Любить - это прежде всего отдавать.
   Любить - значит чувства свои, как реку,
   С весенней щедростью расплескать
   На радость близкому человеку.
   
   Любить - это только глаза открыть
   И сразу подумать еще с зарею:
   Ну чем бы порадовать, одарить
   Того, кого любишь ты всей душою?!
   
   Любить - значит страстно вести бои
   За верность и словом, и каждым взглядом,
   Чтоб были сердца до конца свои
   И в горе и в радости вечно рядом.
   
   А ждет ли любовь? Ну конечно, ждет!
   И нежности ждет и тепла, но только
   Подсчетов бухгалтерских не ведет:
   Отдано столько-то, взято столько.
   
   Любовь не копилка в зашкафной мгле.
   Песне не свойственно замыкаться.
   Любить - это с радостью откликаться
   На все хорошее на земле!
   
   Любить - это видеть любой предмет,
   Чувствуя рядом родную душу:
   Вот книга - читал он ее или нет?
   Груша... А как ему эта груша?
   
   Пустяк? Отчего? Почему пустяк?!
   Порой ведь и каплею жизнь спасают.
   Любовь - это счастья вишневый стяг,
   А в счастье пустячного не бывает!
   
   Любовь - не сплошной фейерверк страстей.
   Любовь - это верные в жизни руки,
   Она не страшится ни черных дней,
   Ни обольщений и ни разлуки.
   
   Любить - значит истину защищать,
   Даже восстав против всей вселенной.
   Любить - это в горе уметь прощать
   Все, кроме подлости и измены.
   
   Любить - значит сколько угодно раз
   С гордостью выдержать все лишенья,
   Но никогда, даже в смертный час,
   Не соглашаться на униженья!
   
   Любовь - не веселый бездумный бант
   И не упреки, что бьют под ребра.
   Любить - это значит иметь талант,
   Может быть, самый большой и добрый.
   
   И к черту жалкие рассужденья,
   Все чувства уйдут, как в песок вода.
   Временны только лишь увлеченья.
   Любовь же, как солнце, живет всегда!
   
   И мне наплевать на циничный смех
   Того, кому звездных высот не мерить.
   Ведь эти стихи мои лишь для тех,
   Кто сердцем способен любить и верить!

С осени 1906 года - с постановки «Балаганчика» — Блок стал часто бывать в театре В. Ф. Комиссаржевской на Офицерской улице.Ему было здесь хорошо и просто. Он подружился с актерами. За кулисами, на «бумажных балах» и забавных маскарадах, среди пестрых карнавальных масок его видели веселым, по-детски шутливым, легким; а таким сумрачный Блок бывал далеко не часто и только со своими, только с близкими.
Но кроме атмосферы беззаботного веселья было для него еще одно очарование в театре Комиссаржевской. Здесь он познакомился с артисткой Натальей Николаевной Волоховой.

«Кто видел ее тогда,— пишет Бекетова...— тот знает, какое это было дивное обаяние. Высокий тонкий стан, бледное лицо, тонкие черты, черные волосы, и глаза, именно «крылатые», черные, широко открытые «маки злых очей»- И еще поразительна была улыбка, сверкавшая белизной зубов, какая-то торжествующая победоносная улыбка. Кто-то сказал тогда, что ее глаза и улыбка, вспыхнув, рассекают тьму».
Много лет спустя Блок вспоминал, что тогда, в январе 1907 года, он «слепо отдался стихии». Вихрь страсти, стихов, музыки захлестнул его.
За две недели января 1907 года, «залпом», как говорил Блок, было создано около тридцати стихотворений — весь цикл «Снежная маска», посвященный Волоховой. Иногда в один день он писал по пять-шесть стихотворений.

ПОД МАСКАМИ

А под маской было звездно.
Улыбалась чья-то повесть,
Короталась тихо ночь.

И задумчивая совесть,
Тихо плавая над бездной,
Уводила время прочь.

И в руках, когда-то строгих,
Был бокал стеклянных влаг.
Ночь сходила на чертоги,
Замедляя шаг.

И позвякивали миги,
И звенела влага в сердце,
И дразнил зеленый зайчик
В догоревшем хрустале.

А в шкапу дремали книги.
Там - к резной старинной дверце
Прилепился голый мальчик
На одном крыле.

9 января 1907



В УГЛУ ДИВАНА

Но в камине дозвенели
Угольки.
За окошком догорели
Огоньки.
И на вьюжном море тонут
Корабли.
И над южным морем стонут
Журавли.
Верь мне, в этом мире солнца
Больше нет.
Верь лишь мне, ночное сердце,
Я - поэт!
Я какие хочешь сказки
Расскажу,
И какие хочешь маски
Приведу.
И пройдут любые тени
При огне,
Странных очерки видений
На стене.
И любой колени склонит
Пред тобой...
И любой цветок уронит
Голубой...

