РУФИНА  НИФОНТОВА

  ОТЧАЯННАЯ РУФИНА: ...Вглядитесь в ее лицо. И вы вспомните, непременно вспомните ее, актрису Руфину      Нифонтову!


                      Кто сейчас помнит эти фильмы: «Вольница», «Полюшко-поле», «Первый посетитель», «Семья Коцюбинских»? И старых московских театралов, которые видели ее в спектаклях Малого театра «Каменное гнездо», «Оптимистическая трагедия», совсем, пожалуй, не осталось. Но вглядитесь в ее лицо. И вы вспомните, непременно вспомните ее,  актрису  Руфину  Нифонтову ! Можно забыть фильмы, названия, и в чем там было дело, и кто кого играл. Но забыть ее лицо – нет, невозможно. Вы вспомнили?

                     Хулиганка с Соколиной Горы
                Руфина  Нифонтова  родилась в Москве 15 сентября 1931 года в семье с греческими корнями.
             Ее девичья фамилия – Питаде. Непривычная русскому уху, греческие корни. Отец, Дмитрий Иванович, был помощником начальника станции «Москва-Сортировочная» – красивый, мягкий человек. Мать, Дарья Семеновна, характером потверже, если не сказать властная. Работала на ткацкой фабрике, ударница-активистка. У Руфы было трое братьев.

 
               Александр пропал без вести в первые дни войны, потом похоронка пришла на Бориса. А Славе, любимому, был уготован едва ли не более страшный конец. Они были двойняшками с Руфой, он был очень скромным и никогда никому не рассказывал, что у него сестра-актриса. А еще у них была почти мистическая духовная связь, как у многих близнецов. И когда Славы не стало, как будто умерла какая-то часть души ее,  Руфины . И еще она сказала тогда своей лучшей, любимой подруге: «Я тоже умру в ванной. Как Митрич».
     …Митрич – это ласковое прозвище брата, это – из ее детства. Семья жила на Соколиной горе, недалеко от кинотеатра «Родина». И не было во всей округе большей хулиганки, чем  Руфина  Питаде! Она да еще ее закадычная подружка Римка Сулоева – ну две оторвы. Их даже из школы исключали неоднократно – правда, на несколько дней всего, была у нас такая «карательная мера», – но все же! Но зато никто так не играл в школьном драмкружке, как эти две «хулиганки»! Конечно же, она мечтала стать актрисой! Кому как не ей? Рыжая, вьющаяся грива волос, темперамент, глаза, в которых можно утонуть, – красавица! После школы подает заявление в театральное. Не проходит. Последняя надежда – ВГИК. И там неудача. Крушение всех надежд, но…
             Помните фильм «Приходите завтра»? Наивную деревенскую девочку, безмерно талантливую девочку, которую не принимают в консерваторию, потому что – «опоздала». Но судьба улыбается ей в виде профессора, который соглашается прослушать ее.
          Этого профессора в фильме сыграл настоящий профессор – только вгиковский. Звали его Борис Владимирович Бибиков.И это именно он как-то после экзаменов в одном из вгиковских закоулков наткнулся на отчаянно рыдающую рыжую девчонку, которая завернулась в какую-то портьеру. «Не приняли-и-и!» – провыла рыжая сквозь слезы. И Судьба улыбнулась. Как в кино.
                          Катя Первая. Единственная
          Она, судьба, вообще довольно часто улыбалась  Руфине  Питаде, в замужестве  Нифонтовой , – улыбалась на первых порах. Блестящий курс – вместе с ней учились Изольда Извицкая, Юрий Белов, Надежда Румянцева, Майя Булгакова.
   В одной из студенческих постановок ее увидел знаменитый Григорий Рошаль. И она стала Катей в его экранизации трилогии «Хождение по мукам».

