Кто такой Альфред Шнитке?

Четверг, 06 Февраля 2020 г. 13:33 + в цитатник

«Последним гением ХХ века называют Альфреда Шнитке. Обладая острым восприятием мира, композитор был летописцем своей сложной, неоднозначной эпохи. Как и Шостаковичу, чьи традиции он развивал в своем творчестве, Шнитке было свойственно особенно чутко слышать время».

Познакомимся с музыкой Альфреда Шнитке, гения 2й половины 20в. Никто не обещает, что это будет легко, но это нужно, чтобы найти в себе человека, чтобы понять, что в жизни должно быть главным. Я давно собирался это сделать.

Альфред Шнитке (интервью с Альфредом Шнитке, цитаты Шнитке)

Творчество Альфреда Шнитке – это мир параллельных измерений, где существуют разные жанры и времена, иррациональность и отражение действительности, гротеск и трагедия. Музыкальный язык композитора менялся на протяжении всего его жизненного пути: от авангардных сочинений через метод полистилистики к пластическому взаимопроникновению, синтезу различных стилей. И споры о нем не утихают до сих пор. Когда-то композитор Альфред Шнитке имел устойчивую репутацию авангардиста. Сегодня он бесспорно занимает важное место в пантеоне музыкальных классиков. Музыка Альфреда Шнитке заставляет задуматься о важном, главном в жизни отдельного человека, общества, нации, всего человечества; когда-то Шнитке сказал, что музыка – это «подслушанные крики времени». И совершенно неважно, по какому поводу это сказано. Гораздо важнее, что Мастер понимает, объясняет и переводит «крики, вопли, слова и шёпот» своих современников в музыкальные звуки.

Неоднозначно отношение к Шнитке наших современников.

Встречаются и такие высказывания: "...некоторые критики ставят Шнитке рядом со Скрябиным, Прокофьевым и Шостаковичем, поминая попутно Малера, Шенберга, Берга и Хиндемита. Шнитке, подобно пушкинскому Сальери, любил "разымать музыку, как труп" и собирать компоненты в произвольном сочетании.
Почему им так восхищалась критика ? (но не аудитория).
Шнитке - явление политическое и модное. Вспоминаю, что в 70-х годах, встречая на афишах БЗК имя Шнитке, я удивлялся: как такой маразм пропустили на эстраду ? Не иначе как только по линии современной музыки через выродившийся Союз советских композиторов - там ещё и не такой бред пропускали.
Кстати, это враньё, что музыку Шнитке не допускали в концертные залы - я до сих пор помню смех зала в 70-х годах при звуках его опусов. Публика всегда плевалась во время звучания произведений Шнитке в концертах, но, поскольку была более-менее воспитанной, терпела, ожидая, что это канет в Лету само собой."

Итак, кто же такой Альфред Шнитке?

Альфред Шнитке родился 24 ноября 1934 года в городе Энгельс Республики немцев Поволжья (СССР), в смешанной еврейско-немецкой семье. Родители Шнитке между собой говорили по-немецки, и именно немецкий стал первым языком композитора. Всю жизнь Шнитке, чье творчество характеризует музыку целого столетия, мучился поиском родины. Он писал: "Реальность поместила меня, не имеющего ни капли русской крови, но говорящего и мыслящего по-русски, жить здесь. Я стал ощущать двойную чужеродность – как полунемец и как полуеврей".

В 1958 году Шнитке окончил Московскую консерваторию по классу композиции. Еще студентом он стал автором Первого концерта для скрипки с оркестром. Затем были аспирантура и работа в консерватории в качестве педагога. В этот период, в середине 1960-х годов, сложился индивидуальный стиль Шнитке в музыке: концептуальность замыслов, масштабность и экспрессия. Вот за эту авангардность официальные органы советской власти и критиковали сочинения Шнитке, называя их "пощечиной соцреализму" и запрещая публичное воспроизведение.
Оказавшись в опале, Шнитке зарабатывал на жизнь сочинением музыки к фильмам. "Сказка странствий", "Экипаж", "Агония", "Мертвые души", "Сказ про то, как царь Петр арапа женил", "Горячий снег", "Ты и я" – около семи десятков кинолент, музыка которых по качеству ничуть не уступает академическим сочинениям автора. Шнитке также написал музыку для кинофильма "Белорусский вокзал", и благодаря его поддержке в нем прозвучала знаменитая "Здесь птицы не поют..." Булата Окуджавы. Именно как талантливого кинокомпозитора знала Шнитке тогда вся страна. А сам автор не очень любил это амплуа, называл его "способом борьбы с бедностью".

