В колонках играет - Muse-Resistance

Шарль Кро

Угол картины
(Под гашишем)

Как теплый снег, белела грудь.
Была белее снега кошка.
Ее качала грудь, и кошка
Царапала когтями грудь.

И каждым ушком эта кошка
Бросала тень на эту грудь.
И розовели обе: грудь –
Соском, а влажным носом – кошка.

Блазнила родинкою грудь,
И долго к ней тянулась кошка.
А после к новым играм кошка
Ушла, забыв про эту грудь.


Тристан Корбьер

ЭПИТАФИЯ



За исключением любовников которые изначально и конечно вожделеют начать с конца существует еще столько вещей кончающихся началом что начало в конце концов начинает
окончательно становиться концом и начиная с этого конца любовники и все прочие в конечном счете первоначально снова наткнут с этого начала которое конечно будет всего лишь возобновленным началом и в заключение начнется вечность не имеющая ни конца ни начала до скончания мира и кончится все тем что окончательно исчезнет разница между началом конца и концом начала что является естественным концом всякого начала подобного естественному началу всякого конца а это уже есть законченное начало бесконечности оканчивающейся изначальной нескончаемостью — то есть эпитафия то есть начало начал и наоборот.
Народная мудрость



Себя он пылкостью и ленью изничтожил.
И если жил, то не живя; и подытожил:

— Жаль только одного — что до себя не дожил!..

Он жил, родившись мертвяком,
Он против ветра был влеком,
Он был объедком за столом,
Суждением всех обо всем.

Он был ничто — но был никак;
Был золотым — имел медяк;
Был крикуном — но молчаливым;
Был из порыва — но с надрывом;

Он был душой — но мертвеца;
Был мучеником — без венца;
И многоликим — без лица.

Без толку был во всем толков он;
Он был, как рифма, — несрифмован;
Не оживая — умирал;
Не находя себя — терял.

Поэт — по части буриме;
Философ — не в своем уме;
И виртуоз в ни бе ни ме.

Фигляр в искусстве несмешного;
Актер, не знающий ни слова;
Художник, он играл на цитре,
И композитор — на палитре.

Без головы, зато — башка!
Был слишком псих для дурака;
Был словом «очень» озабочен:
Был очень лжив — и очень точен.

Один из тысяч и — хоть брось;
Все годный делать — вкривь и вкось.
Но хорошо дурное дело;
Мужик, хотя порою — дева.
Как блудный сын, он жил по притче,
Но сына блудного попрытче.
И, грязи всяческой страшась,
Он сам был всяческая грязь.

Любил взирать — но был незрячим;
Был темным, сам себе — тем паче;
Он пел навзрыд, рыдал с улыбкой,
Был безошибочной ошибкой.
Никто, нигде» ни явь, ни греза,
Он был естественным, как поза:
Себе позировал стократ;
Был непристойно простоват;
Не веря — всем себя вверял
И вкус к безвкусыо проявлял.

Так провариться он старался,
Что навсегда сырым остался,
И так скучищей развлекался,
Что напоследок просыпался.
Плыл — без руля и без ветрил,
Но так к земле и не приплыл...

Был слишком САМ, чтобы стерпеть,
Был слишком трезвым, напиваясь,
Был слишком тленным, чтоб истлеть, —
Он умер, жить приготовляясь,
Как жил, готовясь умереть.

Здесь брошен в землю дух без духа,
Он уродился — вот проруха!

Морис Роллина

ПЫТКА

Мой череп — это печь, откуда плещет пламя:
Огонь, как совесть, жгуч, как мученик, упрям!
И кажется, что я раздавлен табунами
Неврозов огненных, нечутких к удилам.

Как судно тонущее, сдавлен я волнами,
Пучиной мертвецов разверзшейся, и сам
Почти уже мертвец в могильной этой яме —
Сжимаю кулаки вслед окаянным дням!

Хватаю пистолет — но падает из рук он.
Я так небытием измучен и испуган,
Что продолжаю жить,-бессмертие, уйди!

В меня впиваются любови... Все им мало!
И лихорадка день за днем в моей груди
Копается, на мне оттачивая жало.

Жан Ришпен

ПОХМЕЛЬЕ

Как наши прихоти убоги!
И я растрачиваю дни
На медитации одни.
Потом вздохну: а что в итоге?

В итоге то, что мы полны
Мечтой, болезненной и кроткой,
Что стала жизнь такой короткой,
А дни все чаще так длинны.

Артюр Рембо

СРАМ

Покуда не взрежет нож
Тот череп, в котором нет ни
Мозгов, ни ума, но сплошь
Одна дребедень и бредни

(Уж лучше б он сам отсек
И нос, и губу, и ухо,
Лишил себя рук и ног,
Но прежде - вспорол бы брюхо!),

Покуда его башка
Еще не дымится в яме,
И камни его бока
Еще не гвоздят, и пламя

Не жарит кишки, - дитя,
Звереныш, всему помеха,
Хитри, предавай, шутя,
Бесчинствуй, давясь от смеха,

И, словно зловонный скунс,
Округу пометь пометом!..
Но пусть за него, Исус,
Помолятся, как помрет он!