Предыдущая глава: http://blog.kp.ru/users/3568543/post174230672/


Прикосновение пятое





Проезжая через деревню Покровка, Виталий заметил необычный указатель. Мы остановились. Они с Андреем вышли из машины, следом я. Надпись на указателе гласила: «Место падения ТУ-134, рейс 1303, 24.8.2004 г.» и стрелка, указывающая направление.

- Помнишь, Андрюха, в тот день сразу два самолёта взорвали? – спросил Виталий.
- Помню, - ответил Андрей. – Не думал, что когда-то буду проезжать мимо.
- А ты, Миха, помнишь? – спросил Андрей.
- Не-а, - честно признался я.
- Он ещё мелкий был, - сказал Виталий, - сколько тебе было в 2004-ом году?
- Восемь лет, - ответил я.
- Да, в восемь лет на такие новости и внимания не обращаешь, если тебя не касается.


Мы сели в машину и тронулись в путь. Я задремал. Через несколько километров мы остановились. Я протёр глаза и увидел на обочине мужчину, что-то объясняющего Виталию с Андреем и показывающего куда-то в сторону. Я вышел из машины и увидел в кювете автомобиль, в котором находились люди. Мужчину звали Антон, в съехавшей в кювет машине сидели его жена и малыш лет трё-четырёх, которого, как позже выяснилось, звали Юркой. Малыша с мамой усадили в нашу машину, а мы вчетвером спустились вниз и попытались вытолкать застрявший автомобиль на дорогу. Да не тут-то было.

- Нет, - в конце концов сделал заключение Виталий, - здесь без троса не обойтись.

Трос оказался только один – у Виталия. Он сделал выговор Антону:

- Ну, и как ты в дорогу, тем более зимой, поехал без троса?
- Да вот что-то не подумал как-то, - оправдывался Антон.
- Думать нужно всегда, - хмурился Виталий. – Да ещё с ребёнком едешь. Ладно, что-нибудь придумаем. Нужно ловить ещё машину. Одного троса всё равно не хватит – слишком короткий.

Как назло машин было очень мало, а те, которые проезжали мимо, тоже были без тросов. Меня отправили в машину к Юрке и его матери. Я представился. Женщину звали Катей.

- Вы торопитесь? – спросила у меня Екатерина.
- Ну, как вам сказать, - пожал я плечами. – Я вообще-то попутчик, еду в Ростов, а ребята – в Воронеж.
- Так вы не с ними? – удивилась женщина. – В смысле, вы с ребятами не знакомы?
- Нет, - замотал я головой. – Я ехал из Москвы на грузовике, тоже на попутке, но машина сломалась. Водитель поймал эту легковушку. Парни согласились подбросить меня до Воронежа.
- Вон оно что? – вздохнула Катя. – А мы в Волгоград едем.
- В Москве были? – полюбопытствовал я. – За подарками ездили?
- Нет,- смутилась Катя, - приезжали на место падения самолёта. Здесь недалеко самолёт разбился в 2004-ом году, в Кимовском районе.
- Ой, - я поёжился, - мы только что проезжали табличку с указателем.
- Вот мы оттуда и едем. Проехать не смогли, там сейчас очень плохая дорога. Пришлось вернуться. И вот… видите, - Катя виновато кивнула в сторону кювета, - такое случилось.
- А у вас кто-то погиб в этой катастрофе? – спросил я.
- Да, - кивнула Катя, - у Антона мама летела этим рейсом. Мы в то время жили за границей и даже на похороны не смогли прилететь. А через неделю умер и его отец. Антон хотел побывать на месте трагедии, но, увы, не получилось.
- Ну, в другой раз, может, получится.
- Нет, он отказался от этой затеи. Сказал, больше сюда не приедет. Да и зачем? Мама похоронена в Волгограде. Я и сегодня отговаривала Антона… Зачем это место? Так, только душу бередить? – Екатерина тяжело вздохнула. – А вы в Ростове живёте?
- Нет, я в гости, - ответил я.
- На попутках? – удивилась Катя.
- Так получилось, - уклончиво ответил я.

И тут молчавший до сих пор Юрка вдруг нарушил тишину, да не словом, а небезызвестным звуком. Всё бы ничего, но после этой «мелодии» пришлось открывать окна. Мама малыша покраснела и зашипела на мальчика:

- Что же ты делаешь, бессовестный?
- Я пукию, - без тени смущения ответил Юрка. Он сказал это так, словно нечаянно чихнул.
- Пукиет он, - мама, скривившись, замахала рукой перед носом . – Ты же здесь не один, мог бы и на улицу выйти.
- А что воняет? – удивлёно спросил Юрка.
- Нет, вы взгляните на этого наглеца, - всплеснула руками мама и ещё гуще покраснела, - конечно воняет!

Юрка улыбнулся во весь рот и радостно объявил:

- А мне яичком пахнет!

Я больше не мог себя сдерживать и расхохотался. Катя ещё некоторое время пыталась сохранить на лице серьёзность, но, в конце концов, рассмеялась и она. Юрка, видя, что ему больше никто не собирается предъявлять претензий, осмелел и обратился ко мне. Он очень смешно произносил слова: вместо буквы «с» произносил «ш», а вместо «з» - «ж», причём невсегда: иногда у него получалось чётко произнести обе буквы.

- Ты что, на гружовике катался?
- Ну да, - ответил я.
- Я тоже хочу покататься, но у папы машина маленькая.
- Ну, ничего, - говорю, - ещё покатаешься.
- Я когда вырасту, куплю шебе гружовик и буду на нём кататься.

