Не знать Незнайку невозможно. Если даже судьба обошла вас стороной, не подарив встречу со сказочной трилогией Николая Николаевича Носова, герой с таким именем наверняка известен хотя бы понаслышке. Впрочем, зачем доверяться слухам, когда мы готовы предоставить вполне конкретную и достоверную информацию?
Итак, Незнайка — самый известный коротышка Цветочного города. И хотя там живёт множество достойнейших малышей и малышек, среди которых и учёный Знайка, и знаменитый механик Шпунтик, и талантливый музыкант Гусля, именно балбес и непоседа Незнайка известен в городе всем и каждому.

Во-первых, потому что, увидев хотя бы раз, его невозможно забыть. Вызывающе пёстрый и яркий наряд и нестандартное, можно даже сказать, агрессивное поведение выделяют его в любой толпе.
Кроме того, он известный врун, хвастун и лентяй.
И хотя Незнайке далеко до идеального коротышки, почему-то именно этого неумёху и враля Николай Николаевич Носов выбрал в главные герои трёх своих сказочных романов.
Вот и спросите — почему? А мы ответим — из-за обаяния! Да! Того самого обаяния, что делает коротышку неотразимо привлекательным и даёт ему возможность с первой же минуты завоевать читательское сердце.
К тому же Незнайка подвижен, любопытен, открыт, общителен и отнюдь не лишён талантов.
Судите сами, первый раз взяв в руки кисти и краски, он за одну ночь нарисовал портреты всех своих друзей. Ну, а то, что он работал скорее в жанре шаржа, нежели реалистического портрета, говорит, на наш взгляд, только о своеобразии художественного дара.
Или его поэтические опыты. Ведь буквально накануне он ещё не знал, что такое «рифма», а решил вот посвятить себя литературному творчеству, и, можно сказать, сразу же создал стихотворные шедевры:

Торопыжка был голодный, Проглотил утюг холодный.

Или:

У Авоськи под подушкой Лежит сладкая ватрушка.

Подумать только, какая сила воображения, какая экспрессия!
Сравните эти поэтические строки хотя бы с виршами поэта Цветика:

Огромный шар, надутый паром, Поднялся в воздух он недаром, Наш коротышка хоть не птица, Летать он всё-таки годится. И всё доступно уж, эхма! Теперь для нашего ума!

Гениально, конечно, особенно последние две строки. Но ведь Цветик профессионал, тогда как Незнайка сделал лишь первые шаги на поэтическом поприще.
А какая у нашего героя широта интересов! Едва он отложил в сторону кисти и краски, ещё в воздухе носились отзвуки его поэтических опытов, а он уже сидел за рулём газированного автомобиля, который соорудили Винтик и Шпунтик. И даже не зная толком, как же этот автомобиль устроен, Незнайка с первого раза смог не только его завести, но и прокатиться с ветерком по всему городу. Да, конечно, некоторые городские сооружения немного пострадали, некоторые — были снесены, да и сам автомобиль, слетев с обрыва, утонул в реке, но… И ещё раз повторим — но! — все встреченные по дороге малыши и малышки остались живы, да и шофёр уцелел! И это несомненное достижение.
Вот такой он, Незнайка, разносторонний, любознательный, неунывающий и, главное, невероятно, даже как-то поразительно похожий буквально на любого (совсем даже не сказочного, а реального) мальчишку.
Собственно, в этом и состоит, как сейчас говорится, главная «фишка» Николая Николаевича Носова. Ведь его Незнайка, по сути своей, — квинтэссенция мальчишеского характера и поведения. А потому ошибки и промахи героя, его проказы и проступки, его выдумки и фантазии не только без труда воспринимаются маленькими читателями, но великолепно «примеряются» на себя. Причём «костюм» героя оказывается любому читателю впору, подтверждая тем самым поразительное мастерство закройщика.

