Ну вот как бы и всё. Едем в поезде в Москву.   Не зню что ещё сказать. Страшно очень. Но ведь деньги на обратный билет у меня по-любому есть. Всегда можно вернуться назад,ведь так? Вот только возвращаться та мне особо и некуда. Вот. Мать меня даже на порог не пустит,пока я её правоту не признаю,окончательную и бесповоротную. То есть пока я не унижусь перед ней по полной программе. Но мне уже надоело глотать свои обиды. Молчать. Друзей я тоже почти всех растеряла, пока три месяца сидела в депресухе,не вылазила три месяца из дома. Остались всего-то четыре действительно любимых и любящих меня человека. Андрей, Юрка,Димка да Олеся. И всё. 

Ну вот. Завтра утром уже будем в Москве. Где-то неделю пробудем там. Это по-плану. А там как получится.

А вообще холодно,блядь. Вчера ещё так хорошо было,а сегодня... Хуйня какая-то. Вот. Вы меня за нецензурную лексику извините,ладно? Я просто так замёрзла в этом поезде. Куртки-то у меня нету. Благо у Егора свитер нашёлся. 

Эх... Егор.. Он вообще хороший. Влюбилась я что-ли? Блин,как невовремя. Я вот наверное и еду-то с ними только из-за Егора. Глупо всё это как-то.

В колонках играет - ГО - Всё идёт по плану
Настроение сейчас - потерянное

Цепочка, семь золотых колец,браслетка проданы. В связи с этим у меня в кармане почти девятнадцать тысяч родными деревянными. Парни тоже в общем заработали немало. Завтра выезжаем в Москву. Что мы будем там делать - не знаю! Егор говорит,что на картинках и музыке много не заработаешь. Перебирала все свои таланты - ничего особо дельного не нашла. Я даже полы шваброй мыть не умею..

Вообще меня сомнения терзать начали: а стоит ли с шестью почти незнакомыми парнями, ехать куда-то к чертям на рога, и вести там близкий к бомжовскому (т.е. натурально хиповский) образ жизни? 

Продала колонки и усилок. Ну как сказать,даже не продала,а подарила,за какие-то пять тысячь. Если учесть что покупала я их за двенадцать и всего месяц назад. Блин,так стрёмно. Я столько на них копила. Кем я только ради них не работала... Блин. Ну,зато теперь у меня в кармане деньги на билет в Москву и на всякий случай обратно. На всякий случай. Звонил папа,я сказала,что всё хорошо,отлично и просто зашибись. О том,что меня выперли из дома я естественно смолчала. Вообще надо телефон тоже продать. Да и цепочку золотую тоже. Единственное с чем я не расстанусь точно, так это гитара и ноут. Они мне ещё пригодятся.

 

Всё идёт,как нельзя лучше. Через три дня я уезжаю в Белокаменную. Но всё по порядку.

Вчера довольно быстро нашла Юлькин флэт - просто молниеносно,за пол часа. Юлька не знала,что я припрусь,но приняла меня без всяких.

Так вот,у неё там как раз гостили ребята из Уфы. Едут они из Краснодара. Остановились у Юки,чтоб подзаработать. Через три дня едут в Москву. Я с ними.

Нет,ну я конечно понимаю,что это глупо и неосмотрительно,но выбора у меня как такового и нет впринципе. Парни колесят по стране уже почти два года. Деньги зарабатывают где придётся. Чаще всего музыкой. А иногда Егор(он художник) рисует партретики всякие на улицах,а потом их продаёт. Я тоже так могу. Да и гитару не зря значит за собой тащила))

А вообще страшно чёрт знает с кем чёрт знает куда перется. 

 Всё. Я свободна. Теперь уже окончательно и бесповоротно. Еду в станицу Обливскую к знакомой. У неё дом что-то типа открытого хиповского флета. На ночь-две у неё часто останавливаются люди,которые мотаются по стране без дела. Ну художники там свободные и т.п. Пока перекантуюсь там. А дальше что-нибудь придумаю. К отцу не поеду. Не хочу мешать им с Дашуткой. У них всё так хорошо. С собой я пру гитару,колонки,усилок и бег в котором одна рубаха и одни джинсы да и те юркины. Ну пока всё.  

