Математик Григорий Перельман, тот самый, что отказался от миллиона долларов, на днях не менее решительно отверг предложение Российской академии наук вступить в ее члены. Вернее, он просто проигнорировал это предложение, не выходя из своего добровольного затвора.
Кажущееся странным поведение Григория Яковлевича, принимающее все более шокирующие формы, инспирировано его глубочайшим презрением к любого рода публичности. Было бы странно, если бы он согласился прыгнуть в академики из кандидата наук, и ничем иным, кроме интересов пиара, это предложение РАН объяснить нельзя.

Но еще более странным является желание не только журналистов из телепрограмм, чье кредо "скандалы, интриги, расследования", но и серьезных ученых примазаться к славе эксцентричного математического гения.

Ах, если бы только эта загадочная личность согласилась заседать в президиумах, получать солидное гособеспечение и прочие положенные регалии... И ведь все заслуженно! Но чуда не произошло. Не придется нам увидеть горящие глаза Андрея Малахова, послушать комментарии всезнающей Ксении Собчак о роли математики в ее политической деятельности или воспоминания прелестницы Насти Волочковой, как "они с Гришей" по одной улице ходили в садик, сдобренные рассуждениями депутатов Госдумы, что, мол, доказательство теоремы Пуанкаре как нельзя лучше показывает, в каком виде Россия поднялась с колен.

 

Читать далее...

Несмотря на немыслимое количество орденов и медалей Михаила Сергеевича, коллекция эта выглядит неполной.

Мало кто знает, но за всю более чем тысячелетнюю русскую историю, пожалуй, не было у нас в стране более «оцененного» человека, чем Михаил Сергеевич Горбачев. Несмотря на то, что первый и последний президент СССР давно уже отошел от политики, награды до сих пор продолжают находить «героя», как и многочисленные премии. Ни один из советских полководцев, прошедший горнило Великой Отечественной, не имеет такого количества наград, как Горбачев. Если Михаил Сергеевич вздумает надеть все свои ордена и медали разом, то, наверное, попросту рухнет под их тяжестью. Ведь одних только советских наград у него 10 штук. Плюс российские орден Святого Андрея Первозванного и орден Почета. Особо любили награждать Горбачева на Западе. Именно там его таланты оценили по заслугам, что и вылилось в 27 наград и 30 премий. И это – далеко еще не конец, ведь Горби по-прежнему популярен на Западе. А значит, награды и премии еще будут.
Читать далее
Плеханов Александр
Источник:http://www.newsland.ru/news/detail/id/761764/

10 декабря названо Днем программиста в честь родившейся также в этот день первой представительницы этой не слишком древней профессии.

Августа Ада Лавлейс родилась 10 декабря 1815 года. Она была единственной дочерью великого английского поэта Джорджа Гордона Байрона (1788 — 1824) и Аннабеллы Байрон, урождённой Милбэнк (1792 — 1860). «Она незаурядная женщина, поэтесса, математик, философ», — писал Байрон о своей будущей жене в 1813 году. Родители ее расстались, когда девочке было два месяца, и больше своего отца она не видела.

Ада унаследовала у матери любовь к математике и многие черты отца, в том числе, близкий по эмоциональному складу характер.
Байрон посвятил дочери несколько трогательных строк в «Паломничестве Чайльд Гарольда», но при этом в письме к своей кузине заранее беспокоился: «Надеюсь, что Бог наградит ее чем угодно, но только не поэтическим даром…
Ада получила прекрасное воспитание. Важное место в нём занимало изучение математики – в немалой степени под влиянием матери. Её учителем был известный английский математик и логик Август де Морган. К 1834 году относится ее первое знакомство с выдающимся математиком и изобретателем Чарльзом Бэбиджем, создателем первой цифровой вычислительной машины с программным управлением, названной им „аналитической“. Бэббидж, который был знаком с леди Байрон, поддерживал увлечение юной Ады математикой. Бэббидж постоянно следил за научными занятиями Ады, он подбирал и посылал ей статьи и книги, в первую очередь по математическим вопросам. Занятия Ады поощряли друзья её семьи – Август де Морган и его жена, супруги Соммервил и другие. Ада посещает публичные лекции Д.Ларднера о машине. Совместно с Соммервилем и другими она впервые посещает Бэббиджа и осматривает его мастерскую. После первого посещения Ада стала часто бывать у Бэббиджа, иногда в сопровождении миссис де Морган. В своих воспоминаниях де Морган так описала один из первых визитов: „Пока часть гостей в изумлении глядела на это удивительное устройство с таким чувством, как говорят, дикари первый раз видят зеркальце или слышат выстрел из ружья, мисс Байрон, совсем ещё юная, смогла понять работу машины и оценила большое достоинство изобретения“
Читать далее

