Вспоминая Фенимора Купера, или Новая сказка на старый лад.
Случилось так, мои возлюбленные читатели, что довелось мне недавно путешествовать по местам славы великого певца индейской государственности, почетного могиканина и заслуженного делавара писателя Фенимора Купера. Хотелось, знаете ли, своими глазами увидеть те лесные речушки и озера, где Соколиный Глаз и Чингачгук храбро бились с ирокезами, где доблестные красномундирные англичане противостояли подлым гуронам и не менее подлым французам (как учил нас Великий Купер). Побродить по лесам, в которых благородные индейцы с луком и томагавком добывали себе дичь и скальпы врагов. Природа там, я вам скажу, чудесная. Далеко не везде еще ступила затянутая в кроссовки и ботинки нога бледнолицего, хотя и обутых в мокасины ног краснокожего местные травы не видели уже много лун. И вот, блуждая по лесам, горам и весям, я случайно наткнулся на странную кучу полуистлевшего тряпья, кожи и дерева. По всему было видно, что на этом месте стоял в стародавние времена великолепный вигвам, в котором достоин был жить только великий вождь. Задатки археолога, этнографа и мародера давно, как видно, тлели во мне, и я не удержался от раскопок, то бишь от копания в тряпье. И как это всегда бывает с сумасшедшими, дураками и новичками - дилетантами, мне повезло!!! Среди кучи никому не интересного хлама, где даже завалящего наконечника стрелы или золотого массивного колье найти не удалось, я увидел свиток пергамента. Мои дрожащие руки потянулись к нему и развернули. Никогда я не слышал, что североамериканские индейцы писали на пергаменте. Это уже было выдающееся открытие, за которое мне светила Нобелевская премия, что, знаете ли, приятно согревало душу. Развернув свиток, я увидел, что написан он английскими буквами, но на языке местных индейцев с вкраплениями иероглифов майя. Вот когда пришло время обрадоваться, что, прогуливая в школе уроки английского и математики, я тайно на чердаке штудировал языки майя и делаварской племенной группы! Вот уж удача! Забыв о золотом колье, которое возможно еще валялось где-то тут, рядом, о Нобелевской премии и обеде, я начал переводить текст. Несмотря на мои знания, это было совсем нелегко, большая часть текста была злокозненно съедена оголтелыми термитами вкупе с муравьями, многие слова стерлись, другие вызывали трудность в фонетической передаче, но, в конце концов, просидев без движения три дня и три ночи, не вкушая хлеба и не пия водицы, мне удалось перевести весь сохранившийся в пергаменте текст, составлявший около трех метров в длину! Это оказался никому неизвестный и утерянный рассказ Фенимора Купера, который благодарные индейцы перевели на свой язык, возможно слегка изменив на свой лад, и сохранили для нас с вами, благодарных духовных потомков Чингачгука, Ункаса и Натаниэля Бумпо. Вы первые читатели этого ранее неизвестного произведения, с чем вас и поздравляю. Некоторые имена будут звучать необычно для нашего уха, ибо трудно было найти мне подходящие фонемы, но я старался придерживаться как можно ближе к индейским диалектам. Сами понимаете, что случайное сходство с именами, известными нам, не имеет никакого иного смысла, кроме случайного совпадения, предупреждаю заранее, дабы не возникло политического казуса. И так, внемлите моему скромному труду и да прославлен будет в веках его истинный автор!
В крохотной долине в Скалистых горах у костра сидели вожди. Они ждали посланника. Трубка мира уже была раскурена, сладковатый дымок ганджубаса вился над окрестными горами, завиваясь кольцами и складываясь в причудливые узоры. Вожди уже обсудили между собой все дела племен, и теперь лишь ждали, что скажет им бледнолицый посланник, шедший от Великого Белого отца, живущего в Большом Красном Доме (почему дом назван Красным, а не как следовало Белым, или просто Большим Домом, мне неизвестно). Крик вороны, умело сымитированный воином охранения, предупредил вождей, что стражи не дремлют и уже обнаружили посланника, а после все более явный треск сучьев, словно от десятка пьяных гризли в компании со стадом неадекватных бизонов, возвестил о приближении посланца. Наконец кусты раздвинулись, и на поляну вышел одетый в безукоризненную форму золотопогонный генерал, сопровождаемый своими спутниками в штанах с красными лампасами, в глупых, начищенных как зубы бобра сапогах, так любимых белыми, с саблями, нагайками и ружьями, извергающими быструю невидимую смерть.
