Она была случайно одинока,
Он тоже был угрюм и одинок.
И вот две нити в срок (или до срока)
Связались в неслучайный узелок.
Шептались за спиной чужие люди
И пальцем у виска крутили вслед:
«Пора бы перестать мечтать о чуде,
Ведь им уже давно не двадцать лет!
Любовь у них? Да что вы говорите?
Уж лучше б не смешили белый свет!
В такие годы, вы меня простите,
Любви, как таковой, простыл и след».
А он её любил сильней, чем в двадцать:
Дыханием грел пальчики в мороз
И не переставал ей признаваться,
Что это всё надолго и всерьёз.
Берёг её от ветра и простуды,
И летом, и зимой дарил цветы…
Им было наплевать на пересуды:
Кто счастлив, тот далёк от суеты.