Притча о блудном сыне (Лк 15:11–32)

Сказал Господь притчу сию: у некоторого человека было два сына; и сказал младший из них отцу: «отче! дай мне следующую мне часть имения». И отец разделил им имение.

По прошествии немногих дней младший сын, собрав все, пошел в дальнюю сторону и там расточил имение свое, живя распутно. Когда же он прожил все, настал великий голод в той стране, и он начал нуждаться; и пошел, пристал к одному из жителей страны той, а тот послал его на поля свои пасти свиней; и он рад был наполнить чрево свое рожками, которые ели свиньи, но никто не давал ему.

Придя же в себя, сказал: «сколько наемников у отца моего избыточествуют хлебом, а я умираю от голода; встану, пойду к отцу моему и скажу ему: отче! я согрешил против неба и пред тобою и уже недостоин называться сыном твоим; прими меня в число наемников твоих». Встал и пошел к отцу своему.

И когда он был еще далеко, увидел его отец его и сжалился; и, побежав, пал ему на шею и целовал его. Сын же сказал ему: «отче! я согрешил против неба и пред тобою и уже недостоин называться сыном твоим». А отец сказал рабам своим: «принесите лучшую одежду и оденьте его, и дайте перстень на руку его и обувь на ноги; и приведите откормленного теленка, и заколите; станем есть и веселиться! ибо этот сын мой был мертв и ожил, пропадал и нашелся». И начали веселиться.

Старший же сын его был на поле; и возвращаясь, когда приблизился к дому, услышал пение и ликование; и, призвав одного из слуг, спросил: «что это такое?» Он сказал ему: «брат твой пришел, и отец твой заколол откормленного теленка, потому что принял его здоровым». Он осердился и не хотел войти. Отец же его, выйдя, звал его. Но он сказал в ответ отцу: «вот, я столько лет служу тебе и никогда не преступал приказания твоего, но ты никогда не дал мне и козленка, чтобы мне повеселиться с друзьями моими; а когда этот сын твой, расточивший имение свое с блудницами, пришел, ты заколол для него откормленного теленка». Он же сказал ему: «сын мой! ты всегда со мною, и все мое твое, а о том надобно было радоваться и веселиться, что брат твой сей был мертв и ожил, пропадал и нашелся». 

Эту притчу именуют притчей о блудном сыне. И действительно, о главном ее персонаже сказано, что он жил блудно – т. е., по-русски, распутно. Но притча состоит из двух частей. Первая часть, при всем ее драматизме, имеет счастливый конец. Напротив, вторая часть, на которую обращают внимание гораздо реже, оставляет на душе тревожное чувство.

Старший брат, по всей видимости, был человек крайне серьезный и основательный. Он подходит к дому, слышит звуки праздничного пения и плясок – но не спешит присоединиться к веселью, царящему в родном доме. Сперва он прощупывает почву – подзывает одного из слуг и с удивлением, граничащим с раздражением, спрашивает: «Что всё это значит? Что здесь вообще происходит?» Слуга радостно отвечает: «Брат твой пришел! Он жив-здоров, и отец на радостях заколол теленка!» Но молодой господин не спешит разделить радость отца и слуг. В его сердце начинает разрастаться обида: «Где же справедливость на свете? Чему и радоваться? Тому ли, что вернулся этот распутник, о котором и вспомнить стыдно?» Он демонстративно останавливается перед домом – и не входит.

В сердце отца хватало места для обоих сыновей. Привечая младшего, он ни на минуту не забывал о старшем. И, как только что он выбежал навстречу нищему бродяге, в котором узнал своего дорогого сына, так и сейчас, едва узнав о возвращении первенца, выходит из дому и упрашивает его войти. Но слышит в ответ слова, исполненные горечи и обиды: «Вот, я работаю на тебя как раб, а ты ни разу не дал мне козленка, чтобы мне весело провести время со своими друзьями! Когда же этот твой сын [заметим, он не хочет даже назвать его братом], промотавший твое имущество с блудницами, вернулся, ты заколол для него нашего теленка!»

Отец отвечает на дерзкий выпад своего старшего чада с удивительной кротостью – и лишь в последних словах слышится ласковый упрек: «Ты, – говорит он, – всегда со мной. Ты хороший сын, ты никуда не уходил из дома, ты неустанно трудишься на наших полях. Потому все мое – твое по праву. Но надо было тебе порадоваться, что пришел твой брат, который был мертв – и ожил, совсем было пропал – но нашелся».

Собственно, это всё. Мы не знаем, что было дальше – что сказал старший сын, что он сделал. Попросил ли он прощения у отца за свою дерзость, вошел ли в дом, обнял ли младшего брата, разделил ли трапезу и радость со всеми домашними? Или, как сказал один священник, он в свою очередь собрал котомку – и покинул отчий дом, отправился странствовать в поисках справедливости? Или с притворной радостью поприветствовал брата – а потом, оставшись дома, навсегда ушел в себя, отгородился от своих ближних, разочаровался в любви отца? Гадать бесполезно – так же, как бессмысленно строить предположения, что случилось с Онегиным, когда «муж Татьянин показался». Поэтому «здесь героя моего / в минуту злую для него, / читатель, мы теперь оставим». Оставим – и обратимся к себе.

Ибо не только с младшим сыном мы можем отождествить себя. Да, каждый человек грешен, о каждом можно сказать, что он ушел в дальнюю страну. И многие – хотя и не все – возвращаются к Отцу через покаяние. Однако есть и другой путь. Человек может счесть себя вполне хорошим. Нет, не безгрешным, но – в общем и целом – правильным и положительным. А следовательно – заслуживающим хорошего к себе отношения, достойного уровня жизни, социальной справедливости. Такому праведнику, вообще-то, не нужен Бог. Не нужен ему и человек. Он самодостаточен. Но как только система привычных координат начинает непредсказуемо меняться, как только на одну доску с добропорядочным гражданином ставят блудника и бомжа – мир в глазах послушных старших сыновей рушится, и они показывают свои клыки.

Кто может помочь им? Отец? Но праведники, оскорбленные в лучших чувствах, не склонны слушать Его. Как ни парадоксально, но надежда – лишь на младших, блудных сыновей. Именно они, приобретшие бесценный опыт ухода и возвращения, бунта и примирения, греха и покаяния, могут достучаться до сердец своих праведных собратьев. У них достанет для этого и смирения, и любви – любви, которая возрастает в них в ответ на любовь Отца.