- Приветствую вас, великие вожди Могикхазов и Осеваров (так на языке племенной группы лени-ленапе называли себя два наиболее независимых индейских племени), - остановился и поприветствовал их бледнолицый.
- Приветствуем и тебя, генерал, знающий волю Великого Белого Отца, верно указующего Пути народу, - с чувством собственного достоинства ответил Великий вождь Багапшгук - Гигантский змей. Так его прозвали за мудрость благодарные племянники, братья, дяди, друзья родственников, родственники друзей, родственники друзей родственников, и друзья родственников друзей, а также их послушные скво. Враги злобствовали на Великого вождя, но он от своих близких знал о своем величии, и потому жалкое тявканья подлых детей койотов и скунсов не могло поколебать его уверенности в своем благородстве и величии.
- Я принес вам дары от Великого Белого Отца - огненную воду, делающую сердца моих красных братьев смелыми, и порох для войны с грузикезами (грузикезы - на языке мохауков ирокезский племенной союз. Гру- значит грубые, зи - злые).
- Вы ведь не любите подлых грузикезов? Вы ведь помните, как они угнетали вас? Вспомните, что скальпы ваших лучших воинов, подло снятые с них, бесстыдно украшают их вигвамы, а их скальпы, благородно добытые вами в бою, гордо реют на вампумах моих великих горных братьев.
- А привез ли ты нам большие ружья, способные одним выстрелом снести вигвам и повалить дерево и гремящие словно Маниту, летящий по небу на Громовой птице? - с достоинством вопросил Великий вождь Осеваров, Кокойункас - Скоростной Лось, прозванный так за быстрые ноги, способные за день покрыть расстояние от стойбища племени до Дома Большого Белого Отца и обратно.
- Наши враги, окружающие нас со всех сторон, не позволяют нам иметь большие ружья, но если вы наши друзья, вы дадите их нам.
Вожди считали себя умными и хитрыми - таким мудрым воинам не составит труда заставить этих белокожих дать им то, что они хотят. Но белый, имеющий два языка и четыре глаза, был хитрее.
Грузикезы были союзникам врагов американского президента, которого индейцы называли Великим Белым Отцом, и потому племена Скалистых гор стали орудиями в руках бледнолицых. Но великие вожди думали, что они хвост, крутящий опоссумом, а не мышь, гонимая росомахой.
- Мы дадим вам все - большие ружья, кареты, обшитые железом, воздушные шары, а вы нападете на подлых грузикезов, отроите томагавк войны, и не будите слушать их лживые языки, притворно призывающие к миру, - продолжал между тем бледнолицый генерал, - стреляйте во всех, а когда они будут отвечать, мы расскажем всему миру об этом, а про вас промолчим - в этом великая мудрость, о вожди - так всегда делают белые, ибо не только ружьями и томагавками можно выиграть войну.
Собравшиеся у костра слушали белого генерала, сознавая свою великую мудрость, и не подозревая, что Двуязыкий уже отравил сердца благородных индейцев.
- А когда ваши подлые враги осмелятся выйти против вас на большую тропу войну, отрыв свой запятнанный невинной кровью залповый многолезвийный томагавк, сидящие в засаде полки непобедимой гренадерской пехоты, кавалерии и эскадры больших пирог придут на помощь нашим краснокожим братьям и помогут победить и еще захватить новые земли, пушнину и порох, а также много доброй еды для ваших скво. Я все сказал.
Вожди сидели и блаженно курили трубку мира, но томагавк войны был уже отрыт.
* * *
А в это время в далекой столице бледнолицых.
В кабинете президента Американской федерации вольных и счастливых демократических штатов напряженно ждали известий.
- Мистер президент, может изволите кофе или гамбургеров с икоркой? - заискивающе предложил госсекретарь - так его называли за вечное ошивание в гостиной президента.
