Новый Акрополь

Основная часть философии Платона, давшая название целому направлению философии — это учение об идеях (эйдосах), о существовании двух миров: мира идей (эйдосов) и мира вещей, или форм. Идеи (эйдосы) являются прообразами вещей, их истоками. Идеи (эйдосы) лежат в основе всего множества вещей, образованных из бесформенной материи. Идеи — источник всего, сама же материя ничего не может породить.

Мир идей (эйдосов) существует вне времени и пространства. В этом мире есть определенная иерархия, на вершине которой стоит идея Блага, из которой проистекают все остальные. Благо тождественно абсолютной Красоте, но в то же время это Начало всех начал и Творец Вселенной. В мифе о пещере Благо изображается как Солнце, идеи символизируются теми существами и предметами, которые проходят перед пещерой, а сама пещера — образ материального мира с его иллюзиями.

Идея (эйдос) любой вещи или существа — это самое глубокое, сокровенное и существенное в нем. У человека роль идеи выполняет его бессмертная душа. Идеи (эйдосы) обладают качествами постоянства, единства и чистоты, а вещи — изменчивости, множественности и искаженности.

Душа человека представляется у Платона в образе колесницы с всадником и двумя лошадьми, белой и черной. Возница символизирует разумное начало в человеке, а кони: белый — благородные, высшие качества души, черный — страсти, желания и инстинктивное начало. Когда человек пребывает в ином мире, он (возница) получает возможность вместе с богами созерцать вечные истины. Когда же человек вновь рождается в мире материальном, то знание этих истин остается в его душе как воспоминание. Поэтому, согласно философии Платона, единственный для человека способ знать — это припоминать, находить в вещах чувственного мира «отблески» идей. Когда же человеку удается увидеть следы идей — через красоту, любовь или справедливые дела — то, по словам Платона, крылья души, когда-то утерянные ею, вновь начинают расти.

Отсюда — важность учения Платона о Красоте, о необходимости искать ее в природе, людях, искусстве или прекрасно устроенных законах, потому что, когда душа постепенно восходит от созерцания красоты физической к красоте наук и искусств, далее — к красоте нравов и обычаев, — это наилучший способ для души подняться по «золотой лестнице» к миру идей.

Второй силой, не менее преобразующей человека и способной поднять его до мира богов, является Любовь. Вообще, сам философ напоминает Эрота: от также стремится достичь блага, он и не мудр и не невежественен, но является посредником между одним и другим, он не обладает красотой и благом и именно поэтому стремится к ним.

И философия, и любовь дают возможность рождения чего-то прекрасного: от создания прекрасных вещей до прекрасных законов и справедливых идей.

Платон учит, что все мы можем выйти из «пещеры» к свету идей, поскольку способность видеть свет духовного Солнца (то есть созерцать истину и мыслить) есть в каждом, но, к сожалению, мы смотрим не в том направлении.

В «Государстве» Платон также дает нам учение об основных частях человеческой души, каждая из которых имеет свои добродетели: разумная часть души имеет в качестве добродетели мудрость, вожделеющее начало (страстное начало души) — умеренность и воздержанность, а яростный дух (который может быть союзником как первого, так и второго) — мужество и способность подчиняться разуму. Все вместе эти добродетели составляют справедливость.

Платон проводит параллели между частями души и типами людей в государстве и называет справедливостью в государстве, когда каждый человек находится на своем месте и делает то, к чему более всего способен.

Особое место в «Государстве» Платон уделяет стражам (воинам) и их воспитанию, которое должно сочетать в себе две части: мусическую и гимнастическую. Гимнастическое воспитание позволяет подчинить страсти разумному началу и развить в себе качество воли. А мусическое — позволяет смягчить яростный дух и подчинить его законам ритма и гармонии.

Сущность философии по Платону

Согласно Платону, философия есть высшая наука, которая воплощает в себе чистое стремление к истине. Она – единственный путь к познанию себя, Бога и к истинному счастью. Настоящего мудреца влечёт к философии не сухая, рациональная тяга к мёртвому, абстрактному знанию, а любовное влечение (Эрос) к высочайшему умственному благу.
Платон о диалектическом методе философского познания
Подобно Сократу, Платон считает, что повседневные впечатления дают нам искажённый образ реальности. Наивно-непосредственное познание ошибочно. Прояснить его можно лишь путём усиленного размышления и применения философской диалектики, которая учит анализировать, связывать, классифицировать сбивчивые чувственные впечатления, получая из их беспорядочной массы общее понятие – и, наоборот, из общего понятия выводить идеи о родах, видах и единичных предметах.

Мир вещей и мир идей у Платона ¬– кратко
Помимо восприятия чувственных, материальных вещей, мы имеем представление об общих, отвлечённых понятиях – идеях. Согласно философии Платона, идея – это то одинаковое, что встречается хотя бы в двух разных вещах. Но никто не может познавать несуществующего – следовательно, идеи реально существуют, хотя мы и не ощущаем их, как чувственные предметы.
Более того – лишь мир умопостигаемых идей истинно существует, а чувственный мир вещей является только его бледнымпризраком. Ни один чувственный предмет не способен быть полным проявлением хотя бы одной идеи, воплотить её в себе целиком. В мире вещей истинные сущности скрыты и искажены покровом бесформенной, бескачественной материи. Вещи – не более чем слабое подобие идей – и, значит, они не являются истинным бытием.

Устройство вселенной по Платону

В философских представлениях Платона о космосе и вселенной чувствуется сильное влияние мифологии – возможно, даже восточных традиций, воспринятых им во время его многолетних путешествий. Бог – зодчий вселенной – при её создании соединил в ней идеи с вещественной материей. Сущность универсума подобна человеческой: он имеет разумную душу и является личностью. «Зодчий мира» распределил материю на пять стихий и дал Вселенной форму той геометрической фигуры, в которую можно заключить (вписать) все остальные – шара. Это шар внутри состоит из концентрических сфер, по которым движутся планеты и небесные светила. Закономерный, а не произвольный характер движения этих светил служит, по мысли Платона, лучшим доказательством того, что космос управляется разумной волей.
От разума неотделимы идеи красоты и гармонии. Расстояния между орбитами планет соответствуют первым трем числам, их квадратам и кубам: 1, 2, 3, 4, 8, 9, 27. Если дополнить ряд этих цифр вставкой между ними пропорциональных чисел, получатся математическая последовательность, соответствующая отношениям между тонами лиры. Отсюда Платон утверждает, что вращение небесных сфер создаёт музыкальную гармонию («гармония сфер»).
Но так как во вселенной соединены идеальное и материальное начала, она управляется не одним разумом, а и второй – инертной, слепой и косной – силой: законом необходимости, который Платон образно именует роком. Движения планет в направлении, противоположном движению звездного неба, доказывают, то, что во вселенной действуют силы, противоположные одна другой. При создании Вселенной разум преобладал над законом материальной необходимости, но в некоторые периоды злой рок может достигать преобладания над разумом. Бог, изначально вложив в мир ум, затем предоставляет вселенной свободу и лишь временами проявляет о ней заботу, восстанавливая в космосе разумное устройство и не давая ему соскользнуть в полный хаос.

