Утро 27 июня началось с того, что два человека, отказавшиеся ехать в горы (меня здесь поддержал Вячеслав Вадимович Харюшин), отправились на поиски вокзала. Обнаружили мы его не с первой попытки (накануне указали не совсем точные координаты). Поиски вокзала объяснялись тем, что нам совсем не хотелось терять целый день в этой «альпийской дыре»! Ехать до Ниццы предстояло с пересадкой, что несколько нарпягало, ибо на горизонте маячили проблемы с языком. А тут еще местное англоговорящее население сообщило, что станция там большая (я боялся, что придется переходить с одной платформы на другую). Пришлось, используя русско-французский переводчик, составить несколько слезливых фраз типа: «сами мы не местные – помогите найти нужный поезд» и т.п. Путь до станции пересадки занял около часа, а горная окружающая среда отличалась живописностью. Именно в течение этого часа я и начал сии записки. Никаких проблем с пересадкой не возникло, так как big station оказалась по размерам сопоставимой с нашей станцией Полетаево. Дорога до Ниццы отобрала еще один астрономический час, но самое интересное, что за эту часть пути с нас совершенно не взяли денег. Мы пытались сначала найти кондуктора, потом заплатить на вокзале – все тщетно. 

Заехали мы уже в другой отель, гораздо более приличный, чем первый. Назывался он «Дом семинариста». У меня, например, из окна открывался чудный вид на Средиземное море. Завершая тему Тенде, не могу не заметить, что мы с Харюшиным буквально проинтуичили многочисленные проблемы, которые поджидали наших коллег по пути в горы. Начну с того, что подъем был до 3000(!) метров (за это дают разряд в горном туризме), французская сторона была в специальном альпийском снаряжении (нашим не дали ничего), а дорога, по которой ехал джип, была шириной с сам этот джип.

Вечер 27 июня сложился просто волшебно – мы нашли замечательное уличное кафе с вкуснейшим бретонским сидром, а главное – очень профессиональной джаз-группой «Бугимен». В нем просидели почти 2 часа, а потом уже в сумерках прошли по торговой улице старой Ниццы, превратившейся в один большой ресторан под открытым небом и очень напоминавшей Вавилон из-за смешения языков.

Утром 28 июня на завтраке мы встретили наших коллег, вернувшихся вечером из Тенде, которые и поведали об ужасах альпийского восхождения. А дальше... Дальше случилось то, что я буду вспоминать всю оставшуюся жизнь – мы поехали в Монако. Это всего 23 минуты на электричке (много народа из Ниццы работают в Монако, в чем имели удовольствие убедиться на обратном пути, когда в час пик едва втиснулись в обратный электропоезд). Еще накануне, когда от вокзала к отелю нас подвозил весьма говорливый на английском таксист (20 евро от вокзала до порта), он подарил нам карту Монако и сообщил, что поезда туда ходят 5-6 раз в час и что там greatable, выражаясь языком «Даешь молодежь!».

Путь на электричке оказался не столь живописным (стоимость 7 евро туда-обратно), как шоссе, но существенно короче (23 минуты против 2 часов). Удивил уже вокзал Монако, буквально вырезанный в скале. Привокзальная площадь таковую совершенно не напоминала, поскольку сразу начинался красивый садик, сочетающийся со стеной и виадуком, «сработанный еще рабами Рима», а если точнее, то генуэзцами в 11 веке (Монако – бывшая генуэзская крепость, подобно нашему крымскому Судаку). Описывать все прочие красоты Монако/Монте-Карло можно до бесконечности. Лично меня сразу пробило небольшое кафе на улице Принцессы Клариссы. На первый взгляд, ничего особенного в нем не было. Кафе как кафе. Но особенно уже просто то, что это улица Принцессы Клариссы, черт бы побрал! Да и в целом, этот город меня здоров зацепил. Начну с нескольких простых выкладок. Княжество Монако – продукт семейства Гримальди, бежавшего во время войны гвельфов и гибеллинов (времена Данте) в это благословенное место. Захват замка был осуществлен с типично европейским коварством и святотатством: Гримальди нарядились в странствующих монахов, попросили кров и ночлег у тогдашних хозяев замка, после чего совершенно хладнокровно зарезали их всех. Отсюда и пошло название княжества (с оттенком исторической издевки) Монако – значит монах.

