Она не умирала – она восходила к богам. В ее стране считалось, что укус змеи дарует бессмертие. О, пусть будет так! Пусть растерзан Египет, пусть беснуется в ненависти Рим, пусть тело пахнет кровью любимого Марка Антония… Но, она, Клеопатра, должна жить вечно!

Умница

Клеопатра не блистала внешностью – нос крючком, глазки маленькие, подбородок чисто ведьминский – острый и чрезмерно выпирающий. Но вряд ли кто замечал эти недостатки, попадая под сокрушительное обаяние египетской колдуньи. И гибкие движения холеного тела, и чарующий, напоминающий звуки лиры, голос, и идеальное владение мимикой – Клеопатре не было равных в умении подать себя.

Кроме того, она была чрезвычайно умна. Замечательно начитанная (спасибо знаменитой Александрийской библиотеке), знавшая множество языков, в том числе и презираемый арабский, отлично владеющая математикой и логикой, в будущем египетская правительница развлекалась тем, что писала книги по медицине, косметологии и магии. А также регулярно собирала ученые семинары, где наравне с высокими умами вступала в научные и политические дискуссии.

Ее отец, даром, что потомок славного полководца Птолемея, друга самого Александра Македонского, был ненавидим всем Египтом. Кровожадный тиран и марионетка римлян в одном целом, умирая, он завещал трон своей дочери Клеопатре (одной из двух оставшихся в живых после папашиной межродственной резни) и сыну Птолемею XIII, которые, по египетским законам, должны были стать супругами и править себе на здоровье.

Интриганка

Восемнадцатилетнюю Клеопатру такой расклад устраивал: муж из 9-летнего брата был, разумеется, никакой, зато правитель – отменный: ничего не понимал и ни во что не вмешивался. Однако вмешивался воспитатель Птолемея царедворец Потин. Хитросплетениями из интриг и наветов он втянул подрастающего царя в кампанию против Клеопатры и одержал победу: царица вынуждена была бежать в Сирию.

Потин уже потирал в ликовании руки, но тут случилось римскому правителю Гаю Цезарю посетить Египет на предмет сбора дани. Решив проявить великодушие и показать, кто здесь главный, Цезарь объявил, что его цель – процветание Египта, а значит, и устранение размолвок между царственными супругами. Для выявления причин разлада Цезарь выслал Птолемею и Клеопатре приглашение в свой дворец. Птолемей зов получил, а Клеопатра – нет. Потин постарался. Но царица еще не лишилась преданных поклонников, и через них узнала о приглашение римского правителя.

Клеопатра понимала, что власть, увы, принадлежит мужчинам. Зато сердца и помыслы мужчин могут принадлежать ей. Ладно, Потин – он евнух, его не обольстить. Но Цезарь-то – известный женолюбец! Надлежало соблазнить его смиренным, но неотразимым видом.

Гай Юлий Цезарь, встретившийся накануне с Птолемеем, был настроен весьма предубежденно. Однако царица, выбравшаяся из грубого мешка для одежды, тайком пронесенного во дворец, поразила грозного правителя. На что, в общем-то, и рассчитывала. Птолемей, узнавший, что сестрица его обошла, устроил принародную истерику. Однако нужного эффекта не добился – Цезарь усмирил египтян и утвердил на троне пленительную Клеопатру, которая уже играла его сердцем, как хотела.

Чаровница

После того, как Потин организовал парочку неудавшихся заговоров и был казнен за "излишнее усердие", а несчастный Птолемей XIII утонул в Ниле при попытке бегства, египетская царица пребывала в умиротворении и вовсю делилась им со своим могущественным покровителем. Разгорались междоусобицы, содрогался от кровопролитий и волнений Рим, бушевал сенат… а Цезарь нежился в объятиях Клеопатры.

В конце концов, ему пришлось отреагировать на яростные воззвания подзабытых им римлян. Цезарь возвратился домой, перед тем выдав Клеопатру замуж за ее младшего брата, Птолемея XIV, дабы никто не оспаривал законность ее владычества.

Слегка повоевав вдали и заскучав, Цезарь отправил приглашение египетским правителям посетить его в Риме – якобы для очередного подписания мира. Клеопатра явилась с сыном Цезарионом – копией Гая Юлия. Прекрасная колдунья поселилась в резиденции Цезаря на берегу Тибра, и счастливый правитель вновь потерял голову. Да настолько, что Рим содрогнулся.

Сначала Цезарь велел установить золотое изваяние Клеопатры в храме Венеры. Потом и вовсе стал задумываться о передаче прав на наследование сыну Цезариону, поскольку от официальной жены сыновей не имел. Последней каплей стал слушок о том, что окончательно утративший рассудок правитель хочет перенести столицу в Александрию…

Сенат решил, что проще убить Цезаря, чем образумить. И убил.

Блудница

Вместе с Цезарем погибла и мечта Клеопатры о неприкосновенности и расширении границ правления. Она бежала в Египет, где обрела неурожаи, засуху, мятежи и ненависть черни. Еще бы: в стране голод, а царица утопает в роскоши, закатывает умопомрачительные пиры и, не подумав горевать об отравлении второго мужа, с упоением предается продажной любви. Плата за единственную ночь с ней – жизнь.

Египтяне негодовали, римляне немели: и вот эта распутница, это египетское проклятие, чуть было не сокрушила их Республику!