 Завтра меня выпишут из больницы. Игорь Владимирович (врач) сказал,что я уже почти здорова и что больница на меня вообще плохо влияет. Рада,что отсюда выйду. Правда я не знаю ещё куда. К Юрке мне идти как-то стрёмно:не хочу сидеть у него на шее и вообще вечно мешать ему жить. Можно поехать к отцу. Но этого я тоже не сделаю. Слишком они с Дашкой сейчас счастливы. У них уже вторая девочка родилась - а тут я припрусь ""Здравствуй папа, я к тебе на шею"". Нет. Ну да ладно,главное,что с матерю и Владом теперь не живу. И это радует.

Звонила мать. Спрашивала,не передумала ли я насчёт учёбы. Нет,я не передумала. Она бросила трубку. А через пол часа позвонил Влад,мамин муж,попросил выйти к воротам. Вышла. Он сгрузил к моим ногам гитару, усилок, колонки,краски и альбомы,просто спокойно улыбаясь объяснил,что домой я могу больше не приходить и уехал. Всё это спокойно,без лишних эмоций,даже без стёба. Всё. Предел. Не могу.  Куда теперь? Хотя теперь то я могу себе признаться,что довно уже ждала,что меня из дома выпрут,стояла в боевой стойке. Самой-то духу убраться из этой насквозь прогнившей ячейки общества  не хватало. Теперь я свободна.

Я дома. Всмысле не совсем дома,но уже не в больнице. Приехал Юрка. Забрал меня к себе. Я ему так благодарна. Матери сказала,что учиться  этот год не буду. Домой я больше уже наверно не пойду.  Меня туда не пустят. Надо возвращаться в больницу. Я ещё не пришла в себя. Болит голова. И я не могу уснуть без той хрени,которую мне колола каждый день медсестра. 

День четырнадцатый. Вчера упала с лестницы. Пробила голову ещё раз. Она болит. И тело болит. Когда я уже прийду в себя? Вчера не было сил даже взять в руки ноут.  Вся моя  и без того слабая надежда выйти из этих белых стен как можно скорее  рушится на глазах. 

День двеннадцатый.  Андрей принёс сигарет. Как всегда дорогих. А раньше ни за что бы он так не ращедрился. С Андрюшей притащились ещё шесть моих бывших одноклассников. Зачем? Хотели меня видеть? Скучают? Да нет,хотят посмотреть на меня,такую страшную,наверное. А может быть жалеют. Как мой бывший. Ходит ко мне. Ходит. Глаза мне мозолит. А выгнать я его не могу. Не хватает духа. Да и сил с ним преператься тоже уже нету. Так вот и живём. Его рядом со мной держит жалость. Меня рядом с ним не держит ничего,но я всё равно рядом с ним.  А мои бывшие одноклассницы откровенно злорадствуют.Раньше они себя рядом со мной некомфортно чувствовали,тушевались. А сейчас вполне удобно им. А мне всё равно. 

Одиннадцать дней. Всё. Предел. Сижу на подоконнике,свесив ноги вниз,лицом к городу. Не страшно. Только чуть-чуть захатывает дух. Как в детстве на кочелях. Я могу пробыть в стенах этой больнице ещё два месяца. Нет. Я хочу домой. Домой! С первого октября начнутся занятия в ВУЗе. Я решила: не буду учиться. Подожду ещё год и поступлю в художку.Буду тем,кем хочу. Художником. Правда я бездарная,но всё же... Снова болит голова.  Сигареты заканчиваются. Зажигалка наебнулась. Зато есть спички. И Андрей,который завтра принесёт мне сигарет.

Десять дней. Готова бится головой о стену. И билась бы,если бы это что-то дало. Не могу больше. Меня тошнит от белого. Меня тошнит от болтовни Алины. Тошнит от самой себя. Из зеркала на меня смотрит что-то ужасное. Что-то белое,с почти чёрными синиками под красными глазами. Неужели это что-то я? Тепеерь я знаю,что поступила на психолога. Но надо ли мне это? Как я могу лечить людей,если сама нахожусь в ужасном психическом состоянии? Голова болит. Все внутренности тоже. Синяк на животе не проходит. Врач говорит,что это "очень странно". А мне хуёвей с каждым днём. Всё через жопу кувырком. Записи Янки Дягилевой и её стихи почти помогают отвлечься от действительности. Но,кажется,загоняют в дипрессию. Господи,в сто пятидесятый раз убеждаюсь,что ошиблась в своём рождении на целых  тридцать лет. Ошиблась. Опять. Да. Я совсем не признаю взглядов на жизнь,вкусов,интиресов и образа жизни моих сверсников. Так надо? Есть ещё кто-то, такой,как я? Пока я таких не встречала. Да и вряд ли встречу. Я всегда казалась людям странной,со сдвигом. Хотя очень старалась "быть,как все". У меня не получилось. Я не преспособлена к жизни в двадцать первом веке. Я ошиблась на тридцать лет.

