– Нет. Первое место – две ночи назад, когда ты наконец-то согласилась выйти за меня замуж.
Я скорчила рожу.
– В твой список они не входят?
Я вспомнила, как он целовал меня, обещание, которое удалось у него вырвать, и изменила свое мнение: – Да… эта ночь, тоже из моих любимых. Но, только с оговоркой. Я не понимаю, почему она такая важная для тебя. Ты и так получил меня навечно.
– Лет, этак, через сто, когда у тебя будет достаточно опыта, чтобы действительно понять мой ответ, я все объясню тебе.
– Надо будет тебе напомнить – через сто лет.
– Ты согрелась? – переменил он резко тему.
– Все в порядке, мне тепло, – успокоила я его. – Почему ты спросил?
Перед тем, как он успел ответить, тишину за палаткой разорвал ужасный, полный горечи и боли вой. Звук срикошетил от голого скального фасада горы и заполнил все пространство вокруг, казалось, он доносился отовсюду.
Вой, пронзил мой мозг как торнадо, знакомо и странно. Странно, потому что я никогда раньше не слышала, такой несчастный плачь. Знакомый, потому что я узнала голос – узнала звук и поняла значение, словно сама выразила словами. Не было никакой разницы, что Джейкоб был не человек, когда он так закричал. Мне не нужны были переводчики.
Джейкоб был близко, он слышал каждое наше слово, и теперь он страдал в агонии.
Вой перешел в всхлипывающие рыдания и все снова стихло.
Я не слышала, как он тихо сбежал, но я почувствовала это. Почувствовала его отсутствие.

...

