Владимир Набоков

(1869—1922)

Желания мои весьма скромны. Портреты главы государства не должны превышать размер

почтовой марки.

На свете нет ничего столь же мне ненавистного, как коллективная деятельность, эта коммунальная помывочная, где скользкие и волосатые мешаются друг с другом, только увеличивая общий знаменатель бездарности.

Я в достаточной мере горд тем, что знаю кое-что, чтобы скромно признаться, что не знаю всего.

Я часто думаю, что необходим специальный знак пунктуации для улыбки — некая вогнутая линия или лежащая на боку круглая скобка. 

Истина — одно из немногих русских слов, которое ни с чем не рифмуется.

Россию надо любить. Без нашей эмигрантской любви, России — крышка. Там ее никто не любит.

Жизнь — большой сюрприз. Возможно, смерть окажется ещё большим сюрпризом.

Трёхсложная формула человеческой жизни: невозвратность прошлого, ненасытность настоящего и непредсказуемость будущего.

Жизнь — только щель слабого света между двумя идеально черными вечностями.

К Богу приходят не экскурсии с гидом, а одинокие путешественники. 

Замечательная человеческая особенность: можно не знать, что поступаешь хорошо, но нельзя не знать, что поступаешь плохо.

Есть люди, которые живут именно глазами, зрением, — все остальные чувства только послушная свита этого короля чувств.

Перемена обстановки — традиционное заблуждение, на которое возлагают надежды обреченная любовь и неизлечимая чахотка.

Балуйте детей побольше, господа, вы не знаете, что их ожидает!

Многоточие — это следы на цыпочках ушедших слов.