Поэтесса Ника Турбина разбилась, упав с пятого этажа "высотки". Это была уже вторая попытка самоубийства.
Ника - та самая девочка из Ялты, которую 20 лет назад знал весь СССР. Она сочиняла стихи, не успев освоить грамоту. К её девятилетию благодаря Евгению Евтушенко вышла книга "Черновик".
Ника Турбина училась во ВГИКЕ, даже снялась в главной роли в худ. фильме, поступила в институт культуры, работала в театре-студии на окраине Москвы. И всё время писала стихи - на клочках бумаги, на обрывках газет. Но поэзия её оставила. Ника Турбина не помнила собственных стихов, хотя прекрасно читала чужие.
Только один человек принёс Нике последние цветы- её преподаватель Алёна Галич, дочь трагически погибшего барда Александра Галича

(1974-2002)
Как больно, помогите!
В глазах - беда!
Но годы-паутинки
Растают без следа.
Рукой не обопрёшся-
Душа пуста.
По волчьим
тропам бродит
Моя звезда.

Стихи посетили Нику Турбину в 4 года. Ребенок пугал маму и бабушку тем, что не спал по ночам -- диктовал стихи. В 9 лет ялтинская девочка-гений стала знаменитой на весь Союз, в неполных 16 вышла замуж за 76-летнего итальянца, с ним уехала в Швейцарию, потом развелась и вернулась... В 22 года Ника шагнула с балкона пятого этажа, но выжила. А в 27 шагнула снова...

Ника Турбина родилась в Ялте 17 декабря 1974 года и, по удивительному совпадению, училась в школе (бывшей гимназии), где в начале века училась Марина Цветаева. Когда девочке не было и десяти, в Москве вышел ее первый сборник -- "Черновик", вступительное слово к которому написал Евгений Евтушенко. Какое-то время он опекал девочку, даже возил в Венецию, где юная поэтесса получила премию "Золотой лев"... А потом девочка выросла и стала никому не нужна.

...Несколько дней тело Ники Турбиной лежало в морге больницы имени Склифосовского, после чего было кремировано. Только один человек принес Нике последние цветы -- ее преподаватель по Университету культуры Алена Галич, дочь Александра Галича.

Вчера нам удалось поговорить по телефону с Аленой Александровной:

-- Нику уже кремировали, но пока еще не захоронили, потому что я прошу, чтобы нам разрешили похоронить ее на Ваганьковском кладбище, там, где лежат все поэты, и чтобы похороны были нормальные.

-- Когда это произошло? Ведь чуть ли не день в день с предыдущей попыткой (в ночь с 14 на 15 мая 1997)?

-- Это случилось 11 мая. Но здесь немножко другие обстоятельства... абсолютно непонятно, что произошло: либо несчастный случай, либо кто-то ее подтолкнул. Суицида не было! Абсолютно честно вам говорю, у меня все документы.

-- У нас очень мало информации...

-- Откуда же ей было появиться, если они даже мне ничего не говорили: я узнала обо всем только наканунекремации в полвторого ночи! Майя (мама Ники -- Авт.) тоже ничего не знала, всем распоряжался Саша. Так нараспоряжался, что на кремации было 4 бомжа, да еще я, мой сын и мой студент. Саша -- это человек, с которым она жила. Он актер, и тоже пил. С ним были еще женщина и два непонятных человека. Страшнее не придумаешь!

Ника родилась в Ялте, но всю взрослую жизнь прожила в Москве, и очень много людей хочет с нею проститься, а в Ялту не все могут выбраться. Майя сначала сопротивлялась, но все потом вместе решили добиваться захоронения в Москве. Майя с трудом нашла деньги, чтобы завтра-послезавтра вылететь ко мне. Я ей сказала, что она может остановиться у меня. Надо, чтобы Людмила Владимировна прилетела -- это бабушка Ники, она всегда с нею по миру ездила. Может, власти Киева или Ялты ей помогут?

-- Говорят, что Ника с родственниками практически не общалась?

-- Почему? Она каждое лето бывала в Ялте. Но жила и училась здесь, у нее московская прописка, она гражданка России.

-- Мы прочли на каком-то сайте...