- Отстань со своими фаст-фудами, ты ...(здесь в тексте лакуна), не до них, мне о народе надо думать, - отмахнулся президент.
- Есть новости со Скалистых гор? Почему грузикезы и их ... (слово неразборчиво) союзники терпят атаки наших благородных вождей Багапшгука и Какойункаса? Неужели они стали трусами? Я что, напрасно держу полки бронекавалерии и парусников в боевой готовности? Эти ... (предложение с местными идиоматическими оборотами, не подающееся корректному и осмысленному переводу) грузикезы и их ... (непереводимо) вождь Саамагуа - Хитрая чернобурка. Неужели я в нем ошибся, и он проглотит все? Не может быть! Этот подлый гурон не отличается умом белых, хоть и учился в миссионерской школе иезуитов - я умнее! Он предсказуем, как и все горячие индейцы по обе стороны границы.
Когда президент был в таком настроении, все старались держаться от него подальше - и госсекретарь, и лидеры конгресса и сената - мог и замочить, причем даже в овальном кабинете.
В этот момент двери кабинета распахнулись, и влетел запыхавшийся генерал-от-инфантерии (инфантерия - пехота) - гвардии-инфантерия из охраны президента и дала ему пинка, придав ускорение для соответствующего влета в кабинет главнокомандующего.
- Господин президент, - задыхаясь, прокричал он, - грузикезы отрыли топор войны и начали атаку вигвамов Осеваров - уже десятки оскальпированы.
- Десятки? – президент, задыхаясь от гнева, вскочил со своего места. Все вокруг затрепетали от праведного гнева Великого Белого Отца, указующего Пути народу, как его прозвали индейцы.
- Как же вы допустили, вы ... (это место пострадало от воды и слова размыло)?! - стекло, покрывающее президентский стол, раскололось от могучего удара праведно негодующей длани.
- Куда вы смотрели?! Десятки погибших! Всех повешу как собак! Простофили! Олухи! Циркачи! Погибших должны быть тысячи! Да вы за кого меня принимаете - чтоб я начал войну из-за жалкого десятка краснокожих?! Немедленно передай кому следует - доложить мне как положено о тысячах невинных жертв, стариков и детей - где эти бездельники из Нью-Йорк-Таймс и Вашингтон-пост? Я за что их держу? Журналисты хреновы (примерный перевод абзаца оригинального текста наиболее близкими по смыслу словами, за неимением точного эквивалента)!
- Значит так - или мне точные сведения о тысячах оскальпированных женщин и детей, спаленных вигвамах и вытоптанных полях маиса, или в новостях передадут о погибших под огнем журналистах. Выполнять, - в заключении гаркнул он и закурив сигару, отхлебнул двойной виски с содовой и льдом, а на закусь откусил добрый ломоть от биг-мака с черной икрой и семгой.
Все стремглав кинулись выполнять волю Указующего Пути народу, все больше осознавая, как все-таки точно и верно умеют индейцы присваивать имена.
В кабинете остался лишь генерал по особым поручениям, в народе называемый в шутку главой генштаба.
- А вас, любезный, я попрошу остаться, - ласково кивнул президент, отчего с генералом случилась маленькая неприятность (в оригинальном тексте указана большая неприятность, но индейцы склонны к преувеличениям, что не повышает правдоподобия рассказа, и изменено переводчиком - вашим покорным слугой).
- Войска готовы? - делая затяжку кубинской сигарой, кинул он генералу.
- Так точно, ваше высокопревосходительство, - щелкнул каблуками генерал, - прикажите начать операцию по уничтожению бандформирований?
Президент поморщился.
- Генерал, - ласково и с отеческим упреком произнес президент, пришедший уже в отличное состояние духа, совершив дыхательные упражнения, которым его научили еще в бытность рядовым шерифом ЦРУ, - что за устаревшая терминология? Запомните раз и навсегда: мы никого не уничтожаем - звери мы, что ли? Геноцид не наш метод - это только враг так поступает. А мы будем вести операцию по умиротворению. Мы же за мир, миротворцы мы - или вы забыли, чему вас учили в Высшей Партийной Школе республиканской партии в старые времена? Так мы можем прислать вам нА-дом лектора партшколы и зачистить проблему. Мы будем бороться за мир, причем так, что камня на камне не останется - потом скажем, что камни разметали враги, первыми вероломно напавшие, а мы ввели наш стоявший на запасных путях бронепоезд, то бишь бронекавалерию, чтоб установить мир, а кто против мира - гори он синем огнем. Классику читай, генерал. Помнишь, как там сказано:
Ты у нас такой дурак по субботам али как?
