07.04.2011 13:17:44

Источник: РБК

Михаил Виноградов, президент фонда «Петербургская политика»

«Раскол в тандеме» — сегодня тема номер один публикаций прессы и кулуарных разговоров. Более того, хотя вопрос о взаимоотношениях в тандеме, мягко говоря, не приоритетен для новостей Первого или Второго каналов, по этому поводу все охотнее рассуждают и рядовые обыватели. При этом и у сторонников, и у противников теории распада тандема есть множество бесспорных и вполне убедительных аргументов. Попробуем их перечислить.

Версия 1. Неизбежный распад наконец состоялся

Не нужно ничего придумывать: признаки раскола тандема мы видим на телевизионном экране. Президент и премьер выступают со взаимно дезавуирующими заявлениями или по меньшей мере игнорируют наиболее спорные инициативы друг друга. Путин недвусмысленно демонстрирует скептическое отношение к медведевской повестке дня, назначая совещание по инновационной тематике на 1 апреля. Президент в свою очередь пытается навести мосты к премьерскому электорату, встречаясь с «Камеди Клаб». А заодно все чаще напоминает себе и окружающим о статусе верховного главнокомандующего, появляясь в окружении военных. Премьерский лагерь в ответ останавливает очередную попытку реанимировать партию «Правое дело». Конкуренция постепенно переходит и на другие этажи власти, примером чего является новая война между Генпрокуратурой и Следственным комитетом. Объектом борьбы становится и «Единая Россия» — не случайно так спешно был уволен Константин Затулин, попытавшийся подтолкнуть дрейф партии в премьерский лагерь.

Все более очевидны и содержательные расхождения внутри тандема, например, во внешней политике. Путину психологически легче представить себя в положении Муаммара Каддафи и Лорана Гбагбо. Поэтому он является приверженцем подчеркнутой жесткости в международных спорах, которая позволяет либо «продавить» российскую позицию, либо разменять ее на понятные и измеримые уступки. Медведев же более склонен делать ставку на потепление климата во внешней политике (в терминологии противников — «сдавать завоеванные позиции»), не без оснований полагая, что дружественные страны быстрее пойдут на уступки.

Версия 2. Какой еще раскол?

Дежурные публичные защитники незыблемости тандема в последнее время поутихли. Но, очистив уши от идеологической шелухи, нам дали возможность менее предвзято посмотреть на рациональные аргументы в пользу целостности союза Медведев—Путин. Этих аргументов тоже предостаточно.

Получается, что вопрос не в разногласиях, а в существовании механизма их урегулирования. До сих пор он работал без особых сбоев — даже в те моменты, когда различия в представлениях Медведева и Путина о будущей модели развития России проявлялись наиболее ярко. Мишенью последней атаки президента на госкомпании был, согласно этой логике, не Путин, а Игорь Сечин и другие высокопоставленные сотрудники правительства.

Причем цели президента не связаны с публичной политикой — он просто ведет борьбу за влияние на принятие решений в сфере финансов и собственности. Как и другие игроки: не случайно в последние два месяца появляется так много новостей о крупных сделках, особенно в нефтегазовом комплексе (BP, партнерские компании «Газпрома»), а также о трудоустройстве родственников высших чиновников в крупные компании. Это означает, что вопросы публичной политики для ведущих игроков неактуальны или как минимум неприоритетны.

«Единая Россия» самостоятельную игру на «внутритандемных» противоречиях вести не готова или не способна, на одного Затулина там приходится десяток «системных» депутатов, а контролируемая ею Госдума самостоятельным центром принятия решений все равно не является. Предположения о том, что Вячеслав Володин ушел в правительство для создания «предвыборного штаба Путина», пока подтверждения не получили. А ключевые кадровые решения последних недель (замена нескольких губернаторов, продление полномочий главы Центризбиркома) никаких принципиальных изменений во «внутритандемном» раскладе не выявили.

Что же касается падающих рейтингов и очевидной общественной усталости, то политическая элита не видит в этом значительных рисков для себя. Ожидаемый рост спроса на российские энергоносители в связи с событиями в Японии, Ливии и антиядерным движением в Европе — фактор в глазах десижнмейкеров куда более значимый, чем «капризы» избирателей.

Повестка на 2011 год

В ближайшие недели сторонники и противники версии о расколе тандема получат множество аргументов в пользу своей позиции. Однако некоторые выводы можно сделать уже сейчас. Действительно, Дмитрий Медведев не скрывает своего желания баллотироваться на новый срок. Вопрос о его способности это желание реализовать пока остается открытым.

Вне зависимости от реальной прочности тандема очевидно, что виртуальный запуск предвыборной кампании уже произошел. Это не должно удивлять. На днях свою кампанию начал и Барак Обама, а у него до голосования целых 19 месяцев. Что уж говорить о России, где реальные выборы президента состоятся скорее всего уже в этом году, а избиратели в марте 2012-го просто оформят принятое решение. Самым вероятным сроком таких «выборов» является конец 2011 года — промежуток между выборами в Госдуму и новогодними праздниками.

Победитель президентских выборов неизбежно столкнется с рядом содержательных проблем. Во-первых, это экономика. Здесь обостряются противоречия в связи с одновременной реализацией трех курсов — ставки на развитие рыночных отношений, поддержки госкапитализма и социализма. Последний курс выражается в нагнетании ожиданий от государства как главного распределителя благ и источника раздачи денег всем категориям населения.

Во-вторых, предъявить обществу понятный и приемлемый образ будущего, то есть объяснить, какой должна быть по замыслу власти жизнь в России через 10—15 лет.

В-третьих, найти противоядие против обрушившегося в последние месяцы на общество приступа социального пессимизма, вследствие которого происходит переход от апатии к раздражению и даже запросу на тотальную перезагрузку политической системы.

В-четвертых, извлечь уроки из ближневосточных событий, начав системный переход от «вождистского» типа легитимности к формированию реальных политических институтов.

Пока медведевская и путинская команды ответов на эти вызовы не нашли. Ни совместно, ни по отдельности.