-- (перебивая) ...что она была парализована? Полная чушь!

-- А когда она поступала в Университет культуры, вы уговорили ректора, чтобы Нику приняли без экзамена по русскому языку, потому что она так и не научилась писать?

-- Все правильно. Она не умела писать. Вернее, у нее была своя "скоропись". Она писала замечательные стихи, но ее почерк нельзя было разобрать. Она писала все время, эти клочки разбросаны везде. А вообще, мы имели право ее и без экзаменов принять, как мне сказал ректор. Сочинение она написала бы прекрасно, просто его прочитать никто не смог бы.

-- А кто-то говорит, что Ника уже много лет не сочиняла!

-- Это неправда. В документальном фильме Ялтинской студии она сказала, что не помнит стихов. Во-первых, они ее напоили перед интервью, а во-вторых, она действительно не помнила. Мы сейчас пытаемся дополнить ее книгу и переиздать. Я на днях нашла ее записку, чтобы показать журналистам, как она пишет -- чтобы слухи прекратились, якобы она не сама пишет. Когда Ника нервничала и писала что-то серьезное (где-то у меня валяется тетрадка с ее докладами), не дописывала... Я за 10 лет научилась разбирать ее почерк.

-- У нее ведь и раньше были попытки покончить с собой?

-- Нет, попытка была только одна. И тоже... там была ссора, был какой-то толчок.

-- Но ведь она себе и вены резала...

-- Вены она резала в состоянии подпития, но тут же бежала и их зашивали. Она все время боролась. Попытки были, но это было не постоянное желание: наоборот, она хотела жить. У человека, который пьет и которого не лечили, в голове все время возникают какие-то тараканы. Я свидетель, как она выковыряла ампулу (она была "зашита"), напилась, а потом мы искали наркологическую помощь... После таких попыток она тут же приходила в себя, ее это ошарашивало и она начинала дико бороться за жизнь.

Таких гениальных детей нельзя бросать! Ее приподняли, а потом все кинули. А ведь это был человек с сознанием маленького ребенка, при том, что ей было 28 лет, внутри это была маленькая беззащитная девочка. О Нике снято 8 фильмов, ее стихи переведены на 12 языков, она была в Америке, в Колумбийском университете, там даже была конференция о технике перевода стихов Ники Турбиной. Она единственная в России получила премию "Золотой лев" после Анны Ахматовой -- даже Бродский не имел этой премии, а она имела. В 12 лет!

-- Когда вы виделись с Никой последний раз?

-- Перед Новым годом -- она меня поздравляла. Я ждала ее на Пасху -- раньше она всегда ко мне приходила -- но она только звонила. Она занималась в театре-студии в Свиблово, и мне казалось, что у нее вроде бы все нормально. Каждый раз по телефону Ника говорила: "Я приеду, я приеду". Ну вот -- приехала...

"НЕ Я ПИШУ СВОИ СТИХИ?"

Вячеслав Лашук, радиожурналист, поэт, автор переводов стихов Ники Турбиной на украинский язык:

-- Впервые я прочел стихи Ники Турбиной в "Комсомольской правде" 6 марта 1983 года с предисловием Юлиана Семенова. Я поехал к ней в Ялту -- было интересно проверить, "искусственный" ли это феномен: ребенок, который говорит о чувствах, понятных зрелой женщине. Дитя XXI века -- так я ее сразу для себя назвал.

Приехав, увидел, что ее мама уже мечтает о лаврах всемирной славы, дедушка -- писатель, профессионал, тоже в курсе дела. Пообщались мы ни о чем, я почувствовал какую-то фальшь и ушел. Выйдя из дома, на улице встретил Нику, которая возвращалась из школы. Я сразу узнал ее, она взглянула на меня -- и я понял, что она сама пишет... Через несколько лет после ее книги "Черновик" мне попалась ее вторая книжка. Там я нашел мало нового. Это была уже не Ника Турбина...

Нельзя сказать, что детский талант разбился о взрослую жизнь -- "помогли" взрослые, которые пытались из нее что-то лепить, как-то направлять. Раздули сенсацию: Центральный дом литератора, Евгений Евтушенко -- конечно, это "шарахнет" по психике. Как поэт, она успела в возрасте 8--9 лет сказать то, что должна была сказать на этой планете. Может быть, она ушла рано, как человек, но как поэт себя исчерпала.