http://habrahabr.ru/blogs/it_bigraphy/80800/

Как сообщает РИА «Новости», об этом в понедельник в ходе круглого стола «Первые итоги переписи» заявил глава Росстата Александр Суринов. Он заверил журналистов, что по-прежнему часть опрашиваемых в графе "национальность" сообщала, что они эльфы или казаки. По данным переписи 2002 года, всего таких было около 42 тыс. человек.
«Не волнуйтесь, популяция этих "существ" не уменьшилась. Если в предыдущую перепись в 2002 году в качестве национальности заявлялись булгары, то сейчас появился определенный шум по поводу сибиряков. Значит, будем сибиряков выделять. Люди со славянскими и тюркскими фамилиями жаловались, что их как сибиряков обижают»,— сказал Суринов

Шарлотта Саломон родилась 16 апреля 1917 года в Берлине. Когда девочке было 9 лет, умерла ее мать. Шарлотта училась в гимназии и в художественной школе, но в стране нарастали антисемитские настроения, и девочке пришлось перейти на домашнее образование. В 1939 году она уехала к бабушке и дедушке во Францию. Когда началась оккупация, Шарлотту отправили в лагерь для интернированных Гюрц, однако потом освободили. Вскоре она узнала, что все ее родственницы по материнской линии, включая мать, покончили жизнь самоубийством. В состоянии тяжелого душевного кризиса она начала рисовать историю своей жизни. Для ее экспрессионистских работ характерны одновременное развитие действия и объединение рисунка с комментирующим текстом.
В 1940-1942 годах на юге Франции Шарлотта Саломон написала 1 325 работ, большая часть которых (около 700) вошли в уникальную «живописную автобиографию», названную художницей «Жизнь? Или театр?», где воспоминания детства и юности в Берлине переплетаются с мечтами и фантазиями.
Шарлотта Саломон была убита в Освенциме в октябре 1943 года.
В 60-х отец Шарлотты передал ее гуаши в Музей еврейской истории в Амстердаме. Но лишь в 90-х эти работы получили настоящее художественное признание и теперь выставляются в таких знаменитых музеях современного искусства, как парижский Центр Помпиду и лондонская галерея Уайтчепел.
















http://gallery.ru/watch?a=dTd-Juz

В связи с постом Дневник торопчанка у меня возникло желание узнать, кто такие нагайбаки. У нас проживает так много народностей, что не про всех мы даже и слышали. Итак, о нагайбаках.

Этноним «нагайбак» впервые зафиксирован в XIX веке. А сами нагайбаки (самоназвание – нагайбэклэр) известны как «уфимские новокрещены» с начала XVIII века (крещеных мусульман также называют крешен и кряшен). По поводу их происхождения есть несколько версий.

Одни исследователи считают, что нагайбаки – потомки крещеных ногайцев, отколовшихся от основной части Ногайской орды и поселившихся на среднем течении реки Ик (приток Камы). По этой версии, слово «нагайбак» восходит XVI веку и напрямую связано с Ногайской ордой (ногай бэк – ногайский князь). Ногаи – тюркоязычная народность, относящаяся к кыпчакской группе, сложившаяся в XIV-XV веках в результате смешения различных племён Южной части Золотой Орды на территории бывшего владения темника Ногая, правнука Чингизхана. В тюркской среде параллельно существовал этноним «казак» в сословном значении, но в XIII-XIV веках более употребимым стало слово «ногай». Исследователи, придерживающиеся такой версии, считают, что эти понятия неразрывны.
Читать далее...