Малыш Незнайка — без сомнения, большая удача Н.Н.Носова. Хотя по большому счёту и все предыдущие герои писателя — «незнайки». Витя Малеев и Коля Синицын из повестей, Мишка и Коля из рассказов — это мальчишки, которые пока мало что знают и умеют, но стремятся всё испробовать, узнать и сделать. Чаще всего с весьма сомнительным результатом.

 

Вообще,

«“незнайство”, связанное с детской наивностью»

(С.Сивоконь), Н.Н.Носов использует и обыгрывает виртуозно,

заставляя его служить в своих произведениях (реалистических и сказочных) и главным двигателем сюжета, и основным источником комического. Хотя сейчас речь, конечно, не совсем о том. Вернёмся лучше к нашему герою.

 

Итак, Незнайка у Н.Н.Носова — герой вполне закономерный. И всё-таки его появление кажется странным. Ведь до начала 1950-х годов Носов сочинял реалистические рассказы и повести. За одну из них — «Витя Малеев в школе и дома» — он даже получил в 1952 году Сталинскую премию. И вдруг почему-то — сказка. Странно!

 

А ничего странного здесь нет.

Середина XX века — время далеко не самое светлое и для литературы вообще, и для литературы детской в частности. Даже обласканная властью повесть о Вите Малееве довольно часто подвергалась нападкам за то, что мир школьников в ней изображён совершенно оторванным от жизни всей страны и, следовательно, он умышленно

«сужен и обеднён»

. Где, спрашивалось в критических статьях, пионерская организация, где направляющая роль вожатых и учителей? И ведь на самом деле ничего этого в книжке Носова не было. Ну, что здесь прикажете делать писателю? Ломать себя? Или сменить направление? Вот разве что в сказке можно пренебречь пионерской организацией. А герой, непоседа и фантазёр, он и там приживётся.

Когда впервые у Н.Н.Носова возникла мысль написать сказку о государстве коротышек, сказать трудно. Достоверно известно только, что в том же 1952 году, направляясь с делегацией советских писателей в Минск на юбилей Якуба Коласа, Носов целую ночь напролёт проговорил с молодым украинским писателем Богданом Чалым (в то время редактором журнала «Барвинок»). Именно ему Носов поведал о замысле «Незнайки». Говорят, Чалый буквально влюбился в образ обаятельного коротышки и предложил сразу же, как только появятся первые главы произведения, даже не дожидаясь его окончания, опубликовать их в своём журнале. Предложение было принято, а слово сдержано. Так что впервые сказка была напечатана в журнале «Барвинок» в 1953-54 гг. на двух языках — русском и украинском (в переводе Ф.Макивчука) — под названием «Приключения Незнайки и его товарищей» с подзаголовком «сказка-повесть».

Незамедлительно она появилась и отдельным изданием, уже как «Приключения Незнайки и его друзей: Роман-сказка» (М.: Детгиз, 1954).

 

Вторая часть — «Незнайка в Солнечном городе» — увидела свет в 1958 году сначала в журнале «Юность», а потом была издана книжкой (М.: Детгиз, 1958).

 

И, наконец, третий роман-сказка «Незнайка на Луне» впервые был опубликован в журнале «Семья и школа» в 1964-66 годах. Отдельное же издание появилось через год (М.: Дет. лит., 1967).

 

Вот так для своего постоянного места жительства Незнайка получил целых три книги Н.Н.Носова, а сам писатель за предоставление герою столь уютного обиталища — Государственную премию РСФСР им. Н.К.Крупской. Это радостное событие произошло в 1969 году.

На самом деле — был ли прототип у Незнайки?

 

Был! Вернее, были. От вполне реальных до вполне сказочных.

 

Поговаривают, например, что Незнайка буквально срисован с сына Н.Н.Носова — Петра. И волосы у него были вьющиеся, непослушные. И по характеру он — непоседа. При своём небольшом росте Пётр в детстве прекрасно играл в волейбол и баскетбол, потому что был прыгучий как мячик. Так что кое-что Незнайка мог позаимствовать и у Петра Николаевича.

