Юноша шел до боли знакомым коридором. Его опять вызывали к директору. На этот раз Ксении Сергеевне приспичило вызвать его после элликтива по математике. И дело даже не в том, что он устал - он всегда отличался завидной выносливость - не в том, что ему надо домой - родители уже несколько недель отдыхают на Мальдивах и он отдан в свое собственно распоряжение, а значит может даже и не ночевать дома - проблема заключалось в том, что такие вопросы не решаются в половину восьмого вечера. К тому же, на сколько он понял, разговор собирался проходить в стиле "тет-а-тет": почти все учителя либо разошлись по домам, либо вот-вот уйдут. И чего это Торина решила разбираться с ним лично? Ей делать нечего? Ладно бы была нормальным директором лет около 40 или даже 50, но ведь ей всего-то 22! И как она вообще получила это место? Наверняка у нее есть свой парень, а значит, есть, на что тратить время. Должность директора подразумевает неимоверную отдачу. Так что же ей неймется? Даже если и нету у нее парня, так что, у девушек ее возраста дел мало?
Ладно. Вызвали, так вызвали. Разговор будет нудным и длинным, не отчислят, конечно, но вот выговор сделают. Ну, может быть заставят дополнительно еще сделать что-нибудь для школы: жвачки от парт отодрать или в лаборантской прибраться. Да уж...
А за что вызывают? За то, что он несчастен. Считается, что голубоглазый блондин атлетического телосложения - эталон женской красоты. Ну что же, пускай, значит ему крупно повезло, иначе бы жить той жизнью, которую он вел, было тяжелее. Да, Павел пользовался успехом почти всех у девушек школы. К нему приходили рассказать свежие сплетни, поплакаться в жилетку, что Маша - дура, увела парня; учителя козлы и сволочи, не хотят ставить им тройки, не смотря на три выученных билета, потраченные на эти билеты два часа дорого времени и короткую мини-юбку, которая задиралась просто до неприличия, особенно если положить ногу на ногу; к нему приходили за тем, чтобы он объяснил весь материал по тригонометрии, потому что на уроках нужно было обсудить происходящее.
Он все выслушивал, поддерживал, помогал. Он никогда не отказывал в помощи. У него было только одно небольшое условие: плата за его услуги - секс. Он никогда этого не скрывал и, хотя многие говорили, что это аморально, все продолжали к нему ходить. Парни же оставались в блаженном неведении.
Он получал от этого удовольствие. Каждая девушка казалась уникальной Но что-то его все равно манило вперед, заставляло заключать в свои объятья новых людей. Он что-то искал, но ни как не мог найти. Так прошел весь последний год. И все бы ничего, но вот почему у его любовниц появилось неприятное хобби: они начали ходить к школьному психологу и рассказывать о том, как он им помог. По началу никто, даже Павел, не придал этому значения, но потом Лариса Дмитриевна поняла, что все девушки говорят об одном парне и начала медленно вытягивать из «пациенток» информацию. И кто-то проболтался. Преподаватель, не долго думая, "обошла" его классную руководительницу и пошла сразу к директору. И вот теперь, кажется, его ожидает развязка этой чудесной истории.

***

Юноша приходит в кабинет директора и спрашивает:
- Вызывали, Ксения Сергеевна?
- Да проходи, садись. Подожди минуту - Павел прошел в центр кабинета и сел в небольшое удобное кресло прямо напротив письменного стола, за которым сидела директор. Он прошелся взглядом по комнате и увидел перед собой позолоченную табличку "Торина Ксения Сергеевна - директор школы".
Девушка оторвалась от бумаг, посмотрела на него и спокойно начала
- До меня тут дошли слухи, Павел, что вы львиную долю своего внимания уделяете девушкам, не так ли?
- Ну не так уж и много… - он постарался улыбнуться, но сразу понял, что улыбка получилась вялой и наигранной.
- Больше чем учебе. – резко вставила Ксения - И заметь, всем прекрасно известно, что девушек много. Это не для кого не секрет. Но вот почему-то это их абсолютно не смущает? – она вопросительно уставилась на собеседника.
- Ну, может у меня хорошее чувство юмора, Ксения Сергеевна?
- Если бы так!