Это из поста торопчанка.
... Еще у меня огромное желание найти многочисленных родственников среди небольшого по количеству народа, который живет на Южном Урале, - НАГАЙБАКОВ. Мой отец родился в селе Париж (Челябинская область) в 1913 году, я родилась в небольшом старинном русском городе Торопце (потому "торопчанка"!), отец прошел войну и вернулся с семьей в родные края, на Южный Урал. У отца, Романова Степана Кирилловича, был брат Михаил (он всю жизнь прожил и умер в этом селе), у которого было 10 детей. С ними-то мне и хотелось увидеться (если таковые еще живы). Все они нагайбаки, разъехались по стране, когда она еще была единой. Вдруг кто-то откликнется на склоне лет (в молодости одолевают другие интересы и заботы!). Мама же -русская, торопчанка, Нефедова Александра Федоровна(у нее было 4 брата: один (Павел, моряк) пропал без вести на фронте, остальные тоже умерли после ранений (Иван, Григорий, Василий). У Ивана были дети - Лида и Анатолий. Фамилия Лиды запоминающаяся: Гамеза (жила она в Ленинграде с мужем Виктором, дочерью Тамарой и сыном (не помню имя). Так случилось, что родню практически ни с одной ни с другой стороны не знаю - и это, на мой взгляд, издержки нашего "советского" образа жизни, когда "ячейкой общества" была номинальная семья: "сегодняшние" родители и их дети. Вот пока мои первые пожелания самой себе и обращение к вам, уважаемые читатели!

http://www.liveinternet.ru/users/4306731/post157301347/

Месмер родился в маленьком австрийском городке Ицнанге. Он долго не мог найти себя. Мечтал стать великим музыкантом. Потом – философом. Потом – адвокатом. Он умер великим врачом, признанным друзьями и противниками , основателем многочисленных школ «месмеризма», «гипнотизма» и пр.. Но главное его открытие так и не было понято современниками.
Полагая, что планеты оказывают воздействие на людей посредством магнитных сил, выдвинул представление о "животном магнетизме" как особой естественной силе, "заряжаясь" которой от планет и излучая ее на других людей, человек способен воздействовать на течение их физиологических процессов и изменение поведения. Разработанное на этой основе учение, получившее название месмеризм, способствовало формированию научных представлений о гипнозе.

28 июля 1774 года – день, оставшийся в жизнеописаниях Месмера. В этот день он наткнулся на непонятный для него случай. Его пациентка фрейлейн Эстерлайн, страдавшая от головных болей, судорог, частичного паралича, бредовых состояний, непрерывных рвот, не получала облегчения ни от одного из предписывавшихся ей Месмером лекарств. И врач решился на эксперимент, основанный лишь на преклонении Месмера перед теориями Теофрастуса Бомбастуса Гухенгеймского, называемого чаще Парацельсом.Среди идей Парацельса Месмера особенно привлекала одна – всемерно использовать при лечении болезней магниты.
Как только у Эстерлайн начался очередной приступ, Месмер наложил ей на грудь несколько сильных магнитов. Последствия были ужасными – фрейлейн забилась в бешеных судорогах. Через несколько мгновений, однако, приступ окончился, хотя обычно он продолжался часами.Во время следующего приступа Месмер уже смело использует магниты.

