Есть радости – парное молоко,
Янтарный мед, ломоть ржаного хлеба,
Зеленый луг, которым так легко
Дойти до края голубого неба.
Песчаная тропинка над рекой,
Сбегающая в чистую прохладу,
И пасеки полуденный покой,
И аромат полуночного сада,
Тесовая калитка, а за ней
Колодец с родниковою водицей,
Антоновкой пропахший мрак сеней,
Крылечко со скрипучей половицей,
Гармошки всхлипы в сонной тишине,
С полей вечерних тонкий голос ржанки…
Откуда это? Почему во мне?
Во мне, закоренелой горожанке?
Ведь я, поверьте, не жила в селе,
Оставить город не было и мысли,
До пота не трудилась на земле
И ведер не несла на коромысле.
Икон не украшала рушником,
Не падала без сил на сенокосе,
За клюквой не ходила с туеском,
И под платок не убирала косы,
Но почему-то трогает до слез
Клин журавлей, поднявшийся высоко,
Весенний плач проснувшихся берез,
Когда они роняют капли сока,
Но отчего-то бередит меня
Земная ширь во всей красе и блеске,
Осенних пастбищ жесткая стерня
И дух грибной в промокшем перелеске.
Когда с природой я наедине
Стою на грани воздуха и света,
Мой пращур, прислонясь спина к спине,
Стоит со мной и требует ответа.
Ты вспомни, - говорит он – посмотри,
Ты просто пожелай увидеть, дочка,
Как наш костер в лучах скупой зари
Горит почти неразличимой точкой,
Как мы идем прохладным сосняком
Так часто нами хоженой тропою,
Где каждый камень нам с тобой знаком,
Где мы коней водили к водопою.
А помнишь ты, как на охоту шла
С тобою же прирученным волчонком?
А помнишь ты, как первая стрела
Летела ввысь и пела тонко-тонко?
И как она, прицелившись, нашла
Тугую шею гордого оленя,
Как ты к нему тихонько подошла
И, горько плача, пала на колени?
И как тебе я слезы вытирал
Рукой шершавой, усмиряя силу,
И на охоту впредь уже не брал,
Как ты меня об этом ни просила?
Как ты любила греться у огня?
Как одежонку в проруби стирала?
Как звонко пела ты? И как меня
В последний путь под саван прибирала?
Пусть у тебя сейчас другая стать,
И взгляд другой, и голос - нелегко мне,
Но я приду, чтоб снова рядом встать,
Ты только постарайся, дочка, вспомни!
Ты не тревожься, не томись душой,
Прими себя такой, какою стала,
Прими спокойно этот мир большой,
Ты вспомнила и так уже немало!..
Сухой листвой осыпались слова
И мы затихли, памяти покорны…
Ведь крона леса до тех пор жива,
Пока живут, её питая, корни!