Вечный возраст любви: французы и француженки

Знаете, чем меня больше всего поразила Франция? - пишет на страницах журнала "60 лет - не возраст" Елена ЧЕРНЫШЕВА. - Тем, что там как будто нет стариков. Точнее – нет людей, ощущающих себя стариками.



В Париже все смотрят вверх – на дома, вниз – на брусчатку, вперед – не покажется ли вдали Опера Гарнье, Нотр-Дам де Пари или Лувр? А я смотрю вокруг. Мне интересны мои сверстники, и молодежь, и дети. И пожилые люди. Особенно пожилые дамы. Не так уж далеко то время, когда из категории «зрелый возраст» и мы перейдем в категорию «пожилые». То есть «пожившие». И лучше, если, взглянув на нас, любой молодой скажет: «Эти хорошо пожили!»



Любой француз до ста лет – мужчина и бонвиван, склонный к флирту. Возможно, он уже и не в силах на что-то более серьезное, чем просто флирт, но для француза процесс обольщения – это и высокое искусство, и удовольствие одновременно. А французы демонстративно вкушают все жизненные удовольствия! Или хотя бы те из них, которые им все еще доступны.


Меня всегда поражала безупречная осанка французских пожилых месье и мадам. Все, кого не согнула болезнь, стараются держаться прямо. В Париже (в отличие от других, менее пафосных европейских столиц) редко встретишь пожилого человека, опирающегося на «ходунки» с колесиками. Нет, француз или француженка позволят себе разве что трость. И то – трость будет очень элегантной, с красивым набалдашником.


Молодые французы разочаровывают своим безразличием к одежде, какой-то нарочитой неряшливостью облика – от кроссовок до прически. Иной раз и не поймешь, парень перед тобой или девчонка. Зато все французы носят шарфики. Такая вот национальная страсть. И даже молодые следуют этой негласной традиции. Шарфики у них имеются, а вот стиля нет.


Но если вы захотите посмотреть на настоящих, изысканно одетых француженок, вам придется искать их среди тех, кому около шестидесяти или за шестьдесят. Вот тут будет все, что вы ожидаете от француженки! Одежда настолько изящная, что кажется – не просто в магазине куплена, а сшита по каким-то особым лекалам. Обувь всегда элегантная и начищенная. Волосы уложены в парикмахерской: впрочем, для пенсионеров это недорого. Редко кто закрашивает седину: предпочитают оттенять пепельным шампунем. Макияж – обязательно, но очень деликатный. Огромное внимание аксессуарам: сумочка, перчатки, брошь, но главное – шарфик! Наряд всегда неброский, но каждая вещь продумана и подобрана идеально.


И, конечно же, духи. За пожилыми французскими дамами всегда тянется тонкий шлейф духов. Да и за месье тоже, причем это очень приятные ароматы. Любимый парфюмерный дом у них, кстати, Caron: только его они считают истинно французским. Остальные, включая Dior и Guerlain, «продались американцам», а значит, не достойны французского покупателя!


Говорят, французы старшего поколения тратят на уход за своей внешностью не меньше двух часов в день. Глядя на них, в это легко поверить.


...И вот она идет – медленно, потому что болят суставы – опираясь на руку своего пожилого, сухопарого, но не потерявшего боевой пыл спутника, который в свою очередь опирается на трость. Она идет – и видно: это идет ЖЕНЩИНА. Не пожилая женщина, а просто – женщина. Без возраста. При этом француженкам (в отличие, скажем, от испанок) не свойственно кокетство. Их шарм – в некоторой отстраненности, недоступности.


Французы не так приветливы и улыбчивы, как, скажем, итальянцы, немцы или чехи. Во всяком случае, они не бросятся показывать дорогу заблудившемуся туристу. Исключение делается лишь иностранцам, безупречно владеющим французским языком. Этот факт как бы приподнимает данного иностранца над общим туристическим уровнем. Правда, если дорогу пытается узнать симпатичная женщина, то пожилой француз (естественно, без спутницы!) может помочь, даже если ваш французский несовершенен.