Через несколько сеансов пациентка выздоровела, и Месмер имел возможность показать свой способ лечения известному ученому, члену Королевского общества в Лондоне Яну Ингенхаузу. Член академии был весьма доволен увиденным, что, впрочем, не помешало ему опубликовать о методе Месмера ругательную статью.
Месмер, однако, вовсе не был обескуражен таким приемом у академических ученых. Он открыл клинику, куда со всех сторон стекались истеричные женщины, жаждущие лечения. Месмер даже придумал стройную, на его взгляд, теорию "животного магнетизма", которая легко и просто объясняла причины заболеваний и рекомендовала способы их лечения. По этой теории вся Вселенная и все живые организмы пропитаны "магнетическим флюидом", правильный ток которого в теле человека и определяет его отменное здоровье. Любое нарушение сказывается в том, что течение магнитных линий искажается, в нем проявляются не предусмотренные идеальной схемой омуты и водовороты. Для исправления положения, подгонки его к идеальной смехе и следует применять магниты, которые способны направить магнитный флюид по нужному руслу.

Теория получила некоторое признание, и у Месмера появились приверженцы и последователи. Так, эдинбургский врач Джеймс Грахам открыл в 1780 году в Лондоне оздоровительное заведение под пышным названием «Замок здоровья», провести ночь в котором стоило 100 фунтов стерлингов – бешеные по тем временам деньги.Эта "входная плата" позволяла пациенту проспать ночь в «Звездной постели» – диковинном ложе, поддерживаемом с помощью сорока намагниченных колонн и увенчанном фигурами Амура и Психеи, под звуки ненавязчивой музыки, в ритме которой кружились неподалеку танцовщицы.

Венский кабинет Месмера не мог идти ни в какое сравнение с «Замком здоровья». Впрочем, и с кабинетом, и с клиникой Месмеру вскоре пришлось распрощаться. Все началось с того, что в число пациенток Месмера попала восемнадцатилетняя фаворитка императрицы Марии Терезы, названная в честь нее Мария Тереза Парадис, слепая с четырех лет. Лечение "магнетизмом" принесло плоды. Слепая прозрела. Однако комиссия медицинского факультета Венского университета нашла, что она не излечена, а возвращение зрения ей лишь внушено. Фактом остается то, что девушка опять ослепла. Разразившийся при императорском дворе скандал вынудил Месмера собрать пожитки и покинуть родину и свой кабинет на Загородной улице, 261.

Некоторое время он скитался по Швейцарии, по Баварии и через год с лишним обосновался на Вандомской площади в Париже, еще не украшенной тогда знаменитой колонной. В своей клинике Месмер оборудовал удивительное устройство «бакэ» – чан из дубовых досок, в котором размещены бутылки с «намагниченной водой». Из бутылей, в свою очередь, радиально расходились от чана железные прутья, призванные донести «магнитный флюид» до пациента. Курс лечения проводился при приглушенном свете и мягкой музыке. Сам Месмер одевался в фиолетовую тогу и, плавно взмахивая жезлом, скользил вдоль круга своих пациентов, пристально вглядываясь в их глаза. Обычно после таких сеансов пациенты утверждали, что им стало лучше.
Мода на Месмера с невероятной скоростью захлестывала Париж. В числе его пациентов было много влиятельных людей, известных писателей и аристократов. Золото текло к Месмеру рекой. Основными же его пациентками были восхищавшиеся его мужественной внешностью и манерами дамы из высшего света, страдавшие истерией.

Однако полное благополучие невозможно – и неприятности не заставили себя ждать. Группа членов Парижской медицинской академии прошла один из курсов лечения Месмера и заявила, что никто из них не почувствовал ничего, кроме нервного опустошения и болей в области желудка. Кроме того, все они публично осудили Месмера и даже изгнали (или чуть не изгнали) из своей среды профессора, вздумавшего защищать Месмера.
Тогда Месмер решил придать своим работам солидность научных исследований. Для этого он поселился на Монмартре (тогда это был бедный район) и стал лечить пациентов, принадлежащих по большей части к бедным слоям Парижа. Но в смысле техники он пошел гораздо дальше – он «намагничивал» теперь уже целые деревья, парки и леса. Он опять приобрел авторитет, но не там, где ему хотелось бы, хотя в числе активных поклонников Месмера оказались сам король Людовик XVI и королева Мария-Антуанетта.
Вскоре, правда, они начали охладевать к Месмеру и поручили Академии наук и медицинскому факультету проверить действенность его лечебных методов.