В ее поэзии -- трагедия непонимания: ей проще было говорить с улицей, с телефоном, с золотой рыбкой или тремя апельсинами, чем с родной матерью или еще с кем-нибудь. Подруг у нее не было: "Не дозвонились ко мне друзья -- возможно, денег нет..." Ее стихи очень трудно переводить: кроме ритма и рифм надо поймать образ -- в нескольких строчках такой концентрат энергетики! Ее стихи невозможно выучить, они входят в подсознание.
«ЧЕРНОВИК»


БЛАГОСЛОВИ МЕНЯ, СТРОКА.
Благослови меня, строка, благослови мечом и раной,
Я упаду, но тут же встану.
Благослови меня, строка.


ЧЕРНОВИК.
Жизнь моя - черновик,
На котором все буквы - созвездия...
Сочтены наперёд все ненастные дни.
Жизнь моя - черновик.
Все удачи мои, невезения
Остаются на нём
Как надорванный выстрелом крик.


КТО Я?
Глазами чьими я смотрю на мир?
Друзей? Родных? Зверей? Деревьев? Птиц?
Губами чьими я ловлю росу,
С упавшего листа на мостовую?
Руками чьими обнимаю мир,
Который так беспомощен, непрочен?
Я голос свой теряю в голосах
Лесов, полей, дождей, метели, ночи...
Так кто же я?
В чём мне искать себя?
Ответить как всем голосам природы?


ЗАЧЕМ, КОГДА ПРИДЁТ ПОРА...
Зачем, когда придёт пора,
Мы гоним детство со двора,
Зачем стараемся скорей
Перешагнуть мы радость дней?
Спешим расти, и годы все
Мы пробегаем, как во сне...
Остановись на миг, смотри -
Забыли мы поднять с земли
Мечты об алых парусах,
О сказках, ждущих нас впотьмах...
Я по ступенькам, как по дням,
Сбегу к потерянным годам,
Я детство на руки возьму,
И жизнь свою верну.


УБАЮКАЙТЕ МЕНЯ...
Убаюкайте меня, укачайте,
И укройте потеплее одеялом,
Колыбельной песней обманите,
Сны свои мне утром подарите,
Дни с картинками, где солнце голубее дня,
Под подушку утром положите,
Но не ждите, слышите, - не ждите...
Детство убежало от меня.


МАМЕ.
Мне не хватает нежности твоей,
Как умирающей птице - воздуха,
Мне не хватает тревожного дрожанья губ твоих,
Когда одиноко мне..
Мне не хватает смешинки в твоих глазах -
Они плачут, смотря на меня...
Почему в этом мире такая чёрная боль?
Наверно, оттого, что ты одна?


БАБУШКЕ.
Я печаль твою развею,
Соберу букет цветов,
Постараюсь, как сумею,
Написать немного слов,
О рассвете ранне-синем,
О весеннем соловье,
Я печаль твою развею,
Только непонятно мне -
Почему оставшись дома,
Сердце болью защемит?
От стены и до порога
Путь тревогою разбит...
И букет цветов завянет -
В доме не живут цветы...
Я печаль твою развею -
Станешь счастлива ли ты?


ПО ГУЛКИМ ЛЕСТНИЦАМ.
По гулким лестницам я поднимаюсь к дому.
Как ключ тяжёл. Я дверь им отопру.
Мне страшно, но иду безвольно,
И попадаю сразу в темноту.
Включаю свет. Но вместо света лижет
Меня огонь палящий и живой,
Я отраженья в зеркале не вижу -
Подёрнуто оно печали пеленой...
Окно хочу открыть - оно,
Смеясь и холодом звеняОтбрасывает в сторону меня,
И я кричу от боли. Сводит щёки.
Слеза бежит сквозь сонные глаза...
И слышу шёпот, тихий мамин шёпот:
"Проснись, родная. Не пугайся зря".