Хотя от своего создателя, самого Н.Н.Носова, герой тоже унаследовал некоторые черты. Вот, к примеру, коротышки не раз говорили, что Незнайка — мастер присочинить. Этот дар у него, несомненно, от Николая Николаевича. Или, скажем, пристрастие к шляпам с широкими полями. Ну, то, что Незнайка без своей шляпы никуда, — ясно. Но вот Носов… На одной из самых удачных его фотографий он как раз в шикарной шляпе. И сразу видно, он с ней — единое и неразрывное целое. А взять другую фотографию, и сходство будет просто разительным. На ней у маленького Коки (в начале прошлого века имя Николай уменьшали либо до «Коки», либо до «Ники»)

глаза огромные, совершенно круглые и ясные, просто те самые глаза, которыми Незнайка смотрит на нас с любой страницы носовской трилогии.

 

Однако, по словам писателя, жизненный прототип Незнайки — это просто

«ребёнок, но не такой, которого можно назвать по имени и фамилии, а ребёнок вообще, с присущей его возрасту неугомонной жаждой знания и в то же время с неусидчивостью, неспособностью удержать своё внимание на одном предмете сколь-нибудь долгое время, — в общем, со всеми хорошими задатками… и недостатками…»

(Н.Н.Носов. О себе и своём творчестве).

 

Это что касается «жизненных прототипов». Но, оказывается, были у Незнайки и совсем даже не жизненные прототипы.

Станислав Рассадин в книге, посвящённой творчеству Н.Н.Носова, пишет, что Николай Николаевич рассказывал ему о прочитанной в детстве сказке А.Хвольсон «Царство малюток: Приключения Мурзилки и лесных человечков», воспоминания о которой натолкнули его на мысль о Незнайке.

 

Эта книжка на рубеже веков была весьма популярна. Героями её были малютки эльфы с забавными именами (Мурзилка, Чумилка-Ведун, Заячья Губа, Дедко-Бородач), а основу сюжета составляли их путешествия по миру и всевозможные дорожные приключения.

Впервые Мурзилка и его друзья появились на страницах журнала «Задушевное слово» в 1887 году в сказке «Мальчик - с пальчик, девочка - с ноготок». Автором этой сказки была известная писательница Анна Борисовна Хвольсон (18..-1934), а иллюстрациями служили рисунки художника Палмера Кокса.

 

Первое издание книжки «Царство малюток», включающее 27 рассказов и 182 рисунка, вышло в 1889 году, а после уже следовали переиздания в 1898-м, 1902-м и 1915-м.

 

После революции 1917 года книжка А.Б.Хвольсон не переиздавалась ни разу, и о ней вскоре забыли. Поэтому и о родстве героев А.Б.Хвольсон и Н.Н.Носова почти никто не знал.

 

Но вот недавно, в начале 1990-х годов, сказку о Мурзилке напечатали снова:

Хвольсон А.Б. Царство малюток: Приключения Мурзилки и лесных человечков в 27 рассказах. — М.: ПолиКом, 1991. — 222 с.: ил.

Хвольсон А.Б. Приключения Мурзилки и лесных человечков: В 27 рассказах / Худож. В.Костылева, М.Гончаров. — Ижевск: Квест, [1993]. — 147 с.: ил.