Египет разрывали две воинствующих римских партии: убийцы Цезаря и их противники. Клеопатра ловко лавировала между ними. Но как же она устала! Где то сильное плечо, что возьмет на себя груз ее забот, и та щедрая рука, что подарит ей весь мир? "Руку" собрался протянуть Марк Антоний – правда, вовсе не дарящую, а карающую. Но бравый полководец предполагал, а хитрая царица располагала – в данном случае, точным пониманием мужской психологии.

Марк Антоний был бесстрашен и силен, но прост, как дерево. Его пленяли блеск и роскошные женщины. Клеопатра явилась к нему на великолепном позолоченном корабле с пурпурными парусами, окутанном дымом благовоний и освещенном в сумерках великолепным фейерверком. Римский полководец был сражен такой помпой наповал. И, как теленок на веревочке, потянулся за Клеопатрой в Египет. Где и застрял – точь-в-точь как его предшественник.

Во дворце египетской вакханки Марк Антоний предавался самым изысканным утехам. Клеопатра превосходно умела развлекать: никогда не просыпалась в плохом настроении, остроумно шутила и находчиво отвечала на любые выходки любовника. Частенько они дрались, еще чаще – бурно мирились; катались по Нилу, а иногда переодевались рабами и отправлялись бродить по ночному городу, задирая редких прохожих и подслушивая разговоры под окнами. Марку Антонию было так интересно с царицей, что он совсем забыл о жене. А потом и вовсе от нее отрекся, чем обратил на себя гнев ее братца, сенатора и преемника Цезаря, Октавиана. Последней каплей стало публичное перечисление Марком Антонием земель, которые он намерен отдать своим детям от Клеопатры – двум сыновьям и дочери.

Октавиан решил, что хватит, натерпелся. И пошел на Египет войной.

Убийца

Пока недружественные войска стремились на штурм, Клеопатра и Марк Антоний с наслаждением заигрывали со смертью. Прикидывая, как бы, в случае чего, полегче принять гибель, царица перепробовала действия разных ядов на рабах. Выяснилось, что лучше предпочесть укус аспида – кончина будет легка и похожа на сон.

Войну с Октавианом они проиграли, и довольно глупо. Клеопатра взяла на себя командование египетским флотом, но в последний миг не выдержала и пустилась в бегство. Марк Антоний помчался следом за ней. Флот, численностью превосходивший неприятельский в три раза, потерпел поражение.

Клеопатра скрылась в своем дворце и, раздумывая, как вести себя с победителем Октавианом, велела передать Антонию, что покончила с собой. Услышав страшную весть, обезумевший любовник кинулся на свой меч. Он умер не сразу – его еще успели привезти к Клеопатре, и только на коленях у своей возлюбленной Марк Антоний скончался.

Горевать не было времени. Клеопатра, узнавшая, что ей готовится унизительный проход в цепях по улицам Рима, предпочла бессмертие. В захваченный дворец ей принесли корзину со смоквами, под которыми затаилось спасение.

Все верно: укус аспида быстр и безболезнен. Добро пожаловать в вечность, царица!

Она предала своего мужа, чтобы взойти на престол древней Ассирии. И была свергнута оттуда собственным сыном. Она основала легендарный Вавилон, хотя к возведенным в нем знаменитым висячим садам, присвоившим ее имя, не имела никакого отношения…

Мифическая

О том, как Семирамида появилась на свет, знали, как ни странно, только греки. В их мифах говорится: богиня Афродита страшно разгневалась на некую Деркето – богиню с рыбьим хвостом. И в наказание заставила ее воспылать страстью к простому смертному. Как только Деркето родила от юноши дочь, пелена влюбленности спала и богиня, не лишенная снобизма, была страшно уязвлена фактом недостойной связи с человеком. Она убила своего любовника, дочь оставила погибать в жестоких песках Сирии, а сама хвостом махнула – и была такова.

Новорожденную девочку спасли голуби. Они приносили ей в клювах сыр и молоко. Однажды пастухи, жившие неподалеку, заметили в сыре дыры, потом выяснили, что в этом виноваты голуби, и когда любопытство уже не давало спать ночами, проследили, куда летают птицы. Ребенка, найденного в пустыне, приютил и выкормил смотритель царских стад Симассу. Он же дал девочке имя – Семирамида, что на сирийском значило "голубка".

Хитрая

Итак, Семирамида (на одном из наречий – Шаммурамат) росла у пастухов. И выросла в великолепную красавицу, затмившую всех девушек в округе. Неудивительно, что проезжавший мимо советник ассирийского царя резко осадил коня – заметил девушку. Оннес (так звали впечатлительного царедворца), не медля, сделал предложение и увез прекрасную жену в Ниневию – столицу своей страны.

Неспокойное это было государство. Правивший им царь Нин то и дело воевал, из-за чего Оннес все время отлучался по делам и страшно тосковал по Семирамиде. А тут Нин за что-то взъелся на соседей – государство Бактрию. И помчался на них с многотысячным свирепым войском.

Да только Бактрия проявила героическую стойкость, и ни в какую не сдавалась. Ассирийцы устали штурмовать неприступные стены. Оннес совсем извелся без жены. И… пригласил ее в военный лагерь. А чтобы никто не догадался о присутствии девушки в очаге сражений, велел Семирамиде сшить модный костюмчик "унисекс": чтобы никто не разобрал, женщина перед ним или мужчина.

