Чтобы помнили. Дворжецкий Владислав Вацлавович

Суббота, 27 Апреля 2013 г. 22:32 + в цитатник

26 апреля 1939 года - 28 мая 1978 года

Актер
Лауреат Государственной премии Украинской ССР имени Тараса Шевченко (1975, за участие в фильме "До последней минуты")

Владислав Дворжецкий родился 26 апреля 1939 года в Омске.

Его отец Вацлав Янович Дворжецкий был актером, окончившим театральную студию при Киевском польском театре, а мать - Таисия Владимировна - была балериной. Родители Владислава познакомились в Омске в 1937 году, где Вацлав Янович отбывал 8 лет в ссылке за «контрреволюционную деятельность». Осенью 1941 года, через три года после рождения Владислава, его отца арестовали повторно. Во время отбывания нового срока Вацлав Дворжецкий познакомился с вольнонаемной служащей, и у них родилась девочка, которую назвали Татьяной. После того, как Вацлава Яновича освободили, Таисия Владимировна в 1946 году подала на развод, но даже после распада семьи отец и сын продолжали общаться. Когда Вацлав Янович женился в третий раз на актрисе и режиссере Риве Яковлевне Левите, Владислав подружился с ней и стал называть «моя любимая мачеха».

Позже Вацлав Янович и Рива Яковлевна переехали в Саратов, где устроились на работу в местный драматический театр. Вместе с ними переехал и Владислав. Однако их совместная жизнь там продолжалась недолго. В один из дней, не предупредив домашних, Владислав внезапно уехал. Отец с мачехой испугались, думая, что он уехал от них, обидевшись на что-то. Однако вскоре Владислав прислал письмо, в котором сообщал, что он уехал в Омск, и там поступил в Омское военно-медицинское училище. Учёба в училище ему понравилась, свободное время юноша тратил на художественную самодеятельность. Причем Владислав был не только участником, но и организатором многих студенческих постановок. После окончания училища в июле 1959 года Владислав в чине старшего фельдшера полка был призван для прохождения дальнейшей воинской службы на остров Сахалин. И здесь, как и в училище, всё свободное время Дворжецкий посвящал организации любительских постановок и досуга сослуживцев.

Отслужив на Сахалине два года, после завершения срока службы, Дворжецкий решил остаться на Курилах. Там он устроился работать заведующим аптекой, женился, и у него родился сын Александр. Однако вскоре Владислав развелся, и вернулся в Омск к своей матери. В Омске Владислав хотел поступить в медицинский институт, но не успел подать документы, и тогда мама посоветовала ему пойти учиться в только что открывшуюся студию при Омском детском театре. Владислав воспользовался советом матери, и поступил учиться в студию. Ему на тот момент было уже 26 лет, и он стал лидером среди студийцев. Владислав закончил обучение в студии в 1965 году, и был зачислен в труппу детского театра. Вместе с ним туда же была зачислена и его вторая жена - Светлана, с которой он познакомился во время учебы в студии. В 1968 году у молодой пары родилась дочь Лида.