И оказалось, что Мурзилка до невозможности похож на Незнайку. Он такой же хвастунишка, лентяй и бузотёр, из-за своего характера постоянно попадающий в разные переделки. Однако у этих двух героев имеются и различия. Мурзилка, например, заправский денди. Фрак или длинное пальто, цилиндр, сапоги с узкими носами, тросточка и монокль — непременные составляющие его каждодневного костюма. Так что пристрастие Незнайки к вызывающе ярким тонам в одежде неприятно поразили бы утончённый вкус Мурзилки.
Но это отличие чисто внешнее, а что касается сути… Вот с этой самой сутью значительно сложнее. Хотя характер Мурзилки или, как его называют друзья, «Пустой головы» вполне схож с характером его литературного потомка, выписан Незнайка куда более детально и объёмно. И если у Хвольсон герой умышленно карикатурен и условен, то у Носова это живой, обаятельный и узнаваемый мальчишка. Поэтому, наверное, над безалаберным и хвастливым Мурзилкой читатели только смеются, а вот Незнайке часто сочувствуют, искренне его жалеют и любят.
Мурзилка Хвольсон статичен. Он совершенно не меняется на протяжении всей книжки. Зато характер и внутренний мир Незнайки претерпевают существенные перемены, которые Носов изображает «тщательно и весьма достоверно психологически» (Ст.Разумневич). Если в первой части Незнайка легкомыслен и беззаботен, во второй любознателен и совестлив, в третьей — он почти приближается к образу типичного положительного героя любого приключенческого романа, становится «храбрым, находчивым, удачливым, а иногда, увы, чересчур сентиментальным» (И.Васюченко).
Правда, задумывая своего Незнайку, Н.Н.Носов совсем не хотел углубляться в «психологические дебри». «Этим персонажам я свободно мог давать те чёрточки характеров, которые требовались по замыслу. Малютки эти, которых я назвал коротышками, были удобны тем, что я мог не развивать и не углублять их характеры, загружая повествование ненужными деталями, а снабжать их отдельными чёрточками, отражать какую-нибудь одну сторону характера, что вполне вязалось с их микроскопичностью и в то же время заостряло, обобщало образ, типизировало его» (из письма Н.Н.Носова Ю.С.Пухову). В принципе, этот замысел был блестяще реализован применительно ко всем персонажам сказочной трилогии. За исключением Незнайки. Он не мог не меняться, иначе утратил бы и внутреннюю достоверность образа, и симпатии читателей.
Но вернёмся к Мурзилке. Почему же «позаимствовав» у Хвольсон образ героя, хотя и несколько трансформировав его, Носов пренебрёг его именем? Да потому что в середине XX века имя это было уже весьма «раскручено» популярным детским журналом. А сам Мурзилка стараниями художника А.М.Каневского из лесного эльфа превратился в забавное лохматое существо в беретике.
Кстати, ещё немного о трансформации имени. Когда в 1924 году журнал утверждали, Мурзилкой назвали собаку, деревенскую дворняжку. А в 1950-е годы на киноэкранах нашей страны шли мультфильмы, в которых крошечный мальчик-репортёр (тоже по имени Мурзилка) из газеты «Пионерская правда» обличал пороки, побеждал великанов и летал в космос.
Так что имя для своего героя Носову пришлось искать другое. И в этом ему помогли всё те же малютки эльфы Хвольсон, один из которых, Незнайка, был братом Знайки и полным его антиподом. В развитии сюжета дореволюционной сказки этот персонаж принимал незначительное участие, поэтому в компании братцев эльфов терялся совершенно.

К слову сказать, эльфы А.Б.Хвольсон имеют очень небольшое сходство с фольклорными эльфами, которые обитают в сказках и легендах многих народов мира. Чтобы уяснить, до какой степени они несхожи, мы адресуем наиболее любознательных граждан к книгам, которые подробно расскажут и об эльфах, и о других представителях чрезвычайно обширного «маленького народца» — гномах, карликах, троллях, цвергах, лепрехунах и т.д. и т.п. Кстати, среди сказочного миниатюрного населения есть и наши доморощенные. Вы, например, слышали о лесавках или боли-бошках? Даже леший, оказывается, может уменьшаться до размеров небольшой травинки. Но мы не будем утомлять вас фольклорными изысканиями и ограничимся лишь списком популярной литературы.