Екатерина погладила Юрку по голове:

- Сиди уже, катальщик.
- Да, – продолжил мальчуган, - а ещё я куплю троллейбуш.
- Тоже будешь кататься? – спросил я.
- Нет, - ответил Юрка, - на троллейбуше я буду маму вожить на работу. И никогда не буду опаждывать. Потому что, когда троллейбуш опаждывает, мама мёржнет на оштановке.
- А ты откуда знаешь? – решил я подыграть пацану.
- Так я же рядом штою, - ответил мальчуган и взглянул на меня исподлобья, дескать, что за тупой попался собеседник. Со стороны, наверно, именно так и выглядело, потому что Катя рассмеялась.
- Вон оно что? А ты не мёрзнешь? – спросил я.
- Я не мёржну, потому что я тепло одеваюсь, а мама всё время форсит…
- Сиди, не сочиняй, - фыркнула мама. – Что ты такое говоришь?
- Я не шочиняю, - возразил малыш, - так папа говорит, когда ты меня в детский шад ведёшь: «Юрку закутываешь, а шама идёшь с голой жадницей».

Катя снова покраснела и отпустила Юрке подзатыльник:

- Прекрати немедленно! Болтун.
- Папа скажал, что детей нельзя бить по голове, - не унимался Юрка.
- Ой, смотри, прямо убила.
- Если ребёнка бить по голове, он щтанет дебилом, - выдал Юрка.

Я не удержался и снова рассмеялся. Катя покраснела ещё больше.

- Миша, вы извините, не обращайте внимания, - виновато произнесла она, - Юра у нас любитель повыступать. Бухтит, как старый дед.
- Я не бухчу, - парировал пацан. – Когда вы с папой ругаетесь, я вам не мешаю. И по голове вас не бью. Понято?
- Понятно, - улыбнулась мама и поцеловала своё чадо. – Ну ладно, извини.
- Хорошо, извиняю, - ответил Юрка и обратился ко мне: - А гружовик был большой?
- Какой грузовик? – не сразу сообразил я, о чём речь.
- Который сломался.
- А, вон ты о чём? Да, очень большой, - ответил я.
- А кто его будет чинить?
- Водитель? – ответил я.
- А потом куда он поедет? – продолжал допрос Юрка. Честно сказать, он уже утомил меня своими вопросами.
- Домой.
- А где его дом?
- В Ростове.

В этот момент мимо нас, посигналив, промчалась машина. Юрка вскочил с сиденья и прилип к окну.

- Шмотрите! Шмотрите! – радостно закричал он. – Шешишотый мерш поехал. Видел? – обратился он ко мне, кивая совершенно по-взрослому в сторону промчавшегося автомобиля.
- Угу, - кивнул я и спросил: - а с чего ты взял что это шестисотый мерс?
- Ну, а какой? – удивился Юрка и плюхнулся на сиденье. – Ты ражве не видел?
- Ты так хорошо разбираешься в машинах? – спрашиваю.
- Да, - насупив брови, ответил мальчишка.
- Он вообще на машинах повёрнут, - добавила мама. – Других игрушек и не знает. Вся комната в машинах.

Юрка неодобрительно посмотрел на мать и о чём-то задумался. Пока он не стал «грузить» меня новыми вопросами, я поспешно выбрался из машины. В этот момент пацаны остановили грузовую машину и о чём-то договаривались с водителем. Вскоре волгоградцы были спасены. Машину вытащили на дорогу. Они долго благодарили Андрея и Виталия, даже мне сказали спасибо. Антон протянул деньги Виталию, но тот отстранил руку и сказал:

- Нет, мужик, не канает. Мы же не из-за денег тебе помогали.
- Ребята, как-то неудобно, - виновато проговорил Антон, - столько времени на нас потратили. Я от чистого сердца… Возьмите…
- Не тупи, мужик, - сквозь зубы процедил Андрей. – Не нарывайся на комплимент. Счастливого пути.
- Спасибо вам, - Антон вдруг подошёл к Виталию и, крепко обняв его, сказал: – спасибо пацаны! – Он незаметно смахнул слезу и направился к своей машине, из заднего стекла которой вынырнула Юркина голова – ребёнок махал нам на прощание.

«Зачем люди взрывают самолёты, поезда, автобусы? – думал я в дороге. – Сколько гибнет безвинных людей. Кому это нужно? Говорят, что таким образом выражается протест. Но что это за протест такой, когда совершается массовое убийство? Вот взять хотя бы этот самолёт. Люди летели по своим делам, ничего не зная ни о каких протестах. И вдруг взрыв. Как это страшно! Ладно бы, сам самолёт сломался. Тут ничего не скажешь - случайность. От таких случайностей никто не застрахован. У нас вон мамина знакомая чуть не погибла у подъезда своего дома – сосулька свалилась на голову. Как говорит дед, это просто закон подлости. Но самолёт-то взорвали умышленно. Вот настоящая беда. И сам человек погиб и с собой столько жизней забрал. Нет, это неправильно. Нельзя убивать других людей, если ты с чем-то или с кем-то не согласен. Ну, нельзя. Природа и так наказывает человечество – то цунами напустит, то смерч, то наводнение, то землетрясение. Но то природа, с ней не поспоришь. А здесь люди сами творят беду. Трудно понять. И главное, ведь те, кто совершает подобные преступления, они сами когда-то были детьми. А вот выросли и творят такое. Почему так происходит? Почему люди меняются с возрастом? Неужели им не жалко ни себя, ни других? Может, я просто чего-то не понимаю…»


Продолжение: http://blog.kp.ru/users/3568543/post174234145/