Цитата сообщения РОССИЙСКАЯ_СЕМЬЯ
Грех возвышения унижения

Что есть унижение? Многие привыкли полагать, что это когда кто-то кого-то обзывает, дразнит или оценивает способности человека существенно ниже, чем они есть на самом деле.
Говоря официальным языком,
это поведение человека, целью или результатом которого является падение у унижаемого чувства собственного достоинства и его достоинства в глазах других людей; один из видов психологического насилия.
И это, конечно, является правдой. Но не всей. Определение понятию «унижение», как правило, даётся общим и универсальным, понятным для большинства. Но если вникать в суть, то легко убедиться в том, что унизить человека достаточно просто, не прибегая к описанным методам. И главном образом потому, что чувство униженности у каждого человека своё собственное, индивидуальное.
Нет ни малейшего смысла пытаться сформулировать то, что растворено в духовном мире индивидуума, а значит, имеет вселенский масштаб: сколько душ вселено в этот мир, столько и определений необходимо дать для того, чтобы не погрешить против истины. Но общие черты, несомненно, есть у любой группы свойств и явлений.
И если говорить об унижении, то, на мой взгляд, у него есть одно свойство, которое является общим для всех. И при этом о нём не сказано до сих пор никем.
Никогда человек не почувствует себя униженным, если в его отношении не осуществлено какое-либо действие, нарушающее одно из важнейших его прав:
права на справедливое отношение со стороны окружающих.
Никакими действиями нельзя человека унизить, если не попрать его право на справедливую оценку его личных качеств и совершённых поступков. Или не совершённых…
Человека порой можно растоптать одним лишь подозрением в нечестности, стяжательстве, воровстве (плагиате) и т. п.
Унижение — это высшая степень оскорбления, вызванная необоснованным недоверием. Ничто так не унижает и не оскорбляет человека, как отсутствие следования принципам презумпции невиновности в социуме, членом которого он является.
Обострённое чувство справедливости — вот то, что коренным образом отличает большинство представителей цивилизации восточного типа от всех прочих. Для большинства бывших граждан СССР непереносимым оскорблением является только одно:
обвинение в грехах, которых он не совершал и даже помыслить не мог об их совершении.
Всё можно пережить и простить, только не унижение. В особенности унижение публичное, испытанное в результате огульных обвинений во лжи, воровстве или предательстве, которые услышали родные и близкие, те, кто не безразличен тому, кого оговорили.
Те, кто не гнушаются клеветы, прекрасно понимают, что часто оправдания, звучащие из уст обвиняемого, расцениваются как признание вины. Подлецы пользуются этим для того, чтобы оскорблённый не смог в принципе опровергнуть ложь. Потом, когда-нибудь правда может и открыться, но не факт, потому что по сей день тысячи благородных, порядочных людей остаются оклеветанными.
Даже в том случае, когда последовала их публичная реабилитация, общественное мнение часто не меняется: в сознании масс навеки остались злодеями такие люди, как Иван Грозный, Екатерина Медичи, Чарльз Лайтоллер (второй помощник капитана «Титаника»), молодогвардейцы Виктор Третьякевич и Анатолий Попов и мн. др.
Случается и наоборот, когда беспринципные и безнравственные люди превозносятся доверчивыми потомками до небес незаслуженно, если руководствуются лживыми оценками заинтересованных лиц. Известны даже попытки канонизировать как великомучеников откровенных предателей и врагов народа, которых незаслуженно приравняли к жертвам «сталинских репрессий», несмотря на то, что их вина была законным образом доказана судом, за что они получили вполне заслуженное наказание.
И то, и другое является актом совершения вопиющей несправедливости. Преступлением, попирающим сами основы устоев нравственности русского человека, который готов мириться со всем, вплоть до лишения свободы, но только не с нарушением справедливости.
Ради восстановления справедливости русские готовы идти даже на смерть. И это отличает их кардинальным образом от представителей всех прочих народов. Там, где не русский скажет: «Ну, что тут такого! Зато сыт, обут, одет, в безопасности и тебя считают «цивилизованным» представителем мирового сообщества», русский в лепёшку расшибётся, только бы не прогибаться под кого-то за бочку варенья и ящик печенья, наплевав на справедливость.
Для русского человека душевная боль, приносимая чувством вины и стыда за предательство идеалов справедливости, гораздо острее физической боли. Именно поэтому большинству проще умереть, чем жить потом с вечной, всепоглощающей болью в душе за совершённый грех, который есть неформальное преступление.
Закон может отнести к числу преступлений всё, что угодно, даже бесплатное пользование воздухом и водой. Но законы пишут люди, которые зачастую своим моральным обликом не соответствуют представлениям окружающих о праведности. Потому нормы права и нормы морали очень часто не совпадают, и то, что по закону является преступлением, в народе может считаться подвигом.
И наоборот: то, что писаный закон поощряет, очень часть считается недопустимым в соответствии с нормами естественного права, которое существует независимо от правил, придуманных человеком.
Именно поэтому не религиозные заповеди, не Кодексы и Конституция являются главным мерилом праведности у русских. Главный судья у русских — совесть.
А совесть никогда не прощает попрания справедливости.