Аппензеллер Т. Гномы / Пер. В.Шартова. — М.: ТЕРРА, 1996. — 144 с.: ил. — (Зачарованный мир).

Булычёв Кир. Фантастический бестиарий. — СПб.: КN, 1995. — 264 с.: ил.

Заяц В. Привидения и духи. — М.: Эгмонт Россия, 2002. — 160 с.: ил. — (Тайны планеты Земля).

Каневский А. Монстры и чудовища. — М.: Эгмонт Россия, 2002. — 160 с.: ил. — (Тайны планеты Земля).

Мифологический бестиарий: От Алкоста до Ягила. — Калининград: Янтарный сказ, 1999. — 240 с.: ил.

Феи и эльфы. — М.: ТЕРРА, 1996. — 144 с.: ил. — (Зачарованный мир).

Если кто-то захочет припасть к самым истокам, то фольклор разных народов мира обеспечит любого желающего массой впечатлений и находок.

Что же касается эльфов Анны Борисовны Хвольсон, то они больше напоминают героев комиксов, чем своих фольклорных собратьев. И это вполне естественно. Слышали ли вы, дорогие соотечественники, что генеалогические корни нашего «рассейского» Незнайки ведут не куда-нибудь, а в далёкие Соединённые Штаты Америки.

 

Некто С.Червонный из Харькова не поленился провести библиографические изыскания, результатом которых явились следующие данные.

 

Во-первых, сказки о приключениях Мурзилки — не плод изысканной фантазии А.Б.Хвольсон, а некое сочинение на заданную тему. Тема же была изначально подсказана рисунками американца Палмера Кокса.

 

Во-вторых, этот самый Палмер Кокс (1840-1924), как оказалось, стоял у истоков создания первых комиксов, которые начали печататься на последних страницах американских журналов со второй половины XIX века. Ранним примером этого жанра является серия рисунков П.Кокса «The Brownies», изображавших маленьких человечков.

В-третьих, с 1887-го по 1918-й год Палмер Кокс выпустил более десятка книжек-комиксов о приключениях крошечных героев. Он же являлся автором текстов к своим рисункам.

 

Наконец, в-четвёртых, российское издательское Товарищество М.О.Вольф (между прочим, поставщик Его Императорского Величества)

«воспользовавшись заграничными рисунками Кокса, поручило А.Хвольсону

(интересно, почему в начале прошлого века, а рецензия, строки из которой мы цитируем, появилась в шестом номере «Педагогического сборника» за 1900 год, фамилия дамы склонялась? Непорядок!)

составить к ним текст, напечатало и то, и другое в журнале «Задушевное слово», а потом выпустило отдельным изданием».

Так-то вот!

 

Возможно, для кого-то эти факты станут большим потрясением и разочарованием — наш, мол, Незнайка, подобно Буратино и Волшебнику Изумрудного города, на самом деле вовсе даже не наш. Мы же полагаем, что это лишь очередное подтверждение лелеемой нами мысли о том, что всё — «всехнее», а идеи и образы свободно путешествуют по миру, связывая человечество в единое целое.

Что же до литературных прототипов, то есть у Незнайки ещё один, уже наш, коренной, российский. Для наглядности сразу же приведём цитату. Нет, две цитаты. Чтобы сравнить.

 

Первая:

«— Скажите, пожалуйста, кто это придумал на воздушном шаре летать?
— Это я, — ответил Незнайка…
…Меня давно просили наши малыши что-нибудь придумать: «Придумай что-нибудь, братец, да придумай». Я говорю: «Мне, братцы, уже надоело придумывать. Сами придумывайте». Они говорят: «Где уж нам! Мы ведь глупенькие, а ты умный. Что тебе стоит? Придумай!» — «Ну ладно, — говорю. — Что с вами делать! Придумаю». И стал думать…
Думал я три дня и три ночи, и что бы вы думали? Придумал-таки! «Вот, говорю, братцы: будет вам шар!» И сделал шар. Про меня поэт Цветик… есть у нас такой поэт… стихи сочинил: «Наш Незнайка шар придумал…» Или нет: «Придумал шар Незнайка наш…» Или нет: «Наш шар придумал Незнайка…» Нет, забыл! Про меня, знаете, много стихов сочиняют, не упомнишь их все».