Павел напрягся. Разговор явно не планировал пройти мягко. Кажется, он не сможет отделаться просто отмыванием склянок в лаборантской
- Знаете, некоторые из этих молодых особ ходят к нашем психологу, Ларисе Дмитриевне. И сообщают ей по секрету - директор отдельно выделила "по секрету" - что вы, якобы, превосходный ухажер и любовник! – она сделал небольшую паузу. - Павел, вам же еще и 18 нет. Вы хотя бы отдаете себе отчет, что это аморально. Мне придется вызвать ваших родителей.
- Ксения Сергеевна, за что? Разве на меня были какие-то жалобы? – юноша невольно встал, но потом снова сел под пристальным взглядом женщины.
- Какие жалобы, Барковский?! Вы вообще понимаете, что сам факт такого положения дел уже вынуждает меня принять меры? Вы понимаете, что девушки могли бы забеременеть?! А если бы вы стали разносчиком какой-нибудь болезни?!
- Во-первых, я все-таки не настолько глуп, чтобы не пользоваться презервативами - последнее слово заставило его покраснеть. Произносить такие фразы в присутствие Ксении Сергеевны, он все-таки не мог, не смотря на то, что от директора его отличало лишь 5 лет - А во-вторых, я периодически анонимно проверяюсь, и поверьте, я ничем не болен!
- Такое разумное поведение конечно похвально, но это не искупляет вашей вины. Вы же умный парень, Павел. Вы же должны понимать, что это просто неправильно. А что если кому-то из родителей не понравится, что их дочери спят с каким-то Казановой?
- Вы, правда, считаете, что кто-то расскажет про меня своим родителям? – юноша нахально улыбнулся.
- Они спокойно рассказали это незнакомому человеку, а уж о родителях, которые насквозь видят своих детей, я вообще молчу.
- Согласен, тут вы в чем-то правы, но вот родителям они меня точно не сдадут, простите, конечно, за такой жаргон. Они никогда не смогут признаться своим родителям в том, что у них вообще что-то было, а уж о том кто был этот парень, даже под пытками не скажут.
- Эх, Павел, – директор глубоко вздохнула, - Давайте сейчас просто поговорим, не как директор и ученик, а просто как друзья. Мы ведь можем попробовать?
- Можем, конечно…
Юноша постарался поудобнее усесться в кресле. Его немного смутила та перемена, которая произошла в тактике женщины.
- Паша, скажите, зачем вы вообще это делаете? Почему вы не можете довольствоваться одной, ну двумя девушками?
- Не знаю... - тон, которым был произнесен вопрос, почему-то поддел юношу, и он постарался ответить честно, но без подробностей - Мне просто, наверное, это нравится. Им от этого становится легче. Я в какой-то мере помогаю им.
- С вашими способностями и внешностью, Павел, надо бы обращать внимание уже на девушек постарше.
- Ксения Сергеевна, я вас не совсем понимаю…
Юноша удивленно уставился на вставшую собеседницу. Разговор начинал принимать какой-то странный оборот, который пугал Павла.
- А мне кажется, прекрасно понимаешь, Барковский.
Она обошла вокруг стола и села на край перед растерянным юношей. Его взгляд,
непроизвольно, по привычке, пополз по немного прозрачной блузке и упал на прекрасные ноги, которые выглядывали из под короткой, но строгой юбки.
- Павел, ты ведь не хочешь, чтобы я звонила твоим родителям?
- Не хочу - сказал он.
Юноша начал понимать, что от него хотела его директор. Он нервно сглотнул.
- Ты ведь никуда сейчас не спешишь? - легким движением она сдернула носком ноги туфлю. Потом другую. Медленно провела пальчиками прекрасной ступни прямо ему между ног. Он вздрогнул.
- Значит, ты сейчас сможешь ненадолго задержаться, правда? – женщина чуть надула губки и посмотрела ему в глаза, - Я уверена, что ты ни чуть об этом не пожалеешь…
Она так и сидела на самом краю своего большого стола и поглаживала его член носком ноги. Юноша боялся даже пошевелиться. Что-то в нем кричало: "Беги! Беги!", но он сидел и смотрел в голубые глаза своего директора.
- Поцелуй меня, Паша… - прошептала так томно.
Это привело его в состояние эйфории и возбуждения. Он просто не смог ей сопротивляться. Женщина наклонилась к нему. Юноша притянул ее к себе и поцеловал. Целовались долго. Страстно.