Несмотря на запреты, творческое наследие Шнитке необычайно многообразно, оно охватывает самые разные жанры: 15 концертов, 9 симфоний, 6 кончерто гроссо, несколько опер и балетов, а также хоровые, оркестровые и камерные сочинения. "Творчество – это беспрерывный экзамен перед собой", – писал Шнитке, соблюдая этот принцип в каждом своем произведении. Вершиной его музыкального метода считаются Пятая симфония и опера "История доктора Иоганна Фауста", над которой композитор работал около пятнадцати лет. При написании оперы по легендарному сюжету Шнитке волновала душа человека, вечный конфликт совести и желаний, долга и морали, добра и зла. Он искал ответ на вопрос: если добро – основа всего, то почему зло торжествует среди людей?
После Перестройки семья Шнитке переехала в Германию, в Гамбург. Здесь композитор преподавал в Гамбургской конcерватории, он также являлся членом-корреспондентом Берлинской академии изящных искусств, Шведской королевской музыкальной академии, Баварской академии изящных искусств, был удостоен премии "Триумф" – императорской премии Японии. В 2007 году, уже после смерти мастера, его друзья и жена Ирина основали Немецкое общество Альфреда Шнитке, а в 2009 году в Гамбурге была открыта Международная музыкальная академия его имени.

Для начала послушайте Польку Шнитке в исполнении Д.Мацуева и В.Спивакова.

Мой любимый "Прощальный вальс" Шнитке

Одним из центральных произведений Альфреда является Первая симфония, главенствующей идеей которой стала судьба искусства, как отражение перипетий человека в современном мире. Впервые в советской музыке в одном произведении была показана необъятная панорама музыки всех стилей, жанров и направлений: музыка классическая, авангардная, древние хоралы, бытовые вальсы, польки, марши, песни, гитарные наигрыши, джаз и т. п. Композитор применил здесь методы полистилистики2 и коллажа, а также приемы «инструментального театра» (движение музыкантов по сцене). Четкая драматургия придала целевую направленность развитию чрезвычайно пестрого материала, разграничив искусство подлинное и антуражное, утвердив в итоге высокий позитивный идеал.

Послушайте эту симфонию.

" Первая симфония Шнитке – произведение отмеченное «знаком высочайшего качества». Что же даёт нам право этот знак поставить? Прежде всего, как мне кажется, гражданственное звучание симфонии Шнитке.

В предисловии к симфонии композитор пишет: «Сочиняя симфонию, я параллельно четыре года работал над музыкой к фильму Михаила Ромма «Я верю…». Вместе со съёмочной группой я просмотрел тысячи метров документального материала. Постепенно они складывались во внешне хаотическую, но внутренне строго организованную хронику XX века. Симфония не имеет программы. Однако если бы в моём сознании не отпечаталась трагическая и прекрасная хроника нашего времени, я никогда бы не написал этой музыки…» Таким образом, с точки зрения гражданственности, общественного звучания, Шнитке в этом сочинении продолжает лучшие традиции Шостаковича – великого летописца нашей эпохи.

Что определяет стилистику Первой симфонии Шнитке? Компонентов много. Одни из них я условно называю «телескоп-микроскоп». Я имею в виду соединение в одной конструкции замысла громадного масштаба с исключительно точной «выделкой фактуры».

Еще одно обстоятельство – новаторство и его корни. Можно ли считать симфонию Шнитке новаторской? А если можно, то в чём суть этого новаторства? Подлинное новаторство заключено в художественно-целесообразном использовании, суммировании‚ обобщение достижений прошлого для переосмысливания и «перепереживания» их с позиций современного художника. А для того чтобы к этому прошлому обращаться, его необходимо знать и любить!

Потому и подлинно новаторство Альфреда Шнитке, что он превосходно знает и глубоко любит бессмертное классическое наследие – это становится совершенно очевидным при знакомстве с любым его произведением. Область знаний Альфреда Шнитке велика – здесь и григорианский хорал, здесь Бах, здесь Гендель…
Нужно особо подчеркнуть что, пожалуй, другого «стилиста» такого класса, как Альфред Шнитке, трудно назвать. Послушайте, как в его Первой симфонии «мирно сосуществуют» 5-я симфония Бетховена, «Смерть Озе» Грига, знаменитая «Летка-Енка», штраусовский «Голубой Дунай», и как вас это на своем месте‚ как всему этому веришь, как вес это предельно естественно и выразительно…"
- Геннадий Рождественский

Шнитке оставил после себя поистине объемное наследие – оперы и балеты, 9 симфоний, два десятка концертов, музыку к спектаклям и кинофильмам, камерные и вокальные произведения. Основные темы его творчества связаны с человеком – его переживаниями, эмоциями, поисками себя. Композитор считал, что трагическое и смешное неразрывны в нашей жизни, и это находило отражение в его музыке.

