Этот памятник из разряда неприметных достопримечательностей, которые есть в любом крупном городе. Он не является местом паломничества, ради него не приезжают туристы и не заказывают экскурсии.Гуляя по тихим улочкам Монмартра, можно неожиданно встретить его и, как старому приятелю, пожать его бронзовую руку.
Бронзовая скульптура "Человек, проходящий сквозь стену" высотой в два метра и тридцать сантиметров - работа известного актера и скульптора Жана Маре, выполненная в 1989 году,изображает героя рассказа французского писателя Марселя Эме, который прожил более 40 лет на Монмартре, на улице Paul Feval.
Как будто он выходит из стены прямо к подъезду собственного дома. Скульптура имеет узнаваемые черты писателя, оставившего после себя немалое творческое наследие. В образе человека соединились писатель и неоднозначный персонаж главного героя его известного рассказа «Человек, проходящий сквозь стену».
По сюжету небольшой новеллы, обычный скромный чиновник, бухгалтер Леон Дютилель однажды обнаружил в себе волшебный, но вполне практичный дар проходить сквозь стены. Воспользовавшись неожиданной возможностью, он применил её для того, чтобы тайно навещать свою возлюбленную, которую ревнивый муж  держал взаперти. Но как-то раз магия иссякла, когда Дютилель почти уже вышел на улицу – этот момент и запечатлел скульптор. Из каменной стены на самой маленькой площади в Париже Place Marcel-Ayme выступает голова, верхняя часть тела несчастного бухгалтера, правая рука, нога и знаменитая кисть левой руки, которая по легенде исполняет любые желания, если её потереть. Судя по золотому блеску левой кисти скульптуры, находится немало желающих испытать её волшебную силу. Однако далеко не все прохожие открывают свои тайные желания любвеобильному бухгалтеру, кто знает, можно ли вообще ему доверять?
Вот неполный перевод рассказа - выполненный Валерией Вербининой.
На Монмартре, в четвертом этаже дома 75-бис по улице Оршан, жил-был замечательный человек по фамилии Дютийель. Замечателен же он был тем, что  обладал завидным даром проходить сквозь стены, не испытывая при этом ни малейшего неудобства. Он носил пенсне, маленькую черную бородку и работал мелким чиновником в министерстве регистрации. Зимой он добирался до работы на автобусе, а летом надевал шляпу-котелок и шел пешком.
Дютийелю шел уже 43 год, когда он случайно обнаружил свой дар. Однажды вечером, когда он находился в передней своей крохотной холостяцкой квартирки, неожиданно погас свет. Дютийель двинулся наугад в темноте, а когда электричество вспыхнуло вновь, оказалось, что он стоит на лестничной площадке четвертого этажа. Поскольку дверь его квартиры была заперта изнутри на ключ, это странное происшествие заставило Дютийеля крепко задуматься, и, несмотря на доводы рассудка, он решил вернуться к себе точно так же, как и вышел — то есть сквозь стену.
Однако эта поразительная способность, так мало отвечающая его устремлениям, не переставала его тревожить. Назавтра, в субботу, Дютийель воспользовался тем, что был укороченный рабочий день, и отправился к районному врачу, чтобы изложить ему свою ситуацию. Убедившись, что пациент говорит правду, доктор осмотрел его и нашел причину болезни в спиральном отвердении странгуляционной стенки щитовидной железы. Он предписал больному вести активный образ жизни и дважды в год принимать порошок, состоящий из рисовой муки и гормона кентавра.
Приняв первый порошок, Дютийель убрал лекарство в ящик стола и начисто забыл о нем. Что касается активного образа жизни, то его обязанности на работе были строго регламентированы и не позволяли никаких излишеств в этом смысле, а в свободное время Дютийель читал газету и возился со своей коллекцией марок, так что и тут ему не приходилось бессмысленно расточать свою энергию. Таким образом, через год его способность проходить сквозь стены все еще оставалась при нем, но Дютийель не был склонен к приключениям и равнодушен к соблазнам воображения, так что если он и пользовался своим даром, то разве что по недосмотру. Даже в свою квартиру он не стремился возвращался иначе, чем через дверь, открывая замок с помощью ключа, как все обычные люди. Возможно, он так бы и состарился в мире своих привычек, не испытывая соблазна щегольнуть своим даром, если бы его существование не было потревожено неожиданной переменой. Его непосредственный начальник, месье Мурон, был назначен на другое место, а взамен него поставили некоего месье Лекюйера, который говорил отрывисто и носил усы щеточкой. С самого первого дня новому начальнику пришелся не по душе Дютийель с его пенсне на цепочке и черной бородкой, и он стал обращаться со своим подчиненным как с какой-то  обременительной, никчемной рухлядью. Хуже всего, однако, было то, что Лекюйер собирался ввести у себя в отделе значительные реформы, словно нарочно предназначенные для того, чтобы смутить покой своего подчиненного. Добрых 20 лет Дютийель начинал деловые письма следующим образом: "В ответ на Ваше письмо от такого-то числа текущего месяца и напоминая Вам о нашем предшествующем обмене письмами, имею честь сообщить Вам, что…" Месье Лекюйер же требовал, чтобы эта формула была заменена другой, по-американски более энергичной: "В ответ на ваше письмо от такого-то числа, сообщаем вам, что…" Но Дютийель не смог привыкнуть к новой эпистолярной моде. Неосознанно он вновь и вновь возвращался к традиционному началу, с упорством, которое навлекало на него все растущее раздражение начальника. Атмосфера в министерстве регистрации становилась все более и более гнетущей. Утром Дютийель отправлялся на работу с тяжелым чувством, а вечером, уже в постели, ему случалось размышлять по целых четверть часа перед тем, как уснуть.