Учение Платона о душе – кратко

Платоновское учение о душе изложено в диалогах «Тимей» и «Федр». По мнению Платона, душа человека бессмертна. Все души созданы Творцом в момент создания вселенной. Их число равняется числу небесных светил, так что на каждую душу приходится по одной звезде, которая охраняет душу в земной жизни, после соединения с телом. До начала земного существования души посещают мир чистых идей, расположенный выше звёздного неба. В зависимости от воспоминаний, сохраняемых от этого душой, она потом избирает себе тело и образ земной жизни. После смерти душа подвергается суду: праведники попадают на небо, а грешники – под землю. Через тысячу лет душе вновь предстоит избрать себе материальное тело. Души, которые три раза подряд выбирают образ жизни философов, прекращают дальнейшие перерождения и погружаются в божественное спокойствие. Все остальные переселяются по земным телам (иногда даже и не человеческим) десять тысяч лет.
Платон полагает, что человеческая душа состоит из трех частей. Одна из них, разумная, помещается в голове. Две другие части души неразумны. Одна из них благородна – это воля, живущая в груди и находящаяся в союзе с разумом. Другая неблагородна – это расположенные в желудке чувственные страсти и низшие инстинкты. У каждого из народов преобладает одна из частей души: разум – у греков, мужество – у северных варваров, влечение к низкой корысти – у финикиян и египтян.
Находясь в теле под владычеством чувственности, душа не имела бы пути к возвращению в мир идей, если бы мир явлений не имел в себе свойства, оживляющего в душе воспоминания об идеальном мире. Это – красота, возбуждающая в душе любовь. В философии Платона любовь ценится тем больше, чем полнее она освобождена от грубо-чувственных влечений. Такая любовь и получила с тех пор название «платонической».

Платон Афинский

(из Философского словаря)
Родился и умер в Афинах. Платон сначала был поэтом, а позже под влиянием Сократа, а затем и Аристотеля стал самым выдающимся философом эпохи античности; много путешествовал. Наибольшее влияние на философские взгляды оказали его теория идей и философия государства, которые созревали у него постепенно.
Основные идеи Платона: чувственное восприятие не дает знания постоянного, т.е. доставляет не уверенность, а только мнение (см. образ пещеры). Только понятия в том случае, если они правильно образованы, являются неизменными, и только они дают действительное знание. Понятие должно иметь объект, к которому оно относится. Этот объект не может быть идентичным объекту чувственного восприятия, он должен быть сверхчувственным объектом – идеей. Следовательно, в наших понятиях совершается познание сверхчувственного мира. Понятия являются отражением идей. Во множестве понятий отражается множество идей. Причастность духа к миру идей при помощи понятий одновременно доказывает, согласно Платону, бессмертие души. Образование понятий в человеческом духе является актом вспоминания самих идей, которые душа созерцала до того, как она соединилась с телом. Наивысшая идея – идея блага (см. калокагатия), часто понимаемая Платоном также как Бог, который, будучи творцом мира (демиургом), сначала творит мировую душу как нетелесную, проникающую весь мир движущую силу. Материя сама по себе не существует; она становится действительностью, побуждаемая присутствующей в ней идеей. В этике Платон исходит из того, что только деятельная, руководимая идеями жизнь осуществляет идею нравственности, т.е. добродетели. Побудительной причиной восхождения к идее является эрос, неотъемлемой предпосылкой блаженства – добродетель. Добродетель представляет собой порядок и гармонию души. Платон различает четыре осн. добродетели: мудрость, мужество (смелость), благоразумие (самообладание) и – как главную добродетель – справедливость, компенсирующую и сочетающую другие добродетели.
Согласно Платону, государство – это человек в гораздо более крупном масштабе. Его высшая задача – самосохранение посредством формирования граждан в духе добродетели; его определенная этикой политическая цель – совершенный человек идеального государства. В идеальном государстве вследствие естественного неравенства людей имеются следующие сословия, соответствующие иерархии добродетелей: 1) в сословие низшей добродетели (самообладание, покорность) входят крестьяне и ремесленники, которые своим трудом обеспечивают материальную основу общества; 2) добродетель мужества соответствует сословию воинов и чиновников, которые должны беспрекословно выполнять свой долг, охранять устои государства (извне – отражая нападение врагов, внутри государства – при помощи охраны законов); 3) наконец, правители, добродетелью которых является мудрость, определяют законодательство и управляют государством. Попытка Платона осуществить идеальное государство в тирании Дионисия (Сицилия) потерпела неудачу.
Все произведения Платона, кроме писем, написаны в форме диалога. Важнейшие из них: «Апология» (защита Сократа), «Критон» (об уважении к законам), «Лахет» (о мужестве), «Хармид» (о благоразумии), «Эвтифрон» (о благочестии), «Гиппий Меньший» (о лжи и несправедливости), «Протагор» (о единстве и поучительности добродетелей), «Горгий» (о противоположности между эгоистической софической моралью и нравственно-политической позицией Сократа; о сущности риторики), «Менон» (о сущности риторики, образовании понятий как вспоминании), «Кратил» (о языке), «Пир» (об эросе), «Федон» (о справедливости), «Государство» (о справедливости), «Федр» (теория идей), «Теэтет» (о знании), «Тимей» (космология), «Законы» и т.д.

Приготовление

Должен ты Богам Бессмертным приносить совершенную жертву: веру свою сохранять, чтить память великих героев, с окружающим миром быть в ладу.

Очищение

 - Мать и отца уважай, также — и ближних твоих.

 - Другом себе избери истинно мудрого мужа, слушай советов его, следуй его примеру, из-за ничтожных причин с ним никогда ты не ссорься.  - Помни о законе причин и следствий в твоей судьбе.

-  Страсти свои побороть — свыше дана тебе возможность. Так обуздай же в себе мощным усилием воли — и жадность, и лень, и сексуальные страсти, и гнев безрассудный!  

-И будучи один, и при людях — бойся свершения тобой дурного поступка! Храни честь свою!

-Будь всегда справедлив и в словах, и в поступках своих, следуя в них непреклонно велениям и ума, и закона.

-Не забывай, что рок неизбежный приводит к смерти всех людей.

-Помни, что блага земные, как с лёгкостью людям даются, так же легко и изымаются от них.

-Что же касается бед, даваемых людям согласно их судьбам, то должен ты с терпеньем кротким их сносить. Но при этом, сколько возможно, старайся боль ту облегчить. И помни, что Боги Бессмертные не дают людям испытаний превыше их силы.

-Много возможностей выбора существует у людей. Много средь них возможностей дурных, много и добрых. Посему прежде нужно в них зорко вглядеться, чтоб выбрать из них для себя достойный путь.

-Если же среди людей заблуждение возьмёт верх над правдой — мудрый отходит и ждёт воцарения истины снова.

-Слушай внимательно то, что тебе Я скажу, и запомни: Пусть не смущают тебя поступки и мысли других людей, пусть не побудят они тебя к вредным словам и деяниям!

-Слушай советы людей, сам размышляй неустанно! Ведь лишь глупец действует без предварительного размышления!

-Делай лишь то, что потом тебя не повергнет в горе и не послужит тебе причиной для угрызений совести!

-За неизвестное тебе дело не дерзай приниматься сразу, но обучись прежде ему — лишь тогда ты достигнешь успеха!

-Изнурять своё тело ты не должен, но старайся пищи, питья и упражнений давать ему в меру — дабы тело твоё укрепилось, не зная ни излишеств, ни лени!

-В жизни своей соблюдай, насколько возможно, порядок. Роскошь во всём изгони! Ведь она возбуждает зависть в других людях.

-Бойся быть скупым!

-Бойся также добро расточать, подобно бездельникам!

-Делай лишь то, что тебя ни теперь, ни потом не погубит!

-И потому обдумывай прежде каждый свой шаг и поступок.

Совершенствование

Да не сомкнёт сон твои отягчённые веки, прежде, чем ты трижды не вспомнишь свои дневные поступки. Как беспристрастный судья, ты их разбери, вопрошая себя: “Что доброго я совершил? Что не исполнил из должного?” Так проверяй по порядку всё, что сделал ты в день с утра и до ночи. И за всё, что содеяно было дурного, строго себя обличай! И радуйся — за сотворённое тобою добро и за удачи!

-Пользуйся сим наставлением, думай над ним непрестанно и постарайся следовать ему всегда! Ибо советы Мои к Совершенству тебя приблизят! Поручителем сему да будет Тот, Кто вложил в нас залог Божественной Сущности и высшей добродетели!

