"Она заявила ему сама, что она лиса, но он так влюбленно приник к ее прелести, что и не подумал изумиться. Затем она сказала ему еще, что ее сестра страшно ядовита, что она уже убила троих, так что всякий, кто ею соблазнится, непременно погибнет".
Пу Сун-лин. "Четвертая Ху"
Китайские оборотни -- лисы -- совершенно не похожи на европейских верфольфов. Это, как правило, образованные, изысканные существа, обладающие способностью к колдовству. Это могут быть мифические девятихвостые лисы, чьи голоса похожи на плач младенцев, а могут быть обычные полевые лисы, но чем они старше, тем больше их способности к колдовству и меньше их злые намерения. Пятидесятилетняя лиса может превратиться в женщину, столетняя может стать мужчиной и вступить в отношения с женщиной. А через тысячу лет лисе открываются законы Неба, и она становится Небесной лисой.
В китайской традиции лисы прочно связаны с мертвыми, потому что роют свои норы в старых могилах, как правило, заброшенных, или рядом с ними. Часто бывает, что лиса присваивает себе фамилию того рода, в могиле которого живет, или даже выдает себя непосредственно за покойного. Связь с мертвым, пусть даже чисто "соседская", отчасти объясняет вредоносные свойства приписываемые лисе: и лиса, и душа умершего способны принимать людской облик и вступать в материальный контакт с живыми.
В человеческом облике лисы обольщают и морочат так, что их жертвы забывают обо всем и готовы реально "душу дьяволу отдать за ночь" с лисой. Именно того лиса-оборотень и добивается, ведь при физической близости она получает от мужчины его жизненную энергию, необходимую для дальнейшего совершенствования волшебных своих умений. Тем временем светлое начало лисьего любовника насильственным образом убывает. Он худеет, слабеет, а то и умирает от истощения. Лиса ищет новую жертву и продолжает путь совершенствования. В идеале она в конце концов становится бессмертной, переходит в касту тысячелетних лис, становится святой (сянь ху, часто как раз о такой лисе говорится, что она белого цвета или девятихвостая) и уходит от суетных страстей. Больше она не растрачивает себя на отношения с мужчинами -- по своему поведению это, скорее, лиса-праведница.
Лиса постоянно разгуливает в человеческом облике, и только когда ей нужно спасаться бегством, то, не важно, днем ли, ночью, но она при всем честном народе падает на четвереньки и зверьком убегает от опасности. Ее можно заставить показать истинный облик, поднеся огонь близко к лицу. А также оборотень может становиться лисой в глубоком сне, переставая себя контролировать.
Чтобы совершить обратное превращение, лиса берет теменную кость умершей женщины (или мужчины, если хочет стать мужчиной), кладет эту кость себе на голову и кланяется луне. Если превращению суждено совершиться, то кость удержится на голове при всех 49 поклонах.
Начиная с династии Тан (VII-IX века), китайцы стали поклоняться фее-лисе. Подносить ей человеческую еду и питье, чтобы умилостивить. В то время появилась поговорка: "Там, где нет лисы, нельзя деревню основать".
В XVII веке в городской повести лиса-оборотень уже распространенный персонаж. Это прекрасная женщина, может быть, даже слишком красивая и слишком одаренная для дочери человеческой, но мало в чем проявляющая свои сверхъестественные способности. Дева-лиса прекрасная и своенравная, равно способная к добру и к злу. От связи лисы с человеком родятся дети, и у них нет никаких лисьих признаков, но уготовано великое будущее.
А праведных лис-фей уже причислили к "четырем великим семействам" животных вместе с хорьком, ежом и змеей. В деревнях в честь них сооружают маленькие кумирни, им приносят жертвы, моля о содействии в делах, спокойствии в доме и достатке.
Вы проходите по китайским полям и вдруг видите, что перед каким-то курганом стоит стол, на нем сосуды, знамена, знаки и все вещи, приличные храму. Вы осведомляетесь у прохожего китайца, что это такое, и слышите в ответ: "Это -- фея-лиса". Она, видите ли, живет где-то тут в норе, и ее упрашивают не вредить бедному народу, а напротив, благодетельствовать, как положено святым.

Лиса видит сквозь ложь и фальшь,
сквозь красивые маски
Видит серость и тусклость она
сквозь блестящие краски
Сквозь одежды и фраз мишуру
различает безликость
Кто ж посмеет лисе указать
на её дикость?

Не стремится лиса свою шкурку
покрасить в белый.
Впрочем, чёрный ей тоже не к морде.
Она-то знает.
Каждый день гримасу-улыбку
лиса надевает.
Притворяться умеет она, как другие
быть слабой и смелой.

Не цинична лиса. Сквозь туманы
она видит пламя
Видит лучики светлой мечты
и надежды знамя.
Так лиса и живёт. Надоело лисе
притворяться.
Лиса ищет того, кто своей добротою
разучит её ухмыляться.

(kira_miri)