КОЛКИ ПАЛЬЦЫ...
Колки пальцы, как у веточки сосны
Накрахмалены иголки до весны,
Колки пальцы расстаются лишь зимой -
Рузутюжена дорога мостовой...
И по скользкому по льду так хочется бежать!
Только пальчики-иголки не хотят устать...
Они ждут, когда ударит жгучий свет,
И тогда по льду дороги больше нет.


ДОЖДЬ. НОЧЬ. РАЗБИТОЕ ОКНО.
Дождь. Ночь. Разбитое окно.
И осколки стекла застряли в воздухе,
Как листья, не подхваченные ветром.
Вдруг звон. Точно так
Обрывается жизнь человека.


ВОСПОМИНАНИЕ.
Я хочу с тобой одной
Посидеть у дома старого.
Дом стоит тот над рекой,
Что зовут Воспоминанием.
След ноги твоей босой
Пахнет солнцем лета прошлого,
Где бродили мы с тобой
По траве, ещё не скошенной...
Голубели небеса,
Исчезая за околицей,
И звенели голоса...
Вот и всё, что нам запомнилось...
И отсчёт всех дней
Подошёл к концу,
Стаи птиц - все дни -
Собрались у ног...
Покормить их чем?
Не осталось строк.


УТРОМ, ВЕЧЕРОМ И ДНЁМ...
Утром, вечером и днём, думай только лишь о том,
Что на город ночь садится, словно филин за окном.
Утром, вечером и днём ночь тихонько входит в двери,
Ноги вытерев у входа, будто опасаясь встретить
Лучик света, который прыгал час назад по одеялу...
Утром, вечером и днём думай только об одном -
Как ночами страшно воет ветер, что живёт в трубе,
Как врывается он в окна, с криком разбивая ставни...
Листья жёлтые прилипнут к мёртвому от слёз стеклу...
Не хочу я ночью думать о тревожных страшных сказках,
Буду молча засыпать я... Утром, вечером, и днём.


ЕВГЕНИЮ ЕВТУШЕНКО.
Вы - поводырь, а я - слепой старик.
Вы - проводник. Я еду без билета!
Иной вопрос остался без ответа,
И втоптан в землю прах друзей моих.
Вы - глас людской. Я - позабытый стих.


КАЖДЫЙ ЧЕЛОВЕК ИЩЕТ СВОЙ ПУТЬ.
Каждый человек ищёт свой путь,
Но всё равно попадает на ту дорогу,
По краям которой стоят жизни и смерть.
Я бы хотела дольше идти по той стороне,
Где не заходит солнце,
Но за днём всегда наступает ночь...
Поэтому я ищу тропинку.


ПЕРЕВЕЛИ СТИХИ.
Перевели стихи на языки чужие,
Так переходят улицу слепые...
Им кажется, что, ощупью идя,
Они спасают от беды себя.
Чужие языки, слепые строки...
Им нужен проводник. Иначе нет дороги.


ПОБЕДИТЕЛЮ.
Не побеждайте победителей,
Судьба им выпала на круги.
И выстрела на старте сила
Вас отдаляет друг от друга...
А побеждённым - камнем в спину,
Терновником тропа устелена...
Непобедимы победители!
Но это - до поры, до времени...


ОСЕННИЙ САД.
В осенний сад, где листопад...
Ты будешь рад, мой друг.
Придут забывшие тебя -
Былое вспомнить вдруг -
Что годы быстро так летят,
И дням числа уж нет,
Что можно было разыскать
Затерянный твой след...
И песню старую споют,
Но только боль в словах...
Как хочется придти туда,
Где столько лет назад
Веселье било через край...
Но гол осенний сад.


ЧУЖИЕ ОКНА.
Чужие окна, немое кино,
Темно на улице, в кадре светло...
Молча кричит ребёнок - не я его качаю,
Бьётся посуда к счастью - не я его получаю.
И в зале полно безбилетных,
На этом сеансе - молчанье...
Моё окно - звуковое.
Подёрнуты стёкла печалью.


ЗВОНАРЬ.
И стоит над землёй колокольный звон,
От былых времён - до былых времён...
И кровавый закат над рекой повис,
И упал бы я с колокольни вниз -
Нету сил звонить! Мёртвый город мой...
Подожгли его - только бабий вой
По реке плывёт.
Да забытый конь молча воду пьётНо звонит звонарь - уже сотни лет.
Колокольный звон - попутчик лет.