-Принимаясь за дело, прежде к Богам обратись с искренним прошением — дабы с Их помощью ты окончил своё дело!

-А когда на пути сем ты укрепишься — то всё о Богах Бессмертных ты узнаешь, а также о людях, о том, чем они различаются между собой, о Том, Кто в Себе их содержит, являясь их Основой, а также о том, что всё Мироздание является по сути Единым Целым, и что в Вечном нет мёртвого вещества.

-Это познав, ты уже не станешь ошибаться: ибо всё тебе будет открыто!

-Будешь ты знать ещё и то, что люди все свои несчастья сами на себя навлекают — своей виной по причине неведения! И что ведь выбирают свободно они свои судьбы!

-Горе им! В своём ослеплении безумном люди не видят, что желанное счастье таится в их же собственной глубине!

-Очень немного меж нами тех, что могут сбросить с себя несчастья собственными усилиями, ибо слепы люди в понимании закона построения их собственных судеб! Словно колёса, они катятся с гор, влача на себе бремя своих прежних причинений вреда другим и ссор, что незримо правит их судьбами — до самой их кончины…

-Вместо того, чтоб искать ссору, где только возможно, — люди должны бы её избегать, уступая без спора…

-Ты ли один, о Зевс всемогущий, в силах избавить род людской от несчастий, ту тьму неведения им показав, что ослепляет их очи?!

-Но всё же, не следует оставлять надежду на спасение людей из этого мрака — ибо каждый человек имеет Божественный корень, и природа готова открывать ему тайны бытия. Если же в них и ты проникнешь — то скоро свершится то, что Я тебе предрекаю!

-Так излечи душу! Откроет это тебе путь к Освобождению!

-И воздержись от питания плотью: это противно природе твоей и будет мешать при очищении твоём!

-Итак, если хочешь избавиться ты от пут земного, то руководствуйся сим свыше данным тебе пониманием! Пусть оно — правит твоей судьбою!

-И после того, как преобразишь ты полностью душу, — сможешь стать ты Богом Бессмертным, смерть раздавившим стопою.

В VII главе трактата «Государство» Платон написал следующее:
– Ты можешь уподобить человеческую природу в отношении просвещенности и непросвещенности вот какому состоянию... Представь, что люди находятся в подземном жилище наподобие пещеры, где во всю ее длину тянется широкий просвет. С малых лет у них на ногах и на шее оковы, так что людям не двинуться с места, и видят они только то, что у них перед глазами, ибо повернуть голову они не могут из-за этих оков. Люди обращены спиной к свету, исходящему от огня, который далеко в вышине, а между светом и узниками проходит верхняя дорога, огражденная, представь, невысокой стеной, вроде той ширмы, за которой фокусники помещают своих помощников, когда поверх ширмы показывают кукол.
<...>
– За этой стеной другие люди несут различную утварь, держа ее так, что она видна поверх стены; проносят они и статуи и всяческие изображения живых существ, сделанные из камня и дерева.
<...>
– Разве ты думаешь, что находясь в таком положении, люди что-нибудь видят, свое или чужое, кроме теней, отбрасываемых огнем на расположенную перед ними стену пещеры?
– Как же им видеть что-то иное, раз всю свою жизнь они вынуждены держать голову неподвижно?
<...>
– Такие узники целиком и полностью принимали бы за истину тени проносимых мимо предметов.



Стоит понять, что Пещера, в соответствующей аллегории Платона, представляет собой чувственный мир, в котором живут обычные люди. Подобно её узникам, они полагают, что постигаемый ими посредством органов чувств мир - это истинная реальность. Однако подобные представления является в корне не верными. Можно сказать - что это не более чем иллюзия, поскольку от истинного мира - Мира Идей - до них доходят только смутные отблески и тени. Однако Философ может видеть истину, благодаря гнозису устремленному за пределы чувственного мира.

Аллегория о Пещере говорит нам о необходимости Посвящения - раскрытия в человеке способности воспринимать Мир Идей, что знаменует собой коренной переворот в сознании. Развернув свой взор от Чувственного Мира к созерцанию формирующих его Эйдосов, инициат начинает понимать, что всё что раньше для него было истинным является не более чем заблуждением. Он рождается для Новой Жизни, и умирает для Старой. Ибо он больше не может жить как прежде. Он сбросил оковы Сна. Он Пробужден. И подобно проснувшемуся, он понимает, что так же как и сон, в реальности которого он был уверен несколько мгновений назад, чувственный мир так же может показаться игрой ума... Для Платона чувственный мир - это тюрьма души. И единственной подлинной реальностью является мир вечных Идей, к постижению которого душа может приблизиться посредством тайной мудрости.

В обычном своём состоянии мы видим как бы сквозь тусклое стекло (гадательно), совершив же в своём сознании коренной переворот мы сможем видеть Истину лицом к лицу; И если раньше мы не видели Природы такой какова она есть, то, обретя посвящение, мы сможем видеть её во всей своей красе.

Говоря о процессе посвящения, можно например вспомнить некоторые направления каббалы в которых говорится о раскрытии дополнительного органа чувств, которое достигается через пробуждение и формирование Высшей Души (в герметизме - это Духовной Ум - Нус). В тайной традиции есть и особые ритуалы, которые могут способствовать этому. Такие как например всем известный, Ритуал Неофита в Герметическом Ордене Золотой Зари. Впрочем в иных традициях есть и другие ритуалы выполняющие соответствующую функцию.

Но полученное посредством гнозиса знание бессмысленно пытаться разделить с толпой, поскольку они не обладают Оком Души и не в состоянии оторваться от иллюзий повседневного восприятия. Обычным людям невозможно передать Идеи такими каковы они есть... но можно намекнуть о них посредством символов, аллегорий и притч. Тем же кто обрел посвящение - знание может быть явлено открыто. Это и является главным различием Эзотерического знания и знания Экзотерического. В профанной научной среде до сих пор бытует ошибочное мнение о том, что эзотерическое знание - это знание скрываемое от толпы горсткой посвященных. Но истинные арканы оккультизма не могут быть постигнуты теми кто не прошел посвящение, поэтому они не могут и быть выражены или раскрыты во всей своей полноте. Любая попытка толкования Арканов посредством рационального их осмысления порождает феномен Профанации, поскольку вместо истинной Идеи (Самого Принципа) человек всего лишь получает очередную её Тень, всё глубже погружаясь в иллюзии ложных отражений и образов, принимаемых большинством людей за реальность.

В VI веке до нашей эры средоточием греческой науки и искусства стала Иония — группа островов Эгейского моря, расположенных у берегов Малой Азии. Там в семье золотых дел мастера, резчика печатей и гравера Мнесарха родился сын. По преданию, в Дельфах, куда приехали Мнесарх с женой Парфенисой, — то ли по делам, то ли в свадебное путешествие — оракул предрек им рождение сына, который прославится в веках своей мудростью, делами и красотой. Бог Аполлон, устами оракула, советует им плыть в Сирию. Пророчество чудесным образом сбывается — в Сидоне Парфениса родила мальчика. И тогда по древней традиции Парфениса принимает имя Пифиада, в честь Аполлона Пифийского, а сына нарекает Пифагором, то есть предсказанным пифией.

В легенде ничего не говорится о годе рождения Пифагора, исторические исследования датируют его появление на свет приблизительно 580 годом до нашей эры. Вернувшись из путешествия, счастливый отец воздвигает алтарь Аполлону и окружает юного Пифагора заботами, которые могли бы способствовать исполнению божественного пророчества.

Возможности дать сыну хорошее воспитание и образование у Мнесарха были. Как всякий отец, Мнесарх мечтал, что сын будет продолжать его дело — ремесло золотых дел мастера. Жизнь рассудила иначе. Будущий великий математик и философ уже в детстве обнаружил большие способности к наукам. У своего первого учителя Гермодамаса Пифагор получает знания основ музыки и живописи.