Семирамида посетила мужа и, не сведущая в военных тактиках и стратегиях, вдруг подсказала Оннесу блестящую идею. "Поскольку, – заметила Семирамида, – войска штурмуют самую слабую часть укреплений, там скапливается больше всего защитных сил. Ударьте же в самые крепкие ограждения – защитников за ними наверняка не осталось!"

Оннес передал план Нину, Нин послушался и… выиграл войну! Восхищенный, он пожелал увидеть человека, додумавшегося до такой идеи. И зря Оннес его послушал!

Взглянув на жену советника, Нин мгновенно воспылал к ней страстью. И по-хорошему попросил Оннеса отдать ему супругу. Когда муж проявил упорство, царь пригрозил, что выколет ему глаза, ибо они ему без надобности – он и так не желает замечать прихотей господина!

Отчаявшийся Оннес не нашел выхода лучше, чем заколоть себя мечом. Но царя Нина устроил и такой вариант. Главное – он заполучил Семирамиду.

Коварная

Семирамида, однако, не желала быть просто наложницей. Пусть и обожаемой, пусть и восхваляемой, пусть и родившей царю сына. Однажды она предложила Нину поиграть в одну забавную игру – пусть он, владыка, на один день сделает владычицей ее – ей большего и не надо, чтобы почувствовать манящий вкус безграничной власти. Нин посмеялся и выполнил просьбу: на один день он сложил с себя все полномочия и отдал их Семирамиде. Девушка не стала терять время попусту: в тот же день велела находящегося не у дел царя казнить. А сама села на престол.

С воцарением Семирамиды начался век пышности и довольства. Хотя методы построения благополучия не отличались гуманностью: например, улучшая генофонд страны, Семирамида делала всех слабых и несимпатичных мужчин евнухами. Не зря за глаза эту "голубку" величали "темной царицей".

На берегу могучей реки Ефрат Семирамида основала легендарный город Вавилон, укрепила его мощными стенами, осушила вокруг города болота, проложила широкую торговую дорогу в царство Лидия, построила великолепный мост через Ефрат и удивительно красивую башню – храм богу Бэлу. Башня была столь высока, что жители могли наблюдать с нее восход и закат звезд.

Кровожадный дух завоевательницы побуждал Семирамиду идти войной на Мидию, Ливию, Эфиопию, Египет, а врожденные хитрость и смекалка помогали одерживать над ними победу. Поводом для войны могли служить не только аппетитные земли и ресурсы – царице было достаточно просто вспылить. Так, индийский правитель как-то пошутил над ее ненасытностью в любовных связях, – Семирамида посчитала его шутки оскорблением и двинулась на Индию с войсками. Только вовремя навестившее ее во сне пророческое знамение отговорило гневную царицу от опрометчивого шага. Семирамида развернула войско и вернулась в Вавилон – устраивать там сытую жизнь.

Но вскоре вновь почувствовала себя жестоко оскорбленной. Здесь повод был существеннее: царицу и красавицу отвергли!

Пылкая

Ара Прекрасный, царь Урарту (тогдашнее наименование Армении) покорил влюбчивую Семирамиду своей яркой красотой и мужественностью. Ассирийская владычица решила объединить две державы и прислала Аре откровенное предложение: приезжай, становись моим супругом и царствуй вместе со мной! Впрочем, добавляла распалившаяся Семирамида, супругом можешь и не становиться, но мчись скорей, чтобы "исполнить сладострастное желание и вернуться к себе с великими пожалованиями".

Ара не примчался. Он отказался самым решительным образом. И царица впала в ярость.

Опять собралось войско, опять оно беспощадно обрушилось на чужие границы. Урарту держалось стойко, но в одной из битв Ару Прекрасного смертельно ранили.

И замерли в ужасе обе враждующие стороны. Семирамида послала воинов доставить ей умирающего царя – Ара скончался у нее в шатре. Убитая горем царица призвала главного жреца своего государства и велела положить тело Ара на вершине горы Ара-лер, у подножия которой его ранили, и взывать к ассирийским псоглавым духам аролезам, спускающимся с небес зализывать раны убитых воинов и тем самым оживлять их.

Десять дней жрец исправно бормотал молитвы. И только когда стали проявляться явные признаки разложения тела, Семирамида образумилась. Тело Ары она велела сжечь, а его царские одежды надеть на какого-нибудь воина и издали показать пребывающим в томительном ожидании войскам Урарту. Пусть поверят, что их царь, живой и здоровый, уезжает вместе с Семирамидой в Вавилон. Воины действительно поверили. Сражение с Урарту можно было считать оконченным.

Легендарная

Вернувшись домой, Семирамида больше не пускалась в головокружительные любовные перипетии, а сосредоточилась на царствовании. Но правила она недолго. Ее сын Ниннос решил, что засиделась маменька на троне, и пожелал ее убить. По мифологическим преданиям, Семирамида сама отдала сыну престол, превратившись в голубку и улетев в таком виде к бессмертным божествам. Из сухих исторический хроник же явствует, что Ниннос все-таки довел задуманное до конца.

Спустя двести лет после смерти царицы захвативший Вавилон царь Навуходоносор возвел в его сухом неприветливом климате роскошный оазис – второе чудо света, известное как "Висячие сады Семирамиды". Кому интересно, что сад создавался для любимой жены Навуходоносора, не имевшей ничего общего с легендарной ассирийской царицей? Чудо света, давно стертое с лица земли, превратилось в легенду. Как и та, чье имя было им увековечено.