(Н.Н.Носов. Приключения Незнайки и его друзей. Гл. XIII. Разговор за столом).

 

Вторая:

«Анна Андреевна. Так вы и пишете? Как это должно быть приятно сочинителю! Вы, верно и в журналах помещаете?
Хлестаков. Да, и в журналах помещаю. Моих, впрочем, много есть сочинений. Женитьба Фигаро, Роберт Дьявол, Норма. Уж и названий даже не помню. И всё случаем: я не хотел писать, но театральная дирекция говорит: «Пожалуйста, братец, напиши что-нибудь». Думаю себе: «Пожалуй, изволь, братец!» И тут же в один вечер, кажется, всё написал, всех изумил. У меня лёгкость необыкновенная в мыслях…»

(Н.В.Гоголь. Ревизор. Действие III. Явление VI).

 

Прерывать столь упоительный диалог жалко, но приходится. Ведь даже этих строк вполне достаточно для выявления несомненного сходства двух героев. Распространяться же о мальчишеской хвастливости и безалаберности Ивана Александровича Хлестакова и о «хлестаковстве» Незнайки, пожалуй, не стоит — всё более чем очевидно. К слову, Н.В.Гоголь был любимым писателем Н.Н.Носова, и в носовских произведениях часто встречаются реминисценции и ассоциации, заставляющие вспомнить великого русского классика XIX века.

Но есть у Незнайки и его друзей коротышек ещё одна весьма многочисленная родня — «маленькие человечки»: Мальчик-с-пальчик Ш.Перро, Дюймовочка Х.К.Андерсена, Пиноккио К.Коллоди и его брат-близнец Буратино А.Н.Толстого… В принципе, этот ряд можно продолжать и продолжать. Но лучше заглянуть на нашем сайте в раздел «Парад героев» и найти целый список книг об этих маленьких человечках. Впрочем, рассуждать об их родственных взаимосвязях мы тоже не собираемся. Тогда бы наши рассуждения затянулись надолго, а результат свёлся к минимуму. И так ясно, что все эти литературные малыши возникли по одной-единственной причине — маленькому читателю необходим маленький герой, с которым он мог бы себя отождествить.

 

Собственно, это всё, что мы хотели сказать о прототипах. Но, коль скоро зашла речь о крошечных размерах наших героев, наверное, стоит их уточнить.

В первых же строках первой книги трилогии мы читаем:

«В одном сказочном городе жили коротышки. Коротышками их называли потому, что они были очень маленькие. Каждый коротышка был ростом с небольшой огурец».

Но «огурец» всё-таки слишком расплывчатое определение. За конкретикой мы обратимся уже к третьему роману-сказке Н.Н.Носова «Незнайка на Луне». И в девятой главе вышеупомянутого романа обнаружим исчерпывающие сведения.

«Ваш рост, выраженный в стандартных измерительных единицах, равняется семидесяти двум. Значит, вы коротышка среднего роста…

(заметим в скобках, что обмер Незнайки происходит в полицейском отделении, куда тот попал почти сразу же по прибытии в государство лунных коротышек)

Измеряем окружность вашей головы… Вот так… Тридцать единиц. Видим, таким образом, что у вас голова большая… Измеряем ваш нос и видим, что он длиной лишь две с половиной единицы, то есть коротенький».

Исходя из «стандартности» лунных единиц, читатели, следовательно, могут узнать, что рост Незнайки — 72 мм (как у небольшого, но и не маленького огурчика), нос — всего 2,5 мм, зато окружность головы — аж 30 мм! Это ж сколько мыслей может поместиться в такой черепной коробке!