У нее перехватывало дыхание от его напора. Он целовался так же дерзко, как и разговаривал. Но ей это нравилось. Она слегка отстранилась, что бы вздохнуть, и улыбнулась.
- Ну что, Павел, Вы мне покажите, что так привлекает к вам всех девушек в школе? Я уверена, что это поможет нам разобраться в сложившейся ситуации.
Он только усмехнулся и, встав, прижал ее к столу.
- Для Вас все что угодно! - и снова нахальная улыбка.
Задрать юбку не составило труда, наверное, потому, что она была короткой, а может, сыграл его опыт в этом движении. Директор томно застонала, а юноша начал целовать ее шею, плечи. Она давно не чувствовала таких сильных рук на своей талии. Он был силен и напорист, но не делай ей больно, лишь показывал, кто тут главный. Юноша прекратил целовать и посмотрел в затуманенные глаза.
- Это все, на что ты способен? - пробормотала она, улыбаясь.
Как его взбесила эта фраза, и он просто сорвал с нее блузку. Бретельки сползли с плеч от рывка, полу обнажая полную грудь. Юноша облизал губы. От такой картины, ему захотелось сделать со своей директрисой очень многое, о чем о уже давно думал (правда, не представляя именно ее в этой роли). Он прижался к ней очень тесно и медленно-медленно провел языком по шее, опускаясь к груди. Чем больше он ее раздевал, тем больше заводился сам. Не давая ей вздохнуть и целуя ее все глубже и глубже, юноша продолжал срывать с женщины остатки одежды, оставив лишь черные кружевные трусики. Потом он резко стиснул ее за плечи и почти рывком отстранил от себя и посадил на стол. Быстро подошел к двери кабинета и повернул защелку.
Развернувшись, он вновь устремил на нее взгляд: она смотрела на него, ее тело манило к себе, возбуждало. Ему становилось все труднее дышать. Собрав последние силы, юноша медленно пошел к столу:
- Знаете, Ксения Сергеевна...
- Ксюша, здесь и сейчас просто Ксюша, - сказала она, поправляя волосы легким, даже кокетливым жестом.
- Знаешь, Ксюш, я ведь иногда долго не могу остановиться. Меня порой умоляют прекратить, потому что больше не могут этого вынести. Ты, правда, уверена, что сможешь?
- Поверь мне, меня тебе не загнать, - она была такой…дерзкой.
- Это мы еще посмотрим! - как же его бесила ее наглость.
Он ненавидел, когда его провоцируют, но никогда не мог промолчать и стерпеть. Подходя к столу, он снял пиджак и выкинул его в дальний угол комнаты, туда же отправилась и рубашка. Подошел, раздвинул ей ноги, прижал к себе. Даже сквозь ткань брюк, он чувствовал жар ее упругих ягодиц. Впился в нее поцелуем.
В этот момент понял, что с ней не хочет быть диктатором, не хочет повелевать, а хочет сплестись и составить единое целое, где не будет ни первого, ни последнего, ни повелителей, ни подчерненных. С ней он почувствует себя истинно свободным. С ней он наконец-то обретет то, чего не мог найти у всей женской половины школы. Именно она, не смотря на разницу в возрасте и статусе, сможет подарить ему счастье, радость, покой. Оторвавшись от ее мягких и сладких губ, он тихо, но отчетливо произнес:
- Возьми его...
В его голосе не было ни приказа, ни мольбы. Просьба равного. Она невольно закусила губу и посмотрела вниз, на его брюки, совсем как школьница, которая неуверенна в своих силах. Потом резко подняла взгляд к его глазам и начала медленно расстегивать молнию. Потом пуговицу. Женщина смотрела ему прямо в глаза, следя за его реакцией и облизывая губы. Возбуждение было слишком сильным, нужно куда-то его деть. Она рывком опустила его брюки, присев. Провела пальцем по его члену, потом взяла в руку и начала двигать ею. Вверх и вниз. Юноша вздрогнул от этого движения и закрыл глаза, издав слабый стон. Вверх-вниз. Ее рука двигалась все быстрее, а потом она резко наклонилась и взяла его в рот целиком, на столько глубоко, на сколько смогла. Проводила по нему языком вверх вниз, медленно опускалась и поднималась. Высунув его из своего рта, начала облизывать конец, не прекращая водить рукой вверх и вниз. Язык выписывал неимоверные узоры, каждый изгиб которого приводил стоящего юношу в экстаз. Потом медленно отстранилась и посмотрела на него, не убирая руки с уже горячего члена. Ей доставляло удовольствие, когда он стонал и бормотал "еще..". Она отступила, чуть присев на стол и губы ее расплелись в улыбке. Посмотрела в его глаза. Они были наполнены страстью и желанием. Звериным желанием.