В комиссию по проверке вошли весьма известные лица: в первую очередь Бенджамен Франклин (не удивляйтесь, этот знаменитый ученый был в то время американским послом в Европе); Антуан Лавуазье – человек, открывший кислород; Жан Байи, астроном, а также некий доктор Ж. Гильотен, изобретатель приспособления, позже названного его именем. По иронии судьбы нескольким членам этой комиссии, в частности Лавуазье и Байи, была уготована судьба на себе проверить действенность гильотины. То же, впрочем, относится и к ее изобретателю, доктору Гильотену – редкий случай, когда автору дается с такой исчерпывающей полнотой испытать свое изобретение! Впрочем, и организаторам комиссии – Людовику XVI и Марии-Антуанетте тоже пришлось впоследствии, во время революции, познакомиться с этим устройством.

Комиссия вынесла решение:
"Все определяется самим человеком, магнетизирующим пациентов. Если к каждому следующему появлению магнетизера они лежали полностью истощенными, то взгляд или голос магнетизера вскоре выводят их из этого состояния. Здесь, несомненно, действует некая сила, сила, управляющая действиями человека и подчиняющая их себе. Это – сила самого магнетизера".
Этот правильный вывод, однако, был побочным и упомянут вскользь. Главная же задача комиссии – опровергнуть существование "животного магнетизма". Вывод был категоричным: никакого "животного магнетизма" не существует. Человеческому организму магнетизм не свойствен. Все достигнутые Месмером эффекты определяются силой внушения, причем последствия их, по мнению комиссии, ужасны – больных впоследствии ждет суровая участь. Их ждут конвульсии, уродливое потомство. Академия запретила своим членам практиковать месмеризм.

Решение комиссии крайне интересно и с точки зрения иллюстрации неумолимых законов диалектики. Было ли это решение правильным? Для своего времени – да. То было время быстрого развития науки. Вера в возможность полного и окончательного познания всех явлений владела членами комиссии. И они не хотели признавать ничего такого, что нельзя было бы измерить, пощупать, объяснить, доказать с помощью известных им опытов. Поэтому лишь некоторые выводы комиссии, имевшие для нее частный характер, остались правильными и по сей день:
- магнит действует прежде всего на нервную систему, а не на ткани и внешние органы;
- магнит хорошо помогает при таких нервных заболеваниях, которые характеризуются усиленной работой нервной системы, например, при судорогах, конвульсиях, головных болях и пр.

Последующие исследования подтвердили правильность выводов, основанных на многих экспериментах. Однако некоторые выводы комиссии страдают категоричностью. Нужно было, наверное, оставить лазейку: "При теперешнем состоянии знаний, измерительной техники... " Что же касается месмеризма, или, как потом его стали называть, гипнотизма, то здесь комиссия не оказалась на высоте, и прежде всего потому, что в то время психология как наука была в состоянии младенческом, не допускавшем и мысли о том, что с помощью столь простых средств можно делать столь сложные вещи. Комиссия Парижской академии отвергла «животный магнетизм», как отвергла в свое время пароход Фултона, громоотвод Франклина да и многое другое.

Месмер бежит от неудачи в Австрию, на родину, стремясь забыться, собрать силы для нового наступления. Возвратиться в Париж ему не пришлось – наступил «девяносто третий», когда многие высокопоставленные аристократы и любимцы королевской семьи, хотя бы временные, испытали на себе усовершенствование доктора Гильотена. Путь в столицу для бывшего кумира парижских аристократов был закрыт, хотя Месмер и симпатизировал французской революции. Вскоре, впрочем, именно за эти симпатии Месмера высылают из Австрии, и он обосновывается в небольшом городке недалеко от Цюриха. Там он жил настолько незаметно, что многочисленные его последователи в течение двадцати лет считали, что их кумир давно мертв. Деревенский доктор Месмер последние годы своей жизни отдал музыке. Умер он в 1815 году 81 года от роду.

www.peoples.ru/medicine/founders/mesmer/