 Раз пришли на угощенье, -
Было Лёвино рожденье, -
Исполнялось Лёве тридцать лет.
Все знакомые сходились,
Все подарки приносили,
Собирались гости на банкет.
Лёва был хозяин дома,
Его морда всем знакома, -
Бакалейщик Лева Шнайдерман.
Были там аристократы,
Были все они богаты!
Беден был лишь Иванов Иван.
Был Абрам из Сахартреста,
С ним пришла его невеста, -
Сарра с толстым задом за собой.
Рабинович был с Арбата.
С ним пришли четыре брата,
Иванов пришел с чужой женой.
Гости все уселись рядом,
Пот со всех катился градом.
Лёва сердцем чувствовал беду.
И решил себя не мучать
Крикнул он: Подайте кушать!
И на стол всем подали еду.
И там было угощенье:
И варенье и печенье ,
От акулы жареный пупок,
Соловьиные яички,
Две зажаренные птички,
И морковно-яблочный пирог.
Был ликер из южных штатов,
Шесть сортов денатурата
Выставил одесский ресторан.
Было там вино Улыбка,
Были сигареты Шипка,
Иванов принес пустой стакан.
Вскоре гости позабыли,
Что они в чужой квартире.
Под столом в углу лежал Иван.
Всё сожрали, всё допили,
Всю посуду перебили
А хозяйке дали по зубам.
Лёва долго сомневался,
Опасался, не решался,
Подсчитал - и сразу в суд подал,
Чтобы дали по заслугам
Всем друзьям его, подругам,
И чтоб плакал Иванов Иван.
Судьи рассудили: Ясно.
Гости к драке не причастны.
Бил хозяйку лишь один Иван.
Все довольные остались,
Снова к Леве все подались,
Иванова ж прямо в Магадан.
Текст Аркадий Северный
 |
|
|
|
А потом было в жизни всё:Деньги, слава, автомобили,
Как холодно вне памяти моей,
Чтоб хотелось всегда торопиться домой, чтоб за грузом забот, вечных дел Кутерьмой
Быть может, это было 
Я помню каждую минуту, 
Я хочу, но у меня не получается. 
Как далеко ты, как недосягаем!
Как далеко ты, в драгоценных письмах,
Раз пришли на угощенье, -
Промчался год...оставил лишь воспоминания...
Придумала тебя моя душа,
Когда мелком последней боли
Я спрошу про жизнь и про друзей,
Моя жизнь -
