В 1915 году к директору одного из подмосковных театров явилась молодая девица весьма неординарной наружности с рекомендательным письмом. Письмо было подписано близким приятелем директора, московским антрепренером Соколовским. «Дорогой Ванюша, — писал он, — посылаю тебе эту дамочку, чтобы только отвязаться от нее. Ты уж сам как-нибудь деликатно, намеком, объясни ей, что делать ей на сцене нечего, что никаких перспектив у нее нет. Мне самому, право же, сделать это неудобно по ряду причин, так что ты, дружок, как-нибудь отговори ее от актерской карьеры — так будет лучше и для нее, и для театра. Это совершенная бездарь, все роли она играет абсолютно одинаково, фамилия ее Раневская...»
К счастью, директор театра не послушался совета Соколовского.

***
Однажды в театре Фаина Георгиевна ехала в лифте с артистом Геннадием Бортниковым. Вдруг лифт дернулся и застрял... Ждать пришлось долго — только минут через сорок их освободили. Молодому Бортникову Раневская сказала, выходя:
— Ну вот, Геночка, теперь вы обязаны на мне жениться! Иначе вы меня скомпрометируете!

***
Председатель Комитета по телевидению и радиовещанию Лапин, известный своими цензурными строгостями, был большим почитателем Раневской. Актриса, не любившая идеологических начальников, довольно холодно выслушивала его восторженные отзывы о своем творчестве.
Однажды Лапин зашел в гримерку Раневской после спектакля и принялся восхищаться игрой актрисы. Целуя ей на прощание руку, он спросил:
— В чем я могу вас еще увидеть, Фаина Георгиевна?
— В гробу, — ответила Раневская.

***
Однажды Раневская после спектакля сидела в своей гримерке совершенно голая и курила сигару. В этот момент дверь распахнулась и на пороге застыл один из изумленных работников театра. Актриса не смутилась и произнесла своим знаменитым баском:
— Дорогой мой, вас не шокирует, что я курю?

***
Как-то Фаину Георгиевну спросили, была ли она когда-нибудь влюблена, и актриса рассказала следующую историю.
Лет в девятнадцать, поступив в труппу какого-то провинциального театра, она влюбилась в артиста, выступавшего в амплуа героя-любовника. Конечно же, он был настоящим красавцем, как и положено актеру, играющему такие роли. «Я же была настоящей уродиной, даже в молодые годы, — призналась Фаина Георгиевна. — Ходила за ним как тень, пялилась, словом, влюбилась как кошка... Он как бы и не замечал ничего, но вот как-то раз неожиданно подходит ко мне и говорит:
— Дорогая, вы ведь неподалеку комнатку снимаете? Верно?
— Верно...
— Ждите меня сегодня вечером, часиков около семи, я к вам загляну...
Я, конечно, немедленно отпросилась домой, накупила вина и еды, принарядилась, напудрилась, сижу и жду... Час жду, другой... Наконец, часов около десяти, является пьяный, растрепанный, в обнимку с какой-то крашеной стервой.
— Дорогая, — говорит, — погуляйте где-нибудь часок...
Вот это и была моя первая и последняя любовь».

***
В 60-е годы прошлого века в Москве установили памятник Карлу Марксу.
— Фаина Георгиевна, вы видели памятник Марксу? — спросил кто-то у Раневской.
— Вы имеете в виду этот холодильник с бородой, что поставили напротив Большого театра? — уточнила Раневская.

***
В переполненном автобусе, развозившем артистов, после спектакля, раздался неприличный звук. Раневская наклонилась к уху соседа и шепотом, но так чтобы все слышали, выдала:
— Чувствуете, голубчик? У кого-то открылось второе дыхание!

***
Однажды Раневская поскользнулась на улице и упала. Навстречу ей шел какой-то незнакомый мужчина.
— Поднимите меня! — попросила Раневская. — Народные артистки на дороге не валяются...

***
Раневская абсолютно не разбиралась в физике, и однажды вдруг заинтересовалась, почему железные корабли не тонут.
— Как же это так? — допытывалась она у одной своей знакомой, инженера по профессии. — Железо ведь тяжелее воды.
— Тут все очень просто, — ответила та. — Вы ведь учили физику в школе?
— Не помню.
— Ну, хорошо, был в древности такой ученый по имени Архимед. Он открыл закон, по которому на тело, погруженное в воду, действует выталкивающая сила, равная весу вытесненной воды...
— Не понимаю, — развела руками Фаина Георгиевна.
— Ну вот, к примеру, вы садитесь в наполненную до краев ванну, что происходит? Вода вытесняется и льется на пол... Отчего она льется?
— Оттого, что у меня большая ж...! — догадалась Раневская, начиная постигать закон Архимеда.

***
— Меня никто не целовал, кроме жениха! — с гордостью сказала Раневской одна молодая актриса.
— Милочка, я не поняла, — отозвалась Фаина Георгиевна, — это вы хвастаете или жалуетесь?

***
«Фаина была удивительная женщина, — вспоминал Никита Богословский. — Одно время мы были соседями. Часто по вечерам, когда ей было нечего делать, она приходила к нам в гости. Однажды я у нее спросил: «Фаин, а как твоя личная жизнь?» — «Она еще не совсем угасла. Иногда по ночам я слышу, как за стенкой занимаются любовью мои соседи».

via