– Ну, не ты одна способна на самопожертвование, – сказал он с надрывом. – В эту игру могу играть двое.
– Что?
– Я и сам вел себя не очень хорошо. Все усложнил и тебе, и себе. Нужно было в начале не обольщаться. Но я и тебе тоже причинил боль.
– Это моя вина.
– Не могу позволить взять тебе всю вину на себя, Белла. Или всю славу. Я знаю, как искупить свою вину.
– О чем, это, ты говоришь? – возмутилась я. Сумасшедший огонь в его глазах испугал меня.
Он взглянул на солнце, и улыбнулся мне.
– Там внизу, готовиться серьезная битва. Я не думаю, что будет сложно удалить себя из игры.
Его слова дошли до моего сознания, медленно, одно за одним, и у меня перехватило дыхание. Несмотря, на все мои попытки убрать Джейкоба из моей жизни насовсем, я, до этой самой секунды, не представляла себе, насколько глубоко это вонзит в меня нож.
– О, нет, Джейк! Нет, нет-нет-нет… – тараторила я в ужасе. – Нет, Джейк, нет. Пожалуйста, нет.
У меня от страха задрожали коленки.
– Какая разница, Белла? Всем будет, только, лучше от этого. Тебе даже никуда не придется уезжать.
– Нет! – мой голос стал громче. – Нет, Джейкоб! Я не позволю тебе!
– И как ты меня остановишь? – язвительно спросил он, улыбаясь, чтобы не быть слишком колким.
– Джейкоб, я тебя умоляю. Останься со мной. – я чуть было не упала на колени, если бы могла двигаться.
– Пятнадцать минут, пока я пропущу заварушку? Чтобы ты, снова смогла сбежать от меня, как только решишь, что я в безопасности? Ты наверно шутишь.
– Я не убегу. Я передумала. Мы что-нибудь придумаем, Джейкоб. Всегда можно найти компромисс. Не уходи!
– Ты лжешь.
– Нет, не лгу. Ты знаешь, я не умею врать. Посмотри мне в глаза. Я останусь, если останешься и ты.
Его лицо стало жестким: – И я буду твоим шафером на свадьбе?
Я не смогла ничего возразить ему, все что я могла произнести, было: – Пожалуйста.
– Я так и думал, – сказал он, лицо стало снова спокойным, но огонек в глазах не потух.
– Я люблю тебе, Белла, – произнес он.
– Я люблю тебя, Джейкоб, – несчастно прошептала я.
Он улыбнулся: – Я знаю это лучше, чем ты думаешь.
И Джейкоб повернулся, чтобы уйти.
– Все что угодно, – закричала я ему вслед, горло сжималось от страха за него. – Все что хочешь, Джейкоб. Только не делай этого!
Он остановился, медленно повернулся ко мне.
– Не думаю, что ты говоришь именно это.
– Останься, – умоляла я.
Он мотнул головой. – Нет, я ухожу, – замолчал он, решая что-то. – Но, я могу предоставить судьбе решать.
– Ты о чем? – выдавила я.
– Мне не придется ничего делать специально – я просто пойду и сделаю то, что могу изо всех своих сил, для стаи, и позволить случаю решить. – он пожал плечами. – Если ты и правда сможешь убедить меня, что действительно хочешь, чтобы я вернулся, а не просто бескорыстно упрашивала.
– Как? – спросила я.
– Можешь попросить меня, – предложил он.
– Вернись, – прошептала я. Как он мог сомневаться в моих намерениях?
Он покачал головой, снова улыбаясь.
– Я не это имел в виду.
Мне понадобилась секунда сообразить, о чем он говорил, и все это время он смотрел на меня с таким видом, что заранее знал мой ответ. Как только я все это сообразила, я выпалила, не задумываясь, сколько эти слова будут потом мне стоить:
– Ты поцелуешь меня, Джейкоб?
Его глаза широко раскрылись от удивления, затем подозрительно сузились.
– Ты блефуешь.
– Поцелуй меня, Джейкоб. Поцелуй и возвращайся.
Стоя в тени, он раздумывал, сражаясь сам с собой. Он уже почти повернулся на запад, чтобы уйти. Все еще смотря вдаль, он сделал один неуверенный шажок в моем направлении, затем второй. Повернулся, посмотреть на меня, сомнение было в его глазах.
Я смотрела на него. Я не знала, что за выражение застыло на моем лице.
Джейкоб качнулся на пятках, и затем рвану вперед, три длинных скачка и между нами больше не было расстояния.
Я знала, он воспользуется преимуществом, данным ему этой ситуацией. Я ждала этого. Я стояла не двигаясь, закрыв глаза, руки сжаты в кулаки, когда его руки коснулись моего лица и его губы нашли мои, он целовал меня настойчиво, почти переходя в насилие.
Я знала, он злился, когда его рот почувствовал мое пассивное сопротивление. Одна рука переместилась мне на затылок, схватив меня за волосы. Другой рукой, он грубо схватил меня за плечо, встряхнул меня и прижал к себе. Двигаясь вниз, нашел мое запястье и закинул себе на шею. Я оставила руку там, моя кисть все еще была сложена в кулак, я не была уверена, насколько смогу далеко зайти в своем желании оставить его в живых. Все это время, его губы, смущающе мягкие и теплые, пытались заставить меня ответить.
Как только он понял, что я не отпущу руку с его шеи, он оставил мое запястье, его рука переместилась на мою талию. Его горячая рука прижалась к коже на моей спине, он дернул меня вперед, крепко прижав к себе. На какой-то момент, он перестал целовать меня, но я знала, он не успокоиться, пока не получит свое. Он целовал мне щеки, линию челюсти, опустился вниз на шею. Отпустив мои волосы, закинул мою вторую руку себе на шею.
Обе его руки были на моей талии, а его губы нашли мое ухо.
– Ты можешь лучше, Белла, – прошептал он хрипло. – Ты недооцениваешь себя.
Я задрожала, когда он куснул мочку моего уха.
– Да, именно так, – шептал он. – Хотя бы раз, позволь чувствам вырваться наружу.
Я автоматически отрицательно затрясла головой, пока одна его рука не вернулась мне на затылок, и не остановила меня.
Его голос снова стал язвительный. – Ты уверена, что хочешь, чтобы я вернулся? Или ты хочешь, чтобы я погиб?
Злость на него прокатилась через меня, как удар хлыстом. Это уж слишком – он не сражался честно.
Мои руки уже были вокруг его шеи, так что я схватила его волосы, не обращая внимания на боль в сломанном суставе, и попыталась оттолкнуть его от себя.
А Джейкоб не понял меня.
Он был слишком силен, чтобы сообразить, что мои слабые руки пытаюшиеся с корнем выдрать у него волосы, пытались сделать ему больно. Вместо злости, он вообразил себе страсть. Он решил, что я наконец-то ответила ему.
Задыхаясь от безумного желания, он прижался своим ртом ко мне, его пальцы сильно прижались к коже на моей талии.
Толчок ярости, вывел из строя мой самоконтроль, его страстный неожиданный ответ отключил его. Если бы в действиях Джейкоба был только триумф, я способна была бы противостоять. Но абсолютная беззащитность его внезапной радости, сломали мою решимость, уничтожили ее. Вопреки всему, мои губы двигались с его губами, странно, так они не двигались никогда – с Джейкобом мне не нужно было быть осторожной, и он совсем не был осторожен со мной.
Мои пальцы запутались в его волосах, но теперь, я притягивала его ближе.
Он был везде. Слепящее солнце окрасило мои веки красным, и это был подходящий цвет для страсти. Жара была везде. Я не видела ничего и никого, кроме Джейкоба. Маленький кусочек разума, оставшийся у меня, кричал мне вопросы.
Почему я не останавливала его? Еще хуже, почему я не хотела, чтобы он остановился? Что это означало? Почему мои руки ласкали его плечи и почему мне нравилось чувствовать, какие они у него широкие и сильные? Почему мне казалось, что его руки, и так слишком сильно прижимавшие меня к его телу, прижимают меня не достаточно тесно?
Вопросы были глупые, потому что я знала на них ответ. Я врала себе.
Джейкоб был прав. Он был прав все это время. Он был больше, чем просто мой друг. Вот почему, было невозможно, сказать ему прощай, потому что я любила его. Тоже. Я любила его, больше чем было позволено, и все равно недостаточно. Я любила его, но этого было недостаточно, чтобы что-то изменить. Это лишь усиливало наши страдания. Это, лишь еще больше ранит его.