Прошло несколько лет, и по совету своего учителя Пифагор решает продолжить образование в Египте, у жрецов. Попасть в Египет в то время было трудно, потому что страну фактически закрыли для греков. Да и властитель Самоса тиран Поликрат тоже не поощрял подобные поездки. При помощи учителя Пифагору удается покинуть остров Самое. Но пока до Египта далеко. Он живет на острове Лесбос у своего родственника Зоила. Там происходит знакомство Пифагора с философом Ферекидом — другом Фалеса Милетского. У Ферекида Пифагор учится астрологии, предсказанию затмений, тайнам чисел, медицине и другим обязательным для того времени наукам. Пифагор прожил на Лесбосе несколько лет. Оттуда путь Пифагора лежит в Милет — к знаменитому Фалесу, основателю первой в истории философской школы. От него принято вести историю греческой философии.

Пифагор внимательно слушает в Милете лекции Фалеса, тогда уже восьмидесятилетнего старца, и его более молодого коллегу и ученика Анаксимандра, выдающегося географа и астронома. Много важных знаний приобрел Пифагор за время своего пребывания в Милетской школе. Но Фалес тоже советует ему поехать в Египет, чтобы продолжить образование. И Пифагор отправляется в путь.

Перед Египтом Пифагор на некоторое время останавливается в Финикии, где, по преданию, учится у знаменитых сидонских жрецов. Пока он живет в Финикии, его друзья добиваются того, что Поликрат — властитель Самоса, не только прощает беглеца, но даже посылает ему рекомендательное письмо для Амазиса — фараона Египта. В Египте благодаря покровительству Амазиса Пифагор знакомится с мемфисскими жрецами. Ему удается проникнуть в «святая святых» — египетские храмы, куда чужестранцы не допускались. Чтобы приобщиться к тайнам египетских храмов, Пифагор, следуя традиции, принимает посвящение в сан жреца.

Учеба Пифагора в Египте способствует тому, что он сделался одним из самых образованных людей своего времени. К этому периоду относится событие, изменившее его дальнейшую жизнь Скончался фараон Амазис, а его преемник по трону не выплатил ежегодную дань Камбизу, персидскому Царю, что послужило достаточным поводом для войны. Персы не пощадили даже священные храмы. Подверглись гонениям и жрецы, их убивали или брали в плен. Так попал в персидский плен и Пифагор.

Согласно старинным легендам, в плену в Вавилоне Пифагор встречался с персидскими магами, приобщился к восточной астрологии и мистике, познакомился с учением халдейских мудрецов. Халдеи познакомили Пифагора со знаниями, накопленными восточными народами в течение многих веков: астрономией и астрологией, медициной и арифметикой. Эти науки у халдеев в значительной степени опирались на представления о магических и сверхъестественных силах, они придали определенное мистическое звучаний философии и математике Пифагора...

Двенадцать лет пробыл в вавилонском плену Пифагор, пока его не освободил персидский царь Дарий Гистасп, прослышавший о знаменитом греке. Пифагору уже шестьдесят, он решает вернуться на родину, чтобы приобщить к накопленным знаниям свой народ.

С тех пор как Пифагор покинул Грецию, там произошли большие изменения. Лучшие умы, спасаясь от персидского ига, перебрались в Южную Италию, которую тогда называли Великой Грецией, и основали там города-колонии Сиракузы, Агригент, Кротон. Здесь и задумывает Пифагор создать собственную философскую школу.

Довольно быстро он завоевывает большую популярность среди жителей. Энтузиазм населения так велик, что даже девушки и женщины нарушали закон, запрещавший им присутствовать на собраниях. Одна из таких нарушительниц, девушка по имени Теано, становится вскоре женой Пифагора.

В это время в Кротоне и других городах Великой Греции растет общественное неравенство, вошедшая в легенды роскошь сибаритов (жителей города Сибариса) бок о бок соседствует с бедностью, усиливается социальная угнетенность, заметно падает нравственность. Вот в такой обстановке Пифагор выступает с развернутой проповедью нравственного совершенствования и познания. Жители Кротона единодушно избирают мудрого старца цензором нравов, своеобразным духовным отцом города. Пифагор умело использует знания, полученные в странствиях по свету. Он объединяет лучшее из разных религий и верований, создает свою собственную систему, определяющим тезисом которой стало убеждение в нерасторжимой взаимосвязи всего сущего (природы, человека, космоса) и в равенстве всех людей перед лицом вечности и природы.

В совершенстве владея методами египетских жрецов, Пифагор «очищал души своих слушателей, изгонял пороки из сердца и наполнял умы светлой истиной». В Золотых стихах Пифагор выразил те нравственные правила, строгое исполнение которых приводит души заблудших к совершенству. Вот некоторые из них: не делай никогда того, чего ты не знаешь, но научись всему, что следует знать, и тогда ты будешь вести спокойную жизнь; переноси кротко свой жребий, каков он есть, и не ропщи на него; приучайся жить без роскоши.

Со временем Пифагор прекращает выступления в храмах и на улицах, а учит уже в своем доме. Система обучения была сложной, многолетней. Желающие приобщиться к знанию должны пройти испытательный срок от трех до пяти лет. Все это время ученики обязаны хранить молчание и только слушать Учителя, не задавая никаких вопросов. В этот период проверялись их терпение, скромность.

Пифагор учил медицине, принципам политической деятельности, астрономии, математике, музыке, этике и многому другому. Из его школы вышли выдающиеся политические и государственные деятели, историки, математики и астрономы. Это был не только учитель, но и исследователь. Исследователями становились и его ученики. Пифагор развил теорию музыки и акустики, создав знаменитую «пифагорейскую гамму» и проведя основополагающие эксперименты по изучению музыкальных тонов: найденные соотношения он выразил на языке математики. В Школе Пифагора впервые высказана догадка о шарообразности Земли. Мысль о том, что движение небесных тел подчиняется определенным математическим соотношениям, идеи «гармонии мира» и «музыки сфер», впоследствии приведшие к революции в астрономии, впервые появились именно в Школе Пифагора.

Многое сделал ученый и в геометрии. Доказанная Пифагором знаменитая теорема носит его имя. Достаточно глубоко исследовал Пифагор и математические отношения, закладывая тем самым основы теории пропорций. Особенное внимание он уделял числам и их свойствам, стремясь познать смысл и природу вещей. Посредством чисел он пытался даже осмыслить такие вечные категории бытия, как справедливость, смерть, постоянство, мужчина, женщина и прочее.

Пифагорейцы полагали, что все тела состоят из мельчайших частиц — «единиц бытия», которые в различных сочетаниях соответствуют различным геометрическим фигурам. Число для Пифагора было и материей, и формой Вселенной. Из этого представления вытекал и основной тезис пифагорейцев: «Все вещи — суть числа». Но поскольку числа выражали «сущность» всего, то и объяснять явления природы следовало только с их помощью. Пифагор и его последователи своими работами заложили основу очень важной области математики — теории чисел.

Все числа пифагорейцы разделяли на две категории — четные и нечетные, что характерно и для некоторых других древних цивилизаций. Позднее выяснилось, что пифагорейские «четное — нечетное», «правое — левое» имеют глубокие и интересные следствия в кристаллах кварца, в структуре вирусов и ДНК, в знаменитых опытах Пастера с поляризацией винной кислоты, в нарушении четности элементарных частиц и других теориях.

Не чужда была пифагорейцам и геометрическая интерпретация чисел. Они считали, что точка имеет одно измерение, линия — два, плоскость — три, объем — четыре измерения.

Десятка может быть выражена суммой первых четырех чисел (1+2+3+4=10), где единица — выражение точки, двойка — линии и одномерного образа, тройка — плоскости и двумерного образа, четверка — пирамиды, то есть трехмерного образа. Ну чем не четырехмерная Вселенная Эйнштейна?