   …Неправомерно, да и нельзя, наверное, сравнивать два этих фильма – старый, где играли Николай Гриценко, Вадим Медведев, Дарья Веселовская. И телеэпопею с участием Михаила Ножкина, Юрия Соломина, Ирины Алферовой.
   А все равно сравниваешь ведь! Конечно, эта, более современная, масштабно-эпическая, роман чуть не до последней запятой перенесен в телеформат, сколько там серий – пятнадцать, что ли? А зато там, в старом, – музыка Кабалевского. Тоже из серии: раз услышишь – не забудешь. Смогла бы сейчас – напела бы вам, и точно, вспомнили бы! А зато там –  Нифонтова-Катя .
   
   Кто помнит сейчас те фильмы, те спектакли, где блистала Нифонтова ? Если звезды гаснут – то кому это нужно? И можно ли так?

История с дустом
  

   Она пришла в Малый театр уже знаменитой. Но! То, что ты «звезда экрана», в театре не считается. Скорее, наоборот. Лошадиное здоровье, железные нервы, изрядная стервозность характера – вот что потребно, чтобы выжить «на театре», как выражались когда-то, в этом «террариуме единомышленников», как говорят теперь. Какой театр ни возьми, в сущности, – дело не в названии.
   …Да нет же – играла, играла! И были роли, и был успех, и ходили «на Нифонтову », и обожали партнеры.
   Не все. Уживчивость, лизоблюдство, да и просто умение улыбаться человеку, которому хочется плеснуть в морду стакан, – это не про нее. И никогда не было «про нее»! А кто же такое простит? Или где-то в глубине души она так и осталась «хулиганкой с Соколиной Горы», грозой школы? Но ведь за дело же! И, говорят, до сих пор ходит в театральном мире легенда о том, как одна актриса отомстила одному администратору театра, большой, надо сказать, сволочи, который на гастролях всяко унижал и мелко пакостил ей: взяла да и обсыпала дустом его парадный костюм! Густо так засыпала.

   А когда актрису вызвали на товарищеский суд, дабы привлечь к ответу и чтобы объяснила свой «дикий» поступок, выдержала эффектную паузу и надменно, по-королевски ответила вопросом на вопрос: «А вы разве не знаете, для чего сыпят дуст?» «Вы хотите сказать, что я клоп?!» – завизжал «истец». Но тут уже грохнули от смеха все члены товарищеского суда, среди которых, между прочим, были Игорь Ильинский и Михаил Жаров. Говорить ли, что «ответчицей» на том «суде» была она,  Руфина   Нифонтова ?
                     «В любви она была страстна и безумна»
   Смех смехом, но кто такое простит? А особенно – великие мира сего, театрального? Да и невеликие – тоже. Мелкие пакости мелких людишек ранят порой больнее. И вот ей, которая занята буквально во всех спектаклях репертуара, – а такое вообще простить невозможно! – начинают мстить, ставить подножки. То «нечаянно» не сообщат о том, что главный режиссер назначил репетицию с ее участием, – и она не приходит, естественно, и режиссер, естественно, в гневе, и ей опять, уже в который раз, закатывают строгий выговор. То еще что-нибудь в том же духе. Она срывается: здоровье отнюдь не лошадиное, нервы не железные, а стервозность… а слухи о ее стервозности – сильно преувеличены.

   Не была она «бесполой», вот уж не была. Еще на втором курсе ВГИКа вышла замуж за Глеба  Нифонтова  – он был старше ее на десять лет, учился на режиссерском, снимал потом очень хорошее научно-популярное кино. Была ли там сильная страсть, безумная любовь? Вряд ли. Но всю жизнь она прожила с единственным мужем и пережила своего Глеба Ивановича так ненамного…
   Вспоминает Римма Сулоева – та самая Римка, любимая школьная подруга: «Про нее много чего говорили… были ли у нее романы? От нее об этом знала только я, а значит, никому больше и не надо. Но на ней в это время было все написано: она вся светилась. В любви она была страстна и безумна….
   О ней говорили, что пьет. Что тут скажешь? Ее организм совершенно не переносил спиртного. Она быстро пьянела, поэтому и было так заметно. Другие выпивают в несколько раз больше – и ничего…»