Компанию, которая первоначально носила название Fratelli Prada («Братья Прада») основал в 1913 году Марио Прада. В 1978 году внучка Марио Миучча Прада унаследовала от своей матери предприятие по выпуску и продаже изделий из кожи и возглавила движение компании в мир одежды высокого класса.
В осеннее-зимний сезон 1989 года Миучча Прада создала первую коллекцию «прет-а-порте», или готовой одежды, от Prada.
В 1992 году в качестве дополнения к основной линии Prada компания представила коллекцию Miu Miu, которая представляла собой линию доступной одежды для молодежной аудитории. В серии Miu Miu, в названии которой зашифрован псевдоним Миуччи Прада, основной упор сделан на простые цвета и не слишком вычурные фасоны, что в совокупности порождает более изысканный стиль. В рекламных кампаниях этой серии используются «домашние фотографии», на которых представлены модели в образах беспризорных детей. Одежда Miu Miu всегда проста и создает впечатление классических вещей класса «хай-энд». За линией Miu Miu последовала коллекция обуви для тенниса Prada Sport. В 1993 году аксессуарам Prada была присуждена международная награда американского Совета дизайнеров моды.

Естественно, что с течением времени внешний вид вещей от Prada постепенно менялся; сама Миучча приложила руку ко многим нововведениям, связанным с тканями и дизайном. Она использовала все – начиная от кусочков зеркала до украшенного бисером латекса, а также экспериментировала с новыми необычными сочетаниями материалов. Даже смелые эксперименты не смогли поколебать высочайший уровень конечной продукции.

С тех пор Prada стала открывать бутики в десятках городов и стран по всему земному шару. Мужская и женская обувь стала основной деталью одежды знаменитостей и поклонников моды, а дамские сумочки до сих пор пользуются невероятной популярностью. Эмблема Prada в виде треугольника является показателем статуса как в Европе, так и в Северной Америке.

Конгломерат роскоши

Как и группы компаний Gucci и Christian Dior, у Prada имелся и собственный портфель дизайнерских марок под корпоративным «зонтиком».

Следуя примеру других компаний, которые приобретали максимально возможное количество других домов моды, Prada залезла в большие долги, купив в начале 1990-х годов римский дом моды Fendi, который еле держался на плаву. Prada приобрела акции Fendi совместно с компанией Moet Hennesy Louis Vuitton (LVMH), но не сумела обеспечить поддержку терпящей финансовое бедствие марке Fendi и продала свою часть акций Fendi компании LVMH. Prada до сих пор выплачивает долги по этой сделке.

Другими значимыми приобретениями группы Prada в 1990-х стали покупка лейблов  Helmut Lang и Jil Sander. Однако к 2006 году марка Jil Sander была продана, и группа предполагала реализовать и лейбл Helmut Lang. Jil Sander купила частная инвестиционная компания Change Capital Partners, возглавляемая Люком Вандевельдом, председателем Carrefour.
Миучча Прада (родилась в 1949 году) – итальянский дизайнер модной одежды, самая младшая внучка Марио Прада. В 1978 году от своей матери она унаследовала Prada SpA и вместе со своим мужем Патрицио Бертелли занялась продвижением компании в индустрию высокой моды. Она имеет докторскую степень по политологии.

Прада постоянно оказывала финансовую поддержку искусству. Не так давно она организовала передвижную выставку юбок собственной разработки, выполненную в стиле художественной галереи. Выставка называлась «Заниженная талия» ("Waist Down"). Прада добилась того, что скромный семейный бизнес по производству чемоданов и сумок вырос в компанию с миллиардными оборотами.

В 1913 году дед Миуччи, Марио, основал в Милане семейное предприятие по выпуску дорогих изделий из кожи. В 1978 году, получив степень доктора политических наук, Миучча неохотно приняла наследство от своей матери.

Она меньше всего подходила на роль наследницы: последние пять лет Миучча училась, участвовала в пантомиме в миланском «Театро Пикколо», официально состояла в Коммунистической партии и в семидесятые была ведущей защитницей прав женщин Милана. Но вскоре Прада показала, чего она стоит. В 1985 году она разработала новую линию черных нейлоновых сумочек, которые не несли на себе названия марки, были не только очень практичными, но и прекрасно выполненными. Эти сумочки вмиг стали необходимой вещью для ценителей моды, и по сей день их можно увидеть в руках таких известных людей, как Джерри Холл и Мари Хелвин. Розничная цена на сумочки начиналась с 250 фунтов, что повлекло появление целой индустрии подделок, отчего оригинальные вещи стали даже более привлекательными. Более того, сумочки от Prada стали обязательным аксессуаром супермоделей  и редакторов модных журналов во всем мире.

Выход одноименной коллекции готового платья от Prada сезона «осень/зима 1989 г.» вызвал волну критики. Прямые, почти строгие линии ее одежды сильно выделялись на фоне откровенно чувственных работ других марок того времени. Один из журналистов охарактеризовал коллекцию Prada как «униформу для людей, лишенных части гражданских прав». В 1992 году Миучча представила линию недорогой одежды Miu Miu (псевдоним Миуччи), навеянную ее собственным гардеробом, состоящим из одежды в стиле «хиппи» простых цветов, сшитой из натуральных тканей. Благодаря четким и стильным фасонам, прекрасным материалам и необыкновенному мастерству, компания  Prada в 1993 году выиграла международную награду американского Совета дизайнеров моды. Годом позже компания впервые показала свои работы в Нью-Йорке и открыла бутик в Лондоне. Теперь Миучча дважды в год организует модные показы в Милане.

