото: О 17-летней выпускнице Ленинградского хореографического училища Тане Федотовой (Гюльчатай) грезила добрая половина мужского населения Советского Союза.

И шумел душ – как ураганная ночь, как сиреневый водопад, как звёздный огонь невозможных воспоминаний. Сегодня я был один. Что я сделал не так? – нескончаемыми, резкими каплями барабанили мысли по керамическим плиткам.

 Он и она

Их было двое - Он и Она. Они где-то нашли друг друга и жили теперь одной жизнью, где-то смешной, где-то соленой, в общем, самой обыкновенной жизнью двух самых обыкновенных счастливых.

Они были счастливыми, потому что были вдвоем, а это гораздо лучше, чем быть по одному.

Он носил Ее на руках, зажигал на небе звезды по ночам, строил дом, чтобы Ей было, где жить. И все говорили: “Еще бы, как его не любить, ведь он идеал! С таким легко быть счастливой!” А они слушали всех и улыбались и не говорили никому, что идеалом Его сделала Она: Он не мог быть другим, ведь был рядом с Ней. Это было их маленькой тайной.

Она ждала Его, встречала и провожала, согревала их дом, чтобы Ему там было тепло и уютно. И все говорили: “Еще бы! Как ее не носить на руках, ведь она создана для семьи. Немудрено, что он такой счастливый!” А они только смеялись и не говорили никому, что Она создана для семьи только с Ним и только ему может быть хорошо в Ее доме. Это был их маленький секрет.

Он шел, спотыкался, падал, разочаровывался и уставал. И все говорили: “Зачем Он Ей, такой побитый и измученный, ведь вокруг столько сильных и уверенных”. Но никто не знал, что сильнее Его нет никого на свете, ведь они были вместе, а значит, и сильнее всех. Это было Ее тайной.

И Она перевязывала Ему раны, не спала по ночам, грустила и плакала. И все говорили: “Что он в ней нашел, ведь у нее морщинки и синяки под глазами. Ведь что ему стоит выбрать молодую и красивую?” Но никто не знал, что Она была самой красивой в мире. Разве может кто-то сравниться по красоте с той, которую любят? Но это было Его тайной.

Они все жили, любили и были счастливыми. И все недоумевали: “Как можно не надоесть друг другу за такой срок? Неужели не хочется чего-нибудь нового?” А они так ничего и не сказали. Просто их было всего лишь двое, а всех было много, но все были по одному, ведь иначе ни о чем бы не спрашивали. Это не было их тайной, это было то, чего не объяснишь, да и не надо.

 Один человек бродил по лесу...

Посмотришь на него и не поймешь, зачем он это делает... то ли ищет что-то? может грибник? или охотник? да нет... - ни ружья у него нет, ни лукошка... а может просто заблудился? и ответ выскальзывает из рук...
…А он все бродит... то с деревом парой слов перекинется... то присядет на пенек... может и какая неведомая зверушка ему на пути попадется... неясно... да и проследить за ним сложно, то в глубь леса пойдет, то смотришь, он тихонько скользит по опушке.
…Долго ли, коротко ли… но однажды он посмотрел на небо... и увидел в небе звезду... Яркую и холодную... И заговорил с ней... может просто так, может оттого, что очень уж она холодной и далекой ему показалась... не поймешь иногда этих путников...
А между тем разговор завязался... и притихли сосны и ели, попрятались в норки зверушки, а они все беседовали и беседовали... и странное дело... не то он расти начал, не то звезда пониже спустилась... но даже светить она стала по-иному... также ярко, но свет стал не в пример теплее... а путник все говорил и говорил... и само время замерло на той лесной опушке... и лишь донесся его тихий голос - "ты самая прекрасная из всех звезд..."