АЗБУКА МОРЗЕ.
Азбука Морзе - точка, тира...Азбука Морзе - дайте мне
Как можно быстрее сказать -
Что я потерян во времени... Беда не моя -
Что я утомился от ритма дня.


ЕЛЕНЕ КАМБУРОВОЙ.
Три кровавые слезы, три тюльпана...
Молча женщина сидит. От дурмана
Закружилась голова, сжалось сердце -
Три тюльпана получила ты в наследство...
Только ветер прошумел - быть им ложью.
Но глаза твои кричат - "Быть не может!"
Три кровавые слезы - облетели.
Молча женщина сидит. Им - не веря.


ЧЕТЫРНАДЦАТЬ СЛЕЗИНОК.
Четырнадцать слезинок на моей щеке
Четырнадцать дождинок на мокром стекле.
Уедешь - не уедешь, гадай - не гадай,
Отвернёшься к двери - прощай, прощай..
Прощайте, ожиданье - не разомкнуть нам рук,
Я не люблю прощаний - тревоги круг.
И будет боль от встречи, которой не бывать -
Четырнадцать слезинок… Прошу не забывать.


КАССЕТА.
Наговори мне целую кассету весёлых слов..
И - уезжай опять.
Я буду вспоминать тебя и лето
Не только клавишу нажав...
Чешуйками дождя покрыты,
Как две большие рыбы у причала
Стояли корабли.
Нас в них качало,
Как в люльке...
Но это был не страх, а счастье.
Тогда не ждали мы ненастья.
Оно пришло чуть-чуть поздней...
Нас позабыли, или мы забыли
Те города и улицы?
Дымом окутан город.
Он уже не наш.
Магнитофон собрал всю память нашу,
Нажму я только пальцем
На клавишу.


ЗАСУХА.
Какая засуха в стихах!
А хочется воды напиться...
И расплескать её в строках...
Какая засуха в душе!
Что стало миражом живое
Лицо твоё,
И даже море
Похоже на сухой песок...
Такая засуха во всём,
Что окружало нас с тобою!
И вырваться нельзя на волю
Не оживив умерших слов.



НЕ НАДО СПРАШИВАТЬ МЕНЯ.
Не надо спрашивать меня,
Зачем живут стихи больные.
Я понимаю: лучше было
Иметь запас здоровых слов...
Нельзя спросить - зачем приходят,
Зачем ночные палачи
Из ножен вынули мечи,
И на меня идёт гурьбою,
Зачем столпились у дверей
Недетской памяти моей
Слепые загнанные люди...
Огонь сжирал десятки судеб,
Но разве появился тот,
Кто на себя всё зло возьмёт?


ВЛАДИМИРУ ДАШКЕВИЧУ.
Вместо кнопки лифта - клавиши рояля...
На четыре ноты дверь ты отворишь.
Это бродит эхо гулким коридором -
С ним заговоришь.
Даже телефона в комнате не слышно -
Ты ничей...
И неосторожно я пройду по крыше -
Клавиши рояля
Закрывают дверь.


ЧЕМ КОРМИТЕ РЕБЁНКА СВОЕГО.
Чем кормите ребёнка своего? Грудью? Кашей? А я - строкой...
Что говорите, укладывая в колыбель? Усни, родной?
А я ему - не надо спать!
Буду тебя качать
Утром и днём,
В сад поведу гулять,
Там мы будем вдвоём...
Только ночью не спи,
А со мной говори.
Родила тебя - не помню когда -
В дождь ли, в снег ли,
В солнечный свет, -
Это ты лучше знаешь меня.
Ты превратишься в волшебную силу.
Вечный ребёнок...
Не спи, мой милый!