Раздраженный противодействием ретрограда, который сводил на нет все его реформы, Лекюйер сослал Дютийеля в полутемную каморку, прилегающую к его собственному кабинету. На маленькой узкой двери каморки, выходившей в коридор, красовалась выведенная прописными буквами надпись "КЛАДОВАЯ". Скрепя сердце Дютийель смирился с этим неслыханным оскорблением, но когда он вечером был у себя и читал в газете отчет о каком-то кровавом и чрезвычайно уголовном происшествии, он поймал себя на том, что мечтает, чтобы месье Лекюйер оказался в нем жертвой.
Однажды начальник ворвался в каморку, потрясая письмом, и взревел:
- Немедленно перепишите эту бумажонку! Перепишите, слышите, эту мерзкую бумажонку, которая позорит мой отдел!
Дютийель хотел возразить, но месье Лекюйер громовым голосом обругал его старым тараканом и, перед тем как удалиться, скомкал письмо и швырнул его в лицо подчиненному. Дютийель был человек скромный, но гордый. Оставшись один в своей каморке, он почувствовал, как у него полыхают щеки, и внезапно его постигло озарение. Поднявшись с места, он вошел в стену, разделяющую его комнатку и кабинет начальника, и высунулся из нее, но таким образом, чтобы с другой стороны была видна только его голова. Сидя за своим столом, месье Лекюйер ручкой, все еще пляшущей от гнева, переставлял запятую в тексте одного из служащих, посланном на его одобрение, когда внезапно до его слуха донесся кашель. Подняв голову, он с невыразимым ужасом увидел голову Дютийеля, приросшую к стене на манер охотничьего трофея. Мало того, голова была живой и сквозь пенсне на цепочке устремила на начальника полный ненависти взгляд. И, как будто этого было мало, она заговорила!
— Милостивый государь, — заявила голова, — вы хам, негодяй и подлец.
Разинув рот от ужаса, месье Лекюйер не мог оторвать глаз от кошмарного видения. Наконец, кое-как выбравшись из кресла, он выбежал в коридор и бросился к каморке. Дютийель, с ручкой в руке, сидел на своем обычном месте, и мирный вид его показывал, что он усердно работает. Начальник долго смотрел на него и, под конец пробормотав несколько слов, вернулся в свой кабинет. Но стоило ему снова сесть, как голова вновь появилась на стене...
|
|
Дабл2 обратиться по имени
Вторник, 24 Июня 2014 г. 16:21 (ссылка)
держал взаперти. Но как-то раз магия иссякла, когда Дютилель почти уже вышел на улицу – этот момент и запечатлел скульптор. Из каменной стены на самой маленькой площади в Париже Place Marcel-Ayme выступает голова, верхняя часть тела несчастного бухгалтера, правая рука, нога и знаменитая кисть левой руки, которая по легенде исполняет любые желания, если её потереть. Судя по золотому блеску левой кисти скульптуры, находится немало желающих испытать её волшебную силу. Однако далеко не все прохожие открывают свои тайные желания любвеобильному бухгалтеру, кто знает, можно ли вообще ему доверять?
обладал завидным даром проходить сквозь стены, не испытывая при этом ни малейшего неудобства. Он носил пенсне, маленькую черную бородку и работал мелким чиновником в министерстве регистрации. Зимой он добирался до работы на автобусе, а летом надевал шляпу-котелок и шел пешком.
обременительной, никчемной рухлядью. Хуже всего, однако, было то, что Лекюйер собирался ввести у себя в отделе значительные реформы, словно нарочно предназначенные для того, чтобы смутить покой своего подчиненного. Добрых 20 лет Дютийель начинал деловые письма следующим образом: "В ответ на Ваше письмо от такого-то числа текущего месяца и напоминая Вам о нашем предшествующем обмене письмами, имею честь сообщить Вам, что…" Месье Лекюйер же требовал, чтобы эта формула была заменена другой, по-американски более энергичной: "В ответ на ваше письмо от такого-то числа, сообщаем вам, что…" Но Дютийель не смог привыкнуть к новой эпистолярной моде. Неосознанно он вновь и вновь возвращался к традиционному началу, с упорством, которое навлекало на него все растущее раздражение начальника. Атмосфера в министерстве регистрации становилась все более и более гнетущей. Утром Дютийель отправлялся на работу с тяжелым чувством, а вечером, уже в постели, ему случалось размышлять по целых четверть часа перед тем, как уснуть.