 

А теперь от общих измерительных параметров перейдём к внешнему виду нашего героя.

Если вот так прямо поставить вопрос «кто?», можно получить столь же прямой ответ — Алексей Михайлович Лаптев (1905-1965). Это ему Незнайка впервые позволил себя нарисовать. И портрет получился настолько схож с оригиналом, что все последующие «портретисты» лишь повторяли и обыгрывали созданный А.М.Лаптевым образ.

 

Выполненные пером и акварелью рисунки А.М.Лаптева не просто украсили первые две части носовской трилогии, они, как точно заметил в рецензии на «Приключения Незнайки и его друзей» Юрий Олеша, подчеркнули

«её лёгкость, её радостный, летний, мы бы сказали, полевой колорит»

. В той же самой рецензии, строчку из которой мы только что процитировали, Ю.Олеша заметил, что вся книжка напоминает хоровод:

«целый хоровод приключений, шуток, выдумок»

. Эта ассоциация возникла у рецензента, без сомнения, благодаря иллюстрациям А.М.Лаптева. Они многофигурны и невероятно подвижны. Изображения постоянно

«меняют места, конфигурацию, врезаются в текст, пересекают его по диагонали»

(Л.Кудрявцева), не давая нашему глазу оторваться от великолепного, яркого, разнообразного хоровода забавных и милых коротышек.

Иллюстрации Алексея Михайловича

«нежные, лиричные, хрупкие… с трогательной теплотой и вместе с тем подкупающей «серьёзностью», всамделешностью»

(А.Лавров) подробно, шаг за шагом, рисуют мир маленьких человечков. И эти существа у Лаптева хотя и напоминают детей (они по-детски одеты, у них детские повадки),

«но никак не дети, не пародия, не шарж на ребёнка, и не куклы, а сказочные человечки»

(Л.Кудрявцева).

 

Так об иллюстрациях А.М.Лаптева и созданных им образах говорили профессионалы. Мы же, на правах дилетантов, позволим себе заметить следующее. На наш взгляд, планета коротышек Н.Н.Носова — это модель представления детей о взрослом мире, где любое занятие и работа — всего лишь игра, где нет вопросов рождения и смерти, где нет разделения на взрослых и детей, где есть просто люди, увиденные с позиций и глазами ребёнка. Нам кажется, что А.М.Лаптеву невероятно точно удалось передать в своих иллюстрациях этот взгляд. Его рисунки даже чем-то напоминают детские. Быть может, своей бесхитростностью.

 

Третью, последнюю часть носовской трилогии иллюстрировал уже Генрих Оскарович Вальк (1918-1998). Вальк — один из самых ранних иллюстраторов Н.Н.Носова. Первая книжка писателя — сборник «Тук-тук-тук» — вышла в 1945 году с рисунками Генриха Валька, лёгкими, непринуждёнными, несущими едва заметный оттенок журнального юмора. Для молодого тогда художника-карикатуриста этот сборник стал первой детской книжкой в его профессиональной деятельности.

«Так началось,

— писал сам Г.О.Вальк, —

наше многолетнее содружество с Николаем Николаевичем»

. И продолжал:

«Мне посчастливилось проиллюстрировать почти все его рассказы, повесть «Витя Малеев в школе и дома» и знаменитого его «Незнайку на Луне».

Генрих Вальк сохранил лаптевский образ Незнайки и окончательно его канонизировал. Остальным же персонажам, согласно носовскому (вполне сатирическому) повествованию,

«художник придал черты гротесковости, а иногда и карикатурности»

(Л.Кудрявцева).

 

Ни один из последующих иллюстраторов сказочной трилогии не может пока конкурировать с этими признанными мастерами. Хотя поклонники Незнайки благосклонно относятся к современным изданиям с рисунками Евг.Козлова (стилизованными под Лаптева) и А.Борисенко (стилизованными под Валька).