Пожилые французы, как и любые пожилые люди на земле, довольно много болеют и обожают жаловаться на свои бесконечные хвори. Но делают это они в подобающем месте, например в аптеке, которая превращается таким образом в своеобразный клуб по интересам (и, кстати, достояться в такой очереди совершенно невозможно). Конечно, если только это не современная аптека самообслуживания в супермаркете, куда пожилые французы не пойдут. Зачем им туда? Им нужно общение, а не лекарства. Ведь чаще всего лекарства-то они и не принимают, ограничиваясь потреблением минеральной воды и травяных чаев, представленных в огромном разнообразии.


Другим распространенным «клубом по интересам» является ресторан, куда ходят регулярно и едят совсем немного: ведь не есть же они сюда приходят! Сюда приходят пообщаться! Французы неторопливо потягивают вино, дегустируют порцию чего-то невнятного на тарелке... Не люблю я французскую кухню. По крайней мере, парижскую: говорят, в провинции дело обстоит лучше. Зато получаю громадное удовольствие при виде того, как французы едят. Это даже нельзя назвать «едят»: они именно что дегустируют, смакуют и наслаждаются. Не только едой, но обстановкой и беседой.


Ну, и еще в качестве «клуба для встреч» имеется церковь. Каждое воскресенье – месса. Увы, на нее приходят уже не всей семьей, как когда-то. Церковь посещает, в основном, старшее поколение, зато как следует нарядившись и приготовившись продлить удовольствие от дальнейшего общения в ресторане.


Во Франции, как и в других странах Средиземноморья (Италии, Испании, Греции), все еще ценятся семейные устои, и о том, чтобы отдать пожилого родственника в дом для престарелых, не может быть и речи – это стыдно. Только совсем одинокий человек может оказаться в подобном заведении. И это при том, что сама идея «приюта для престарелых и инвалидов» принадлежит именно французам. И, между прочим, унылого впечатления французские дома для престарелых не производят.


Я была только в одном, навещала Николая Дмитриевича, дедушку своей знакомой, эмигрировавшей во Францию всей семьей и решившей, что в специальном заведении дедушке будет лучше, чем дома, в атмосфере напряжения и постоянных склок. Возможно, не так уж она была и неправа. Заведение оказалось комфортное и красивое, с чудесным садом и приветливыми медсестрами (попробуют они не быть приветливыми – найти работу во Франции не так уж и просто, а платят им хорошо!).
Николай Дмитриевич перенял у своих новых соседей истинно французское отношение ко всему, которое выражается во фразе «joie de vivre» – «радость жизни».



Это значит – радоваться каждому дню и каждому пережитому удовольствию. Не сосредоточиваться на неприятном, а лучше вспоминать о том прекрасном, что было когда-то, и мечтать о том, что когда-нибудь будет. В этом доме престарелых под Парижем не было ощущения, что вот здесь-то все и кончается, что это последний земной приют, а потом – сразу на кладбище. Нет, это просто еще один этап жизни, причем не худший! Постояльцы дома в теплое время года регулярно устраивают пикники и ездят на автобусные экскурсии, а в холодное – бесконечно играют в лото и... – вы не поверите! – флиртуют. У них там даже венчания случаются. Редко, но бывает.


Я все еще надеюсь, что и у нас появятся такие дома для престарелых. Я верю, что это возможно. Это же просто логично: лучше делать хорошо, чем плохо! Когда-нибудь и у нас это поймут. Сомневаюсь только, что наши дедушки и бабушки ощутят эту «joie de vivre», что они изменят свое отношение к жизни, отбросив постоянную мрачность и ощущение безнадежности и заменив их наслаждением каждым приятным мгновеньем и надеждой только на лучшее. Для этого нужно изменить психологию, изменить собственный взгляд на жизнь, запретить себе упиваться собственными несчастьями... А это, увы, не в русском менталитете.
Или я не права? Хорошо бы, чтобы я ошибалась.


Хотела бы я видеть наших пожилых людей – хоть в чем-то! – такими же, как несгибаемые возрастом и несокрушимые в своей жизнерадостности французы.
Обе мои бабушки давно умерли. Но у меня есть пожилая наставница, еще с институтских времен дружим... Я привезла ей из Парижа шарфик и духи «Narcisse Noir» от Caron – очень элегантные и «правильно парижские». Два штриха французского шарма.


27.01.11