 

Бред. Извините. Полный бред.   

Девять дней. Сегодня меня наконец выпустили на улицу.  Радует,что меня больше не считают общественноопасной шизофреничкой и не изолируют меня от общества или общество от меня. Впервые за девять дней увидела Диму. Он плохо выглядит. Ему явно очень хуёво. Пробитая бошка у него варит так же туго и хуёво,как и у меня. Медсестра не хотела меня сначала к нему пускать,а потом пожалела меня и впустила. А Димка был мне рад,я это знаю. Крюк из потолка мне так и не выдернули. Он продолжает мозолить мне глаза. Алина тарахтит что-то в уши без умолку, за окном поёт какая-то птица,за стенами больницы шумят машины. А у меня такое ощущение,что жизнь идёт мимо меня. Или это я иду мимо жизни?

Восемь дней. Приходил Юрка. Откопал где-то  "Русское поле эксперементов"  Летова и сборничек стихов Янки. Раритет. Я даже не думала,что его ещё можно где-то найти. Попросила санитара выдернуть крюк с потолка. А то он меня смущает и наводит на мысль. На мысль меня наводит всё.. Говорят я поправляюсь. Но я никаких изменений не чувствую. По-прежнему зверски болит голова и все ушибленные внутренности. Это пройдёт. Зато я живая.

День полный,извините,самой настоящей хуйни.Алина наконец-таки перестала плакать и уснула. И то только после того,как я попросила медсестру вколоть ей снотворного. В пять заявился её экс парень(я,кстати,не сразу поняла что ЭТО особа мужского пола) начал плакать,нет ныть,и умолять Алину простить его. Ныл он так около пятнадцати минут. Потом влез на подоконник(десятый этаж) и стал орать,что если она его не простит - он прыгнет. Да. Я таких прыгунов и венорезов за свою короткую жизнь тучи поперевидала. Не могла я не вмешатся. Он стоит плачет,а я к нему подошла. "Прыгай - говорю - не сомневайся. Ну какой ты след в жизни оставить можешь? Да никакого! А так хоть лепёшка кровавая да переломаная,которая Максом звалась, на асфальте останется. Часика на три. - Смотрит на меня и носом хлюпоет - Чё стоишь,глазами хлопаешь? Страхово? Ну слазий тогда с подоконника,не пачкай его кедами грязными, и вали отсюда,пока я охрану не позвала" Слез. Носом пошмыгал и ушёл. А Алинка плакала потом чёрт знает сколько. Маленькая глупенькая девочка, ничё ещё не понимает... Эх.

Знала бы на какой такой фабрике  таких эмокидов-позеров печатают - пошла бы разбомбила её нахер. Вот зачем это людям? Ходят толпами,тучами и думают,что так выделяются из серой толпы. Раньше,может,так и было,но сейчас серая толпа выделяется из них. Эмо настоящих единицы сейчас,если они есть вообще. 

Ох,так меня этот Макс разозлил. Себе жизнь поганит,соплями заливает,и людям покоя не даёт!

Неделя. Всего лишь неделя,а кажется,что вечность. Не могу больше. Ко мне в палату подселили девочку(видимо решили,что я уже не опасна для общественности) она говорит без умолку,громко смеётся и постоянно заглядывает мне в глаза. А я смотрю в потолок,иногда улыбаюсь,киваю и почти всё время молчу. Удивляюсь себе : как я могла за каких-то два с половиной месяца потерять всю себя? свою контактность,разговорчивость и т.д.? Как? У Алины(так девочку зовут) огромные синие глаза. Почти на пол-лица. Глядя на таких вот девочек я начинаю понимать,что чем-чем,а рожей то я не вышла. Мне нравится Алина,но после выписки я никогда не увижусь с ней,потому что я не хочу оставлять у себя в памяти НИЧЕГО из этого промежутка моей жизни. Приходила Олеся. Принесла сигарет. Мы с ней долго сидели и молчали. Потом она плакала. А потом ушла. Я её не совсем поняла,но... но это же Олеся. Опять приходил тот пожилой доктор,спросил,как я себя чувствую, что меня беспокоит и далее по сценарию в конце концов снова укол и четыре часа сна. Без снов. Как всегда.

