я стала забывать. все ближе тот момент, который ценен из-за своей неповторимости, но в то же время так страшен от ощущения присутствиях других.
так вот, я стала ставить под сомнения то, что диктовалось и излагалось в вольной форме. почему-то кусками прорубаемая плоть отказывается принять тот факт, что она должна сложиться в иную форму, должна обрести ту невесомость и гармонию. ту красоту, которая однажды явилась словно во сне и вот уже год как держит в плену.
ломаю карточные домики и подвергаю под сомнения все. чем больше времени на раздумия отводится, тем сложнее. казалось, что такого... но так страшно! разочаровать значит, да? может быть и так или более того.
нет. совсем иное подкладывалось прежде. тот мальчик, что так сильно хотел спать. наверное, он уже думал о рыбках и нетерпимости? конечно, в его голове наверняка зреет бунт против системы, планы сломать машину, уничтожить бюрократию, сорвать лживые лозунги с экранов, и бесконечным колесом по всему что ныне и было еще задолго до нас в абсолютных разных ипостасях. да, а может быть он уже перешел в стадию попытки отказа от кровопролития, жертв. или может быть он уверовал в теорию большого заговора. и теперь разрабатывает совершенный план. совершенный переворот мира. но совсем скоро все это разорвется в его голове. и появление черной дыры в ста двадцати пяти миллиардах световых лет будет куда интересней. конечно, мальчик, не лезь в корзину с грязным бельем ни к чему. и пока ты засыпаешь рядом с мамой, я пытаюсь обратить внутри себя все в чистейшую, прежде мне неизвестную, любовь. потом я ее передам тем, кто будут стоять перед рампой. я надеюсь, что она попадет в хорошие руки.