Россия испытывает сегодня значительный прессинг как внешних (Средняя Азия, Закавказье), так и внутренних миграционных потоков (Северный Кавказ). Кондопога, события на Манежной площади, Бирюлёво – со всей очевидностью показывают, что ситуация если и не вышла из-под контроля, то находится на грани. В этом смысле представляется интересным сравнить ситуацию в России с соседней Белоруссией.

Конечно же многие параметры будут несопоставимы, а прямые сравнения зачастую некорректны, однако на отдельные моменты принципиальных подходов к внешней миграции стоит обратить внимание.

Сразу после распада СССР в Белоруссии происходили процессы, схожие с таковыми в России – криминализация общества, активное проникновение в сферу торговли «гостей с юга» и прочие, хорошо всем известные «прелести» переходного периода: рэкет, вымогательство, финансовые аферы, валютные операции, проституция, торговля наркотиками, откровенный бандитизм. Масштабы всего этого были, конечно, несравнимы с российскими реалиями того же периода, но жизнь перестала быть спокойной и предсказуемой. Понятно, что многочисленные «ловцы удачи» из солнечных республик тоже не стояли в стороне, стремясь поучаствовать в дележе наполовину бесхозного постсоветского пирога. 

Разного рода «воры в законе», «авторитеты» и прочие теневые персонажи пытались взять под контроль целые сферы деятельности. Не отставали и представители Кавказа, тем более что коронации белорусских воров в законе проходили при прямом участии грузинских преступных лидеров.

Наиболее привлекательным «видом деятельности» для кавказцев, склонных к криминалу, оказалась незаконная приграничная торговля табачной продукцией и спиртом польского разлива. Быстро оттеснив в сторону местных авторитетов, «гости с юга» взяли эту торговлю и белорусских «челноков» под полный контроль, получая весьма приличные деньги. Кавказская диаспора в Бресте была многонациональной, но её ядро составляли чеченцы. Довольно быстро, в течение 1992-1993 годов, в Бресте образовался настоящий этнический анклав из нескольких тысяч выходцев из Кавказа. Брестчане даже прозвали улицу Богданчука, где осели мигранты, «улицей Дудаева».

Возникшее криминальное этническое «гетто» быстро дало о себе знать. Вначале была убита школьница. В Бресте начались волнения. Возле здания горисполкома собралась молодёжь и предъявила властям требования о выселении кавказцев из города. Консолидировался и белорусский бизнес, недовольный постоянными поборами и угрозами. На предприятиях и учреждениях начался сбор подписей с требованиями о выселении непрошеных гостей. Масла в огонь подлило и второе преступление, совершённое мигрантами – разбойное нападение на минского спортсмена-валютчика. Протесты после этого еще усилились.

Брестский горсовет не стал по примеру российских властей бороться с местными «националистами и экстремистами», а принял решение об упразднении временной прописки для представителей Закавказья, Северного Кавказа и других южных районов бывшего СССР.

Были осуществлены проверки деятельности всех коммерческих структур, так или иначе связанных с беспокойными мигрантами. Ужесточение паспортного контроля привело к тому, что кавказцы из Бреста подались в сельскую местность и другие регионы. Однако постепенно подобные меры были приняты во всей Белоруссии, хотя в целом ситуация оставалась непростой.

10 июля 1994 года победу во втором туре на первых президентских выборах одержал Александр Лукашенко, набрав 80,1% голосов. Первый белорусский президент получил разорённую экономику и опутанную преступными кланами страну. К концу 1994 года в Белоруссии было около 150 ОПГ, которые насчитывали от 35 до более 100 человек. Широко функционировала система «общаков». Во всём этом самое непосредственное участие принимали и пришлые этнические преступные группы.

О разгуле преступности говорит следующий показательный факт. По итогам 1993 года было зарегистрировано более 100 000 преступлений, в то время как в ещё советском 1988 году – менее 50 000. Население испытывало беспокойство и страх.