...

Потом, почти отчетливо, я почувствовала, как мое сердце раскалывается на части, маленький кусок откололся от целого.

...

– Белла, милая, не переживай, все утрясется.
– Не вижу как, – пробубнила я.
Он похлопал меня по макушке. – Я сдаюсь и буду вести себя хорошо.
– Очередная игра? – поинтересовалась я, поднимая подбородок, чтобы посмотреть в его лицо.
– Может быть. – он слегка натянуто рассмеялся, и затем вздрогнул. – Но я попытаюсь.
Я помрачнела.
– Не будь пессимисткой, – пожаловался он. – Сделай мне скидку.
– Что ты подразумеваешь под – «буду хорошим»?
– Я буду твоим другом, Белла, – тихо сказал он, – Я не буду больше ничего требовать.
– Думаю, для дружбы уже поздновато, Джейк. Как мы можем дружить, когда мы так любим друг друга?
Он вперил свой напряженный взгляд в потолок, словно там было что-то написано. И произнес:
– Может… это будет дружба на большом расстоянии.
Я сжала зубы, хорошо, что он не видит моего лица, я душила рыдания, которые снова собирались прорваться. Мне нужно было быть сильной, и я не знала откуда мне взять сил…
– Знаешь, ту притчу из Библии? – внезапно спросил Джейкоб, все еще уставившись вверх и изучая потолок. – Ту, про царя и двух женщин, деливших ребенка?
– Конечно. Царь Соломон.
– Точно. Царь Соломон, – повторил он. – И он повелел, разрубить ребенка пополам… но это было всего лишь испытание. Просто для того, чтобы увидеть, кто перестанет делить, чтобы защитить ребенка.
– Да, я помню.
Он снова смотрел на меня. – Я не стану больше разрубать тебя пополам, Белла.
Я поняла, что он хотел сказать. Он говорил, что любит меня больше всего, и что он сдается, чтобы доказать это. Я хотела защитить Эдварда, сказать Джейкобу, что Эдвард сделал бы тоже самое, если бы я захотела, если бы я ему позволила. Я не хотела отказываться от него. Но не было смысла, начинать спорить, это только еще больше ранит Джейкоба.
Я закрыла глаза, мне хотелось бы уметь контролировать боль. Я не могла причинить ему такие страдания.
Какое-то время мы молчали. Он, кажется, ждал, что я скажу что-то, а я размышляла, что именно сказать ему.
– Можно я расскажу, что для меня самое ужасное? – колеблясь спросил он, когда я так ничего и не сказала. – Ты не против? Я буду паинькой.
– А это поможет? – прошептала я.
– Может быть. Не навредит, точно.
– Ну, тогда что самое ужасное?
– Ужасно знать, как все было бы.
– Как могло бы быть, – вздохнула я.
– Нет. – Джейкоб отрицательно качнул головой. – Я идеально подхожу тебе, Белла. Нам все было бы легко и удобно, и просто как дыхание. Это была бы обыкновенная жизнь…

...

– Я понимаю теперь, что ты не можешь жить без него. Уже слишком поздно. Но я был бы здоровее для тебя. Не наркотик. Я стал бы твоим воздухом, твоим солнцем.
Уголок моих губ поднялся в задумчивой полу-улыбке.
– Знаешь, я именно так о тебе и думала. Как о солнце. Моем собственном солнце. Ты разогнал все тучи надо мной.
Он вздохнул. – С тучами я справлюсь. Но сражаться с затмением не могу.
Я прикоснулась к его лицу, прижав свою ладонь к его щеке. Он выдохнул от моего прикосновения и закрыл глаза. Тишина.

...

Я вытянула шею, и зашептала ему в ухо, прижавшись щекой к его теплой коже. – Ты ведь знаешь, что я тебя люблю.
– Знаю, – выдохнул он, его рука машинально теснее обхватила меня за талию. – Ты знаешь, как бы я желал, чтобы этого оказалось достаточно.
– Да.
– Я всегда буду ждать тебя, Белла, – пообещал он, его тон полегчал и он отпустил руку с моей талии. Я отошла от него с тупым, щемящим чувством потери, чувствуя, что часть меня отрывается, и остается здесь, на кровати рядом с ним.
– У тебя всегда будет второй вариант, стоит только тебе захотеть.

...