Миучча встретила Патрицио Бертелли, своего мужа и делового партнера, в тот же год, когда возглавила семейное предприятие. «Если бы я не повстречала его, я бы, наверное, все бросила, или, по крайней мере, не смогла бы сделать того, что удалось», - призналась она однажды. Именно под руководством Бертелли дом моды начал превращаться в международный конгломерат – конкурента LVMH с приобретением в 1999/2000 годах таких ведущих марок, как Fendi, Helmut Lang, Jil Sander и Azzedine Alaia.

Родилась в городе Уотербури, штат Коннектикут в семье офицера ВВС США. Училась в Сан-Францисском институте искусств. С 1970 года работала фотографом в журнале Rolling Stone. С 1983 работает в журнале Vanity Fair, для которого делает портретные фотографии знаменитостей.После окончания Института искусств Сан-Франциско она отправилась в Израиль, где работала в археологической экспедиции на раскопках…Именно там Анни приняла решение стать фотографом и устроилась внештатником в Rolling Stone. Тринадцать лет она снимала музыкантов и дослужилась до главного фотографа журнала. Затем ее пригласили в самый «звездный» журнал — Vanity Fair, для которого она снимает и по сей день…


Работы Анни Лейбовиц украшают обложки журналов Vogue, Vanity Fair, New Yorker и Rolling Stone, ей позировали обнаженными Джон Леннон и Бетти Мидлер, Вупи Голдберг и Деми Мур, Стинг и Дивайн. По ее просьбе полуголый Арнольд Шварценеггер с сигарой в зубах застывал верхом на белой кобыле под жарким солнцем Малибу, Дэвид Бекхэм в кабриолете раскрывал секреты своих татуировок, а обнаженный Лэнс Армстронг крутил педали велосипеда, отмечает NEWSru Israel.
Книга фотографий "Women", созданная Анни Лейбовиц в соавторстве с Сюзанной Зонтаг, первое издание которой состоялось более шести лет назад, до сих пор в Америке считается бестселлером. Ее фотоантология "American Music" также продолжает удостаиваться восторженных отзывов критиков.
Анна-Лу (Анни) Лейбовиц родилась в местечке Вестпорт, в пригороде Уотербери (штат Коннектикут) 2 октября 1949 года. Ее отец был офицером, Самюэль Лейбовиц дослужился до полковника военно-воздушных сил. Мама всю жизнь посвятила искусству, Мэрилин Лейбовиц изучала живопись в Институте искусств Сан-Франциско и преподавала современный танец.
После окончания школы в 1967-м году Анни Лейбовиц тоже поступила в Институт искусств Сан-Франциско. Учась на третьем курсе, она приняла решение отправиться в Израиль. Около полугода жила в кибуце, работала в археологической экспедиции на раскопках в Старом городе Иерусалима.
Сама Энни рассказывает, что решение стать фотографом пришло к ней именно в Израиле. Ее друг прислал как-то несколько номеров журнала Rolling Stone, чтобы она не скучала вдали от американских берегов. Перелистывая эти журналы, археолог Лейбовиц, мечтавшая писать статьи для серьезных изданий, поняла, что хочет фотографировать музыкантов для Rolling Stone.
Уже на следующий год она стала внештатным фотокорреспондентом Rolling Stone и проработала в этом издании 13 лет, получив со временем должность главного фотографа. В 1983-м Энни Лейбовиц перешла на работу в самый "звездный" журнал - Vanity Fair, а в начале 90-х открыла собственную студию в Нью-Йорке. Ее по праву можно назвать самой известной и успешной женщиной-фотографом современности.



Анджелина Джоли и Мэддокс.


Вупи Голдберг


Барак Обама


Андре Агасси и Штеффи Граф

Катрин Денев

Скарлетт Йохансон,Том Форд и Кира Найтли

Водянова в образ Алисы из "Страны Чудес"

В съемках также принимали участие всемироноизвестные дизайнеры
John Galliano, Jean Paul Gaultier, Tom Ford, Donatella Versace, Marc Jacobs.
























Джек Николсон


Дрю Берримор в образе Красавицы Беллы из "Красавица и Чудовище -Vogue (2003)





Джуд Лоу


Кейт Бланшетт

1983 году Лейбовиц переходит на работу в суперзвердный журнал «Vanity Fair» («Ярмарка Тщеславия»), а через несколько лет открыла свою студию в Н ью-Йорке. Ее фотография Джона Леннона и Йоко Оно, размещенная на обложке журнала Rolling Stone за январь 1981 года – та, что сделана буквально за несколько часов до гибели музыканта в декабре 1980 года - признана Американским обществом издателей журналов лучшей журнальной обложкой за последние 40 лет. А на втором месте – ее же работа для обложки журнала Vanity Fair (август 1991 года) с фотографией беременной актрисы Деми Мур.