Еще каких-нибудь 150 лет назад Монако был бедным, заштатным и настолько непривлекательным княжеством, что от него после референдума отделилась часть под названием Ментона  (90 процентов территории), перешедшая под французские знамена (там, кстати, была дача Раневской из «Вишневого сада», исходя из ее финансового положения, можно утверждать, что дела там были, правда, не очень). Новые времена настали для Монако (общая площадь 2 кв. км) с момента правления Альбера I, который начал развивать туризм и игорный бизнес. Однако бренд Монако сложился в 1960-е годы, когда американская актриса Грейс Патриция Келли вышла замуж за очередного Альбера (уже не помню, какого по счету), именно она привнесла в княжество голливудский шик и сделала его самым стильным местом Европы. Преждевременная смерть в автокатастрофе (1982 год) только подчеркнула звездность Грейс. В ее честь разбит небольшой и очень милый садик, назван проспект (по-тамошнему рю, есть рю им. Дж.Ф. Кеннеди – это уже постаралась Грейс после гибели столь любимого американцами президента). Впрочем, достаточно истории. Ныне Монако умело использует все свои козыри в борьбе за деньги богатейших туристов всего мира. Тут можно остановиться в отеле со столь знакомым названием «Эрмитаж» за 10 тыс. евро в сутки, или прокатиться на круизном лайнере вокруг старушки Европы за 20 тыс. евро в день за каюту, или поиграть в казино в Монте-Карло (по иронии слова – нижняя часть Монако) с фишками достоинством в 1 млн. долларов.

Верхняя часть Монако – это дворец князя и старый город, где расположилась масса ресторанчиков и сувенирных лавок с монегаскским колоритом, есть даже своя почта (жаль, что не купил конвертик). Монако – какой-то чудный симбиоз традиций и инноваций, классики и авангарда. Это проявляется в архитектуре, где постройки позапрошлого века преспокойно соседствуют с модерновыми постройками века нынешнего, а пальмовые и прочие экзотические аллеи замечательно гармонируют с плазменными экранами на остановках(!) общественного транспорта.

Отдельного разговора заслуживает музей автомобилей фамилии Гримальдии. Для начала я его искал около часа, и это несмотря на то, что и карта была, и итальянец, хозяин ресторанчика, в котором мы обедали, подробно руками (так делают все итальянцы) рассказал, как найти сначала полицейский участок, площадь рядом с ней, а потом – МакДональдс, а потом собственно автомобили. В итоге, мы нашли полицейский участок, площадь рядом с ней, но никакого МакДональдса и близко не было, а тем более – музея искомых автомобилей. После долговременных тщетных поисков пришлось обращаться к представителям власти, то бишь полицейским. Встреча с одним ним из них оказалась столь примечательной, что приведу ее в форме драматургической (авторизованный перевод с английского). Я – это я. Полицейский – это П.

Я (на английском): Вы говорите по-английски?

Мхтовская пауза

П (на английском): А ты как думаешь?

Я: Думаю, да.

П: А чего тогда спрашиваешь?

Я: Пошутить захотелось.

П: Считай, что я посмеялся. Чего надо-то?

Я: Музей автомобилей…

П: А ты сам откуда?

Я: Русский

П: Ограбить хочешь?

Я: Пока нет. Только присмотреться.

П: Как решишься – сообщи сразу мне.

Я: Знамо дело. Только все-таки, как его найти?

Из внятной и изящной речи блюстителя порядка выяснилось, что наш милый хозяин ресторанчика упустил всего одну деталь – попасть в культурно-деловой центр можно только через лифт (может быть, он не знал, как по-английски лифт?), мимо какового мы проходили неоднократно. В самом музее (6 евро с человека), можно «видеозаписывать», фотографировать, а также «видеозаписываться» и фотографироваться. Здесь собрано все – от княжеских карет до суперМерседеса, участвовавшего в гонке Лиман (24 часа машинки ездят без остановок). Особый интерес у меня вызвали машины-монстры 1950-60-х годов (тогда не было топливного кризиса) типа Кадиллака с космическими формами «кормы».

Осмотрев музейные машины, мы с чувством исполненного долга отправились обратно в Ниццу, как раз и угодив в упомянутый выше час пик.

Теперь несколько слов о наших соотечественниках. Появились они на Лазурном побережье полтора века назад, покупая дома и виллы, строя церкви, словом, активно обживаясь. Потом Ницца приютила немало эмигрантов, а вот поток из метрополии по понятным причинам почти на 90 лет иссяк. Теперь из Москвы в Ниццу каждый день летает борт, в аэропорту Ниццы присутствуют завлекательные надписи на русском языке, а русская речь слышится практически постоянно. Еще чаще русских можно встретить в Монако (видимо, сказывается небольшое пространство). Собственно, первые наши шаги на земле монегасков ознаменовалась истошным женским криком, завершающимся словами «Твою мать!»…

И в завершении – о погоде. Для уральца она просто замечательна – офонаревающей турецкой жары здесь нет. Всегда 27-30 градусов, а с моря охлаждает фигуру преприятнейший бриз

Путь назад, как две капли походил на «путь вперед». С той лишь разницей, что из-за перевода большинства внутренних рейсов из терминала А (бывш. Шереметьево 1) в новый терминал D в зале ожидания было настоящее столпотворение a la советские времена, однако к вечеру оно рассосалось и стало пусто-приятно-прохладно.