В 1968 году в Омский детский театр приехала с «Мосфильма» ассистент режиссера Наталья Коренева, которая по поручению режиссера Самсона Самсонова искала актеров для съемок в фильме «Каждый вечер в одиннадцать». Она взяла в Москву фотографии Дворжецкого, но в фильм Самсонова его не взяли. Однако спустя несколько месяцев снимки Дворжецкого попали к режиссерам Алову и Наумовому, которые приступали к съемкам фильма «Бег». Лицо актера им показалось очень интересным, и они вызвали Дворжецкого на пробы. Владимир Наумов вспоминал: «Актером Владислав был, конечно, необыкновенным. Кого я только не снимал — самых выдающихся, прославленных и знаменитых, и не только отечественных… Все разные, каждый по-своему уникален, и во Владике была своя выдающаяся ценность — он обладал магическим, каким-то особым мистическим свойством притягивать внимание к собственной персоне. Владик — умел молчать на экране. А это очень трудно!.. Говорить натурально научились все. Великий русский артист Мочалов мог молчать на сцене несколько минут, и зритель не мог от него оторваться… И вот таким магическим свойством обладал Владик Дворжецкий. Он владел тем редким даром, который мы называем «внутренняя тишина». Мне всегда казалось, что Владу нужна партнерская поддержка, — в нашей работе он всегда пытался зацепиться крючком за партнера. Хотя Хлудов — такая роль, где герой впадает в оцепенение и вдруг становится абсолютно одинок и смотрит как бы внутрь себя. Он мог долго молчать и не видеть вокруг никого. Мир в это время для него не существовал. Но это — образ Хлудова, прекрасно исполненный актерски. Владика в жизни я таким ни разу не видел. …я никогда не видел его на сцене, но думаю, что Владик — актер не для театра. Там очень многое он должен был потерять. Он абсолютно кинематографический актер, его нужно смотреть близко, в упор, лицо в лицо. Мельчайшие нюансы, движения век, глаз, как плотнее сжались губы, как вдруг пролегла глубокая морщина — этого ведь в театре не увидишь. На мой взгляд, Владик прежде всего нес в себе мужское начало — оно в нем было ярко. Второе — в нем была порода. Военная косточка. Его тема — это тема очень сильного человека. Но во Владике существовал еще момент надломленности. Мне даже кажется, что он предчувствовал свой скорый уход из жизни… хотя он ведь обладал атлетической силой. Как-то раз я увидел его выходящим из ванной комнаты. Это был Аполлон — идеально сложен и просто великолепен: широкий разворот плеч, узкие бедра, шикарно посаженная голова… Владик был скульптурно красив, и я полагаю, что вся женская часть съемочной группы определенно была влюблена в него. Иногда я думаю: как жаль, что мы, режиссеры, зачастую просто не можем предложить никакой роли актеру, с которым прекрасно получилась та или иная работа. Я даже чувствую какую-то вину перед Владиком…»

Дворжецкий вспоминал о начале работы над картиной: «Получив телеграмму с приглашением на кинопробу, я ринулся перечитывать пьесу Булгакова. Стали гадать с женой, кого бы я мог там сыграть. Светлана сказала: «Может, Хлудова?» Она всегда преувеличивает мои возможности. А я, конечно, на эту роль и не замахивался. При первой встрече режиссеры предупредили меня: «Не стесняйтесь, будем вас разглядывать». Пробовали на роль Голубкова, потом на роль начальника контрразведки Тихого. А я целый месяц маялся в Омске ожиданием и все на что-то надеялся. Наконец, свершилось. Был вызван вторично. Догадка моей жены подтвердилась - поручили Хлудова. Работа над ролью началась с невероятно сложной сцены в салоне поезда: Хлудов в бреду, его преследует призрак повешенного солдата, осмелившегося сказать Хлудову о его зверствах... Было ужасно страшно. Пережил и это. И потекли дни работы, изнурительной и радостной...»

Дворжецкий рассказывал о своей актерской задаче: «Каждая роль — кусок жизни. Я живу жизнью своих героев. Принимаю на себя их ошибки, их преступления. Пытаюсь как-то понять этого человека. Я не оправдывал палача Хлудова. Я пробовал объяснить логику драматурга: как человек попадает в такую ситуацию, как становился палачом, чем за это платит. В предложенном мне образе были изначальные сила, ум, энергия — человечески ценные качества. Я и хотел рассказать, как это все-таки не спасло моего героя от крушения. В «Беге» мне повезло: у меня были талантливые, мудрые режиссеры. Они никогда не «передразнивают» актера. Я ощущал чудное, ласковое отношение ко мне и партнеров — Алексея Баталова и Михаила Ульянова»