Не все воспринимают ее творчество однозначно. Кто-то говорит: «Сплошной гламур»! Кто-то завистливо вздыхает: «Еще бы ей не быть популярной – звезды стоят в очередь, чтобы сфотографироваться у нее»! или «Ее работам не хватает глубины».
Когда Анне готовила к изданию собрание своих фотографий «Жизнь фотографа 1990-2005» ее редактор фактически заставил ее написать введение к этому изданию. Анне сопротивлялась изо всех сил. Редактор сказал: «Вы должны это сделать, вы должны хотя бы немного рассказать о том, что вы делаете!» Как большинство людей, которые наблюдают за другими людьми – фотографы, психотерапевты, авторы – Анне не имеет большого желания показывать себя, ей больше нравится наблюдать за другими. Она умеет превратить фотографию в драму, в историю, полноценный рассказ о том, в чей внутренний мир мы можем чуть-чуть заглянуть благодаря ее камере. Но после того, как она 35 лет простояла за объективом, Анне поняла, что действительно должна сделать это. Материал, собранный в книге – это намного больше, чем снимки знаменитостей, фотографии представителей Ярмарки Тщеславия. Это намного больше, чем работы самого успешного и высокооплачиваемого фотографа Америки. Эта книга – ее биография в фотографиях, это каталог ее собственной жизни. На ее страницах – Известность и Очарование (Нельсон Мандела, Николь Кидман – и многие другие появляются в этом издании). Здесь же – пейзажи, снимки Сараево, египетские пирамиды, запечатленные последствия 9/11.


Пенелопа Круз

Внутри этой книги – иногда болезненные моменты ее личной жизни. Рождение ее первого ребенка Сары – Анне был 51 год. Ее путешествия со Сьюзен Зонтаг, с которой назло всем предрассудкам она делила жизнь 16 лет. Вот фотография повторной свадьбы ее родителей в 1992 году – они вновь дают брачные обеты. А это – ее семья, пять ее родных братьев. А вот смерть Зонтаг в декабре 2004 года, она умерла от рака в 71 год. Шесть недель спустя Анне фотографировала смерть своего отца. Ничего не упущено, никакие детали не показались ей слишком личными, чтобы не поднять камеру и не сделать снимок.
Анне сфотографировала себя беременную, нагую – так же как в 1991 году Деми Мур. Мы можем видеть рождение Сары в октябре 2001. А вот фотографии умирающей Зонтаг – болезнь раздула, исказила до неузнаваемости ее тело. А вот она мертвая – в гробу, в платье, купленном в Милане. «Эти фотографии я делала в трансе», - признается Анне.

В книге слишком много моего горя», - говорит Лейбовиц. «Я не могла ничего с этим поделать – не могла сделать другую книгу. Но она никогда бы не получилась, если бы в 1988 году я не встретила Зонтаг и не полюбила ее. «Она вошла в мою жизнь, когда я искала кого-то, кто бы показал мне направление моей дальнейшей жизни. Я всегда была неуверена в результатах своего труда, до сих пор не всегда считаю, что мои работы выполнены на должном уровне. Тот факт, что кто-то заинтересовался мной и моей работой был мне приятен. Ее внимание льстило мне, даже когда Зонтаг критиковала мои работы».

Джон Леннон и Йоко Оно

Это интервью 57-летняя Лейбовиц давала в зале заседаний отеля Huntington – ее любимой гостиницы Сан-Франциско. Она была одета в черную хлопковую рубашку, черные джинсы и итальянские ботинки на низком каблуке, удобные для пеших прогулок. У нее прямой, интеллектуальный, пристальный взгляд и широкая походка, напоминающая мужской шаг Греты Гарбо в фильме «Королева Кристина». Но в жизни она менее внушительна, чем на фотографиях или по отзывам многочисленной армии помощников, которые ассистируют ей при создании сложных работ. Я ожидал увидеть «крутого» фотографа, но все, что я увидел – это женщина, с огромным и не всегда радостным жизненным опытом, неуверенная в себе, но все же нашедшая в себе силы справиться со всем, с чем встретилась на своем пути.
Мы разговаривали в течение часа, пока все ее три ребенка (первого она родила в 51 год, двойняшек для нее выносила суррогатная мать) находились под присмотром нянек. Лучи жаркого «индейского» солнца освещали Анне, она говорила, но была сдержана.

Мы говорили о том, что «Newsweek» на 16-ти страницах показал ее работы из «Жизни фотографа» и назвал Сьюзен Зонтаг «человеком, который был ей близок на протяжении полутора десятилетий, ее «партнером» и «компаньоном». «При всем моем уважении к Сьюзен, - говорит Лейбовиц – я никогда не любила этих слов – «партнер» или «компаньон» - ни я , ни Сьюзен никогда не использовали их». Пара никогда не жила вместе, но они были бесспорно задушевными друзьями. «Это были отношения во всех измерениях. В них были подъемы и спады. Я думаю, мы помогали друг другу жить. Нас называют «любовниками». Мне это нравится, это очень романтично. Я имею в виду, что сейчас я искренна. Я любила Сьюзен. У меня нет с этим проблем. Для меня проблема – когда нас называют «партнерами» и «компаньонками». Это похоже на союз двух маленьких стареньких леди».

Решение включить в книгу фотографии госпитализированной Сьюзен – умирающей, а позже умершей – было сделано после тяжелых раздумий. Лейбовиц консультировалась с сестрой Зонтаг, Джудит Коэн, с ее агентом, Эндрю Вили . «Мне хотелось удостоверится, что каждый из них это одобрит. Я не говорила с сыном Зонтаг – Дэвидом Рифом. Я вообще не разговариваю с Дэвидом», – говорит она с печально со слегка нахмуренным взглядом: «Каждый идет к смерти своим путем, но Дэвид был плохим сопровождающим».
В полумиле от места интервью находится тот самый Институт Искусств, в который она поступила в 1967 году. В то время у нее не было особенных амбиций. «Я хотела стать преподавателем искусств». Три года спустя редактор «Rolling Stone» Jann Wenner издал в этом журнале ее фотоработы – именно с этого момента и началась ее карьера фотографа. Анне жила в Сан-Франциско 10 лет, напротив Института Искусств - Union Street. Когда «Rolling Stone» переехал в 1977 году в Нью-Йорк, Лейбовиц с большинством штатных сотрудников переехала вместе с журналом.