Молодой белорусский лидер сразу же приступил к наведению порядка. В феврале 1994 года был задержан по обвинению в организации преступной группы самый авторитетный белорусский вор в законе – витебчанин Пётр Науменко (Наум), занимавшийся вымогательством. Через несколько месяцев он неожиданно умер в витебском СИЗО – по официальной версии от передозировки наркотиков. Вакантное место занял Владимир Клещ (Щавлик).

Однако первые годы нахождения Лукашенко у власти характеризовались, прежде всего, его противостоянием с оппозицией. Естественно, это не могло не сказываться на криминогенной ситуации - в конце 1996 года в Белоруссии насчитывалось уже 300 ОПГ общей численностью до 3 000 человек. В 1997 году было совершено уже 130 000 преступлений. Именно в июне 1997 года в стране был принят закон «О мерах по борьбе с организованной преступностью и коррупцией».

Настоящим бичом Белоруссии были преступность на автострадах (особенно на «олимпийке» Брест-Москва), незаконная контрабанда технического спирта с территории Прибалтики в Россию и экономические преступления. Вся эта незаконная деятельность приносила немалые прибыли и активно участвующим в ней этническим преступным группировкам. Для борьбы с этими проявлениями Лукашенко создал Комитет государственного контроля. В Могилёве руководителем КГК был депутат Палаты Представителей Национального собрания Республики Беларусь Е. Миколуцкий, который сразу же перешёл дорогу «водочной мафии». Депутат. 6 сентября 1997 года в результате теракта (взрыва) Миколуцкий был убит. Его жена с тяжёлыми ранениями попала в больницу.

Для Белоруссии это громкое убийство имело самые серьёзные последствия. Лукашенко, выступая на следующий день у Дворца пионеров, был очень эмоционален: «Преступники долго подбирались к президенту - не получилось. Решили начать с людей, которые были рядом с ним, которые всегда выполняли его волю. Я понимаю, что это вызов. Он брошен. Тут, на могилёвской земле, хочу этой нечисти объявить, что принимаю её вызов... Запомните, господа, земля будет гореть у вас под ногами!.. Слишком долго мы размусоливали с этими подонками. И в результате мы теряем своих людей».

По горячим следам выяснилось, что к убийству Миколуцкого оказались причастны и властные структуры. Обнажился подлинный масштаб сетей преступного мира.

21 октября 1997 года белорусский президент подписал декрет «О неотложных мерах по борьбе с терроризмом и другими особо опасными насильственными преступлениями». Согласно данному декрету правоохранительные органы получили право задерживать лиц, подозреваемых в совершении преступлений, на срок до одного месяца без предъявления обвинений.

Началось широкомасштабное наступление на преступность по всем фронтам. На трассе Брест-Москва специально созданные мобильные группы уничтожили бандитские группы. Было возбуждено множество коррупционных дел, ужесточён паспортный режим.

Склонные к криминалитету мигранты почувствовали себя неуютно. Поначалу они надеялись переждать всё, продолжая контролировать рынки, но регулярные проверки и другие меры приобретали не разовый, а постоянный характер. Да и сами белорусы всё чаще обходили прилавки, за которыми стояли южане, стороной. Поначалу приезжие с юга пытались как-то удержать контроль над торговлей – нанимали белорусских продавцов, скупали частные дома вокруг рынков, используя их в качестве складских площадей. Однако миграция с юга столкнулась с проблемой экономической неэффективности проживания в Белоруссии. В Россию уехали даже многие из тех азербайджанцев, кто торговал в Белоруссии мандаринами несколько десятков лет ещё в советское время.

Это конечно же случилось не в один день, однако постепенно мигранты стали покидать Белоруссию, переезжая назад в Россию. Из-за постоянных проверок милицией неуютно чувствовали себя и смуглые беженцы, одно время попрошайничавшие в белорусских городах – они исчезли так же быстро, как и появились.

Таким образом, решительная борьба белорусских властей с преступностью и коррупцией выбила у массовой миграции (как незаконной, так и законной) почву из-под ног – приезжать в Белоруссию стало и не выгодно, и небезопасно. Сработал комплексный подход, при котором, помимо ужесточения правоохранительных действий, была подорвана экономическая составляющая незаконной миграции с юга.