СТИХИ МОИ ПОХОЖИ НА КЛУБОК.
Стихи мои похожи на клубок
Цветных, запутанных ребёнком ниток...
Я утром их стараюсь разобрать
В отдельные красивые клубочки,
Но к вечеру - какая ерунда! -
И пол, и стены, улицы, дома -
Всё перепутано!
Стихи похожи
На длинное цветное покрывало,
Нет, на дорогу, по которой мне
Предстоит катить клубок свой век...
Так пусть запутает ребёнок нити -
Нельзя идти одним прямым путём!
И цветом
Одним нельзя заполнить целый мир!
Пусть радугой окажутся слова.


Я - ПОЛЫНЬ-ТРАВА.
Я - полынь-трава,
Горечь на губах,
Горечь на словах,
Я - полынь-трава...
И над степью стон.
Ветром окружён
Тонок стебелёк,
Переломлен он...
Болью рождена
Горькая слеза.
В землю упадёт -
Я - полынь-трава...


МЕЖДУГОРОДНИЕ ЗВОНКИ.
Междугородние звонки!
Вы с Богом наперегонки -
Вокруг планеты - кто кого!
От крика лопнуло стекло,
Которое меж ним и мной!
Долой звонки! Звонки долой!
Мы будем молча говорить,
Глаза в глаза, что б сохранить
Больной от воплей шар земной,
Пусть он зашелестит травой,
И ветер закружит листвой
Над раненой моей землёй...
Мы будем молча говорить
О том, как детство не убить.


ЧТО ОСТАНЕТСЯ ПОСЛЕ МЕНЯ.
Что останется после меня,
Добрый свет глаз или вечная тьма?
Леса ли ропот, шёпот волны,
Или жестокая поступь войны?
Неужели я подожгу свой дом,
Сад, который с таким трудом
Рос на склоне заснеженных гор
Я растопчу, как трусливый вор?
Ужас, застывший в глазах людей
Будет вечной дорогой моей?
Оглянусь на прошедший день -
Правда там или злобы тень?
Каждый хочет оставить светлый след
Отчего же тогда столько чёрных бед?
Что останется после тебя,
Человечество, с этого дня?


ГАДАЛКА.
Гадают сейчас на времени -
Карты ушли в историю.
Кому выпадает чёрное -
Бросают туда бомбу.
Не карты, а люди разбросаны
На бедном земном шаре,
Каждый боится вытащит
Кровью залитые страны.
Как жаль, что я не гадалка -
Гадала бы только цветами,
И радугой залечила б
Земле нанесённые раны.


НЕ СПИТСЯ МНЕ.
Не спиться мне, и времени не спится,
И тяжесть дня не даст сомкнуть ресницы...
Но непослушен, как он непослушен,
Мой проводник по сказкам и мечтам...
Не спорь, устала ты - я слышу тихий шёпот, -
Не бойся ничего, иди за мной,
Там дивные сады, и вечный день,
И дождь совсем не колкий,
Там целый год у новогодней ёлки
Подарки дарит детям Дед Мороз,
И ты сплетёшь себе венок из грёз,
И не уколется душа твоя о лица злые,
Увидишь бал цветов - он будет для тебя...
Я это счастье не дарю другому,
Пусть будет вечен сон. Так лучше для тебя...
Не спится мне.
Пусть лучше мне не спится!


ТОЛЬКО УХОДЯТ СТРОКИ.
Только уходят строки
Путь у них, видно, далёкий...
В старых, разбитых туфлях
Долгой дорогой бредут...
Это уходят годы -
Поздно кричать в отчаянье,
И ожидать у пристани...
Их тебе не вернут.


ЮЛИАНУ СЕМЁНОВУ.
По пыльной дороге - изранены ноги
Путник бредёт.
По пыльной дороге - под солнцем палящим
Вперёд и вперёд.
Рука одинока - подёрнуты болью глаза...
Слеза ли от боли иль просто от ветра слеза...
Но знаю, за морем, в неведомом тайном краю
Есть дом под каштаном. Я к этому дому иду.


ХУДОЖНИК.
Дайте тему - к чёрту добрые слова!
Кровь на белые листы - закружилась голова.
Дайте тему - днём с огнём, ах в глазах черно, -
Не дописано моё полотно!