Шестой день. Приходил Андрей. Снова принёс сигарет. А ещё зажигалку. А ещё тепло и короткое,еле ощутимое ощущение счастья и радости. Как я всё-таки люблю гостей из "внешнего мира"! В моей палате пустуют две кравати. И это так грустно. Это обостряет во мне чувство пустоты и одиночества. Я не одна. Так сказал Андрей. А я ему верю. Вернее очень хочу верить.

Диме хуже,чем мне. У него не только разбита голова,но и сломана нога. Я по сравнению с ним просто счастливица. Меня к нему не пускают. Его ко мне тоже. Я не знаю даже как он. Да. Зато мы с ним живые. А тётка из Ферари нет. Мне сказали,что её признали виноватой в аварии. Да. Она же пьяная была. И на встречку она выехала. И умерла она. Мне кажется я теперь буду бояться машин. Я многого теперь буду бояться. 

Безумно хочется домой. Сегодня у меня обострение. Не знаю правда обострение чего. Просто так сказал врач. Как странно,я пять дней тут, и до сих пор не выучила как его зовут... Темпиратура 39.3. Час назад мне было очень холодно - теперь у меня ощущение,что я щас сгорю. Днём доползла до окна,влезла на подоконник - прыгнуть не хватило духу. И слава Богу!

Четвёртый день я здесь. Сегодня приходили мои уже три месяца как бывшие одноклассники. Все 20 человек. Кто их пустил всех? Кого-то рада была видеть,кто-то меня раздражал. Но у меня появились эмоции. Андрей принёс записи Янки Дягилевой и Олеси Троянской. И кассетник принёс. А я прорыдала у него на плече 23 минуты. Я люблю его. Только сейчас поняла. 11 лет в одном классе,6 лет за одной партой. Люблю. Правда не знаю ещё как кого.. как друга или как парня? Не знаю. А над кроватью железный крюк,а в шкафу верёвка. Нашла вчера в соседней палате. Я ей не воспользуюсь. Побоюсь. Я вообще очень боли боюсь. А у меня всё время болит голова. А ещё сердце. А Андрей сигарет принёс. А зажигалку оставить забыл. Утром приходил какой-то пожилой доктор. Долго разглядывал мои зрачки и слушал сердце. Качал головой. Говорил что-то очень тихо. Снова смотрел зрачки. Снова качал головой. Потом пришёл мой врач. Он моложе того. И голос у него приятный. Я спросила,скоро ли он меня отсюда выпустит. Он улыбнулся,ответил,что скоро и  вколол мне очередную порцию какой-то хуйни в вену,после которой мне стало хорошо и я уснула. Голова болит и ничё не помогает. Анальгин мне не дают. Говорят,от него у меня сердце может останавиться и я умру.

Больница.. Как же здесь хуёво. Я больше не могу. Сердце сдало совсем к чёртовой матери. Не выдерживаю перенапряга. А у меня на потолке над койкой железный крюк. Для чего он? Говорят,если я буду пить столько  валиума - скоро ёкнусь. А ещё у меня отобрали сигареты. Три дня назад. Три дня я в этой палате. Одна. Три дня не чувствую вкуса еды. Одна добрая тётя-медсестричка посоветовала мне говорить с врачём когда он приходит,а то он скоро может перевести меня в Жёлтый дом при больнице. А мне туда не надо,Я туда не хочу. Я хочу домой. "От всей сверкающей Звенящей Пылающей Хуйни!Домой!!"- где я это слышала? Вчера приходил мой бывший. Ему меня жаль. Он принёс валиум. Я ему рада. Я на десятом этаже. Окно настежь. Дойти бы до него.. Хочу домой. Из этой белой комнаты. Белый раздражает меня. Белые стены,потолок,окно,шторы на нём,кровать,просыни,рубашка на мне,лицо в зеркале,таблетки на тумбочке,бумага в тумбочке. Только цветы на столе красные. Розы. Зачем они мне?