В том же Бресте к концу 90-х годов осталось всего несколько десятков чеченцев. То же самое произошло в Минске и других белорусских городах.

При этом именно Лукашенко оказал помощь чеченским беженцам, когда во время второй чеченской войны их отказался принимать Евросоюз и чеченские семьи оказались в сложном положении в Бресте.

Тогда в отдельных чеченских семьях, в знак благодарности, даже называли детей именем Александр. Это было лучшее доказательство того, что белорусский президент боролся не с народом, а с криминалитетом и попытками навязать белорусам чужие обычаи.

Борьба с преступностью продолжалась. 10 декабря 1997 года вор Щавлик пропал без вести после того, как вышел из квартиры, чтобы отогнать машину на стоянку. Часть воров была упрятана за решётку, остальные в спешке покинули Белоруссию, понимая, что ничего хорошего в будущем, если они останутся, их не ожидает. Множились слухи о том, что действуют некие специальные группы, занимающиеся физическим уничтожением криминалитета. Об этом же писала и оппозиционная пресса. Сам президент лишь усилил этот эффект, публично заявив следующее: «Я их всех предупредил: не дай бог, где-то вы создадите обстановку криминальную — я вам поотрываю всем головы. Помните вы этих щавликов и прочих? И где они сейчас? Поэтому в стране порядок и все довольны».

Не уехавшие вовремя воры и авторитеты исчезли при загадочных обстоятельствах. По неподтверждённым данным, отдельных оставшихся лидеров ОПГ вывозили в лес за минскую кольцевую дорогу и проводили «профилактические беседы» со стрельбой над головой. Такие «беседы» оказались вполне действенными – Белоруссию стали покидать даже самые «непонятливые».

Окончательно с массовой незаконной миграцией с Кавказа в Белоруссии было покончено в 1999 году. В сентябре МВД Белоруссии провело заранее запланированную широкомасштабную операцию «Оползень» по выявлению незаконно находящихся на территории республики иностранных граждан и стабилизации оперативной обстановки на улицах. Были тщательно проверены места проживания иностранцев, вокзалы, гостиницы, рынки. В ходе операции было задержано и допрошено примерно 4 000 выходцев, как с Северного Кавказа, так и Закавказья. 500 человек были оштрафованы, другим (их набралось около двухсот) предложили по-хорошему выехать из Белоруссии.

Кавказцы больше не могли торговать без документов на рынках, их постоянно проверяли участковые в местах проживании, да и сами белорусы очень неохотно сдавали южанам свои квартиры.

В середине июня 1999 года был оглашён приговор убийцам Е. Миколуцкого – они (все – белорусы) были приговорены к длительным срокам тюремного заключения.

В итоге на рубеже ХХI века проблема криминалитета и незаконной миграции в Белоруссии была решена. Позже кавказцы частично вернулись в Белоруссию – для ведения бизнеса, занятия спортом, учёбы, научной деятельности. Однако о создании своих замкнутых районов, массовых сборищ, разного рода «лезгинок» в центре города и тому подобных реалий, что давно стало привычно для России, не могло быть и речи. На сегодня при 9,5 млн населения в Белоруссии проживает около 30 000 кавказцев. При этом они стараются не особенно привлекать к себе внимание, чтобы не иметь лишних проблем с МВД. На белорусских рынках куда чаще можно увидеть китайцев, нежели кавказцев.

Таким образом, очевидно, что проблема незаконной миграции оказалась полностью взаимосвязанной с проблемой организованной преступности.

Тем более что традиционно главенствующую роль в криминальных кругах, как в СССР, так и на постсоветском пространстве играют кавказские и в первую очередь грузинские воры в законе, которые в том числе зачастую контролируют и незаконные миграционные потоки. Те же многочисленные рынки и разного рода «овощные базы» в Москве находятся под управлением не славянского криминалитета, а выходцев из Северного Кавказа и Азербайджана.