ГНОМ.
На маятнике - маленький гном.
Всё - в дом, все - в дом.
Время спешит, не шумит,
Двери открой и – «Шшши!..»
Шины утихли, город спит,
Старый лифт уже не шуршит...
Маленький гном выйдет во двор -
Этому гному нужен простор...
Улицы тоже хотят тишины,
Он им тихонько скажет – «Шшши!..»
Шире откроются дверцы часов,
Ночью они полны голосов,
Всё, что скопилось в течении дня
Гном потихоньку снимает с себя.
Боль он опустит в чёрную лужу
И заморозит жестокую стужу,
Слёзы, раздоры и боли людские.
И остаются только живые
Детские сны...
Но гном запирает их снова -
В часы.


КОЛИЗЕЙ.
Собирал Колизей много веков
И друзей, и врагов.
И стоит у стен гул -
Камень до сих пор не уснул
Проведу рукой по ступеням лет -
Отпечатала эпоха здесь свой след.
Дикой кошки узкие глаза
Поострей ножа.
И не хватит сил повернуть назад -
На разрушенной стене вороны кричат.



ВЕНЕЦИЯ.
Запеленали город мостами -
В каменном платье Венеция встала...
Ей ожерелье из белых домов
Брошено под ноги
И островов
Не сосчитать -
Даже ночи не хватит...
Так отчего эта женщина плачет?



И ГОРЕК МОРЯ АРОМАТ.
И горек моря аромат,
И краб ленивый у воды
Всё пятится назад...
Босые ноги на песке -
Следы остались вдалеке,
Когда простор перед тобой
Такой певучий, голубой -
Не страшно быть самим собой.



В МАЛЕНЬКОМ РЕСТОРАНЧИКЕ.
В маленьком ресторанчике, где терпко от запаха моря,
Звучит итальянская песня - о чём-то поют двое.
Плиты от солнца горячие - даже сквозь босоножки,
И под столом бродит за день уставшая кошка.
Лениво вино льётся в синеющие фужеры...
Нам было так спокойно... Как быстро минуты летели!



ЗОЛОТАЯ РЫБКА.
Золотую рыбку обманули - все дары назад вернули,
Даже те слова, что о любви сказала
Мы назад отдали - горькое начало...
Отчего же снова с берега крутого
Мы с мольбою смотрим, ожидая слова?


ХМУРОЕ УТРО.
Хмурое утро с холодным дождём.
Горько вдвоём.
Лампочка днём отливает бедой.
К двери идёшь - я за тобой.
Снять позабыли пластинку ночи -
Вот отчего путь к разлуке короче.


МОЛЧАТ ПУСТЫЕ ГОРОДА.
Молчат пустые города,
Но путь мой только лишь туда.
В пыли, усталая бреду...
Глаза потухшие витрин...
Здесь улицы - как поезда,
Жаль стрелочник их позабыл...
Где, кто, когда, в какие дни
Здесь бил свинцовой пеленой?
Висит молчанье надо мной...
И не вернуться мне домой.
И мне не надо платья, чтоб
Как в былые времена

Мне говорили: "Как мила!"
Солёный ветер, пот и пыль
Съедают кожу мне до дыр,
Но некому тут плакать.
А если слёзы на глазах -
Ты не услышишь где и как
Над ней висит проклятье.
Пусть город, это видно, дом.
Но не ужиться нам вдвоём.


ГОРОД ПОХОЖ НА РАКОВИНУ.
Город похож на раковину -
Слышишь протяжно - "у-у-у..."
Ухает море радостно
На берег поутру...
Галька похожа на мидию -
Чуть солонит губы,
И синева неба -
Из васильков клумба...
Брызги, как крики чаек -
Не соберёшь вместе...
И итальянским солнцем
Ты обжигаешь плечи...


ОНА - ЕГО ВДОХНОВЕНИЕ.
Она - его вдохновение,
Её слеза - его стихотворение.
Над городом гром, ей страшно...
Он говорит - как прекрасно,
Что можно увидеть чужую беду -
 К новой строфе я путь найду.

Серия сообщений "неравнодушна":
Часть 1 - Не ПРОШУ ПРОЧЕСТЬ...
Часть 2 - ИСПОВЕДЬ
Часть 3 - я её помню...
Часть 4 - Ника Турбина. Вечная память
Часть 5 - Добавить нечего