Михаил Ульянов рассказывал о работе с Дворжецким: «Владик попал в «Бег» совершенно случайно. Одна из ассистенток, перебирая фотографии актеров, просто споткнулась об его странные и огромные глаза, глаза-блюдца… Как известно, он был приглашен на маленькую роль из окружения Хлудова, а в результате был утвержден на самого Хлудова. Этот сложный образ давался Владику совсем непросто, но Алов и Наумов с тонкостью и изящной осторожностью вылепливали из молодого актера (по сути новобранца в кино) этого странного, смертеподобного человека, существующего на грани жизни и смерти. Думаю, что выше «Бега» Влад ничего не сделал… Алов и Наумов лепили Владика, а он был всецело в их руках. И в результате они вылепили замечательный характер. Но это все — киноработа. Это работа, в которой иногда берут типаж человека, далекого от кино и от профессии актера, и оказывается, что он делает все выше, чем актер-профессионал. Он не играет, а существует. И вот что-то в этом роде, я думаю, происходило и с Владиком. Он ничего не играл, а просто существовал в заданных Аловым и Наумовым координатах, в четко заданном эмоциональном режиме, в строго обговоренном психологическом состоянии. У Владика было совершенно поразительное лицо — лицо человека-марсианина и пока еще полное отсутствие опыта. Потом я увидел Владика в других картинах, в которых он, как мне кажется, ничего не играл, а только воплощал замыслы режиссера. Самого Владика в этих ролях не было. При том, что внешне Владик был очень красив и необычен, актерски, на мой взгляд, он так и не успел дозреть, осознать свой потенциал, свои резервы и границы, изучить и понять себя как инструмент актерской игры. И, безусловно, он вырос бы в крупного и серьезного актера, если бы не такая ранняя смерть. В нем была порода. Порода, так сказать, еще не раскрытая, еще не расцветшая. Увы, так и не расцветшая…»

После съемок в «Беге» Дворжецкого пригласили сняться в роли вора-рецидивиста Карабанова в еще одной мосфильмовской картине «Возвращение «Святого Луки» режиссера Анатолия Бобровского. Первоначально на эту роль предполагалось пригласить Георгия Жженова, однако мосфильмовское руководство, считая его актером глубоко положительным, запретило ему играть бандита. «Пусть этого Графа сыграет кто-нибудь из молодых» - решило начальство. И на роль пригласили пока еще никому не известного Владислава Дворжецкого.

Фильмы «Бег» и «Возвращение «Святого Луки» вышли на экраны СССР в 1971 году, и с момента их выхода имя Владислава Дворжецкого стало известно миллионам советских кинозрителей, а сам Владислав стал востребованным актером. В том же 1971 году Андрей Тарковский пригласил Владислава Дворжецкого на эпизодическую роль пилота Бертона в картину «Солярис».

Владислав Дворжецкий о работе над ролью Бертона рассказывал: «Очень важными по смыслу в «Солярисе» становятся эпизоды пресс-конференции Бертона. Бертон, побывавший когда-то на далекой планете, ищет в нынешних людях, отправляющихся в далекие миры, человечности. А сам он человек-загадка. Да, когда-то Бертон в межпланетной экспедиции встретился со страшной и загадочной субстанцией — Океаном. С субстанцией, материализующей человеческую мысль. Мы видим на экране глаза молодого человека, в которых удивление, испуг перед Океаном. И видим потом измученные глаза старика, в которых раз и навсегда отразилось непознаваемое».

Весной 1972 года Дворжецкий приступил к работе в фильме режиссеров Альберта Мкртчяна и Леонида Попова «Земля Санникова», в которой сыграл роль политического ссыльного Александра Ильина, организатора похода к легендарной земле Санникова. Дворжецкий надеялся на то, что эта роль станет одной из лучших в его послужном списке. Но в процессе съемок Дворжецкий настолько разошелся во взглядах на свою роль с режиссерами, что дело дошло до скандала, и актер хотел прекратить съемки, в чем с ним оказался полностью солидарен исполнитель другой главной роли Олег Даль. Лишь ценой огромных усилий режиссерам удалось удержать актеров и завершить работу над фильмом. Несмотря на то, что съемки «Земли Санникова» проходили в очень тяжелой атмосфере, взаимного несогласия актеров и режиссеров, фильм очень понравился публике.

