Шоу поэзия


В Театре эстрады Михаил Ефремов прочитал стихотворения Дмитрия Быкова, написанные для продюсируемого Андреем Васильевым проекта "Гражданин поэт". Найти в себе силы раскритиковать происходящее не смогла АННА НАРИНСКАЯ.


"Только предупреждаю тебя, это концерт юмористический",— умоляющим голосом говорила своему спутнику молодая женщина, пока они, стиснутые толпой, стояли у входа в Театр эстрады. Но вообще-то среди собравшейся публики таких непосвященных было явным образом совсем немного. Из разных мест собравшейся у металлоискателей очереди раздавались произносимые голосом "как у Ефремова" цитаты из поэтгражданских стихов, и вообще было ясно, что большинство собравшихся пришли сюда за знакомым и любимым. Все как-то уже заранее были довольны, а когда на сцене появились Михаил Ефремов с гармошкой, Дмитрий Быков с печатной машинкой и Андрей Васильев в будто бы юрийгагаринском шлеме, все стали довольны еще больше.


Такой всеобщей любовью и готовностью полюбить их сильнее выступавшие воспользовались с самоуверенностью детей, разыгрывающих капустник перед обожающими взглядами родителей. И — редкий случай — такое самодовольство здесь обернулось не раздражающим безвкусием, а верным творческим выбором.


Вот, скажем, Дмитрий Быков, почти безмолвно просидевший все представление на сцене за компьютером: он время от времени прямо покатывался со смеху от собственных шуток в исполнении Михаила Ефремова, а один раз даже вскинул вверх руку со сжатым кулаком — мол, глядите, как все круто у нас получилось. И это выглядело не глупо, а забавно, трогательно и вообще украсило представление.


За время представления, кстати, Быков написал экспромт — на тему, заданную публикой (победила новость "Валентине Матвиенко предложено возглавить Совет федерации"), в стиле предложенного публикой же поэта (из зала громче всего кричали "Агния Барто!", но Быков сказал, что больше подходит поэма Багрицкого "Смерть пионерки", начинающаяся словами "Валя, Валентина, что с тобой теперь?"). Написанный не сходя со сцены и зачитанный в конце представления текст оказался не очень смешным, но сложенным все же очень ловко.


Когда же Михаил Ефремов дошел до исполнения поэмы "Дядя Степа-миллиардер", воспевающей предложение Михаила Прохорова "взять на баланс" партию "Правое дело", и с особым нажимом прочитал пассаж: "Все любили дядю Степу / За красу его и стать, / Целовали только в попу — / Выше было не достать", Андрей Васильев объявил, что в зале присутствует герой этого текста, которому в виде исключения был предоставлен бесплатный билет в партер. После этих слов Михаил Прохоров, практически соответствуя быковскому тексту, "Поднялся из окопа, / Где до этого сидел" и сказал, что не любит халявы, так что деньги за билет вернет, а когда его изберут главой "Правого дела", то он предоставит гражданам поэтам, если понадобится, политическое убежище. Из этих слов возникло ощущение, что Михаил Прохоров считает себя главой некоего суверенного государства, но придираться не хотелось — именно потому, что все было так по-домашнему.


Такой дух "представления для своих" — притом что "свои" тут не избранные члены бомонда, как, например, на церемониях "Серебряная галоша", где тоже практикуются театрализованные насмешки над властями предержащими, а все зрители,— дает возможность не впасть в назидательную торжественность, освободиться от всякого призвука "доколе". И это делает "Гражданина поэта" таким действующим высказыванием.


Тут вроде бы не сделано ничего нового: Быков и до этого писал смешные "Письма счастья", а Ефремов играл пародирующие действительность роли. Но тут все как-то совсем удачно, талантливо даже сошлось: идея поэтических пастишей, задающая культурную и в то же время ностальгическую рамку, быковское остроумие, васильевское чутье, актерская точность Ефремова и теперешняя общественно-политическая жизнь. Жизнь, в которой абсурд стал привычной нормой существования, а трагическое вконец смешалось с карикатурным. Жизнь, которой "Гражданин поэт" соответствует очень точно — во всяком случае, стилистически.