Нешто я должон министру объяснять чего и как?
Чтоб худого про царя не болтал народ зазря.
Действуй строго по закону - то бишь действуй втихаря.
Понял, неуч?
- Так точно, ваше величество, - со слезами восторга на глазах рявкнул тот, - прикажите отдать приказ к атаке? - вытянулся генерал в струнку.
Президент тяжело вздохнул, грустно, но одобрительно глянув на назвавшего его величеством генерала.
- Вот учишь, вас учишь, - печально произнес он, - а толку никакого. Пойми генерал, удар должен быть нанесен не рано, и не поздно - бить надо вовремя.
- Но ведь наши союзные Могикхазы и Осевары гибнут - надо им помочь, - от такой собственной смелости генерал так испугался, что неприятность повторилась. Но сегодня был его день - президент настроился на философский лад и был благодушен, так как его план начал осуществляться.
- Генерал, поймите, наконец, что мы, белые, используем индейцев для своих целей - чем больше их успеет погибнуть - тем лучше, тем меньше придется врать об их потерях и тем больше легитимности будет у наших войск защищать друзей.
- А зачем, господин президент? Вдарим так и всем трындец.
- Запомни генерал, больше повторять не буду - мы миротворцы - мы не агрессоры, мы только отвечаем. Это тебе, вояка, хорошо - стреляй себе и стреляй, а мне о геополитике думать надо - тут Мексика под боком владеет нашими исконными землями Техасом и Калифорнией - помните, какие у нас на них планы? Вот то-то же,... вдарит он, - и президент отвернулся к окну с видом на лужайку у Белого Дома, где проходила смена пажеского караула.
- Но там же есть наши гренадеры - их же там горстка - дикари их перережут.
- Всех не перережут, они у нас храбрецы, чудо-богатыри - засядут в пакгаузе форта - отстреляются, а кто погибнет - тот погибнет как герой, за свободу и независимость родины и союзников - дадим посмертно медали, детям леденцы на палочке, - по одному на дитё, памятник опять же. И все - хватит мне голову морочить.
Совершив поворот кругом, лихо звякнув медалями, генерал вышел в приемную, ждать команды "В атаку", корреспонденты ускакали в селения Могикхазов и Осеваров, писать о зверствах грузикезов, художники засели за иллюстрации в газеты с оскальпированными друзьями и озверелыми и окровавленными врагами, а президент присел за стол, налил еще двойной виски с содовой и выпил за родину, закусив соленым арахисом.
(Далее большая часть текста съедена муравьями и термитами, нанятыми правительством империалистических акул, дабы сокрыть истину от общественности. Сохранился лишь абзац официального заявления госдепартамента).
Эпилог.
От американского информбюро: Вчера, в 12 часов ночи, подлый враг, без объявления войны, напал на мирные стойбища Могикхазов и Осеваров. Верный союзническому долгу Великий Белый Отец, Пути народу указующий, предприняв все мыслимые и немыслимые попытки для остановки геноцида индейцев, принял решение ввести кавалерию и гренадеров для принуждения подлого врага к миру. Все люди доброй воли должны правильно понять эти события и сказать "нет" агрессору. Недопустим, непопустим, отомстим, принудим, накажем, преградим грудью, и отойдем на заранее подготовленные позиции.
Напоследок.
Неудивительно, что ранее этот рассказ не публиковался, дорогие мои читатели - разве допустила бы к печати американская военщина такой пасквиль на свою администрацию? Лишь в индейских самиздатах пергаментного свойства дошла до нас эта история, после которой весь мир кричал "Янки гоу хом", а прогрессивное человечество, как всегда, все правильно понимало - каждая прогрессивная его часть по-своему, считая, что вторая как раз регрессивная.
Хорошо, что все это уже в далеком прошлом и подернуто туманом старины.
|
|
|