                                        Хождение по мукам.
       Ее главный «тормоз», в известном смысле, и в смысле ее жизни, ее болезнь и ее лекарство был Театр. Но… сколько можно повторять, что сцена – это только череда взлетов и падений? А время неумолимо, и уходит оно, Твое Время, и вот уже про былые взлеты все забыли, и все меньше остается сил бороться с судьбой и самой собой, и все беспощаднее круг одиночества, забвения.
       Дом? Дом у нее был. Дочка, муж, обожаемый внук Мишка. Но словно какой-то злой рок отправил в какой-то момент ее душу, ее судьбу, жизнь в «хождение по мукам»: кому дано предугадать, как отзовется то, что было когда-то сказано, сыграно, прожито? А точнее не сказать: хождение по мукам! Все меньше ролей в театре, и возраст, и в семье – несчастье за несчастьем. Умирает любимый Митрич. Принимал ванну, видимо, стало плохо с сердцем.
       Через два дня только знакомые взломали дверь. Страшная картина! Вот тогда она и сказала эти роковые слова: «Я тоже умру в ванной…»
       Дочь Славы, племянница  Руфины  Дмитриевны, занималась коммерцией. Погибла ужасно: увезли в лес, ограбили и убили. Ну как такое пережить?! Да и в собственной семье, с собственной дочерью, отношения складывались непросто. Ольга окончила ВГИК, стала, как и отец, заниматься научно-популярным кино, на студии познакомилась с будущим мужем.
       Ни Глебу Ивановичу, ни  Руфине  Дмитриевне будущий зять «не пришелся». Дочь пошла наперекор. Смирились, тем более родился Мишка, в котором бабушка души не чаяла. Думали, «устаканится»…
     Хорошее русское слово – «устаканится», верно? Главное – выразительное. Многомерное и полнообъемное.
   …А потом, как будто мало ей было всякого горя, – случается и самое страшное. В автомобильной аварии погибает Глеб. Сердце не выдержало очередного скандала с зятем, который в очередной раз по пьяному делу нахамил отцу своей жены. Ехал с дачи, где произошла ссора, садился в машину взбешенный – и буквально через несколько минут врезался в МАЗ. Погиб на месте.
       Она похоронила мужа на Ваганьковском. Все та же Римма Сулоева вспоминала, что спустя несколько дней после похорон  Нифонтова  упала и сильно ударилась виском. Потеряла сознание. Приехала «скорая», привели в чувство. А  Руфина  сказала: «Ничего, уже скоро. Скоро…» Как будто чувствовала. Она умерла 28 ноября 1994 года .
      Официальная версия такова: приехала с дачи, сильно продрогла, хотела погреться в ванной и лечь спать. Открыла горячую воду – у них в квартире шла безумно горячая вода. И – потеряла сознание. Тряпка забила сток. Вода все лилась…
      Запаниковали жильцы из нижней квартиры: течет с потолка! Когда открыли дверь – лежала мертвая, в кипятке.
   …Обряжать в морг приехала подруга  Руфины , гримерша. На обезображенное лицо набросили старинное кружево, в котором  Нифонтова  играла в одном из своих лучших спектаклей «Дачники». И приехала-то она в тот страшный вечер – с дачи.
   …Господи, да кто же так распоряжается нами, а? И можно ли победить свою собственную Судьбу? И кто мы: только игрушки в ее руках или сами творим ее, со всеми взлетами и падениями, забвениями, надеждами и отчаянием, коротким сумасшедшим счастьем – и смертными муками, которыми потом приходится за это счастье расплачиваться? Ответьте сами. Я не возьмусь.

Вечерняя Москва №182 (23980) от 28.09.2004

Автор: Ольга МОЗГОВАЯ