Значительно снизив преступность, в Белоруссии к началу ХХI века создали крайне неблагоприятную ситуацию и для незаконной миграции.

В этом смысле первое десятилетие нового века было в Белоруссии достаточно спокойным. Безусловно, коррупция и преступность не исчезли полностью – чего стоит только масштабное уголовное дело об ОПГ «пожарников» в Гомеле, занимавшейся вымогательствами и бандитизмом. Однако и эта ОПГ, как и периодически возникавшие иные, была разгромлена. Главным принципом Лукашенко стала решительная борьба с любыми попытками создания альтернативных центров власти и силы – будь то ОПГ или же этнические криминальные группировки. Поэтому преступность, в том числе и этническая, в Белоруссии есть, однако она вынуждена уйти в глубокую тень, как это было во времена СССР.

В деревне проведена значительная модернизация, создано 2,5 тысячи агрогородков – построенных почти заново посёлков с современной инфраструктурой. Однако алкоголизм на селе (как и в городе) так и не удалось изжить. Малые и средние деревни пустеют и вымирают, и именно туда в начале века устремились переселенцы из Узбекистана и в особенности - Таджикистана. Они занимали пустующие деревушки, разводили скот и… попытались заниматься продажей наркотиков. Последнее, в силу белорусской специфики, пошло не очень хорошо, поэтому так же, как и кавказская миграция в 90-х, среднеазиатская волна нулевых оказалась малоуспешной для самих мигрантов.

Куда более успешно интегрировались в Белоруссии приезжающие из Российской Федерации русские, татары, чуваши, а на юге – украинцы, довольно активно переселявшиеся в Гомельскую и Брестскую области.

Казалось бы, проблема незаконной миграции, как и разгула преступности, была полностью решена. Однако, к сожалению, в последние годы наметилась тенденция к обострению межнациональных противоречий, в чём виноваты как объективные причины, так и сами белорусские власти. Активизировались попытки мигрантов (как из дальнего зарубежья, так и из регионов Кавказа и Средней Азии) использовать Белоруссию в качестве транзитной территории для перемещения в Евросоюз – как нелегального, так и на вполне законных оснований в качестве беженцев. Уже в 2011 году в Белоруссии в районе белорусско-польской границы была отмечена активность чеченских боевиков и иных иностранных (и смешанных) группировок, пытающихся наладить каналы нелегального пересечения границы. В этом смысле Белоруссия при содействии России, не получая никакой паритетной поддержки со стороны ЕС, несёт серьёзную нагрузку по охране рубежей Союзного государства и Евросоюза.

В 2012 году было зафиксировано 69 нарушений госграницы, причём большинство было совершено выходцами с Кавказа. Стало ясно, что Белоруссия превращается в важное транзитное звено для незаконной миграции в страны Евросоюза. В том же 2012 году только через Брест в Европу пытались попасть более 20,3 тысяч выходцев из кавказского региона. Из них 11,4 тысячи человек (то есть более половины!) были задержаны польской стороной и возвращены назад в Белоруссию. Именно этот контингент непрошенных гостей во многом и виновен в обострении криминогенной обстановки в последнее время – они предпочитают не возвращаться домой, а временно осесть в Белоруссии в ожидании благоприятного момента для повторных попыток попасть в страны ЕС в качестве беженцев или же с целью организации нелегальных каналов для миграции. Соответственно, возобновились и попытки проникновения в Белоруссию кавказских этнических ОПГ.

Интересно, что наиболее ярко это проявилось в разгар обрушившегося на Белоруссию экономического кризиса в мае 2011 года. Тогда власти пытались искусственно сдержать обвал белорусского рубля, и в обменных пунктах вновь возникли давно забытые белорусами очереди. Валюты не хватало, валютчики и просто граждане начали осаждать обменные пункты, то тут, то там возникали конфликты. В такой обстановке приезжие кавказские ОПГ почувствовали себя, как рыба в воде.