Вскоре Дворжецкий снялся еще в двух картинах: «Зарубки на память» и «Нам некогда ждать» - обе эти роли не принесли актеру большого удовлетворения, также, как и другая работа Дворжецкого - роль коммуниста Ярослава Галана в фильме Валерия Исакова «До последней минуты», снятая в 1974 году. Во время работы над этой ролью Дворжецкий рассказывал: «За последнее время в моей актерской судьбе наметился резкий крен. Из разряда «отрицательных» героев волей режиссуры перехожу в разряд «положительных». Одноплановость ролей всегда казалась мне опасной, и в каждой новой работе я стараюсь найти какие-то новые повороты, грани. В картине «До последней минуты» в чем-то это и легче. Речь идет о реальном человеке, о нем сохранилось множество воспоминаний, сегодня живы близкие ему люди. Наконец, существуют его литературные произведения, из них можно немало почерпнуть. Но в такой работе есть и своя сложность, особенно важно не изменить духовному облику героя...» После выхода на экраны фильм был удостоен Государственной премии УССР.

Вскоре Дворжецкий снялся в роли летчика-испытателя в фильме «За облаками небо», комбата Никитина в картине «Возврата нет», и капитана Немо в одноименном телефильме. Эта роль особо тепло была встречена зрителями. Тем временем личная жизнь Владислава Дворжецкого долгое время не складывалась. Разведясь с женой и покинув Омск, он жил в Москве без прописки, часто ночевал у друзей, а когда злоупотреблять их гостеприимством становилось неудобно, то мог провести ночь на лавочках Белорусского или Киевского вокзалов. Позже он снял комнату в общежитии. Ректор Школы-студии МХАТа Анатолий Смелянский рассказывал: «В конце 60-х в тюзовском общежитии появился Владислав Дворжецкий. Он уже снимался у Алова и Наумова в «Беге». До чего же уютным оказался этот Хлудов из Омска, с большими залысинами, молодым лицом и странными, косо посаженными огромными глазами, от которых нельзя было оторваться. Хлудов заселился в общаге, в нашей комнатенке, починил проводку, стал вязать шапочки моей жене Татьяне и ее подругам и навсегда купил старообрядку-тещу разъяснениями того, как правильно вывязывать пройму».

Устройству личной жизни актера также мешало безденежье. Даже после съемок в триумфальном «Беге» актер остался должен студии приличную сумму, которая ушла на алименты двум его детям от предыдущих браков. Учитывая тяжелую финансовую ситуацию, Дворжецкий брался за любую работу, иногда соглашаясь сниматься даже в заведомо слабых картинах. Всего он за 8 лет снялся в 17 фильмах, и стал одним из самых популярных актёров советского кино.

О своих увлечениях Владислав Дворжецкий рассказывал: «Люблю работать. Без работы страшно, и я всех извожу. Люблю сниматься. Иногда увлечений так много, что хочется убежать уже и от них. В прошлом году я сбежал как-то в город Горький. Встал на лыжи с единственной целью заблудиться. Увидел массу нового. Добрел до старинных русских скитов, словно вновь прочел Мельникова-Печерского. И прошлое соединилось с настоящим, когда над маковкой ветхой церковки пролетел сверхсовременный самолет. И если уж говорить об увлечениях серьезно, открою одно свое странное, может показаться, желание: хочу, чтобы цветущий остров Сахалин отдали детям и устроили на нем нечто вроде Дисней-ленда — ведь на Сахалине есть все переходные климатические зоны. Был бы счастлив стать комендантом этого острова».

В конце 1970-х годов жизнь Владислава начала налаживаться, он снова женился, его взяли в труппу Театра киноактера, и у него появилась возможность ездить с концертами по стране от Бюро кинопропаганды. Осенью 1977 года Дворжецкий купил трехкомнатную кооперативную квартиру в одном из спальных районов Москвы, и привез в Москву из Омска свою мать и старшего сына Александра. Однако провести много времени в кругу близких Дворжецкому было не суждено. 29 декабря 1977 года в Ялте на съемках фильма «Встреча на далеком меридиане» у него случился инфаркт, и актер встретил Новый год в больнице, в которой врачи провели исследования и обнаружили, что актёр перенес инфаркт дважды в течение месяца.

