Любить - это прежде всего отдавать.
   Любить - значит чувства свои, как реку,
   С весенней щедростью расплескать
   На радость близкому человеку.
   
   Любить - это только глаза открыть
   И сразу подумать еще с зарею:
   Ну чем бы порадовать, одарить
   Того, кого любишь ты всей душою?!
   
   Любить - значит страстно вести бои
   За верность и словом, и каждым взглядом,
   Чтоб были сердца до конца свои
   И в горе и в радости вечно рядом.
   
   А ждет ли любовь? Ну конечно, ждет!
   И нежности ждет и тепла, но только
   Подсчетов бухгалтерских не ведет:
   Отдано столько-то, взято столько.
   
   Любовь не копилка в зашкафной мгле.
   Песне не свойственно замыкаться.
   Любить - это с радостью откликаться
   На все хорошее на земле!
   
   Любить - это видеть любой предмет,
   Чувствуя рядом родную душу:
   Вот книга - читал он ее или нет?
   Груша... А как ему эта груша?
   
   Пустяк? Отчего? Почему пустяк?!
   Порой ведь и каплею жизнь спасают.
   Любовь - это счастья вишневый стяг,
   А в счастье пустячного не бывает!
   
   Любовь - не сплошной фейерверк страстей.
   Любовь - это верные в жизни руки,
   Она не страшится ни черных дней,
   Ни обольщений и ни разлуки.
   
   Любить - значит истину защищать,
   Даже восстав против всей вселенной.
   Любить - это в горе уметь прощать
   Все, кроме подлости и измены.
   
   Любить - значит сколько угодно раз
   С гордостью выдержать все лишенья,
   Но никогда, даже в смертный час,
   Не соглашаться на униженья!
   
   Любовь - не веселый бездумный бант
   И не упреки, что бьют под ребра.
   Любить - это значит иметь талант,
   Может быть, самый большой и добрый.
   
   И к черту жалкие рассужденья,
   Все чувства уйдут, как в песок вода.
   Временны только лишь увлеченья.
   Любовь же, как солнце, живет всегда!
   
   И мне наплевать на циничный смех
   Того, кому звездных высот не мерить.
   Ведь эти стихи мои лишь для тех,
   Кто сердцем способен любить и верить!

Смеюсь навзрыд – как у кривых зеркал,
Меня, должно быть, ловко разыграли:
Крючки носов и до ушей оскал
Как на венецианском карнавале!

Вокруг меня смыкается кольцо
Меня хватают, вовлекают в пляску,
Так-так, моё нормальное лицо
Все, вероятно, приняли за маску.

Петарды, конфети… Но всё не так,
И маски на меня глядят с укором,
Они кричат, что я опять – не в такт,
Что наступаю на ногу партнёрам.

Что делать мне – бежать, да поскорей?
А может, вместе с ними веселиться?..
Надеюсь я – под масками зверей
Бывают человеческие лица.

Все в масках, париках – все, как один,
Кто – сказочен, а кто – литературен…
Сосед мой слева – грустный Арлекин,
Другой – палач, а каждый третий – дурень.

Один – себя старался обелить,
Другой – лицо скрывает от огласки,
А кто – уже не в силах отличить
Своё лицо от непременной маски.

Я в хоровод вступаю, хохоча,
Но всё-таки мне неспокойно с ними:
А вдруг кому-то маска палача
Понравится – и он её не снимет?

Вдруг Арлекин навеки загрустит,
Любуясь сам своим лицом печальным?
Что, если дурень свой дурацкий вид
Так и забудет на лице нормальном?!

Как доброго лица не прозевать,
Как честных угадать наверняка мне?
Они решили маски надевать,
Чтоб не разбить своё лицо о камни.

Я в тайну масок всё-таки проник,
Уверен я, что мой анализ точен:
И маски равнодушия у них
Защита от плевков и от пощёчин.