Итак, наконец, публикую. По сложившейся традиции путешествие от Челябинска до Ниццы буду описывать максимально подробно. Однако изначально хочу еще раз поздравить всех пятикурсников с замечательным событием – получением дипломов! Теперь, как писал Цой, «действовать будем мы» – то  есть ВЫ. Надеюсь, что это у ВАС получится много лучше, чем у нас.

Путь мой в одно из самых известных мест в мире начался банально – в челябинском аэропорту Баландино. Все-таки несколько слово о цели путешествия, ибо она, несмотря на поездку в весьма курортное место, БЫЛА. Группа в составе зам. министра культуры Челябинской области В.В. Харюшина, директора комплекса «Аркаим», Е.И. Сластухиной профессора Г.Б. Здановича, собственно открывшего Аркаим,  и вашего покорного слуги отправилась на Лазурное побережье, чтобы открыть выставку аркаимовских артефактов, проводимую в рамках года России во Франции и обратно, и наоборот.

Полет на раннем рейсе Аэрофлота из Челябинска до Москвы мало отличался от аналогичного из Екатеринбурга, когда я следовал в Лондон. Впрочем, нет. Самолет был другой – «Боинг» вместо «Эрбаса», да и кормежка была хуже. Ничего горячего не было – только сэндвич и фруктовая смесь. Цена при этом просто значительно (на 9000) рублей суммарно отличалась в большую сторону от гепотетически-ебургской (я узнавал). Отсюда первый вывод: хотите дешевле платить и хорошо питаться – летайте через бывший Свердловск.

Пересадка в Москве, правда, несколько отличалась от «лондонской». Пришлось переехать из терминала D в терминал F, но это оказалось совершенно несложно. Практически постоянно ходит челнок-автобус, причем бесплатный, что для нашего времени – большая редкость.

Ницца встретила нас длинной очередью на паспортный контроль и первым сюрпризом – встречающие нас представители французской стороны сэкономили на переводчике. Пришлось эту функцию брать на себя, благо 2 французских человека – Филипп и Николетта (как позднее выяснилось – она итальянка их Генуи) – изъяснялись по-английски. Далее случилась еще одна заминка, связанная с тем, что Николетта потеряла… свою машину. Ситуация была похожа на фильм «Мимино», потому что, как выяснилось позднее, наша встречающая поставила личное транспортное средство в другом паркинге.

Дорога из аэропорта в гостиницу была весьма живописной: там и сям росли пальмы, образуя некий природный ансамбль, а качество дороги не отличалось от английского. Я надеялся увидеть суперкары типа «Мазератти», «Феррари» или чего-то подобного. Но оные не попадались совершенно. Более того, преобладали небольшие машинки, в том числе и весьма недешевые для своего класса: такие, как «Смарт». Впрочем, все несуразности компенсировал удивительный вид из окна: невероятное сочетание моря, солнца, тропической растительности и чего-то еще неуловимого, что и делает это побережье, в самом деле, Лазурным (Cote de Azur).