Всю страну всколыхнул ролик, размещённый в интернете, на котором видно, как кавказцы, оттеснив угрозами белорусов от окошка кассы в крупном минском торговом центре «Корона», нагло заявили: «Сегодня мы захватим ваши обменники, а завтра всю вашу Белоруссию!», «Кто не с нами, тот под нами!».

Совершенно не таясь, «гости» сообщили, что они являются представителями ОПГ и уже взяли под контроль обменные валютные пункты на Комаровском рынке, в универсаме «Европейский» и Центральном железнодорожном вокзале. Белорусская милиция действовала так же, как и их коллеги в России – проигнорировала ситуацию, пояснив, что какие-либо действия не будут предприняты до тех пор, «пока не будет выявлено факта прямых угроз и прямого насилия».

Но и эта попытка вторжения была вскоре нейтрализована – горячие джигиты испарились так же быстро, как и появились, а отдельным подозрительно равнодушным милицейским чинам на более высоком уровне напомнили о том, чем они должны заниматься. Одновременно был отпущен курс белорусского рубля, в обменных пунктах появилась в достатке валюта, и для этнических криминальных группировок просто не осталось поля для деятельности в данной сфере.

Однако дожидающиеся «свободного окна в Европу» потенциальные «беженцы» ещё несколько раз проявили свой нрав. Так, 20 октября 2012 года на крупном минском рынке «Ждановичи» произошла массовая драка между приехавшими из Ставрополья и Астраханской области цыганами и кавказцами, временно проживающими в Белоруссии. Поводом для раздора послужил мобильный телефон – продавец и покупатель не сошлись в цене. В итоге и кавказцы, и цыгане быстро созвали родственников и знакомых, и началось побоище. Один из цыган сделал несколько выстрелов из травматического пистолета, однако был серьёзно за это избит. Милиция среагировала быстро и практически все участники (43 человека) были задержаны. Большинство из них было оштрафовано и депортировано в места постоянного проживания. Из произошедшего были сделаны выводы и на рынке в Ждановичах навели порядок.

В середине декабря 2012 года в одном из развлекательных заведений Пинска (Брестская область) произошла массовая драка белорусов и кавказцев. 3 человека попали в реанимацию, 8 – серьёзно пострадали.

Ещё один инцидент произошёл 31 декабря 2012 года в минском метро в самом центре столицы на станции «Октябрьской» (той самой, где ранее был совершён террористический акт). Словесная перепалка, затеянная кавказцами с местными жителями, быстро переросла в массовую драку прямо в вагоне метро. На этот раз, однако, кавказцы получили серьёзный отпор и в итоге были биты. На станции «Купаловская» все участники были задержаны – пассажиры оперативно нажали в вагоне тревожную кнопку вызова милиции. В участке не в меру пылким гостям популярно объяснили, что для их же блага им, в связи с отсутствием официального места работы, лучше впредь вести себя предельно тихо и незаметно либо, если что-то не устраивает, как можно быстрее покинуть Белоруссию, а белорусов отпустили, не посчитав их действия правонарушением.

Более полугода всё было спокойно, однако в том же Бресте возле клуба «City» между местными жителями и армянами, приехавшими на автомобиле с российскими номерами, произошла драка. На следующий день армяне через представителей своей диаспоры предложили белорусам продолжить выяснение отношений возле лодочной станции у Мухавца. К месту предполагаемого «выяснения» прибыло 15 местных жителей. Чуть позже подъехало 6 автомобилей, в которых находилось около 30 человек - как армян, так и белорусов. Началась массовая драка. Автомобиль с нарядом ППС вначале безучастно за всем этим наблюдал, ограничившись вызовом помощи. Только после приезда ещё двух милицейских машин драка была прекращена, а её участники разбежались. При попытке спастись вплавь то ли от атакующих его армян, то ли от приехавшей милиции, утонул молодой белорус. По горячим следам и в течение ночи были задержаны большинство участников конфликта. По заверениям белорусов армяне использовали огнестрельное и пневматическое оружие, однако в милиции это впоследствии официально опровергли. Конфликт, хоть и с трудом, но всё же замяли.

