Моя бабулечка сидит слева.

Мнения разделились по поводу этого рассказа. Кто-то посчитал, что он непонятный, кто-то - что вообще ненужный. Каждый имеет право на свое мнение. Я захотела поведать о том времени - а лучше моей бабВеры, которая ТАК жила, никто бы не рассказал. Меня этот её рассказ пугает обыденностью. Вся страна - как огромный концлагерь, как огромная зона. "Мобилизовали", "надсмотрщики", "нагайкой били", "амнистировали", "дезертиры"... И считалось нормальным! Девчонка возвращается домой с "окопов", и первый вопрос, который ей задают, не сбежала ли она, не дезертировала ли!!! Страх и покорность...

Естественно, бабВера то время вспоминает всё-таки с нежностью: молодая была, сильная красивая...

Немного позже людей из её села продолжили мобилизовать на работы - читай, вывозить из родных мест в город. Это нынче Самарская область, тогда, во время войны, в Куйбышев очень много производств эвакуировали.

И теперь бабВериного родного села, Трудовой Солянки, не существует. (Замечу в скобках. Трудовая Солянка была огромным селом с огромной же церковью. До 1917 года оно называлось Барская Солянка, там барин жил - в отличие от соседней деревни, Вольной Солянки. А Солянкой звалась речка. Вода была настолько горько-солёная, что годилась только на питьё скоту. Для людских нужд в центре села был вырыт глубокий колодец.) Мы были в тех местах этим летом - чистое поле, степь да степь кругом. Устояли несколько памятников металлических на кладбище, куда, собственно, мы и приезжали. Там лежат Василий Тимофеевич (1868 - 1948), Матрёна Федотовна (1868 - 1951) и Варвара Григорьевна (1897 - 1933) Марушкины. Это дедушка, бабушка и мама моей бабВеры - то есть мои прапрадедушка и прапрабабушка и прабабушка. Да и металлические памятники стоят примерно на местах: там пожар после войны был вселенский, выгорела вся площадь бывшего села. Осталась одна только берёза, что росла - и до сих пор стоит! - возле кладбища. От неё и ориентировались, где чья могилка была...

На фото - моя мамуля, бабВера и степь...

И хорошо, хоть так люди восстановили место, куда можно прийти поклониться предкам. Потому что мой прадед, бабВерин отец, Иван Васильевич Марушкин, тот самый "уважаемый человек, кузнец" из её рассказа, погиб в 1943-м, при форсировании Днепра. И где его могила, никто не знает даже приблизительно... Остался только портрет...