В феврале 1978 года врачи выписали Дворжецкого, предупредив, что в ближайшие месяцы он должен находиться в обстановке абсолютного покоя. Однако сидеть дома и предаваться своему хобби – вязанию, Дворжецкого смог лишь на полтора месяца. И в апреле он вновь отправился в поездку по городам страны от Бюро кинопропаганды зарабатывать деньги себе и близким. 24 мая Дворжецкий побывал дома в последний раз. Спустя два дня он уехал в Гомель, чтобы продолжить выступления перед зрителями. Дворжецкий с другом отправились туда на автомобиле, и на ночном шоссе они не заметили стоявший на обочине неосвещенный трейлер. Произошло столкновение, крыша автомобиля была срезана конструкцией трейлера, но находившиеся в салоне Дворжецкий и его пассажир не пострадали. Однако пережитый стресс дал о себе знать два дня спустя - 28 мая 1978 года Владислав Дворжецкий скончался в номере гомельской гостиницы от еще одного инфаркта.

Владислав Дворжецкий был похоронен в Москве на Кунцевском кладбище.

Мать Владислава - Таисия Владимировна - пережила сына всего лишь на три года. Отец - Вацлав Янович - скончался 11 апреля 1993 года. Его сын от брака с Ривой Левите Евгений Дворжецкий пошел по стопам родителей - закончив Щукинское училище, пришел в труппу Центрального молодежного театра. Активно снимался в кино и трагически погиб 1 декабря 1999 года.

О Владиславе Дворжецком подготовил передачу из цикла «Чтобы помнили» Леонид Филатов.

О семье Дворжецких была подготовлена телевизионная передача из цикла «Как уходили кумиры».

Материалы сайта www.sib.net
Материалы сайта www.rusactors.ru
Материалы сайта www.russiancinema.ru

Снимался в фильмах:
* Бег (1970)
* Возвращение "Святого Луки" (1970)
* Страницы (1972)
* Солярис (1972)
* Возврата нет (1973)
* Зарубки на память (1973)
* Нам некогда ждать (1973)
* До последней минуты (1973)
* За облаками небо (1973)
* Земля Санникова (1973)
* Открытая книга (1973)
* Единственная дорога (1974)
* Капитан Немо (1975)
* Там, за горизонтом (1975)
* Легенда о Тиле (1976)
* Юлия Вревская (1977)
* Однокашники (1978)

Рубрики:

ЖЗЛ, биографии, судьбы
Помним...
Актеры и роли

Метки: Чтобы помнили Дворжецкий Владислав Вацлавович

Процитировано 17 раз
Понравилось: 29 пользователям

Комментировать

« Пред. запись — К дневнику — След. запись »

Страницы: [1] [Новые]

Надежда_Говерт обратиться по имени Суббота, 27 Апреля 2013 г. 23:01 (ссылка)

Забыть его невозможно, так же как и при жизни нельзя было не заметить. Влад был великолепен. Обожали его все.
Мне посчастливилось видеть его работу в театре. В 1976 году Савва Кулиш ставил в Театре-студии киноактёра спектакль "Чудо" по пьесе Мориса Метерлинка "Чудо Святого Антония". В роли святого Антония - Владислав Дворжецкий.

Старые театралы, помнившие в этой роли Юрия Завадского, недоверчиво качали головой: "Разве может кто-то сравнится с великим Завадским?" Но даже они, посмотрев спектакль, не могли сказать ничего критического в адрес Дворжецкого.
В балахоне из грубой мешковины, босиком и без грима он выглядел настоящим святым.
Когда Влад по причине занятости на съемках не мог играть в театре, его заменял красавец Борис Хмельницкий, но актеры отказывались с ним играть. И вовсе не потому что Хмельницкий был плох, а потому что, когда Дворжецкий был на сцене, то забывали, что он актер, а видели в нем настоящего святого Антония.
Когда Влад умер спектакль сняли. В этой роли заменить Дворжецкого не мог никто.

Ответить С цитатой В цитатник