- Тебе не хорошо? - чуть насмешливо сказала она и в тот же миг об этом пожалела. Юноша впился губами в ее губы. Не прерывая поцелуя, он стащил с нее оставшуюся одежду и резко провел рукой между ног. Невольный стон сорвался с ее губ. Он медленно оторвал руку, поднес к своим губам, облизал. Потом поднес к ее "губам" и вошел в нее своими пальцами. Она застонала. Парень начал медленно водить пальцами вперед-назад, вперед-назад. Она стонала все громче и чаще, явно забыв о всякой предосторожности, но ему было все равно, что их могли услышать. Ее крик и стоны сводили с ума. Он убрал руку от ее "губ" и начал медленно опускаться на колени. Она почувствовала его жаркое дыхание прямо у себя между ног. Девушка нервно спросила:
- Чего же ты ждешь? Не медли! Прошу! – она будто вскрикнула.
Он улыбнулся и начал мягко водить ТАМ языком. Женщина застонала на весь кабинет. Раздвинул пальцами ее "губы" и вошел в нее языком. Медленно водил им из стороны в сторону, вверх и вниз, тянул на себя и вновь проникал внутрь.
Она уже начала сходить с ума. Она почти обезумела от желания и страсти.
Юноша спокойно и мягко закончил, поднялся с колен. Желание стало просто невыносимым. Он спросил:
- Ты поняла, почему меня так любят, почему обо мне говорят? Знаешь, а вот я не понимаю, почему не говорят о тебе, - он прильнул к ее губам и вновь поцеловал. - я хочу тебя и ты будешь моей! - придвинул ее к себе и, придерживая член рукой, вошел в нее.
В этот момент она почувствовала себя маслом в которое вошел горячий нож. Закричала:
- Да!!!! Да!!!... Я хочу тебя!!! О Боже, да!!!...
Как было жарко и невыносимо хорошо. Она начала выгибаться в его руках и все сильнее и сильнее кричала, ногти впились в его плечи, ноги обвили его талию. Губы ловили воздух и целовали его так безумно и страстно. Руки оторвались от плеч и зарылись в светлые волосы, приводя их в беспорядок.
- Да! Да! еще!!! – кричала…
Она хотела получить больше, чем могла. Она не знала куда деться, но никогда бы не сказала ему об этом. Ей было хорошо. Он все резче и резче входил в нее. Она кричала все громче и громче.
- Да! О, господи! Да!
Ее язык лихорадочно изучал его шею, руки вцепились в ягодицы. Стон...стон...крик!
- Еще!!!
Уже совсем не было сил, но хотелось большего.
- Да-а-а-а!!! - закричала она, и тело словно взбесилось. Она уже ничего не понимала. Все вокруг нее слилось в какой-то вихрь чувств, эмоций, порывов. Единственное, что она чувствовала, это его рядом с собой и внутри себя...
Она уже даже перестала четко понимать, где заканчивается она и начинается он...
Женщина запустила свои руки ему в волосы, такие жесткие и такие мягкие одновременно. Она что-то кричала, уже не разбирая слов. Он продолжал. Ему было жарко. Ее руки вцепились ему в волосы.
У нее такие приятные пальцы. Эти маленькие цепкие пальчики гуляли по всему его телу, как бы изучая и пробуя на вкус. Юноша старался прижать ее к себе как можно теснее. Он чувствовал ее запах, он дышал, жил этим запахом, запахом ее обнаженного тела, запахом ее страсти и желания. Ее нежная, бархатная кожа ласкала его, ее спелые губы чуть подрагивали, когда из ее уст вылетал очередной стон. Ее груди двигались в такт их движению. Он старался доставить как можно большее удовольствие, но ему казалось, что он не может достичь того предела, который сам себе ставил. Его движения становились все резче, напористее, быстрее.
