Дедушка очень долго жил с бабушкой и когда-то весьма нежно ее любил. Но как-то раз бабушка не дала деду самогонки. Дед теперь стоял у колодца и тайком привязывал к цепи вместо ведра гирю весом в 16 кг. Стариковский план был прост до гениальности: когда бабка потопает за водой, подойдет к колодцу, то дед - шасть сзади из-за угла, хвать любимую за подол, рванет вверх. Бабка -то в колодец и свалится. Начнет чего-то там кукарекать про спасение, барахтаясь в ледяной воде, а тут дед ее "спасет", кинув сверху пудовую гирю на цепи. Вместо спасательного круга. План, чего скрывать, был блистательным.



Да не учел старый хрыч, что и у бабки калган прекрасно варит. Просекла та, что гиря исчезла из сарая. С чего это? Ведь лет тридцать уж там стояла без движения. В паутине. А тут – нет ее. Значится, дед решил ее приспособить подо что-то. Любопытство взяло верх. Проследила бабка за дедовыми передвижениями по участку. Умом бабским сообразила, что на нее смертельный капкан ладит суженый. Бабуся тогда вместо порошка от болей сердца сыпанула деду стрихнина в кружку, да зазвала его пить микстуру. Время, дескать, подошло. Дед бросил возиться с гирей, почапал в дом лечение осуществлять. Выпил микстуру бабкину, да откинулся навеки.



Бабка милицию вызвала. Воет: старик ее мол, в маразме своем, микстуры перепутал. Совсем слепой стал. Поправила: теперь уже - был. Посочувствовали служивые горю бабкину, да оформили все как несчастный случай.



Мораль сей басни такова - не дерзай случая ближнего в колодце навеки успокоить, ибо ближний скорее тебя крысиным ядом запотчует. А любопытство женское природой бабе дано ради самосохранения.