9 января 1907



СКВОЗЬ ВИННЫЙ ХРУСТАЛЬ

В длинной сказке
Тайно кроясь,
Бьет условный час.
В темной маске
Прорезь
Ярких глаз.
Нет печальней покрывала,
Тоньше стана нет...
- Вы любезней, чем я знала,
Господин поэт!
- Вы не знаете по-русски,
Госпожа моя...
На плече за тканью тусклой,
На конце ботинки узкой
Дремлет тихая змея.

9 января 1907



ОНИ ЧИТАЮТ СТИХИ

Смотри: я спутал все страницы,
Пока глаза твои цвели.
Большие крылья снежной птицы
Мой ум метелью замели.

Как странны были речи маски!
Понятны ли тебе? - Бог весть!
Ты твердо знаешь: в книгах - сказки,
А в жизни - только проза есть.

Но для меня неразделимы
С тобою - ночь, и мгла реки,
И застывающие дымы,
И рифм веселых огоньки.

Не будь и ты со мною строгой
И маской не дразни меня,
И в темной памяти не трогай
Иного - страшного - огня.

10 января 1907


НЕИЗБЕЖНОЕ

Тихо вывела из комнат,
Затворила дверь.
Тихо. Сладко. Он не вспомнит,
Не запомнит, что теперь.
Вьюга память похоронит,
Навсегда затворит дверь.
Сладко в очи поглядела
Взором как стрела.
Слушай, ветер звезды гонит,
Слушай, пасмурные кони
Топчут звездные пределы
И кусают удила...

И под маской - так спокойно
Расцвели глаза.
Неизбежно и спокойно
Взор упал в ее глаза.

13 января 1907

ЗДЕСЬ И ТАМ

Ветер звал и гнал погоню,
Черных масок не догнал...
Были верны наши кони,
Кто-то белый помогал...

Заметал снегами сани,
Коней иглами дразнил,
Строил башни из тумана,
И кружил, и пел в тумане,
И из снежного бурана
Оком темным сторожил.

И метался ветер быстрый
По бурьянам,
И снопами мчались искры
По туманам, -
Ветер масок не догнал,
И с высот сереброзвездных
Тучу белую сорвал...

И в открытых синих безднах
Обозначились две тени,
Улетающие в дали
Незнакомой стороны...

Странных очерки видений
В черных масках танцовали -
Были влюблены.

13 января 1907


НА СНЕЖНОМ КОСТРЕ

И взвился костер высокий
Над распятым на кресте.
Равнодушны, снежнооки,
Ходят ночи в высоте.

Молодые ходят ночи,
Сестры - пряхи снежных зим,
И глядят, открывши очи,
Завивают белый дым.

И крылатыми очами
Нежно смотрит высота.
Вейся, легкий, вейся, пламень,
Увивайся вкруг креста!

В снежной маске, рыцарь милый,
В снежной маске ты гори!
Я ль не пела, не любила,
Поцелуев не дарила
От зари и до зари?

Будь и ты моей любовью,
Милый рыцарь, я стройна,
Милый рыцарь, снежной кровью
Я была тебе верна.

Я была верна три ночи,
Завивалась и звала,
Я дала глядеть мне в очи,
Крылья легкие дала...

Так гори, и яр и светел,
Я же - легкою рукой
Размету твой легкий пепел
По равнине снеговой.

13 января 1907



СМЯТЕНИЕ

Мы ли - пляшущие тени?
Или мы бросаем тень?
Снов, обманов и видений
Догоревший полон день.

Не пойму я, что нас манит,
Не поймешь ты, что со мной,
Чей под маской взор туманит
Сумрак вьюги снеговой?

И твои мне светят очи
Наяву или во сне?
Даже в полдне, даже в дне
Разметались космы ночи...

И твоя ли неизбежность
Совлекла меня с пути?
И моя ли страсть и нежность
Хочет вьюгой изойти?

Маска, дай мне чутко слушать
Сердце темное твое,
Возврати мне, маска, душу,
Горе светлое мое!

13 января 1907

- Цветок любви моей 
Тюльпаном вдруг расцвёл!..
Но только нет, не вдруг, –
Весна не вдруг явилась!
Все смыслы понял я,
Когда любовь обрёл,
И сердце сонное
Вдруг яростно забилось!..
- Перо дрожит в руке,
И в теле будто дрожь,
Душа, как ласточка,

Взмахнув крылом, вспорхнула! 
Чужим вдруг прошлое
Мне стало, словно ложь,
Весна всё новое
В уста мои вдохнула!..
- Признаюсь искренно –
Томился я, страдал,
Скитался странником
В пещерах тьмы и скуки!
Но свет божественный
Нежданно увидал,
И светлый облик Ваш
Прервал скитальца муки!
- Жила ль до этого,
Не скрою – не жила,
Считала каждый день,
Как бусины на нитке!
Лишь Вас увидела
И будто ожила,
Прочла печать судьбы
В глазах, как в древнем свитке!
- Слова признания
Слетают, но не с губ,
Из сердца страстного,
Из тех глубин слетают!..
Рождают образы,
Хоть прежде был неглуп,
И все сомнения,
Как снег апрельский, тают.
- Сдержать не в силах пыл,
Я страстно влюблена!..
- Два сердца радостно
В одну любовь сложились!..

Константин Котовский 24.11.07