При суммировании всех плоских геометрических фигур — точки, линии и плоскости — пифагорейцы получали совершенную, божественную шестерку.

Справедливость и равенство пифагорейцы видели в квадрате числа. Символом постоянства у них было число девять, поскольку все кратные девяти числа имеют сумму цифр опять-таки девять. Число восемь у пифагорейцев символизировало смерть, так как кратные восьми имеют уменьшающуюся сумму цифр.

Пифагорейцы считали четные числа женскими, а нечетные мужскими Нечетное число — оплодотворяющее и, если его сочетать с четным, оно возобладает; кроме того, если разлагать четное и нечетное надвое, то четное, как женщина, оставляет в промежутке пустое место, между двумя частями. Поэтому и считают, что одно число свойственно женщине, а другое мужчине. Символ брака у пифагорейцев состоял из суммы мужского, нечетного числа три и женского, четного числа два. Брак — это пятерка, равная трем плюс два. По той же причине прямоугольный треугольник со сторонами три, четыре, пять был назван ими «фигура невесты».

Четыре числа, составляющие тетраду — один, два, три, четыре —имеют прямое отношение к музыке: они задают все известные консонантные интервалы — октаву (1:2), квинту (2:3) и кварту (3:4). Иными словами, декада воплощает не только геометрически-пространственную, но и музыкально-гармоническую полноту космоса. Среди свойств десятки отметим еще и то, что в нее входит равное количество простых и составных чисел, а также столько же четных, сколько и нечетных.

Сумма чисел, входящих в тетраду, равна десяти, именно поэтому десятка считалась у пифагорейцев идеальным числом и символизировала Вселенную. Поскольку число десять — идеальное, рассуждали они, на небе должно быть ровно десять планет. Надо заметить, что тогда были известны лишь Солнце, Земля и пять планет.

Знаменитая тетрада, состоящая из четырех чисел, повлияла через пифагорейцев на Платона, который придавал особое значение четырем материальным элементам: земле, воздуху, огню и воде. Пифагорейцы знали также совершенные и дружественные числа. Совершенным называлось число, равное сумме своих делителей Дружественные — числа, каждое из которых — сумма собственных делителей другого числа. В древности числа такого рода символизировали дружбу, отсюда и название.

Кроме чисел, вызывавших восхищение и преклонение, у пифагорейцев были и так называемые нехорошие числа. Это числа, которые не обладали никакими достоинствами, а еще хуже, если такое число было окружено «хорошими» числами. Примером тому может служить знаменитое число тринадцать — чертова дюжина или число семнадцать, вызывавшее особое отвращение у пифагорейцев.

Попытку Пифагора и его школы связать реальный мир с числовыми отношениями нельзя считать неудачной, поскольку в процессе изучения природы пифагорейцы наряду с робкими, наивными и порой фантастическими представлениями выдвинули и рациональные способы познания тайн Вселенной. Сведение астрономии и музыки к числу дало возможность более поздним поколениям ученых понять мир еще глубже.

После смерти ученого в Метапонте (Южная Италия), куда Пифагор бежал по окончании восстания в Кротоне, его ученики обосновались в разных городах Великой Греции и организовали там пифагорейские общества.

В новое время, особенно благодаря бурному развитию естествознания, астрономии и математики, идеи Пифагора о мировой гармонии приобретают новых поклонников. Великие Николай Коперник и Иоганн Кеплер, знаменитый художник и геометр Альбрехт Дюрер, гениальный Леонардо да Винчи, английский астроном Эддингтон, экспериментально подтвердивший в 1919 году теорию относительности, и многие другие ученые и философы продолжают находить в научно-философском наследии Пифагора необходимое основание для установления закономерностей нашего мира.
 

Дата рождения:
428 или 427 до н. э.
Место рождения:
Афины
Дата смерти:
348 или 347 до н.э.
Место смерти:
Афины

КРИТИЙ

конспект

…если я верно припомню и перескажу то, что было поведано жрецами и привезено сюда Солоном, я почти буду уверен, что наш театр сочтет меня сносно выполнившим свою задачу…
Прежде всего вкратце припомним, что, согласно преданию, девять тысяч лет тому назад была война между теми народами, которые обитали по ту сторону Геракловых столпов, и всеми теми, кто жил по сю сторону: об этой войне нам и предстоит поведать. Сообщается, что во главе последних вело войну, доведя ее до самого конца, наше государство, а во главе первых - цари острова Атлантиды; как мы уже упоминали, это некогда был остров, превышавший величиной Ливию и Азию, ныне же он провалился вследствие землетрясений и превратился в непроходимый ил, заграждающий путь мореходам, которые попытались бы плыть от нас в открытое море, и делающий плавание немыслимым.
РРР: Отсюда автоматом вытекает, что под водой искать платоновскую Атлантиду бессмысленно.

Как известно, боги поделили между собой по жребию все страны земли. Сделали они это без распрей: ведь неправильно было бы вообразить, будто боги не знают, что подобает каждому из них, или будто они способны, зная, что какая-либо вещь должна принадлежать другому, все же затевать об этой вещи распрю. Итак, получив по праву жребия желанную долю, каждый из богов обосновался в своей стране; обосновавшись же, они принялись пестовать нас, свое достояние и питомцев, как пастухи пестуют стадо. Но если эти последние воздействуют на тела телесным насилием и пасут скот посредством бича, то боги избрали как бы место кормчего, откуда удобнее всего направлять послушное живое существо, и действовали убеждением, словно рулем души, как им подсказывал их замысел. Так они правили всем родом смертных.

Другие боги получили по жребию другие страны и стали их устроить; но Гефест и Афина, имея общую природу как дети одного отца и питая одинаковую любовь к мудрости и художеству, соответственно получили и общий удел – нашу страну, по своим свойствам благоприятную для взращивания добродетели и
разума; населив ее благородными мужами, порожденными землей, они вложили в их умы понятие о государственном устройстве. Имена их дошли до нас, но дела забыты из-за бедствий, истреблявших их потомков, а также за давностью лет. Ибо выживали после бедствий, как уже приходилось говорить, неграмотные горцы, слыхавшие только имена властителей страны и кое-что об их делах. Подвиги и законы предков не были им известны, разве что по темным слухам, и только памятные имена они давали рождавшимся детям; при этом они и их потомки много поколений подряд терпели нужду в самом необходимом и только об этой нужде думали и говорили, забывая предков и старинные дела. Ведь
занятия мифами и разыскания о древних событиях появились в городах одновременно с досугом, когда обнаружилось, что некоторые располагают готовыми средствами к жизни, но не ранее. Потому-то имена древних дошли до нас, а дела их нет. И тому есть у меня вот какое доказательство: имена Кекропа, Эрехтея, Эрихтония, Эрисихтона и большую часть других имен, относимых преданием к предшественникам Тесея, а соответственно и имена женщин, по свидетельству Солона, назвали ему жрецы, повествуя о тогдашней
войне. Ведь даже вид и изображение нашей богини, объясняемые тем, что в те времена занятия воинским делом были общими у мужчин и у женщин и в согласии с этим законом тогдашние люди создали изваяние богини в доспехах, – все это показывает, что входящие в одно сообщество существа женского и мужского
пола могут вместе упражнять добродетели, присущие либо одному, либо другому полу.


Обитали в нашей стране и разного звания граждане, занимавшиеся ремеслами и землепашеством, но вот сословие воинов божественные мужи с самого начала обособили, и оно обитало отдельно. Его члены получали все нужное им для прожития и воспитания, но никто ничего не имел в частном владении, а все
считали все общим и притом не находили возможным что-либо брать у остальных граждан сверх необходимого; они выполняли все те обязанности, о которых мы вчера говорили в связи с предполагаемым сословием стражей. А вообще о нашей стране рассказывалось достоверно и правдиво, и прежде всего говорилось, что ее границы в те времена доходили до Истма, а в материковом направлении шли до вершин Киферона и Парнефа и затем спускались к морю, имея по правую руку Оропию, а по левую Асоп. Плодородием же здешняя земля превосходила любую другую, благодаря чему страна была способна содержать многолюдное войско, освобожденное от занятия землепашеством.

