Жили-были в Жилибыле Жилли и Былли…
Жилибыл – это город такой, немножко сказочный. Говорят, когда-то у него было еще и другое название, но теперь его уже никто и не помнит. Жили-были себе люди, жили – были, да и забыли…
А Жилли – это такая девочка. Родители сначала назвали Женей, но она решила, что в городе со сказочным названием и имена должны быть необычные.
А Былли… Честно говоря, в раннем детстве и юности его вообще никак не звали. И никуда не звали. Просто этот бездомный котенок никому не был нужен. А раз не нужен, то и не зовут…
Но однажды его увидела Жилли. В сквере на скамейке кто-то забыл папку с нотами. И вот перед этой папкой сидел Кот. Большой и красивый. Рыжий, как пушистый мандарин. И вот этот мандарин время от времени перелистывал страницу в нотной тетради и очень внимательно разглядывал черные значки, склоняя усатую голову то в одну сторону, то в другую…
- Простите, а что вы делаете с нотами? – спросила девочка.
- Изучаю, что еще? – ответил кот, даже не взглянув на Жилли.
- А вы знаете нотную грамоту?
- В том-то и дело, что не знаю,- вздохнул Рыжий и, наконец, взглянул на собеседницу. – А чего ты со мной на вы? Я еще молодой… Правда, по нашим меркам, чуть постарше тебя… Тебе сколько? Кстати, имя у тебя есть?
- Мне семь… скоро будет… А зовут меня Жилли. А ва… то есть, тебя?
- А меня не зовут. Никогда, никуда и никто. Я – сам по себе. Гуляю…
- Ой! Но это неправильно!- воскликнула Жилли. - А можно… можно я дам тебе имя?
- Дашь? Это как?
- Ну… назову. А назову я тебя… Былли! И когда мы станем гулять вместе, про нас скажут: вон Жилли-Былли идут! Правда, весело?
- Весело,- опять грустно вздохнул кот. – А когда мы пойдем гулять?...
Вот так они познакомились и подружились. И про них действительно скоро все так и говорили: «Вон Жилли-Былли идут»…
Однажды кот спросил у своей подружки: «Ты ноты знаешь? Вроде, ты играешь на пианино…»
- Конечно, знаю,- ответила Жилли.- А что, у тебя есть ноты, которые надо сыграть?
- Есть, только не совсем у меня. Я хочу их тебе показать. Ты можешь вечером выйти из дома?
- Наверное, смогу. Папа с мамой уходят в гости и придут поздно. Но что мы в темноте увидим?
- Приходи – узнаешь? – таинственно прищурил глаза Былли и… исчез.
Вам доводилось ночью залезать на крышу и пробираться по ней на самый верх? Свет редких фонарей сюда не доходил, а Луна, хотя и была на небе, но от нее остался только узенький серпик, который почти не давал света. Жилли немного трусила, но ведь другу нужна было ее помощь! Наконец, они прибыли на место.
- Смотри! – шепнул Былли.
Она посмотрела. В черном бархатном небе горели звезды. Нет, это были не звезды! Это были ноты, большие и маленькие, целые и восьмушки, они располагались поодиночке и группами по три-четыре… А провода и кабели антенн служили для них нотными линейками! А Луна… Луна была так похожа на басовый ключ!
- Ну, ты можешь прочитать эту партитуру? (похоже, коту нравилось произносить такие умные музыкальные слова).
- Могу, только сыграть – не получится, тут очень трудные аккорды…
- Не надо играть, кто тебе на крышу пианино потащит? Мы вообще без инструментов обходимся... Намурлычь, я запомню…
Жилли намурлыкала раза два, потом Былли повторил, потом она его немного поправила…
Когда родители вернулись домой (шел уже третий час ночи), в окнах всех близлежащих домов горел свет, на улице и на балконах стояли люди и смотрели на крышу, где, забыв обо всем, пели девочка и кот. И знаете, что самое удивительное?
НИКТО ИЗ ЛЮДЕЙ и не думал жаловаться
на кошачий концерт! Все просто слушали… 
Такие рассуждения о своем любимом Она слышала постоянно, от родителей и дальних родственников, от друзей и знакомых, даже незнакомые пытались вразумить. А Она не могла понять, чем они недовольны... Он... Он такой... Он ракой разный... То тихий и нежный, осторожно прикасается к её волосам, лбу, губам... То шумный и веселый, безудержно пускается в пляс по звонким лужам и хохочет радостно и победно! То обволакивает её всю своей грустью, проникающей в душу... Он! 