Последнее произведение Альфреда Шнитке – Девятая симфония – была написана в 1997 году, за год до ухода композитора из жизни. "Проклятие девятой симфонии" – не более, чем суеверие, заключающееся в том, что каждый композитор, написавший эту самую роковую симфонию, вскоре умирает. Проклятие берет свое начало с Бетховена. Считается, что его "жертвами" были Антон Брукнер, Густав Малер, Франц Шуберт, Антонин Дворжак. Последней она стала и для Шнитке. К тому времени он перенес три инсульта, руки его не слушались, поэтому вся партитура была написана очень неразборчиво и требовала расшифровки. За работу принялись несколько дирижеров, но лишь композитору Александру Раскатову это удалось в полной мере. Премьера исполнения состоялась в 2007 году в Дрездене.

Умер Альфред Гарриевич Шнитке 3 августа 1998 года в Гамбурге на 64 году жизни. Похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве.

Шнитке внес свой вклад и в философскую культуру.

Альфред Шнитке размышлял о наступлении иррациональной эпохи «четвертой культуры», ежедневном выборе «быть или не быть», «неоконченности» человека, необходимости ошибок в творчестве, «компьютерном мире» и «урезанной» действительности.

Первая эпоха — это античность,
Вторая — раннехристианский период, средние века.
Третья — то, что обычно называют Новым временем — связана с возрождением чувственно-осязаемого, рационального, незашифрованно-ясного. Прямая перспектива в живописи, декартовский рационализм, век Просвещения, музыка венских классиков — все это звенья этой третьей эпохи.
Наконец, XX век — «четвертая эпоха» — суммирует, сопоставляет и оценивает предшествующее в едином надысторическом контексте. Возникает новый тип культуры, элементами которой становятся целые культурные традиции, мифологические структуры, знаки разных эпох.

В ХХ веке возрастает роль символики, иррациональности, эта эпоха в чем-то противостоит рационализму Нового времени и более близка средневековью.

Шнитке писал: "... Я уже давно замечаю как бы перегородку между поколениями. Мы, так сказать, еще представляем интеллектуальное направление, поколение с интеллектуальной закваской — всё взвешено, дозировано. А у нового поколения этой закваски, где все проработано головой, вроде бы и нет. Но непосредственное, изначальное значение — неизмеримо тоньше того, что дает интеллектуальная закваска. Его спрашиваешь, а ответ уже готов, хотя он никогда об этом не говорил и этого не обдумывал. То есть, получается, что и без учебы есть знание, и это знание не литературного происхождения. В нашем поколении может происходить постепенное перетекание умственного знания в интуитивное, а может быть, это все же именно умственное знание, которое, суммируясь, лишь выглядит интуитивным. Но у нынешнего поколения это точно не умственное знание, а интуитивное ощущение, — гораздо более точное. Художественная литература интересует его в гораздо меньшей степени, нежели какая-нибудь конкретная литература про то, чем они в данный момент заинтересованы. Все развитие негативного и позитивного, воплощенное в характере рок-музыки и искусства в целом, — это развитие идёт к тому, чтобы не произносить длинных монологов и объяснений, но сразу давать парадоксальные, но вместе с тем естественные (а не мучительно высиженные) решения. Это характерно для нынешнего поколения."

О необходимости ошибок в творчестве

А.Ш. <…>Джаз многому учит. Он освобождает мышление музыкантов от закосневших догм и шаблонов. Джаз многое открывает и «разрешает», как бы подталкивая нас ко всякого рода поискам, изменениям привычного. Раньше мне казалось: в искусстве композиции важно прежде всего как произведение сделано, важно совершенство выполнения художественного плана. Я плохо представлял возможности, скрытые в самом процессе создания и интерпретации музыки, недооценивал значение ошибки, отступления от правила. Теперь я понимаю, что «ошибка» или обращение с правилом на грани риска и есть та зона, где возникают и развиваются животворные элементы искусства.

Анализ хоралов Баха выявляет множество почти нарушений строжайших в ту пору гармонических правил. Но это совсем не нарушения! Озадачивающие наш слух приемы баховской полифонии как раз и находятся на грани нарушений. Они имеют своё оправдание в контексте самой музыки, прежде всего в ее интонационной основе. Математики, решая некоторые уравнения, вводят так называемые «ложные цифры», которые, уничтожаясь по ходу решения, помогают в итоге найти верный результат. Нечто подобное происходит и в творчестве. Ошибка (вернее то, что мы по инерции считаем ошибкой) в творчестве неизбежна, а иной раз — необходима.

Для образования жемчужины в раковине, лежащей на дне океана, нужна песчинка — что-то «неправильное», инородное. Совсем как в искусстве, где истинно великое часто рождается «не по правилам». Примеров тому множество.