Она кричала и кричала. Ему становилось тяжело дышать, кружилась голова. Он чувствовал как нарастает напряжения. Он хотел уже кончить, но чувствовал, что не может это сделать сейчас. Только лишь все испортит
Тут ее крики начали срываться на вопли, ее ногти впились ему в спину, царапая и оставляя красноватые полосы. Она стала сжимать свои прекрасные бедра, чем начала мешать ему двигаться. Он с силой раздвинул ей ноги и продолжил свое движение. Она начала кричать все чаще:
- Да!!! О Боже!!! Да!!! Еще!!! Сейчас!!! Прошутебянеостанавливайся!!! - слова захлебнулись в вопле. Он понял, что должен сделать.
Юноша ускорился в последний раз, чувствуя как его член начал трястись в предвкушении конца. С его губ сорвался стон:
- Да!! Да!!..
Она почувствовала... Это был взрыв внутри нее... Ей стало жарко... Вулкан!!... Гейзер.... Цунами…
Он вышел из нее. Она так и не поняла, откуда взялись силы на последний стон...
Она медленно отпустила его, подняла ноги и легла на столе, свернувшись, чтобы унять колотившую ее дрожь.
Юноша легко подхватил ее на руки и положил на небольшой диванчик, стоявший чуть поодаль. Укрыв ее свои пиджаком, он лег рядом.
Она положила голову ему на плечо, прижавшись к нему всем телом. Постепенно дрожь в теле утихла и она прошептала:
- Да, Павел, девушки не преувеличили, вы и вправду...
- Мы все еще на "Вы"? - спросил он, повернувшись к ней лицом.
Она усмехнулась:
- Да, ты прав, прости. Знаешь, а ты и вправду хорош.
- Хорош?
- Ну, как хорош - она немного замялась, но, взяв себя в руки, продолжила - это был лучший секс в моей жизни.
Юноша растянулся в блаженной улыбке. Конечно, он и раньше не раз слышал эту фразу, сказанную в свой адрес, но впервые был этому искренне рад.
Он лежал и слушал ее дыхание, медленное и ровное.
- А ты?
- А я что? - сонно спросил он, не открывая глаз.
- Тебе нечего мне сказать? Наверное, я для тебя еще одна из твоей коллекции, – она чуть отстранилась, - Знаешь, я даже понимаю. Я стану прекрасным дополнением. А что, не каждый парень может похвастаться, что соблазнил, а потом еще и трахнул своего директора...
Юноша открыл глаза и настойчиво посмотрел на нее. Под пристальным взглядом, она замолкла.
- Ты понимаешь, какую глупость ты сейчас сказала? – он провел пальцами по ее щеке, - Я только сейчас понял, что у меня до тебя секса-то не было. Это лишь детские шалости. Ты моя лучшая любовница!
Юноша замолчал, потому что сам не поверил, что смог сказать все это. Он никогда ни с кем не был так откровенен и открыт, как сейчас. Собравшись с силами, он все-таки продолжил
- А с этого момента, единственная.
- Я немного не понимаю…
- А что тут непонятного. Мне теперь не нужны другие девушки! Теперь я хочу быть с тобой. Можешь, считать меня психопатом, но, наверное, я влюбился. Делай, что хочешь, но я буду тебя добиваться!
Она молча смотрела ему в глаза. В них не было детской наивности, не было безрассудства влюбленного юноши, не было лжи и обмана. В них была лишь уверенность в собственных словах и силах. Она уткнулась лицом в его грудь и прошептала:
- Не надо меня добиваться, я...
- Ты не сможешь мне запретить!
- …я буду твоей, - закончила она совсем тихо.
Аккуратно повернувшись, он приподнял ее лицо за подбородок и поцеловал. Она не задумываясь ответила на поцелуй, как будто они таким образом скрепили их негласный договор. Ее руки опять непроизвольно начали вплетаться в его волосы, он обнял ее за талию. Тела начали сплетаться в какой-то причудливый узор, понятный лишь им двоим. Павел отстранился и тихо спросил:
- Знаешь такую поговорку: "хорошего много не бывает"?
Ксюша лишь улыбнулась в ответ...
Утром он вышел из кабинета. Это была лучшая ночь в его жизни.