 

Издание же трилогии конца 1970-х годов с рисунками А.Борисова, увы, так и не нашло горячих приверженцев.

Обретя стараниями художников свой зрительный образ, Незнайка смело шагнул за страницы родной книжки. Все те полстолетия, которые прошли с момента появления сказки Н.Н.Носова, Незнайку можно было встретить где угодно. В мультфильмах (зайдите

сюда

, если хотите уточнить каких) и на сценах театров, на эстраде и в детской периодике, на радио и телевидении, на карнавалах (кстати, костюм Незнайки — беспроигрышный и очень недорогой вариант) и викторинах. Есть игрушки «Незнайка», конфеты «Незнайка» и всякая прочая всячина. Даже в экзотической Японии известный кондитер Мацуо Кокадо позаимствовал имя и образ носовского героя для своей вкусной продукции. А уж на родине…

Поговаривают, что известная арт-компания во главе с Сергеем Курёхиным (Африка, Тимур Новиков и др.) выбрала в те памятные годы своим графическим символом изображение Незнайки, как единственного не заимствованного у иностранцев героя (вот ведь как промахнулись!). Правда, информацию эту мы так и не смогли проверить, но и не смогли от неё отказаться — уж больно хороша. Остаётся лишь адресовать самых въедливых к статье Б.Карлова, откуда мы её почерпнули (см. библиографию).

 

Итак, за последние пятьдесят лет Незнайка стал настоящим брэндом, который используется всеми, кому не лень. Вероятно, именно поэтому внук Н.Н.Носова Игорь Петрович решил взять фамильное дело в свои руки. И в настоящее время пристально отслеживает «халявщиков» и, главное, трудится над созданием всевозможных продолжений сказки своего деда. Книги И.П.Носова печатают и раскупают, но, чтобы нас не упрекнули в их рекламе или антирекламе, мы ограничимся лишь констатацией этого факта.

Мультфильмы про Незнайку шли на экранах нашей страны с начала 1960-х годов. Недавно появился мультик «нового поколения» — вполне качественный международный продукт «Незнайка на Луне». Режиссёр А.Люткевич не только разглядел в романе Н.Н.Носова и иллюстрациях Г.О.Валька идеальную мультипликационную историю, но и воплотил её в экранную жизнь.

 

А сейчас на студии «Центрнаучфильм» снимается полнометражный анимационный фильм «Незнайка и Баррабас», где будут задействованы и носовский герой, и герои книжек Анны Хвольсон и Палмера Кокса.

Право, это было бы забавно, как всё, что связано с весёлым носовским героем, если бы «синдром Незнайки» не являлся профессиональным термином, употребляемым в педиатрической практике. Совсем по научному заболевание называется так — синдром нарушенного внимания. Именно он часто является причиной «плохого» поведения детей. Жизнь таких малышей и их родителей в большинстве случаев становится весьма тяжёлой, так как повышенная импульсивность, невнимательность и гиперактивность заболевших совершенно не укладываются в традиционные схемы поведения в обществе. Правда, синдром Незнайки хоть и тяжёлое заболевание, но специалисты утверждают, что оно, к счастью, лечится.

Однако своеобразным синдромом Незнайки страдают не только дети, но и величайшие философы. Чтобы пояснить эту мысль придётся заглянуть в такие глубины истории, что аж дух захватывает. V век до нашей эры, Афины. Некто, желая узнать ответ на мучивший его вопрос: «Кто из эллинов самый мудрый?», — обратился за разъяснениями к Дельфийскому оракулу. И получил ответ: «Мудр Софокл, мудрее Еврипид, а мудрее всех Сократ». Философ, которому передали ответ, произнёс тогда ставшую впоследствии знаменитой фразу: «Я знаю, что ничего не знаю». Вот так, без комментариев.

 

А ещё говорят, что Сократ был невысоким, коренастым человеком с огромной головой и небольшим курносым носом. Какое странное совпадение!