На этом вторая после 90-х годов новая вспышка межнациональных конфликтов между белорусами и кавказцами практически закончилась – власти сравнительно быстро смогли взять всё под контроль.

Однако заметное ухудшение экономической ситуации в Белоруссии породило и новые миграционные проблемы. Множество белорусов, которые в своей массе представляют высококвалифицированную рабочую силу, уезжают на заработки за пределы Белоруссии (прежде всего – в Россию). Это научные работники, инженеры, врачи, учителя, строители, водители и многие другие специалисты, недовольные низким уровнем заработной платы на родине.

Взамен белорусские власти пытаются заполнить образовавшиеся бреши на рынке труда (прежде всего – рабочих специальностей) за счёт внешней миграции. В отличие от России этим занимаются не частные фирмы либо криминальные структуры, а само белорусское государство и госпредприятия.

Наибольшее количество мигрантов приехало из Китая и Украины. В последнее время всё больше людей приезжает из Узбекистана, Бангладеш и Турции. Более того, опыт России и Европы ничему не учит белорусские власти. В погоне за получением сиюминутных экономических выгод всё чаще раздаются голоса о том, что только активное привлечение мигрантов поможет решить Белоруссии проблему дефицита трудовых ресурсов. При этом всё же стоит отметить, что Белоруссия пытается делать упор на привлечение высококвалифицированных специалистов и работников. За первую половину 2013 года в страну прибыли 1 272 мигранта данной категории и 4 602 мигранта с более низкой квалификацией. Интересно и то, что увеличение потока мигрантов в последние годы белорусские власти пытаются использовать в своих пропагандистских целях, объясняя рост внешней миграции не оттоком собственных трудовых ресурсов, а тем, что Белоруссия становится всё более привлекательной для иностранцев. Тезис более чем сомнительный. Он плох тем, что Белоруссия, вместо успешного сдерживания внешней миграции, как это было в предыдущие годы, меняет свои подходы в сторону активного привлечения иностранцев. Кроме перечисленных выше государств активными поставщиками рабочей силы в Белоруссию являются Литва, Вьетнам, Армения и Азербайджан.

Если говорить о внешней миграции в Белоруссию в 2013 году, то в абсолютных числах она выглядит следующим образом. В январе - сентябре 2013 года в Белоруссию в качестве трудовых мигрантов въехали 4 513 граждан Украины, 2 216 граждан Китая, 2 000 – из России, 900 – Турции, 870 – Литвы, 860 – Узбекистана, 400 – Молдавии, 336 – Вьетнама, 267 – Армении, 270 – Грузии, более 100 – Польши, более 100 – Таджикистана, более 60 – Чехии, более 60 – Ирана, 25 – Греции, 20 – США, по 3 – Швейцарии и Японии и по 1 представителю Австралии, Аргентины, Гвинеи, Индонезии, Камеруна, Кипра, Кубы, Ливии, Марокко и Эквадора. По Азербайджану точные цифры отсутствуют.

Если мигранты из Украины и Литвы, а также других европейских стран быстро и безболезненно интегрируются в белорусское общество, а китайцы и вьетнамцы не создают пока особых проблем, то многие другие приезжающие нередко пытаются навязать свои собственные представления об окружающем мире и жизненные ценности, что неизбежно будет порождать конфликты с местным населением.

Ещё одной проблемой является активизация образовательных проектов Белоруссии и Туркменистана. Сейчас в Белоруссии обучается 8 000 студентов из этой страны. Они компактно проживают в общежитиях ВУЗов и представляют достаточно сплочённую и заметную для Белоруссии общину. Туркмены обучаются на платной основе, что, несомненно, выгодно для Белоруссии. Это личный проект белорусского президента, и он его всячески продвигает. Так, 5 ноября 2013 года, встречаясь в Ашхабаде с туркменским президентом Г. Бердымухамедовым, белорусский лидер заверил, что программа подготовки туркменских студентов будет продолжена и даже расширена. Более того, он даже заявил, что готов создать в Белоруссии некий «туркменский островок» - по сути, этнический квартал со специальными гостиницами и общежитиями для туркменских студентов. Между тем в самой Белоруссии далеко не все рады такому сотрудничеству.