Поскольку же за девять тысяч лет случилось много великих наводнений (а именно столько лет прошло
с тех времен до сего дня), земля не накапливалась в виде сколько-нибудь значительной отмели, как в других местах, но смывалась волнами и потом исчезала в пучине. И вот остался, как бывает с малыми островами,
сравнительно с прежним состоянием лишь скелет истощенного недугом тела, когда вся мягкая и тучная земля оказалась смытой и только один остов еще перед нами.

Столица же тогда была построена следующим образом. Прежде всего акрополь выглядел совсем не так, как теперь, ибо ныне его холм оголен и землю с него за одну необыкновенно дождливую ночь смыла вода, что произошло, когда одновременно с землетрясением разразился неимоверный потоп, третий по счету перед Девкалионовым бедствием. Но в минувшие времена акрополь простирался до Эридана и Илиса, охватывая Пикн, а в противоположной к Пикну стороне гору Ликабет, притом он был весь покрыт землей, а сверху,
кроме немногих мест, являл собой ровное пространство. Вне его, по склонам холма, обитали ремесленники и те из землепашцев, участки которых были расположены поблизости; но наверху, в уединении, селилось вокруг святилища Афины и Гефеста обособленное сословие воинов за одной оградой, замыкавшей как бы сад, принадлежащий одной семье. На северной стороне холма воины имели общие жилища, помещения для общих зимних трапез и вообще все то по части домашнего хозяйства и священных предметов, что считается приличным иметь воинам в государствах с общественным управлением, кроме, однако, золота и серебра: ни того ни другого они не употребляли ни под каким видом, но, блюдя середину между пышностью и убожеством, скромно обставляли свои жилища, в которых доживали до старости они сами и потомки их потомков, вечно передавая дом в неизменном виде подобным себе преемникам. Южную сторону холма они отвели для садов, для гимнасиев и для совместных летних трапез, соответственно ею и пользуясь. Источник был один – на месте нынешнего акрополя; теперь он уничтожен землетрясениями, и от него остались только небольшие родники кругом, но людям тех времен он доставлял в изобилии воду, хорошую для питья как зимой, так и летом. Так они обитали здесь – стражи для своих сограждан и вожди всех прочих эллинов по доброй воле последних; более всего они следили за тем, чтобы на вечные времена сохранить одно и то же число мужчин и женщин, способных когда угодно взяться за оружие, а именно около двадцати тысяч.


Теперь, что касается их противников и того, как шли дела последних с самого начала. Посмотрим, не успел ли я позабыть то, что слышал еще ребенком, и выложу свои знания перед вами, чтобы у друзей все было общим. Но рассказу моему нужно предпослать еще одно краткое пояснение, чтобы вам не пришлось удивляться, часто слыша эллинские имена в приложении к варварам. Причина этому такова. Как только Солону явилась мысль воспользоваться этим рассказом для своей поэмы, он полюбопытствовал о значении имен и услыхал в ответ, что египтяне, записывая имена родоначальников этого народа, переводили их на свой язык, потому и сам Солон, выясняя значение имени, записывал его уже на нашем языке. Записи эти находились у моего деда и до сей поры находятся у меня, и я прилежно прочитал их еще ребенком.

Сообразно со сказанным раньше, боги по жребию разделили всю землю на владения – одни побольше, другие поменьше – и учреждали для себя святилища и жертвоприношения. Так и Посейдон, получив в удел остров Атлантиду, населил ее своими детьми, зачатыми от смертной женщины, примерно вот в каком месте: от моря и до середины острова простиралась равнина, если верить преданию, красивее всех прочих равнин и весьма плодородная, а опять-таки в середине этой равнины, примерно в пятидесяти стадиях от моря, стояла гора, со всех сторон невысокая. На этой горе жил один из мужей, в самом начале произведенных там на свет землею, по имени Евенор, и с ним жена Левкиппа; их единственная дочь звалась Клейто. Когда девушка уже достигла брачного возраста, а мать и отец ее скончались, Посейдон, воспылав вожделением, соединяется с ней; тот холм, на котором она обитала, он укрепляет, по окружности отделяя его от острова и огораживая попеременно водными и земляными кольцами (земляных было два, а водных – три) все большего диаметра, проведенными словно циркулем из середины острова и на равном расстоянии друг от друга. Это заграждение было для людей непреодолимым, ибо судов и судоходства тогда еще не существовало. А
островок в середине Посейдон без труда, как то и подобает богу, привел в благоустроенный вид, источил из земли два родника – один теплый, а другой холодный – и заставил землю давать разнообразное и достаточное для жизни пропитание.
Произведя на свет пять раз по чете близнецов мужского пола, Посейдон взрастил их и поделил весь остров Атлантиду на десять частей, причем тому из старшей четы, кто родился первым, он отдал дом матери и окрестные владения как наибольшую и наилучшую долю и поставил его царем над остальными, а этих остальных – архонтами, каждому из которых он дал власть над многолюдным народом и обширной страной. Имена же всем он нарек вот какие: старшему и царю – то имя, по которому названы и остров, и море, что
именуется Атлантическим, ибо имя того, кто первым получил тогда царство, было Атлант. Близнецу, родившемуся сразу после него и получившему в удел крайние земли острова со стороны Геракловых столпов вплоть до нынешней страны гадиритов, называемой по тому уделу, было дано имя, которое можно было бы передать по-эллински как Евмел, а на туземном наречии – как Гадир. Из второй четы близнецов он одного назвал Амфереем, а другого – Евэмоном, из третьей – старшего Мнесеем, а младшего Автохтоном, из четвертой – Эласиппом старшего и Местором младшего, и, наконец, из пятой четы старшему он нарек имя Азаэс, а последнему – Диапреп. Все они и их потомки в ряду многих поколений обитали там, властвуя над многими другими островами этого моря и притом, как уже было сказано ранее, простирая свою власть по ею сторону Геракловых столпов вплоть до Египта и Тиррении.
От Атланта произошел особо многочисленный и почитаемый род, в котором старейший всегда был царем и передавал царский сан старейшему из своих сыновей, из поколения в поколение сохраняя власть в роду, и они скопили такие богатства, каких никогда не было ни у одной царской династии в прошлом и едва ли будут когда-нибудь еще, ибо в их распоряжении было все необходимое, приготовляемое как в городе, так и по всей стране. Многое ввозилось к ним из подвластных стран, но большую часть потребного для жизни давал сам остров, прежде всего любые виды ископаемых твердых и плавких металлов, и в их числе то, что ныне известно лишь по названию, а тогда существовало на деле: самородный орихалк, извлекавшийся из недр земли в различных местах острова и по ценности своей уступавший тогда только золоту. Лес в изобилии доставлял все, что нужно для работы строителям, а равно и для прокормления домашних и диких животных. Даже слонов на острове водилось великое множество, ибо корму хватало не только для всех прочих живых существ, населяющих болота, озера и реки, горы или равнины, но и для этого зверя, из всех зверей самого большого и прожорливого. Далее, все благовония, которые ныне питает земля, будь то в корнях, в травах, в древесине, в сочащихся смолах, в цветах или в плодах, – все это она рождала там и отлично взращивала. Притом же и всякий нежный плод и злак, который мы употребляем в пищу или из которого готовим хлеб, и разного рода овощи, а равно и всякое дерево, приносящее яства, напитки или умащения, например, непригодный для хранения и служащий для забавы и лакомства древесный плод, а также тот, что мы предлагаем на закуску пресытившемуся обедом, – все это тогда под воздействием солнца священный остров порождал прекрасным, изумительным и изобильным. Пользуясь этими дарами земли, цари устроили святилища, дворцы, гавани и верфи и привели в порядок всю страну, придав ей следующий вид.
Прежде всего они перебросили мосты через водные кольца, окружавшие древнюю метрополию, построив путь из столицы и обратно в нее. Дворец они с самого начала выстроили там, где стояло обиталище бога и их предков, и затем, принимая его в наследство, один за другим все более его украшали, всякий раз силясь превзойти предшественника, пока в конце концов не создали поразительное по величине и красоте сооружение. От моря они провели канал в три плетра шириной и сто футов глубиной, а в длину на пятьдесят стадиев вплоть до крайнего из водных колец: так они создали доступ с моря в это кольцо, словно в гавань, приготовив достаточный проход даже для самых больших судов. Что касается земляных колец, разделявших водные, то вблизи мостов они прорыли каналы такой ширины, чтобы от одного водного кольца к другому могла пройти одна триера; сверху же они настлали перекрытия, под которыми должно было совершаться плавание: высота земляных колец над поверхностью моря была для этого достаточной. Самое большое по окружности водное кольцо, с которым непосредственно соединялось море, имело в ширину три стадия, и следовавшее за ним земляное кольцо было равно ему по ширине; из двух следующих колец водное было в два стадия шириной и земляное опять-таки было равно водному; наконец, водное кольцо, опоясывавшее находившийся в середине остров, было в стадий шириной.
Остров, на котором стоял дворец, имел пять стадиев в диаметре; этот остров, а также земляные кольца и мост шириной в плетр цари обвели круговыми каменными стенами и на мостах у проходов к морю всюду поставили башни и ворота. Камень белого, черного и красного цвета они добывали в недрах срединного острова и в недрах внешнего и внутреннего земляных колец, а в каменоломнях, где с двух сторон оставались углубления, перекрытые сверху тем же камнем, они устраивали стоянки для кораблей. Если некоторые свои постройки они делали простыми, то в других они забавы ради искусно сочетали камни разного цвета, сообщая им естественную прелесть; также и стены вокруг наружного земляного кольца они по всей окружности обделали в медь, нанося металл в расплавленном виде, стену внутреннего вала покрыли литьем из олова, а стену самого акрополя – орихалком, испускавшим огнистое блистание.