(Лето 1984 г; Из интервью — А. Медведев: Нужен поиск, нужны изменения привычного // Советский джаз. — М., 1987. — с. 68-69)

О двуликости всего нового, компьютерах и урезанной действительности

А.Ш. Всякий импульс к новому всегда и творческий, и реакционный. Его нельзя просто приветствовать как принцип нового и тем самым хорошего. Новое — это и хорошее, и плохое; каким оно станет — зависит от людей, которые возьмут это новое. Если бы ученые предвидели последствия изобретения атомной бомбы, они, возможно, не стали бы её изобретать. Они не совсем понимали, что делают. Вся жизнь Андрея Сахарова — это бесконечная попытка преодолеть тот совершенно чудовищный грех, который он взял на себя. Ничто в истории не заканчивается и всегда может обрести неожиданную опасность. Сейчас, например, я вижу большую опасность в компьютерном помешательстве…

— А какую: исчерпанность вариантов или их заведомую схематичность, хотя и тщательно запрятанную?

А.Ш. Опасность всегда одна и та же, и очень простая. Как только возникает что-то новое, появляется искушение всю историю пропустить через это. То есть смотреть на мир компьютерными глазами. И тогда весь мир неизбежно оказывается обрезанным, «компьютерным», а сам компьютер, который занимает своё и важное место в мире, вырастает до чего-то главного, единственного. Компьютер, который вытесняет весь мир. Точно так же, как мир мог бы быть вытеснен войной, политикой, наркотиками, водкой. Нечто становится в какой-то момент опасным заменителем всего мира, и это может привести к катастрофе.

— Я бы сказал, что в компьютере есть опасный момент формализации сознания. Когда я стал заниматься компьютером, я заметил, что мое сознание перестраивается и в большей степени начинает быть занятым служебными — сортирующими, оценивающими — функциями. Возможности компьютеров огромны, и они кажутся безгpaничными, а скорость компьютеров — более высокой, чем скорость работы человеческого мозга. Но и то, и другое, является иллюзией. Будучи удобным инструментом формализации, компьютер, к сожалению, часто придает самой мысли служебную направленность, как бы «перестраивая» мозг… Ты говоришь: новое привлекает Дьявола. Но что такое вообще новое? Откуда оно берется? Заложено ли оно в бесконечной (в отличие от компьютерной) памяти мира — или же это вообще ложное понятие, и нового не существует?

О едином законе, который управляет миром

Я не оспариваю существования абсолютного единого закона, управляющего миром. Я лишь сомневаюсь в нашей способности его осознать. Утверждая последнее, я ломлюсь в открытые ворота — кто не знает, что наше знание относительно. В этом вопросе согласны все — и материалисты и церковники. Но материалисты более последовательны, ибо под знанием они подразумевают ближайшее, т. е. разумное (по происхождению же — чувственное) знание. Церковники же, понимая, что знание надразумно, внеразумно, — пытаются антропоморфически конструировать Бога на основе ложных и ограниченных разумных понятий. Для них существует единый монолитный Бог, наделённый их жалкими совершенствами и измеримый «священными» числами (3, 7, 12 и т. д.), [но это] — отрыжки оккультизма. Проблески иррационального неединосущностного понятия Бога, гармонически объединяющего номоса (а также менее симметричные отношения) во всех религиях — и в индуизме, и в христианстве, и в буддизме — почему-то не осознаны. Как можно сметь формулировать моральные догмы от имени Бога, когда даже физические законы относительны? Недалек день, когда вслед за осознанием относительности времени и пространства будет развенчана последняя абстракция, орудие дьявола — число. Кто видел в жизни единицу? Всякое отдельное миллионом нитей связано с другими отдельными и всеобщим. Может быть, числа объемны? <…> Может быть, единый Бог состоит из множеств (не переставая быть единым)? Наш «разум» не в состоянии вместить истину, лишь наше «сердце» может ее чувствовать. Может быть, Христос и Будда, и Магомет, и Зорастро, и Озирис, и Аполлон, и Молох, и Брахма — не враги? И не отдельные сверхсущества? И не единое существо? Может быть, в недоступном нам абсолютном мире нет числа, которое одновременно тем самым есть, и этот абсурд есть истина?

Конец 1970-х г.

Источник: © А.Г. Шнитке. Беседы, выступления, статьи. – М.: РИК, 1994. – 303 с.

Музыка после жизни - Тема беседы Феклы Толстой о Шнитке на телеканале Культура.

Я рекомендую почитать внимательно Беседы с Альфредом Шнитке.

Вы найдете много удивительного.

БЕСЕДЫ С АЛЬФРЕДОМ ШНИТКЕ

Москва

РИК “Культура”

1994

Составитель, автор вступительной статьи А.В.Ивашкин

БЕСЕДЫ С АЛЬФРЕДОМ ШНИТКЕ

1. Происхождение. - Семья. - Жизнь в Энгельсе и в Вене. -Обучение музыке. - Литературные впечатления. -Борис Пастернак. - Отношение к русской, немецкой, еврейской культуре. - Религия и церковь