Безусловно, часть студентов из Туркменистана стараются серьёзно освоить получаемые специальности, однако большинство не слишком утруждает себя наукой, что усугубляется изначальным плохим знанием русского языка.

Да и при обучении туркменские студенты зачастую нарушают дисциплину, создают сложности для преподавательского состава и часто довольствуются формальными минимально низкими, но достаточными для выдачи диплома оценками знаний. Такое отношение к учёбе туркменских студентов связано и с тем, что многим из них куда важнее формально получить диплом, нежели профессиональные знания – дома они будут неплохо трудоустроены благодаря влиятельным и обеспеченным родителям. При этом туркмены преимущественно заселяются в общежития, а белорусские студенты вынуждены снимать для жилья квартиры по куда более высоким ценам.

Да и сумма поступающей в страну валюты не настолько велика – скорее всего, сам факт такого сотрудничества необходим для продвижения в Туркменистане и регионе белорусских товаров.

Такое изобилие студентов из Туркменистана сказывается и на межнациональных отношениях. В новогоднюю ночь в центре Минска у Дворца спорта большая компания туркменской молодёжи, разгорячённая спиртными напитками, устроила дебош – студенты громко выражались нецензурно, толкали местных жителей, залезали на сцену. Когда же на глаза туркменам попалась группа узбекских гастарбайтеров, они начали активно задирать последних и спровоцировали массовую драку, в которую, помимо представителей Средней Азии, оказались невольно вовлечены и белорусы. Милиция среагировала быстро. Все участники массовой драки были задержаны, уплатили крупные штрафы и были депортированы на родину (как туркмены, так и узбеки).

Другой неприятный инцидент, связанный с туркменскими студентами, произошёл в Витебске – под нажимом возмущённых витебчан власти запретили проведение вечеринки туркменских студентов, запланированной на 24 октября 2013 года в клубе «Зебра». Поводом для запрета послужило то, что гости из Туркмении, видимо перепутав свою роль с ролью хозяев, перешли рамки дозволенного и на афише мероприятия «Turkmen Party» не постеснялись написать: «Закрытая вечеринка только для студентов Туркменистана и русских девушек». Эта фраза и послужила причиной запрета, так как она возмутила всех без исключения – и сторонников интеграции с Россией, и белорусских националистов. Любопытно, что последние были весьма возмущены тем, что туркмены не видят разницы между русскими и белорусами.

Вместе с тем нельзя не признать, что белорусские власти контролируют ситуацию, да и сами туркменские студенты, понимая, что им может грозить депортация, чаще всего ведут себя вполне адекватно.

Заметим кстати, что не только Россия создаёт миграционные проблемы для Белоруссии. Так, после августовской войны 2008 года Минск не стал вводить визы для граждан Грузии, чем последние активно воспользовались для незаконного въезда в Россию. Москва неоднократно указывала Белоруссии на эту проблему, поэтому 4 ноября в Минске прошли белорусско-грузинские переговоры, касающиеся проблемы борьбы с незаконной миграцией.

И в заключение хотелось бы подчеркнуть, что в отличие от ситуации в многонациональной России, в практически моноэтнической Белоруссии, где белорусы, русские, украинцы, поляки и литовцы представляют собой единую русскоговорящую общность, власти внимательно следят за развитием межнациональных отношений, в большинстве случаев достаточно оперативно реагируя на те или иные инциденты.

Да и сами белорусы не склонны особенно терпеть провокационные выходки, устраиваемые отдельными гостями. Президент А.Г. Лукашенко чутко реагирует на настроения в обществе, не оставляя без внимания проблему внешней миграции.

Как будет развиваться ситуация в Белоруссии сегодня предсказать достаточно сложно, однако несомненно, что для России данный опыт соседней славянской страны с сильной государственной властью может оказаться небезынтересным, а в чём-то даже и поучительным.