Обиталище царей внутри акрополя было устроено следующим образом. В самом средоточии стоял недоступный святой храм Клейто и Посейдона, обнесенный золотой стеной, и это было то самое место, где они некогда зачали и породили поколение десяти царевичей; в честь этого ежегодно каждому из них изо всех десяти уделов доставляли сюда жертвенные начатки. Был и храм, посвященный одному Посейдону, который имел стадий в длину, три плетра в ширину и соответственную этому высоту; в облике же постройки было нечто варварское. Всю внешнюю поверхность храма, кроме акротериев, они выложили серебром, акротерии же – золотом; внутри взгляду являлся потолок из слоновой кости, весь изукрашенный золотом, серебром и орихалком, а стены, столпы и полы сплошь были выложены орихалком. Поставили там и золотые изваяния: сам бог на колеснице, правящий шестью крылатыми конями и головой достающий до потолка, вокруг него – сто Нереид на дельфинах (ибо люди в те времена представляли себе их число таким), а также и много статуй, пожертвованных частными лицами. Снаружи вокруг храма стояли золотые изображения жен и всех тех, кто произошел от десяти царей, а также множество прочих дорогих приношений от царей и от частных лиц этого города и тех городов, которые были ему подвластны. Алтарь по величине и отделке был соразмерен этому богатству; равным образом и царский дворец находился в надлежащей соразмерности как с величием державы, так и с убранством святилищ.

К услугам царей было два источника – родник холодной и родник горячей воды, которые давали воду в изобилии, и притом удивительную как на вкус, так и по целительной силе; их обвели стенами, насадили при них подходящие к свойству этих вод деревья и направили эти воды в купальни, из которых одни были под открытым небом, другие же, с теплой водой, были устроены как зимние, причем отдельно для царей, отдельно для простых людей, отдельно для женщин и отдельно для коней и прочих подъяремных животных; и каждая купальня была отделана соответственно своему назначению. Излишки воды они отвели в священную рощу Посейдона, где благодаря плодородной почве росли деревья неимоверной красоты и величины, а оттуда провели по каналам через мосты на внешние земляные кольца. На этих кольцах соорудили они множество святилищ различных божеств и множество садов и гимнасиев для упражнения мужей и коней. Все это было расположено отдельно друг от друга на каждом из кольцевидных островов; в числе прочего посредине самого большого кольца у них был устроен ипподром для конских бегов, имевший в ширину стадий, а в длину шедший по всему кругу. По ту и другую сторону его стояли помещения для множества царских копьеносцев, но более верные копьеносцы были размещены на меньшем кольце, ближе к акрополю, а самым надежным из всех были даны помещения внутри акрополя, рядом с обиталищем царя. Верфи были наполнены триерами и всеми снастями, какие могут понадобиться для триер, так что всего было вдоволь. Так было устроено место, где жили цари. Если же миновать три внешние гавани, то там шла по кругу начинавшаяся от моря стена, которая на всем своем протяжении отстояла от самого большого водного кольца и от гавани на пятьдесят стадиев; она смыкалась около канала, выходившего в море. Пространство внутри нее было густо застроено, а проток и самая большая гавань были переполнены кораблями, на которых отовсюду прибывали купцы, и притом в таком множестве, что днем и ночью слышались говор, шум и стук.

…весь этот край лежал очень высоко и круто обрывался к морю, но вся равнина, окружавшая город и сама окруженная горами, которые тянулись до самого моря, являла собой ровную гладь, в длину три тысячи стадиев, а в направлении от моря к середине – две тысячи. Вся эта часть острова была обращена к южному ветру, а с севера закрыта горами. Эти горы восхваляются преданием за то, что они по множеству, величине и красоте превосходили все нынешние: там было большое количество многолюдных селений, были реки, озера и луга, доставлявшие пропитание всем родам ручных и диких животных, а равно и огромные леса, отличавшиеся разнообразием пород, в изобилии доставлявшие дерево для любого дела. Такова была упомянутая равнина от природы, а над устроением ее потрудилось много царей на протяжении многих поколений. Она являла собой продолговатый четырехугольник, по большей части прямолинейный, а там, где его форма нарушалась, ее выправили, окопав со всех сторон каналом. Если сказать, каковы были глубина, ширина и длина этого канала, никто не поверит, что возможно было такое творение рук человеческих, выполненное в придачу к другим работам, но мы обязаны передать то, что слышали: он был прорыт в глубину на плетр, ширина на всем протяжении имела стадий, длина же по периметру вокруг всей равнины была десять тысяч стадиев. Принимая в себя потоки, стекавшие с гор, и огибая равнину, через которую он в различных местах соединялся с городом, канал изливался в море. От верхнего участка канала к его участку, шедшему вдоль моря, были прорыты прямые каналы почти в сто футов шириной, причем они отстояли друг от друга на сто стадиев. Соединив их между собой и с городом косыми протоками, по ним переправляли к городу лес с гор и разнообразные плоды. Урожай снимали по два раза в год, зимой получая орошение от Зевса, а летом отводя из каналов воды, источаемые землей.