Гостиница, мягко скажем, воображения не поразила. Да и чего еще ожидать от гостинки ценностью в 2 звезды?! После некоторой двигательной паузы, связанной с размещением и банальным отдыхом, мы под руководством Г.Б. Здановича (он здесь бывал ранее) отправились на «зАмковую» гору. От замка, однако, в отличие от Эдинбурга, мало что осталось, но зато оттуда открылся чудесный вид на город и бухту. Кстати, забыл сказать, что поселилась мы недалеко от порта и по пути к крепости имели счастье лицезреть многочисленные яхты разной величины и, конечно, цены. Даже на этом фоне выделялся «Золотой Одиссей», величиной приблизительно с небольшой боевой корабль, оснащенный 5(!) локаторами и всякими другими прибамбасами. Но продолжу про крепость. С удивлением прочитал, что первое укрепленное поселение на холме основали… кельты! Видимо, у них какая-то страсть забираться, как можно выше и «смотреть далеко». А вот вид сверху убедил, что северные народы гораздо более «линейно-перпендикулярные», ибо улицы Ниццы были какой угодно конфигурации – только не прямой, что существенно отличало их от виденных ранее эдинбургских «линеек». Спуск вниз ознаменовался прелюбопытным анектодцем – встретились нам два господина приличного вида, поднимающиеся вверх по серпантину. Один из них подошел ко мне и спросил: «Как мне СПУСТИТЬСЯ вниз!». Что-то у него, видимо, было не очень с пространственной ориентировкой… На сем фактически первый день и закончился. Хотя нет… Мы решили поужинать и зашли в ресторан соседней гостиницы, где нам предложили меню сугубо на французском языке, что весьма странно, учитывая и международный статус курорта и международный статус гостиницы, внутри которой находится ресторан, о чем свидетельствовали флаги разных стран, гордо реявших у входа. С другой стороны, всем известна "любовь" французов к англичанам! Она проявляется в том числе и так. Пришлось оставить это «гостеприимное заведение» и поискать что-то более внятное, и таковое достаточно быстро нашлось – симпатичная итальянская траттория (аналог французского бистро), где мы неплохо поужинали так называемой «пастой» (спагетти). Мне удалось подцепиться к какому-то портовому wi-fi (его французы почему-то называют вай-фи) и передать видепоздравление 5 курсу по случаю выпуска. Замечу, что цены в этой траттории были сопоставимы с челябинскими. Хорошенькое дело! Получается, что при не самом невысоком уровне зарплат мы в любимом городе Челябинске имеем цены в ресторанах такие же, как в Ницце. И еще небольшое, но очень важно замечание. Напротив стоянки тех самых яхт находится не слишком «взрачное» заведение, перевод названия которого звучит как «Недвижимость в Ницце». Недвижимость представлена на нескольких стендах-витринах на французском, английском и… русском языках. Именно из информации на этих стендах и становится понятным, для КОГО, действительно, предназначены «ницшеанские» (термин мой) курорты. Они для тех, кто может выложить за аренду виллы с полем для гольфа за 14 дней 100 тыс. евро или просто купить ея за 1 млн. 400 тыс. евро (не самый, однако, дорогой вариант). В самом деле, при всей пафосности курорта Ницца ее среднестатистический отель по комфортности уступает среднестатистическому турецкому, просто из-за того, что он, например, не имеет собственного пляжа или потому, что нет системы «все включено», а есть только завтрак, совершенно символический притом. Иными словами, настоящее Лазурное побережье скрыто от глаз европейского и российского обывателя закрытыми эксклюзивными бухтами и высокими заборами.

Утром, в 10-00, следующего дня нас повезли в лабораторию археологических исследований. Я в этом деле специалист вообще никакой, но что привлекло внимание – методика обработки археологических материалов. Фактически она заточена под формат 3D. Потом нам показывали информационное обеспечение процесса, где как раз фигурировали те самые 3D. Отмечу, что вся остальная информационная составляющая базируется на гуглевском скелете. Специальные программы они не используют из-за дороговизны.

Затем нас повезли в музей раскопов, точнее муляжей этих раскопов. Там лично для меня было мало интересного, но вот, что было, действительно, восхитительным, так шоссе до музея. Это была часть знаменитой автомобильной трассы до Монако, считающейся одной из самых красивых в мире. Дорога идет по горному серпантину, сквозь несколько тоннелей, периодически открывая роскошный вид на бухточки Средиземного моря, по которым, как лебеди разных цветов и оттенков, плавали яхты и яхточки…

Возвращение в Ниццу ознаменовалось встречей с организатором выставки г-ном де Люмле, на этой встрече определилась наша дальнейшая программа. Как оказалось, выставка развернута не в самой Ницце, а в альпийском городе Тенде, на границе с Италией, а пути до него целых 2 часа. Там мы должны принять участие в открытии экспозиции, переночевать, а потом утром, 27 июня отправиться в горы – созерцать петроглифы (рисунки на камнях). Эта программа фактически поставила крест на моих чаяниях съездить в Геную. Немало напрягла и гипотетическая поездка в горы, так как год назад мне было весьма хреновато на горе Медведин в Чехии. А она всего-то навсего 1200 над уровнем моря.

Значительную часть утра и дня 26 июня как раз и заняла дорога в Тенде. Мы ехали в Южные или Доломитовые Альпы. Виды по пути были яркими, но не завораживающими, как накануне, а Тенде оказался, в сущности, деревушкой с одной главной улицей. Тем невероятнее там смотрелся местный музей по величине мало уступающий нашему краеведческому. Гостиница под названием Центральная имела также свой колорит – два небольших зданьица прошлого века были соединены между собой системой проходных балконов.

Открытие экспозиции выглядело очень помпезно. Как мне кажется, в связи с приездом многочисленных гостей население этого городка увеличилось, наверное, на треть. Из VIP были и губернатор, и бывший сенатор, и российский консул из Марселя, и ректор университета Ниццы. Я не специалист в организации выставок, но я уверенно могу сказать, что качество подачи материала не уступало известнейшему оксфордскому музею Ашмолиан, витрины с артефактами которого я осматривал почти 2 месяца тому. Затем был торжественный прием в центре социальной поддержки (бывш. аббатстве), который курирует господин бывший сенатор. Там я окончательно убедил себя в том, что в горы я не  полезу, поскольку была названа цифра в 2000 метров. По возвращении с приема мы стали свидетелями очень местного рок-фестиваля, главная задача которого, по-моему, заключалась в уничтожении ВСЕХ запасов пива, какие только были в Тенде.