1. Большинство посвятивших себя изучению государства, как представляется, предлагает на выбор лишь два вида верховной власти. Либо править должен один человек своей волей, либо власть должна делиться среди множества.
2. Однако глупы выбирающие лишь из того, что предоставляется на выбор.
3. Власть крепко держится тех, кто, сознавая присущий ей раздор, способен обратить сей раздор в силу, дарующую господство.
4. … кому желательно пребывать погрязшими в обманные мечтания классического идеала…
5. … никакой богатой добыче не дано надолго укрываться от завистливых глаз.
6. Афины потребовали дани, мелосцы стали искать заступничества…
7. Ни одному государству, хоть окружено оно водой, хоть нет, не дано быть островом. И ни один народ не может всецело полагаться на одни лишь сладкозвучные обещания политических отродий спасти его. Говоря коротко, изоляция есть не что иное, как устремление к рабству.
8. Частные интересы – вот сила, которая рвёт такие союзы в клочья.
9. Позволить черни опьянить себя политикой, основанной на потакании прихотям, есть, несомненно, самый скорый путь к беспорядку.
10. Люди суть глупые и легковерные создания, которые ровно готовы следовать и за святым, и за змием. Их можно холить и лелеять, держать в страхе и лупить, и – какое-то время – они будут идти, куда им велено. Но только какое-то время. Потом их охватит соблазн перемен, заявит о себе потребность выпустить на сцену свою, их личную волю. И порушат они всё созданное для них людьми учёными – дабы дать выход собственнойнеобузданности. Таково бедствие истории. Таков труд людей в политике.
11. И народ будет следовать за ним до тех пор, пока правитель всем и каждому являет свою власть.
12. … перестают ли они искать разнообразия и перемен? Разумеется, нет. Как детям, им всё время нужно нечто отвлекающее, постоянно необходимо развлечение. Затянулась чересчур надолго любая форма правления – и люди впадают в скуку и беспокойство. Вот отчего не терпят они государей (даже тех, чьи достоинства неоценимы) слишком долгое время. Какой бы сильной ни была первоначальная власть, сколь бы твёрдо ни укрепил государь её основу, всё это не идёт ни в какое сравнение с воинствующими талантами людей. Если только, разумеется, людей не обучить по-иному, если только их вождям не превратить образование в необходимейшую часть правления, посредством которой души людские непрерывно формируются, меняются и приспосабливаются, дабы удовлетворять политической и коммерческой целесообразности.
13. Идти за вождями люди должны не просто с охотой, но с воодушевлением. Людей, таким образом, должно вести, однако они не должны сознавать, что вперёд их тащат на поводке. Образование справляется с обеими задачами, оно же вдохновляет людей следовать избранным путём. Оно способно обратить захватнический пыл в усердие, упрямство – в приверженность, а непостоянство – в страсть. Продуманное и верно поставленное образование предоставляет людям свободу выбора и в то же время убеждает их, будто выбор они сделали свободно. Последнего, разумеется, нельзя допускать ни в коем случае.
14. … образ мышления отражает обстоятельства бытия…
15. Платон постиг лишь единичную истину, под которую подвёл границы всего учения. Справедливость. Сладостное слово, но не более того. Приняв же Справедливость за мерило, Платон обратил практическую идею в идеал. Учёный, въедливо постигающий человеческую природу, понимает, что люди в своих поступках либо в понимании самих себя не руководствуются ни такой Истиной, ни всеобъемлющим Благом. А если и руководствуются, то не очень-то ревностно следуют их велениям. Таким образом, все эти истины и благо не имеют влияния в делах политических и коммерческих.
16. Само собой разумеется, что желающие пользоваться властью должны бдительным оком взирать на образование, с тем чтобы знания, им распространяемые, находились в согласии с политическими и коммерческими нуждами времени. Образовывать – значит умышлять хитростью. Вот, должно быть, основная мудрость руководства людьми. Более того, образование позволит хорошо надзирать за воинственным устремлениям людей к переменам, подстегивая его в один отрезок времени и одерживая в другой.
17. … стоит народу почувствовать, что необузданная его воинственность обрела препоны, как он тут же принимается рвать самое ткань образа правления точно так же, как дикий зверь рвёт когтями прутья своей клетки. В пределах общественной незыблемости народу следует дозволять его прихоти и причуды, его страсти, его деспотические выходки. Однако народ никогда не должен ощущать огораживающих его стен. Поддерживать сие тонкое равновесие – задача правящих и образования.
18. … дайте этой враждебной силе продуманный исход, и она перестанет грозить вам.
19. … бунтующий вопиет против лишений, дурного обращения либо несправедливости; такие проявления жестокости вызревает годами, а потому в молодых их мождно подавить задолго до того, как пагуба от них разрастется до опасных размеров.