Что касается числа мужей, пригодных к войне, то здесь существовали такие установления: каждый участок равнины должен был поставлять одного воина-предводителя, причем величина каждого участка была десять на десять стадиев, а всего участков насчитывалось шестьдесят тысяч; а те простые ратники, которые набирались в несчетном числе из гор и из остальной страны, сообразно с их деревнями и местностями распределялись по участкам между предводителями. В случае войны каждый предводитель обязан был поставить шестую часть боевой колесницы, так, чтобы всего колесниц было десять тысяч, а сверх того, двух верховых коней с двумя всадниками, двухлошадную упряжку без колесницы, воина с малым щитом, способного сойти с нее и биться в пешем бою, возницу, который правил бы конями упряжки, двух гоплитов, по два лучника и пращника, по трое камнеметателей и копейщиков, по четыре корабельщика, чтобы набралось достаточно людей на общее число тысячи двухсот кораблей. Таковы были относящиеся к войне правила в области самого царя; в девяти других областях были и другие правила, излагать которые потребовало бы слишком много времени.
РРР: Сплошные указания на то, что ничего общего с высоко развитой в технологическом отношении цивилизацией в «Атлантиде» не было. Обычный греческий примитив времен Платона.

Порядки относительно властей и должностей с самого начала были установлены следующие. Каждый из десяти царей в своей области и в своем государстве имел власть над людьми и над большей частью законов, так что мог карать и казнить любого, кого пожелает; но их отношения друг к другу в деле правления устроялись сообразно с Посейдоновыми предписаниями, как велел закон, записанный первыми царями на орихалковой стеле, которая стояла в средоточии острова – внутри храма Посейдона. В этом храме они собирались то на пятый, то на шестой год, попеременно отмеривая то четное, то нечетное число, чтобы совещаться об общих заботах, разбирать, не допустил ли кто-нибудь из них какого-либо нарушения, и творить суд. Перед тем как приступить к суду, они всякий раз приносили друг другу вот какую присягу: в роще при святилище Посейдона на воле разгуливали быки; и вот десять царей, оставшись одни и вознесши богу молитву, чтобы он сам избрал для себя угодную жертву, приступали к ловле, но без применения железа, вооруженные только палками и арканами, а быка, которого удалось изловить, заводили на стелу и закалывали на ее вершине так, чтобы кровь стекала на письмена. На упомянутой стеле помимо законов было еще и заклятие, призывавшее великие беды на головы тех, кто их нарушит. Принеся жертву по своим уставам и предав сожжению все члены быка, они разводили в чаше вино и бросали в него каждый по сгустку бычьей крови, а все оставшееся клали в огонь и тщательно очищали стелу. После этого, зачерпнув из чаши влагу золотыми фиалами и сотворив над огнем возлияние, они приносили клятву, что будут чинить суд по записанным на стеле законам и карать того, кто уже в чем-либо преступил закон, а сами в будущем по доброй воле никогда не поступят противно написанному и будут отдавать и выполнять лишь такие приказания, которые сообразны с отеческими законами. Поклявшись такой клятвой за себя самого и за весь род своих потомков, каждый из них пил и водворял фиал на место в святилище бога, а затем, когда пир и необходимые обряды были окончены, наступала темнота и жертвенный огонь остывал, все облачались в прекраснейшие иссиня-черные столы, усаживались на землю при клятвенном огневище и ночью, погасив в храме все огни, творили суд и подвергались суду, если кто-либо из них нарушил закон; окончив суд, они с наступлением дня записывали приговоры на золотой скрижали и вместе со столами посвящали богу как памятное приношение.
РРР: Косвенное указание (по жертвоприношениям) на эру Тельца всего лишь, а вовсе не на 9 тысяч лет до Платона.

Столь великую и необычайную мощь, пребывавшую некогда в тех странах, бог устроил там и направил против наших земель, согласно преданию, по следующей причине. В продолжение многих поколений, покуда не истощилась унаследованная от бога природа, правители Атлантиды повиновались законам и жили в дружбе со сродным им божественным началом: они блюли истинный и во всем великий строй мыслей, относились к неизбежным определениям судьбы и друг к другу с разумной терпеливостью, презирая все, кроме добродетели, ни во что не ставили богатство и с легкостью почитали чуть ли не за досадное бремя груды золота и прочих сокровищ. Они не пьянели от роскоши, не теряли власти над собой и здравого рассудка под воздействием богатства, но, храня трезвость ума, отчетливо видели, что и это все обязано своим возрастанием общему согласию в соединении с добродетелью, но когда становится предметом забот и оказывается в чести, то и само оно идет прахом и вместе с ним гибнет добродетель. Пока они так рассуждали, а божественная природа сохраняла в них свою силу, все их достояние, нами описанное, возрастало. Но когда унаследованная от бога доля ослабела, многократно растворяясь в смертной примеси, и возобладал человеческий нрав, тогда они оказались не в состоянии долее выносить свое богатство и утратили благопристойность. Для того, кто умеет видеть, они являли собой постыдное зрелище, ибо промотали самую прекрасную из своих ценностей; но неспособным усмотреть, в чем состоит истинно счастливая жизнь, они казались прекраснее и счастливее всего как раз тогда, когда в них кипела безудержная жадность и сила.

И вот Зевс, бог богов, блюдущий законы, хорошо умея усматривать то, о чем мы говорили, помыслил о славном роде, впавшем в столь жалкую развращенность, и решил наложить на него кару, дабы он, отрезвев от беды, научился благообразию. Поэтому он созвал всех богов в славнейшую из их обителей, утвержденную в средоточии мира, из которой можно лицезреть все причастное рождению, и обратился к собравшимся с такими словами…
(далее текст утрачен)
 

Кто же не помнит о таблице Пифагора?! Или о Пифагоровых штанах?! Однако я хочу вам рассказать не столько о Пифагоре-математике, сколько о другом, гораздо менее известном Пифагоре-философе. О Пифагоре-основателе первой в истории философской школы, модели которой применяются до сих пор.


Место рождения: ок. 580 до н. э.
Оригинальное имя: Пифагор Самосский

Его биографы пишут, что именно он ввел в обиход понятие «философия». В ответ на восхищенные слова о его мудрости он возразил, что мудры только Боги, он же не мудрец, но лишь любящий мудрость, то есть не софос, а фило-софос. «Философия, которую он исповедовал, целью своей имела вызволить и освободить врожденный наш разум от его оков и цепей», — сказал о нем Порфирий.

И философская школа, основанная им, давала не просто знания о... Проведя долгие годы в Египте и поразив тамошних жрецов своим упорством и мужеством в постижении таинств, он принес, как сообщает Диоген Лаэртский, знания о числах и фигурах, о наблюдении небес и почитании Богов. Но самое ценное — о системе воспитания, образе жизни, позволяющем жить тем, что познаешь, и тем самым стать глубже, сильнее, внутренне свободнее.

Неслучайно поэтому к нему приходили учиться со всего Средиземноморья. А его учеников приглашали в качестве советников многие правители того времени.

Особое внимание пифагорейцы уделяли дружбе, следуя словам Пифагора о том, что у друзей все общее и что друг — это второй я. Тогда появилась даже поговорка: «Дружны, как пифагорейцы».

Обучение в школе Пифагора начиналось с пробуждения души, внутренней жизни с помощью так называемых акусм — символических фраз, над которыми ученик должен был размышлять, чтобы понять их смысл. Например: «Через весы не шагай», то есть избегай алчности. «Огня ножом не вороши», то есть человека гневного и надменного резкими словами не задевай. «Не ешь сердца», то есть не удручай себя горем. «Не садись на хлебную меру», то есть не живи праздно. «По торной дороге не ходи» — этим он велел следовать не мнениям толпы, а мнениям немногих понимающих. А вот несколько советов, которые давал Пифагор своим ученикам. Возможно, они будут актуальны и нам.


«Золотые стихи» пифагорейцев

Мать и отца уважай, проявляй внимание к ближним,
С теми, кто доблестью всех превосходит, поддерживай дружбу.
Делать старайся полезное людям и следуй советам.
Не обижайся, сколь можешь, на друга за мелкий проступок...

Не совершай ни сам, ни с другими постыдных деяний,
Пусть — что важнее всего — твоим главным судьей станет совесть.
Быть всегда в словах и поступках стремись справедливым
И никогда старайся себя не вести безрассудно...