Переезд не стал счастливым. Лейбовиц проработала два месяца в качестве фотографа, сопровождающего концертные туры «Rolling Stones», но сам переезд в Нью-Йорк ей напоминает «удар головой о кирпичную стену». «У меня были свои проблемы, и решить я их могла, только прекратив участие в туре… Мы все принимали наркотики, и это сопровождало мою жизнь в течение нескольких лет. Кокаин».
Только когда она встретила Зонтаг ( когда фотографировала ее для обложки ее книги «СПИД и его метафоры» в 1988) она почувствовала себя, наконец, в Нью-Йорке, как дома. Зонтаг защищала работы Анне, но заставляла ее работать больше и тяжелей, добиваться в работах глубины, делать их более личными. Когда Лейбовиц фотографировала на обложку «Vanity Fair» обнаженную беременную Деми Мур и предложила одну из фотографий на обложку «Vanity Fair» - это была идея Сьюзен, которая сама позвонила в редакцию журнала. «Когда мы что-то обсуждали с Зонтаг, - смеется Лейбовиц, - это напоминала дебаты с командой знатоков из Гарварда. И Сьюзен всегда была права. Чем дальше, тем больше мне ее не хватает. Вы знаете, я без нее очень тоскую, потому что у нее всегда было, что сказать обо всем, что происходит в этом мире, который она оставила. Она выбирала путь, по которому стоило двигаться вперед. Вы смотрели на этот путь и говорили: «О, да».

Совершенно очевидно влияние Сьюзен Зонтаг на «Жизнь фотографа». Из 341 изображения в книге примерно 2/3 являются личными. Черно-белые, без всяких ухищрений и технических новшеств, без мелодраматичности и театральности. Контраст между этими двумя стилями, представленными в издании – почти гламуром и пропуском в свой внутренний мир – настолько разителен, что фотографии знаменитостей кажутся искусственными. Но Лейбовиц считает, что такая дизъюнкция делает книгу интереснее. «Совсем ни к чему, чтобы в ней все было одинаково, гладко. Я попыталась сделать такой выбор фотографий для издания, который могла бы одобрить Сьюзен. Я думаю, это изотерическое смешение». Но на самом деле, Лейбовиц отодвинула себя на задний план. Фотографии тех, кто окружал ее, настолько глубоки и выразительны по сравнению работами для журналов, что создается впечатление, что именно за этим будущее в творчестве Лейбовиц. «На самом деле я очень заинтересована в фотографии для журналов, мне это нравится и я хочу добиться в этом большого успеха, - говорит она. Книга дала мне силу, чтобы сделать попытку делать такую работу еще лучше».На этом интервью с Анне Лейбовиц заканчивается.




Анне Лейбовиц

 

 

 

 

 

 

Пе́тер Карл Густавович Фаберже́ (18 (30) мая 1846, Санкт-Петербург - 24 сентября 1920, Лозанна) - российский ювелир, основатель семейной фирмы и династии мастеров ювелирного искусства - Фаберже. Наиболее известными работами династии являются пасхальные яйца Фаберже.

 

 Отец Петера Карла Фаберже, Густав Фаберже, по происхождению из рода гугенотов, был скромным ювелиром, имевшим своё дело с 1841 г. В 1860 г. четырнадцатилетний Карл Фаберже вместе с родителями переезжает в Дрезден. Оттуда отец посылает его в путешествие по Европе, он останавливается на более длительное время во Франкфурте-на-Майне, во Флоренции и в Париже. Вернувшись в Петербург в 1866 г., Фаберже - теперь уже полноправный мастер - работает вместе с Хискиасом Пендином, Августом Хольмстремом и Вильгельмом Раймером. Все они прежде работали у его отца. В 1868 г. к фирме присоединяется финский ювелир Эрик Колин, а в 1872 г. Карл Фаберже становится хозяином мастерской своего отца. Колин - его первый главный мастер.

Учётные книги Кабинета Его Императорского Величества свидетельствуют о соперничестве Фаберже за императорские заказы с другими более известными ювелирами, такими как Юлиус Бути, Эдуард Болин, Фридрих Кехли и Леопольд Цефтинген. Поначалу, его доля в заказах Двора была незначительной, но с годами она росла, Фаберже всё чаще упоминался в учётных книгах Двора. Ему удалось быстро завоевать расположение высших придворных чинов, оказывая бесплатные услуги по оценке, ремонту и реставрации ювелирных изделий в Эрмитаже. Свободный доступ к экспонатам позволил внимательно изучить технические приемы старых ювелиров, стилистические особенности изделий, выполненных в разные эпохи.

