Совпадения - странная штука. На подходе к шоу Dior сегодня распространялись копии International Herald Tribune, содержавшие заранее размещенную там, в преддверии Недели моды, рекламу помады Dior Addict. И это оказалось не лучшим решением, в свете недавнего скандала с публичной потерей лица и увольнением дизайнера Дома Dior Джона Гальяно. Декорации внутри шатра, воздвигнутого в парке при музее Родена, были выполнены вполне в духе Гальяно - салон, залитый светом хрустальных люстр, но в этот раз обилие серебра делало обстановку скорее призрачной, чем шикарной. Когда же, наконец, погас свет, в зале повисла настолько глубокая тишина, что невольно вспоминались слухи о возможном бойкоте коллекции.

Но непосредственно перед дефиле исполнительный директор Дома Dior, Сидни Толедано, появился на подиуме, для того, чтобы произнести пространную речь на французском, о ценностях, которых Кристиан Диор - основатель Дома, и его компания, придерживались в течение более чем шести десятков лет. Толедано поведал о недавних шокирующих событиях, умудрившись ни разу не упомянуть имя Гальяно, а также заверил, что они будут по-прежнему черпать поддержку «в биении невидимого сердца Дома Dior, работе его команды и студии, швей и мастеров».

По стечению обстоятельств, это шоу стало лебединой песней дизайнера, но оно оказалось не лучшим послесловием к той потрясающей работе, которую выполняли сотрудники ателье, в течение всех 14-ти лет «правления» Гальяно. Идеальным финалом было бы одно из кутюрных дефиле Dior, где драматический полет воображения дизайнера был сбалансирован высочайшим уровнем технического исполнения. И все же, в первых выходах показа было достаточно от этого союза кутюрье и мастеров, чтобы вызвать восхищение публики. Карли Клосс прошла по подиуму в огромной шляпе, высоких сапогах, бархатных бриджах и развевающемся кашемировом плаще, напоминая одетую в кожу куколку. Она легко могла бы сойти за женское воплощение поэта Байрона или разбойницу с большой дороги.

Палитра была насыщенной, фактуры - роскошными, а многослойность лишь подчеркивала общую богемность образов, взять хотя бы сочетание черного бархатного пальто, отделанного рыжим мехом лисы и кашемирового жилета, с длинной блузой из шелкового муслина. Было ощущение, будто муза дизайнера только что поднялась с постели, и, надев топ, набросив шикарное пальто и зашнуровав высокие кожаные сапоги, решила, что этого достаточно. Гальяно всегда обладал способностью возбудить подобные фантазии в своей аудитории, и умение это, явно. отчасти передалось его команде. Пищи для подобных размышлений было достаточно, начиная от комбинации твидового жакета с короткими шелковыми шортами и кашемирового пальто с бархатными панталонами, заканчивая туникой из розовой кожи питона, надетой с мохнатой клетчатой юбкой. Вариации этих образов повторялись снова и снова, наводя на мысли об однообразии увиденного, до того момента, когда настал черед выхода моделей, одетых в стилистике «Веселой вдовы». Вечерние наряды были выполнены из слоев полупрозрачного шифона пастельных оттенков, кружева и тюля, с явными отсылками к периоду Французской Директории. Эта часть показа вызвала ощущение, что многие из вещей могли бы быть изменены или вообще исключены из коллекции ради достижения лучшего результата.

Задачу обыграть закат одной из самых блистательных карьер в мире моды, при отсутствии самого виновника событий, можно пожелать только своему главному конкуренту по бизнесу. Но команда Dior срежиссировала безупречную сцену, со всеми швеями и мастерами, которых Толедано превозносил в своей речи, собранными на подиуме, под сопровождение аплодисментов и слез. Что бы ни случилось в дальнейшем, на данный момент это было последним прощанием. Единственным подобным прецедентом можно считать ситуацию с разоблачением связей Коко Шанель с нацистами. Ее изгнание из мира моды длилось девять лет.

Серия сообщений "Волшебники подиума":
Часть 1 - Christian Dior Весна-лето 2011, Haute Couture Неделя моды в Париже
Часть 2 - Christian Dior Осень-зима 2011-2012, Ready-to-Wear Неделя моды в Париже