Ниша, во вкусах и запросах публики, открытая гением Фаберже, теперь заполнялась с его помощью - это был нескончаемый поток полезных вещей - портсигаров, ламп, звонков, часов, - превосходивших друг друга своей изобретательностью. Каждая из них обладала изысканной формой и совершенством. Мгновенно узнаваемые, они были превосходным символом статуса их владельца. Приобретая эти дорогие игрушки и безделушки, вы попадали в круг «избранных». Фаберже располагал группой уникально одаренных дизайнеров и высочайшей квалификацией своих избранных мастеров. Благодаря постоянному новаторству он легко опережал своих конкурентов. Именно это стремление к новизне позволяло ему утверждать, что в конце каждого года он отправлял в переплавку все вещи, которые оставались непроданными. Фаберже мог с гордостью сказать о себе в интервью журналисту: «...если сравнить с моим делом такие фирмы, как Тиффани, Бушеран, Картье, то у них, вероятно, найдется драгоценностей больше, чем у меня. У них можно найти готовое колье в 1,5 млн рублей. Но ведь это торговцы, а не ювелиры-художники. Меня мало интересует дорогая вещь, если её цена только в том, что насажено много бриллиантов или жемчуга». Это кредо отличало Фаберже от его конкурентов. Он также заявлял, что любая вещь, не соответствующая его жестким стандартам совершенства, уничтожалась.

Пышные празднества в ознаменование 300-летия Дома Романовых, вылившиеся в апофеоз правления династии, для Фаберже означали последний бурный всплеск в количестве заказов. Он проектирует и изготовляет множество предметов и ювелирных изделий с эмблемой Дома Романовых и с датами 1613-1913 гг., включая хранящееся сейчас в Кремле пасхальное яйцо «300-летие Дома Романовых». В документах Кабинета Е. И. В. содержатся сведения о мелких украшениях: значках, булавках, брошках.

С объявлением войны в 1914 году эра Фаберже, проходившая для него под знаком императорской щедрости и покровительства, должна была завершиться. После эйфории первых побед пришли крупные поражения и потери, для всех наступили трудные времена. Для этих лет Фаберже характерны два пасхальных яйца (1915 г.), их дизайн признан отобразить деятельность императрицы и ее дочерей в Красном кресте.

6 ноября 1916 г. Фаберже - в качестве меры предосторожности в трудные времена - организовал акционерное общество совместно с Аверкиевым, Бауэром, Бызовым и Маркетти. 1917 год принес крушение старого мира: последовали Февральская революция, отречение царя 2 (15) марта, арест царской семьи и, наконец, Октябрьская революция. Фирма попала в руки так называемого «Комитета работников товарищества и компании Фаберже» и продолжала действовать в этом качестве до ноября 1918 г. В конце 1917 г. Карл Фаберже закрыл свой дом на Большой Морской улице, вверив его содержимое директору Эрмитажа. Он перебрался в Ригу, откуда в Берлин, дальше в Гомбург на Таннасе, потом в Висбаден, где заболел. В июне 1920 г. его жена Августа Богдановна Якобс (дочь придворного столярного мастера) и старший сын Евгений перевезли его в Лозанну. Здесь он скончался 24 сентября 1920 г. и по его желанию был кремирован.

Все оставшееся и припрятанное в России, как думалось, «до лучших времен» имущество семьи Фаберже было конфисковано и разграблено.

 

Пасхальные яйца Фаберже.

Первое пасхальное яйцо было заказано Фаберже императором Александром III в 1885 г. Благодаря его мгновенному успеху, Фаберже получил постоянный заказ императорского двора и стал выполнять пасхальные яйца одно за другим, десять - для царя Александра III, которые тот каждый год, вплоть, до смерти в 1894 г., дарил своей жене Марии Федоровне; и еще 44 - в период между 1895 и 1916 гг. - для царя Николая II в качестве подарков для его матери, тогда уже вдовствующей императрицы, и для жены, Александры Фёдоровны. В общей сложности, по императорскому заказу им было создано 54 пасхальных яйца. Можно также предположить, что несколько яиц были подарены в свое время и другим членам императорской семьи. Сегодня с достоверностью известно, что до нашего времени сохранились 45 пасхальных яиц, сделанных по царскому заказу; сохранилась фотография еще одного; еще 5 известны по описаниям. Сохранилось также одно из двух незавершенных пасхальных яиц, работы над которыми велись в 1917 году.

Благодаря покупке российского бизнесмена Виктора Вексельберга коллекция Форбса, приобретенная за 100 миллионов долларов, вернулась на родину в 2004 году.

 

 

 

 

 

 

Каждый новый фотосет с Жизель Бундхен (Gisele Bundchen) явно дает понять, что титул самой высокооплачиваемой модели в мире она пока не получила только из-за Тома Брэди.

Новая сессия от фотографа Картера Смита - лишнее тому подтверждение.

Звезда «Отчаянных домохозяек» Ева Лонгория (Eva Longoria) снялась в фотосессии для мексиканского издания GQ Magazine.

Актриса Мини Анден (Mini Anden) вернулась к своему модельному прошлому в "Мини приключении" для издания Arena Magazine.

Для участия в съемках под руководством Марио Сорренти были приглашены

Изелин Стейро, Наташа Поли и Ракель Циммерман.



Тема диско-гламура безусловно раскрыта, но нам это просто показалось или Vogue Paris действительно пытается сказать, что женская грудь в следующем году не в моде?

Известный fashion-фотограф Крейг МакДин (Craig McDean) создал серию фотосетов с участием знаменитых кинодив. Героинями его новой истории стали Сиена Миллер, Скарлетт Йоханссон, Шарлиз Терон, Ума Турман, Николь Киндман и Дайана Крюгер.

Сиена Миллер




Скарлетт Йоханссон




Шарлиз Терон




Ума Турман




Николь Кидман




Дайана Крюгер